Публий Квинтилий Вар — Википедия

В Википедии есть статьи о других людях с именем Публий Квинтилий Вар.
Публий Квинтилий Вар
PVBLIVS QVINCTILIVS VARVS
Дата рождения 46 до н. э.(-046)
Место рождения
  • Кремона, Римская республика или
  • Кремона, Ломбардия
Дата смерти 9(0009)
Место смерти Тевтобургский Лес
Страна
  • Древний Рим
Род деятельности Политический деятель, военачальник
Отец Секст Квинтилий Вар
Супруга 1. Неизвестная
2. Випсания Марцелла
(14 до н. э. — 2)
3. Клавдия Пульхра (2 — 9)
Дети Квинтилий Вар Младший
(от третьего брака)
 Публий Квинтилий Вар на Викискладе

Пу́блий Квинти́лий Вар (лат. Publius Quinctilius Varus, часто номен читают как Квинктилий; около 46 года до н. э.[1] — сентябрь 9 года, Тевтобургский Лес (совр. Брамше),

ru.wikipedia.org

как предательство изменило ход римской истории – WARHEAD.SU

Quintili Vare, legiones redde!

Осколки чаши лежали на мраморном полу, в луже вина. Я бился головой о косяк, повторяя «Quintili Vare, legiones redde!» («Вар, верни мне мои легионы!»).

Конечно, потеря этой армии не была смертельной катастрофой. Враг не стоял у ворот Вечного города. В строю оставалось ещё 25 легионов.

Наши предки в битвах с Ганнибалом, а также с дикими племенами кимвров и тевтонов несли и более тяжёлые потери. Но тогда в легионах служили сельские жители и пролетарии, и потери можно было быстро восстановить, призвав новых людей. Сейчас же погибли профессиональные воины. На подготовку их ушёл не один год. И каждый в бою стоил, наверное, троих легионеров эпохи той, страшной войны с одноглазым пуном.

На границе вдоль среднего Рейна осталось всего два легиона. Галлия была беззащитна. Безжалостные германцы могли вторгнуться и предать её мечу и огню.

warhead.su

Вар, верни мои легионы! Германские завоевания Августа

 

Колоссальное по своим размерам государство, созданное Александром Македонским и простиравшееся на пространстве от Средиземного моря до Индии, распалось сразу после его смерти. Помня об этом, римские завоеватели стремились не просто захватывать земли и приводить к повиновению варварские племена, но прежде всего приносить на завоёванные территории римскую культуру, законодательство и латинский язык. Однако история не знает прецедентов мгновенной ассимиляции покорённых народов, когда завоеватель в обмен на своё политическое и военное господство предлагал стать частью чужой цивилизации. Далеко не все походы римских полководцев заканчивались удачно, частенько сопровождаясь восстаниями местного населения или смутой в самом Риме.

Сегодня мы поговорим о военной кампании Нерона Клавдия Друза и Тиберия Клавдия, начатой при императоре Октавиане Августе — наследнике великого Юлия Цезаря. Мощь военной машины на протяжении многих веков была залогом существования римской цивилизации. Ранее мы сообщали о том, как непобедимые легионы спасли Рим от кимвров и карфагенян Ганнибала Барки, как расширялись границы латинской цивилизации от Галлии до Испании и Британских островов. Римские политические деятели и военные в идеале представляли себе единое государство в пределах всей Ойкумены (разумеется, со столицей в Вечном Городе), а потому легионеры никогда не оставались без дела. Впрочем, и во времена внутренних политических распрей легионы оставались единственным символом власти — Гай Юлий Цезарь подчинил себе Рим и Империю, заручившись поддержкой своих верных воинов, пускай эти события и привели к полномасштабной гражданской войне.

После длительного периода политической и социальной нестабильности I века до н.э. амбиции римлян снова требовали завоевательных войн. Аппетиты Империи на востоке были ограничены парфянскими землями, на юге — непроходимыми африканскими пустынями, а потому римские легионы направились на северо-восток, в сторону Дуная и диких германских земель, продолжая начатое ещё при Цезаре покорение варваров.

Германия

После завоевания Галлии Цезарем граница римских владений стала проходить по естественной преграде, отделявшей цивилизованный мир от германцев — реке Рейн. В 38–37 гг. до н.э. Марк Агриппа перешёл через Рейн и основал Оппидум Убиорум, «крепость убиев», в наши времена более известную как Кёльн — название произошло от дружественного Риму племени убиев, переселившегося на левый берег Рейна.

В 17 г. объединённое варварское войско из племён сугамбров, узипетов и тенктеров вторглось в Галлию. Были разграблены приграничные земли, разбито войско наместника Марка Лоппия и даже — невиданная наглость — похищен орёл V легиона! Германские племена впервые со времён кимврского нашествия начали представлять серьёзную опасность для античного мира.

В 16–13 гг. император Октавиан Август, отлично понимавший, что без усмирения германцев провинция Галлия будет постоянно находиться под угрозой вторжения, лично занимался подготовкой к предстоящей войне с варварами. Находясь в Галлии, он контролировал строительство укреплений и флота, приказал провести разведывательные рейды на германские территории, а также следил за военными действиями в Трансальпинской Галлии против местных племён 15–14 гг. — именно эта кампания стала для Друза и Тиберия, выбранных Октавианом в полководцы, первым серьёзным испытанием.

Нерон Клавдий Друз Германик (при рождении Деним Клавдий Друз) начал военную карьеру в 19 г. до н.э., сражаясь с грабившими римское пограничье варварами в дунайских провинциях, и показал себя как отважный военачальник, способный быстро и уверенно отвечать на внезапные атаки германских племён. Тиберий (при рождении Тиберий Клавдий Нерон) принадлежал к патрицианскому роду Клавдиев, его отец, поддерживая республиканцев, воевал против Октавиана Августа, но вернулся в Рим после объявления амнистии. В результате второго брака своей матери, вышедшей замуж за Октавиана, Тиберий стал приёмным сыном императора, а в последствии и единственным наследником Империи.

Покорение всех земель Ойкумены — цель благородная, но чересчур идеалистическая. Реалии требовали решения конкретных военно-политических задач, и такой задачей Октавиан считал установление новой границы Рима по среднему Дунаю и Эльбе и романизацию германцев.

Кампания Клавдия Друза

В 12 г. Клавдий Друз совершил первую римскую морскую экспедицию в северных регионах Европы. Разбив в Галлии германцев, его войско прошло вниз по Рейну и через специально прорытый канал оказалось в Северном море. Местные племена варваров — фризы — изъявили покорность Риму и были обложены данью. Считается, что Друз обогнул Германию по северному побережью через «датские проливы» и достиг Балтийского моря. Очевидно, эта кампания была скорее разведкой, чем серьёзным походом, поскольку римляне вернулись в свои владения при наступлении зимы.

Клавдий Друз

Кампания 11 г. была направлена против воинственных и непокорных сугамбров — германского племени, жившего на правом берегу Среднего Рейна. На этот раз римляне дошли до берегов Везера и вновь решили повернуть назад из-за наступивших холодов. Однако германцы решились на преследование противника, изводя врага стремительными атаками из засад, и наконец блокировали армию Друза в узкой ложбине. Тогда римский военачальник оправдал возложенные на него императором надежды: быстрая перегруппировка войска позволила Друзу отбросить варваров с минимальными потерями. В итоге римляне первый раз перезимовали за Рейном, построив два мощных укрепления у Оберадена и Липпе. За эту экспедицию Друз был удостоен триумфа.

К 10 г. племена херусков, свевов и сугамбров объединились с целью вторжения в Галлию. Чтобы не допустить разорения цветущей римской провинции, Друз нанёс превентивный удар, безжалостно истребляя одни племена и приводя к покорности другие. Римлянам удалось взять под контроль правый берег Рейна, несмотря на серьёзное сопротивление варваров. В это же время второму полководцу и сводному брату Друза — Тиберию — было поручено покинуть Галлию и подавить восстание в Далмации. Любая крупная война приводила к волнениям в провинциях.

Успешные завоевания германских земель раскрывали полководческий талант Друза. Октавиан возлагал на него политические надежды, видя в Друзе наследника, его поддерживали и любили легионеры, а ведь для многих правителей Рима приход к власти начинался именно с военных достижений. К сожалению, история рассудила иначе. В 9 г. римляне обрушились на германские племена, погнав их на восток. Легионы пересекли Везер и достигли Эльбы, где, по воле судьбы, Друз и закончил свой поход, упав с лошади и серьезно повредив ногу. Полководец скончался 14 сентября, не достигнув Рейна, предположительно от гангрены. Со следующего года операции против варваров в Германии продолжил Тиберий.

Кампания Тиберия

Пасынок Октавиана Августа поставил перед собой задачу закрепиться между Рейном и Эльбой, подчинив себе местные племена. Идти дальше на восток было слишком рискованно, велика была опасность оказаться отрезанными от Рима с незащищённым тылом. Тем временем римскими властями приграничных провинций были переселены на левый берег Рейна 40 000 германских варваров, а вожди мятежных сугамбров лишены свободы и сосланы под надзор в галльские города. В 8–7 гг. римляне укрепили аванпосты по линии Везера, размечая новую границу. За свои успехи в 7 г. Тиберий был удостоен триумфа и получил второе консульство. Для окончательного покорения германцев оставалось только закрепиться на Дунае.

Пожалуй, самое известное скульптурное изображение Августа

На протяжении последних лет до н.э. римскими походами по Германии командовал легат Гай Сентий Сатурнин, после него — Луций Домиций Агенобарб. Они проложили военную дорогу в трясинах Рейна и Эмса, расселили племя гермундуров на землях маркоманов. Эти несколько лет показали Риму, что любое затишье и приостановка экспансии может сыграть на руку врагу. В 1 г. н.э. германцы подняли серьёзное восстание, названное современниками «громадной войной». Римляне смогли удержать свои позиции в Германии, но к продолжению наступления были явно не готовы.

В 4 году Вечный Город был потрясён поистине историческим событием: Октавиан Август формально усыновил Тиберия, публично объявив его своим наследником. Затем Тиберий вернулся в Германию, чтобы закончить дело, начатое Друзом. До конца 4 года были приведены к покорности племена в междуречье Рейна и Везера. В 5 году римляне разгромили племя лангобардов — «длиннобородых» — варваров, славившихся своей свирепостью и необузданностью, «народ даже более дикий, чем сама германская дикость» — как о них говорили современники.

Статуя Тиберия в образе Юпитера Капитолийского

Следующим шагом римской кампании было завоевание маркоманов. В то время вождем племени был Маробод — выходец из знатного германского рода, воспитанный в Риме при императоре Августе. В 8 году до н.э., при переселении маркоманов на территорию современной Чехии, он объединил их с соседними народами и возглавил мощный племенной союз. Для защиты новых земель Маробод собрал армию числом в 70 000 пехоты и 4000 конницы по римскому образцу. Сам Маробод не стремился к открытой конфронтации с Римом, представляя себе, какова мощь имперских легионов. Однако он стал центром притяжения всех недовольных германцев, вытесненных со своих земель во время походов Друза и Тиберия.

Римляне планировали наступление на маркоманов с двух направлений. Сентий Сатурнин должен был ударить через земли хаттов и Герцинский лес — территория современного Майнца; Тиберий — из лагеря Карнунта на северо-запад. Таким образом, легионы должны были окружить варваров и навязать сражение. Для операции римляне могли собрать армию числом в девять легионов, что было недостаточно для быстрой победы. В подмогу Тиберию решено было отправить отряды союзников-федератов, далматских племен из Иллирии — ауксилиев, но на этот раз римская военная машина дала сбой: ауксилии не присоединились к легионам Тиберия, а подняли восстание, названное Иллирийским. Это было ожидаемо при том, что римские войска продвигались вглубь Европы слишком быстро, не заботясь о поддержке своих тылов.

Арминий атакует. Художник Янссен, около 1870 г.

Попытка римлян призвать вспомогательные войска в помощь Тиберию и стала толчком к началу восстания. Племена Паннонии и Иллирии вступили в сговор, чтобы дать отпор римлянам, они противопоставили легионам армию числом в 200 000 пехоты и почти 9000 всадников — впечатляющие цифры, если учесть, что войска Тиберия были малочисленны. При первом же столкновении восставшие разбили три римских легиона. К счастью для Рима и Октавиана Августа, среди иллирийцев не было полководца, равного Ганнибалу. Вместо того чтобы закрепить свой успех и пойти в наступление, повстанцы принялись разорять окрестные земли. Чтобы противостоять новой опасности, Тиберий заключил мир с Марободом, на которого изначально был направлен удар, и в 6 г. начал наступление на войска мятежников.

К 7 г. Октавиан Август объявил масштабную мобилизацию для пополнения легионов. Под принудительный призыв попали свободные римляне и вольноотпущенники, на содержание армии был введён специальный налог с продажи рабов. Столь радикальные меры позволили Риму собрать войско, пускай временно и не подготовленное к серьёзным боевым операциям. Возглавив и обучив новую армию из десяти легионов, Тиберий отправился на подавление восстания. Его основной целью было разделение восставшего региона на секторы и постепенное подавление очагов недовольства.

Окончательно восстание было подавлено к 9 г. н.э. Август и Тиберий вновь удостоились триумфа, Иллирия и Паннония были возвращены под власть Рима. Победа над далматскими повстанцами не относится к великим свершениям античной военной истории, но сама война оказала весьма серьёзное влияние на последующие шаги Империи. Иллирийское восстание на несколько лет связало руки римлянам, отсрочив их германскую кампанию, и показала опасность столь стремительной экспансии и оставления неукреплённых тылов.

Битва в Тевтобургском лесу. Художник О. А. Кох, 1909

Тем не менее, было решено продолжить завоевание Германии. В 7 г. легатом и наместником Галлии был назначен Публий Квинтилий Вар. Очевидно, задачей нового губернатора было скорейшее окончание давно задуманного плана императора. Одновременно с этим, в Германию вернулся сын вождя херусков — Арминий, получивший ранее римское образование и гражданство. Новый вождь решил добиваться независимости для своего племени, и, посчитав нового римского наместника слабым противником, поднял мятеж против римлян.

Арминий решил учесть опыт Иллийского восстания, стараясь не повторить прежние ошибки. Осенью 9 г. Квинтилию Вару сообщили о бунте якобы плохо вооружённых и не находящихся под защитой укреплений варваров, после чего наместник поспешил отправиться на его подавление. Разумеется, «мятеж» оказался ловушкой. Войска Вара были атакованы в узком горном проходе неподалёку от Тевтобургского леса, а засада была столь хорошо подготовлена, что не оставляла римлянам никаких шансов. Из 20-тысячной армии, угодившей в западню, спастись удалось единицам. Это поражение стало сильнейшим потрясением для Рима. За один бой были уничтожены результаты всех недавних завоеваний: римляне были уже не в состоянии собрать новые легионы, а германцы воспользовались успехом и укрепили свои позиции. Октавиану Августу пришлось распрощаться с мечтами о господстве над Германией. Более того, неизвестно, как бы сложилась судьба Рима, если бы Маробод поддержал восстание Арминия — Вечный Город остался практически незащищённым.

Памятник Арминию у Детмольда, в южной части Тевтобургского леса

Тем не менее, Октавиан объявил в Риме очередной военный призыв, что вызвало ещё большее народное негодование. Восемь новых легионов были сформированы из вольноотпущенников, что демонстрировало крайнюю истощённость мобилизационного ресурса и общее ослабление римской военной машины. На протяжении 11 и 12 годов н.э. Тиберий со своими войсками переходил Рейн больше для демонстрации силы и устрашения, чем с серьёзными намерениями установить «Римский мир» на пространствах от Галлии до Эльбы.

Бескрайний океан лесов и болот, населённых воинственными германцами, оказался не по зубам железным легионам. Империю раздирали внутренние противоречия, в провинциях то и дело поднимались бунты и восстания. При всех административных талантах Августа, управлять огромным государством было слишком тяжело, а удовлетворение тщеславия античных полководцев обходилось Империи слишком дорого
Рим почти достиг апогея своей славы, но в катастрофе «германской политики» Империи прозвучали первые нотки, свидетельствующие о неизбежном падении Рима. Именно германцы несколько столетий спустя поставят точку в истории величайшего государства Средиземноморья.

источник: https://warspot.ru/3308-var-verni-moi-legiony-germanskie-zavoevaniya-avgusta

alternathistory.com

Вар, верни мне мои легионы: valerongrach


Про это восклицание римского императора Октавиана Августа знают почти все, кто хоть немного интересуется историей. Полный разгром римских легионов в Тевтобургском лесу – одно из самых впечатляющих поражений римской армии за все годы ее существования. Круче, наверное, только разгром у Адрианополя в 378 году. Но тогда Рим был уже не тот. А вот германцы устроили погром в то время, когда империя была на пике своего могущества. Вождь херусков Арминий показал римлянам, что завоевать весь мир не получится, а граница империи так никогда и не перешла за Рейн.

Началось все с того, что полководец Октавиана Августа, Тиберий, будущий император, покорил всю Германию, вплоть до Эльбы. Более того, уже появилась римская провинция Германия, также как раньше Галлия. На территории провинции в лагерях располагалось до шести римских легионов. В общем, все было почти в шоколаде.

Летом римляне совершали походы в места проживания германцев для суда по римским законам. Планировалось построить дороги, начинать строить города. В общем, из Германии должна была получиться вторая Галлия – вполне себе цивилизованное место для жизни. А германцев собирались нанимать в армию Рима, как это делалось по всей империи. Единственный серьезный противник по мнению римлян был маркоман Маробод и его государство, расположенное примерно на территории современной Чехии. Он с одной стороны разумно не воевал с Римом, но с другой давал убежище и кров врагам.

Поэтому было решено, что сосед, который сам по себе – не сосед и надо его вынести. В 6 году против него отправляются в поход несколько легионов, которыми командуют Тиберий и Гай Сенций Сатурнин. Но тут случился облом – в Паннонии и Далмации начинается антиримское восстание. Тиберия отправляют подавлять его, а с Марободом заключается почетный мир.

В Германию вместо Тиберия посылают Публия Квинтилия Вара, который раньше был проконсулом в Сирии. И это был большой косяк со стороны Октавиана. Потом про Вара напишут так: Квинтилий Вар, происходивший из семьи скорее известной, чем знатной, был от природы человеком мягким, спокойного нрава, неповоротливым и телом и духом, пригодным скорее к лагерному досугу, чем к военной деятельности. Что он не пренебрегал деньгами, доказала Сирия, во главе которой он стоял: бедным он вступил в богатую страну, а вернулся богатым из бедной.»

Историю пишут победители и те, кто остался в живых. Возможно, что все так и было, но ведь, Октавиан был не дурак и понимал, кого он назначал. Не так уж часто он настолько крупно ошибался в своих назначениях.

Тиберий, тем временем, на несколько лет застрял в Паннонии, а Вар увлекся судами и вершением правосудия и забыл, что с чужаками надо вести себя осторожно. Он то думал, что правит уже почти римской провинцией. Вот только германцы думали, что пришельцы на их земле сильно лишние. Арминий, 25-летний сын вождя херусков Сигимера, успевший послужить в римской армии, подготовил восстание.

При этом Вар полностью доверял Арминию и часто бухал вместе с ним. Более того, он даже перенес на территорию херусков свой основной лагерь. Войска римлян были распылены по всей Германии, чтобы наводить новый порядок, а Арминий договаривался с соседями. Вара предупредили об опасности, но тот посчитал, что это поклеп на союзника.

А дальше все получилось по плану Арминия. Сначала начали бузить отдаленные племена. Арминий собрал армию и отправился сопровождать армию Вара, пошедшую в поход в восставшую область. Правда, есть мнение, что Вар начал подозревать, что дело нечисто и организовал отступление. Может и так, потому что разгром случился в то время года, когда войну не вели, а кроме того, с армией шел огромный обоз, в котором были женщины и дети.


Тем временем Арминий отстал от Вара и начал уничтожать мелкие римские отряды. А потом нагнал легионы Вара в Тевтобургском лесу, когда колонна находилась на марше, да еще и был сильный дождь. Первую атаку римляне с трудом отбили и начали устраивать лагерь. На следующий день колонна двинулась через лес в более организованном и подготовленном порядке.

Но на третий день колонна оказалась в густом лесу, где держать стой было невозможно. Опять пошел дождь и щиты с луками потеряли боеспособность. Тяжеловооруженным римлянам было сложно перемещаться, а германцы быстро атаковали и отступали. Римляне попытались строить лагерь, но нападающие все прибывали и дело стало совсем плохим.

Квинтилий Вар был ранен и вместе с еще несколькими офицерами предпочел заколоться, но не сдаваться в плен. После того, как Вар очень по-римски ушел из жизни, забив на окруженные легионы, сопротивление, по сути, прекратилось, римская армия была полностью деморализована. Часть сдалась в плен, конница бросила пехоту и ускакала к Рейну. Сдавшихся в плен ничего хорошего не ждало, так как пленных трибунов и центурионов принесли в жертву. Но перебили не всех, часть оставили в рабстве и римляне иногда освобождали их после битв.

Именно узнав об этой битве Октавиан и воскликнул Квинтилий Вар, верни мне легионы!» (лат. «Quintili Vare, legiones redde!» ), ударяясь головой о косяк двери. Любили римляне театральные эффекты, что уж там.

valerongrach.livejournal.com

Верни мне мои легионы!: dave_aka_doc

Более полный и правильный вариант этой фразы звучит следующим образом:

«Квинтилий Вар, верни мне легионы!» (лат. «Quinctili Vare, legiones redde!». 

Фраза стала крылатой в искажённом виде,  то есть без упоминания самого полководца. 
Самая частая ошибка — употребление в значении «Пиррова Победа», то есть победа, равносильная поражению, ибо досталась она слишком дорогой ценой. Мол, зачем же ты так, Варус, а ну вертай взад древесину и кристаллы мою армию — не нужен мне такой «зерлинг-раш»…

На самом деле разрушение колонны Варуса — полное поражение римского корпуса, состоявшего из трёх легионов (17, 18 и 19 легионы) и вспомогательных войск, включающих кроме всего прочего три конные алы.
Вар не был глупцом или трусом — он стал жертвой обмана. Дело в том, что колонна Варуса выдвинулась на подавление восстания якобы вспыхнувшего в отдалённом за-рейнском племени марсов,  не зная что восстал целый союз германских племён.
А поскольку дело было к зиме, то Вар вёл легионы в зимние лагеря поближе к Рейну, чтобы если уж не успеть до холодов, то сразу с наступлением весны усмирить восставшие отдалённые племена. 
На самом же деле восстание германских племён возглавил «римский гражданин» Арминий. Сын вождя германского племени херусков, формально подчинённых и покорных Риму, он уже в 20 лет становится начальником вспомогательных войск, состоявших из херусков, руководит алой всадников, изучает латинский язык и римское военное дело… При этом ему удалось весьма быстро дослужиться до звания всадника и стать гражданином Рима. Формально — за героизм и храбрость при командовании всё той же алой. По сути же это была политика приближения к Риму варварских лидеров, потому что даже примипилы (Примипил — самый высокий по рангу центурион легиона, стоящий во главе первой двойной центурии) входили в сословия всадников лишь после пенсии и увольнения с военной службы.
Арминий был ближайшим соратником Варуса и одновременно — руководителем восстания германских племён. Ему долго удавалось пудрить мозги римским властям, успешно притворяясь лояльным. Ставка римских легионов была перенесена в земли херусков, римские войска были распылены по значительной территории «для борьбы с разбойниками». Арминий же в это время сколачивал союз вождей для восстания, собрав вместе племена херусков, бруктеров, марсов и хавков. Само собой были и утечки информации, в частности один из знатных херусков Сегест (по совместительству — тесть Арминия, видимо не всё у них там в семейно жизни было гладко) донёс на зятя, но Вар полностью доверял Арминию во всём. За что и поплатился.
В начале по сигналу «из центра» подняли бунт самые отдалённые племена. Ввиду приближающейся зимы Арминий не будь дураком советует Вару переместиться ближе к Рейну, чтобы по весне, когда откроются дороги, кааааак прыгнуть сразу усмирить восставших и добыть победу. И заради сокращения сроков перехода советует вести легионы напрямик, короткой дорогой через Тевтобургский лес: места то сплошь знакомые, да и сам Арминий со своими лояльными варварами прикроет. Вар соглашается и в итоге в этот пресловутый лес въезжает огромная колонна из трёх легионов, различных вспомогательных войск и огромного обоза с детьми и бабами семьями легионеров. Арминий вскоре технично отстаёт завязать шнурки а ля «вы идите, я догоню» якобы чтобы встретить отставшие части, а на самом деле — чтобы сгруппировать германцев и ударить с флангов по колонне Вара. Римская колонна попадает в ловушку: узкая дорога, обоз с детьми и бабами, увязший в осенней грязи, сплошной лес вокруг, скрывающий передвижение врага и сковывающий действия конницы, плюс «варвары на службе Рима» открыто переходят на сторону восставших.
И разразилась знаменитая «Битва в Тевтобургском лесу» длившаяся три дня, закончившаяся полным уничтожением всего римского корпуса (потерей орлов с последующим расформированием легионов) и положившая конец попыткам Римской империи распространить свою власть на «за-рейновые территории».

Вот такая вот предыстория у этой фразы 😉
По легенде император Август узнав о случившемся (и позже получив от другого, лояльного вождя германских племён голову самого Варуса как знак лояльности Риму) не находил себе места от горя: «Он до того был сокрушен, что несколько месяцев подряд не стриг волос и бороды и не раз бился головою о косяк, восклицая: «Квинтилий Вар, верни легионы!»» (с) биограф Светоний  

dave-aka-doc.livejournal.com

Вар, верни легионы!


Две тысячи лет назад римская держава приближалась к зениту своего могущества. Ее полководцы шли от победы к победе. Казалось, еще немного — и Германия вслед за другими соседями Вечного города склонится перед его мощью. Однако битва в Тевтобургской долине все изменила: германские племена сумели отстоять свою свободу, а триумфальное шествие римских

Осенью 9 года н. э. (762-го от основания Рима) столица Октавиана Августа жила радостным предвкушением триумфа. Прочно обосновавшись на Рейне, римские войска захватывали внутренние германские земли. После блестящих кампаний, проведенных пасынками императора Тиберием и Друзом, большинство варварских племен к западу от Эльбы признали над собой власть Рима. Сопротивлялись лишь свевы вождя Маробода.

Казалось, что окончательный успех уже близок, и вдруг, словно гром среди ясного неба, по столице разнеслись мрачные вести: Публий Квинтилий Вар, наместник Германии, окружен и разгромлен на лесной дороге восставшими варварами. В битве полегли три легиона тяжелой пехоты, вся кавалерия и шесть когорт местных вспомогательных войск — на бумаге около 22 500 человек, а на деле разве что немногим меньше. Три орла (значки, заменявшие знамена) попали в руки врагов. И самое ужасное: удар исподтишка вероломно нанесли ближайшие союзники империи — херуски во главе с римским гражданином, вождем Арминием. А лояльность к Риму по иронии судьбы проявили строптивые свевы. Когда победитель прислал Марободу отрезанную голову наместника, чтобы побудить его присоединиться к восстанию, тот отправил страшный дар Августу, чтобы Вар нашел покой в фамильном склепе Квинтилиев.

Таких серьезных поражений римляне не знали последние 60 лет, с тех пор как парфяне при Каррах в далеких краях за Евфратом уничтожили экспедиционный корпус Марка Лициния Красса. А за 36 лет единоличного правления Августа Рим и вовсе привык к одним лишь победам, покоряя новые земли — Египет, северо-запад Испании, Аквитанию, Альпы, Далмацию, Среднее Подунавье и вот, наконец, Германию. В полной победе римлян над соседями никто теперь не сомневался. Вергилий уже вложил в уста Юпитера обещание потомкам Энея: «Могуществу их не кладу ни предела, ни срока».

Потрясение было огромным. Август, выслушав вестника, разодрал на себе тогу и стал биться головой о притолоку двери, восклицая: «Квинтилий Вар, верни мне мои легионы!» До конца дней своих он облачался в траур в годовщину поражения. Иностранные послы были отосланы из Рима, а германские телохранители императора отправлены служить на удаленных островах (впрочем, как это обычно бывает в подобных случаях, не прошло и пяти лет, как они вернулись в императорский дворец). Тиберию, только что подавившему бунт в Паннонии и готовившемуся праздновать триумф, пришлось вместо этого поспешить на Рейн — защищать границу от воспрянувших духом варваров. Туда же отправился и Германик, племянник Тиберия, получивший имя в честь побед своего отца Друза над германцами.

Как же это могло случиться? Почему высокопрофессиональная римская армия, привыкшая к победам над варварами, потерпела столь сокрушительное поражение?

В начале нашей эры германские племена занимали обширные территории к северу и востоку от земель, попавших под влияние Вечного города. После того как галлы покорились Цезарю и его наследникам, казалось, что пришел черед германцев, а междуречье Рейна и Эльбы станет новой римской провинцией. Однако Тевтобургская битва все изменила. Выйдя из летнего лагеря около Миндена, римская армия должна была направиться на зимние квартиры в Кастра Ветере, но по совету Арминия пошла обходным путем, который ее и привел к холму Калькризе. Благодаря произошедшему здесь сражению германцы сохранили свою независимость. Интересно, что битва при Идиставизо, в которой Германик, желавший реванша, разгромил войска Арминия, состоялась неподалеку от Тевтобургской долины. Но никакие победы не могли возместить ущерб от Тевтобургской битвы. Провинция под названием Германия в самом деле была создана, но лишь на левом берегу Рейна (именно римляне заложили такие города, как Кёльн, Трир и Майнц). Германцы, жившие к востоку от великой реки, сумели сохранить свою независимость. Впоследствии эти люди, переселившись на юг и запад, сыграют решающую роль в разгроме Западной Римской империи и завладеют ее наследством.
Наместник Германии

Публий Квинтилий Вар стал в глазах римлян главным виновником поражения, этаким образцом бездарного и продажного чиновника, чуть ли не простолюдина, волею судеб оказавшегося наместником Германии. На самом деле он занял высокий пост по воле императора, который имел основания для такого решения. Вар происходил из знатного рода и состоял в близком родстве и с Августом, и с его наследником Тиберием. Он рано вошел в состав сената и уже в 27 лет ездил вместе с императором на восток — участвовать в переговорах с парфянами. А 13 год до н. э. он встретил консулом, то есть номинально одним из двух главных людей в Риме. В 6—4 годах до н. э. Вар был наместником Сирии, и если и расхищал местную казну, как, впрочем, и многие его предшественники, то управлял весьма эффективно. Он сумел удержать порядок в зависимой от Рима Иудее после смерти Ирода Великого, оставившего многочисленное и спорящее друг с другом потомство. Когда же по вине другого римского чиновника в этом царстве разгорелось восстание, Вар, решительный и в то же время гибкий политик, сумел подавить его с минимальными потерями. В общем, Октавиан имел основания думать, что и в Германии его давний выдвиженец справится с местным недовольством. Видимо, главной ошибкой Вара было то, что он слишком доверился Арминию. Впоследствии тесть Арминия, Сегест, рассказывал, что в середине лета 9 года н. э. он являлся с доносом на зятя, но наместник его не послушал. Впрочем, даже если Сегест не приврал постфактум, пользуясь тем, что Вар уже не мог его опровергнуть, недоверие наместника легко понять. Как и всякий чиновник в покоренной стране, он привык, что местные вожди чернят и подставляют друг друга, чтобы отделаться от конкурентов. Точно так же и в Сирии к нему постоянно являлись претенденты на иудейский престол с поклепами друг на друга. В римской административной традиции считалось правильным держаться равнодушно к таким дрязгам. К несчастью для Квинтилия Вара, на этот раз к доносу стоило прислушаться.

Поражение Вара. Гравюра Иоганна Михаэля Меттенляйтера (1765-1853). Фото: AKG/EAST NEWS

Иллюзия мира

Официальная точка зрения быстро свела все к личным качествам полководцев: бездарный и продажный Вар не мог не уступить коварному и талантливому Арминию. Наместника обвиняли в том, что он слишком доверял германцам: как писал римский историк Гай Веллей Патеркул, «он вообразил людьми тех, кто не имел с людьми ничего общего, кроме голоса и облика». Говорили, что он спокойно выслушивал судебные тяжбы, словно находился в мирной провинции, и не понимал, что варвары просто успокаивают его бдительность, задерживают подольше в глуши своих лесов.

Конечно, теперь было выгодно заявлять, что Германию еще не успели как следует покорить и замирить. Что, мол, за Рейном новая власть воздвигла маленькие военные аванпосты, и только глупец вроде Вара мог спокойно сидеть там, занимаясь повседневными делами. Но новейшие открытия показывают: дела обстояли совсем не так.

В 1993 году Германский археологический институт впервые начал раскопки близ деревни Вальдгирмес под городом Вецларом в федеральной земле Гессен, где незадолго до того было случайно обнаружено несколько предметов римской эпохи. Работы там продолжаются и поныне, но научную сенсацию они уже несомненно породили. Ученые обнаружили: тут располагался не полевой легионный лагерь, не жалкий лесной форт, а большой римский город. Центр занят форумом, от него расходятся по сторонам света под прямыми углами классические магистрали — кардо и декуманус — все как в бесчисленных латинских колониях от Атлантики до Леванта. На форуме, очевидно, возвышалась конная статуя Августа из позолоченной бронзы — было обнаружено около 200 ее обломков, а с северной его стороны стояла каменная базилика, где, судя по всему, заседали муниципальный совет и суд. Кроме того, к нынешнему моменту локализованы и расчищены два десятка больших частных домов. Их обитатели пользовались керамикой из Италии, а некоторые даже выкладывали полы дорогой мозаикой. В общем, город явно строился с расчетом на долгую мирную жизнь и торговлю. Поселенцы, как, очевидно, и губернатор, считали, что большие войны закончились и римская власть в Германии утвердилась надолго. Восстание Арминия разразилось внезапно для всех.

Вождь херусков


Будущий победитель Вара в течение долгого времени был верным слугой римлян. Сын Сигимера, правителя одного из сильнейших германских народов — херусков, он унаследовал власть над ними в 7 году н. э. К 25 годам он успел отличиться на римской службе и получить не только гражданство, но и почетный статус всадника. Веллей Патеркул, который одно время служил вместе с этим юношей, вспоминает его как офицера усердного, физически сильного, как бык, а также с «необычайной для варвара быстротой соображения». Даже имя молодой вождь получил от новых хозяев, хотя его точное происхождение и неизвестно. Есть версия, что в 1 году н. э. Арминий сопровождал внука Августа в походе в Армению, и новое прозвание получил за успешные действия там. Почему и как вождь херусков решил изменить Риму — остается неизвестным. Причинами могло быть как нежелание подчиняться римским методам управления, так и внутриполитическая борьба в самом Риме (внук Августа, с которым путешествовал Арминий, был конкурентом Тиберия в борьбе за наследство). Как бы то ни было, большинство родных Арминия остались верны империи даже после его восстания, а родство с мятежником не повредило им в глазах Рима. Брат Арминия, Флав, на службе «сената и народа Рима» потерял глаз, а тесть, Сегест, служил главным жрецом при алтаре Божественного Августа в Колонии Агриппине (Кёльне). Вокруг этого культа римляне желали сплотить всю покоренную провинцию Германию, и они не ошиблись. Италик, племянник Арминия, вырос в Вечном городе и спустя много лет с подачи императора Клавдия боролся за верховную власть над херусками. Сам же Арминий после своего триумфа провел еще 10 лет во внутригерманских усобицах и погиб в 19 году н. э., сражаясь против вождя свевов Маробода. Он стал легендой в своем народе. Спустя 100 лет Тацит напишет, что «и доныне о нем поют у варварских племен».

По болотам и по взгорьям

К началу осени в долину реки Везер, где стоял лагерем наместник, пришли тревожные известия. На северо-западе восстал один из признавших ранее римскую власть народов (по-видимому, это были ангриварии). И Вар — весьма возможно, что по лукавому совету Арминия, которому он всецело доверял, — решил возвращаться на зимние квартиры не по проверенной военной дороге, а сделав крюк для подавления мятежа. Наверняка это предприятие не казалось римским командирам особенно опасным — идти предстояло по землям верных херусков…

Так три легиона двинулись в ловушку, которой стала Тевтобургская долина близ холма Калькризе. Владеющий римской тактикой Арминий умело выбрал место для засады. Холм Калькризе возвышается на 157 метров, и даже в наши дни — хотя деревьев на нем гораздо меньше — подняться на его северную сторону не так просто. А уж сделать это, сохраняя сомкнутый строй, вовсе невозможно. Дальше к северу начинаются топи. Ширина прохода между ними и хребтом — только 220 метров.

Слева — денарий с изображениями Цезаря Августа, найденный на месте битвы. Справа — денарий со штампом VAR — такими монетами выплачивалось жалованье. Фото: AKG/EAST NEWS BILDERBERG/PHOTAS

Римляне не опасались нападения, поэтому колонны следовали не в боевом порядке, а разведка не высылалась. Более того, шли зимовать, и рядом с обозом двигались слуги полководца, толпы женщин и детей. В довершение всего, как раз когда римляне подошли к Калькризской гряде, пошел проливной дождь и поднялся ветер, ломавший верхушки деревьев. Дорогу развезло, для повозок пришлось делать гати, и 20 000 солдат растянулись на многие километры извилистой тропы. В этот-то момент люди Арминия и обрушились на них. Германцы, естественно, прекрасно ориентировались в своей местности и, даже не будучи слишком многочисленными, без труда обеспечивали себе численный перевес в точках столкновения с римлянами. К тому же херуски имели возможность, оставаясь неуязвимыми, метать легкие копья из густых зарослей, а их противники никак не могли обрести свое главное боевое преимущество — сомкнуть грозный пехотный строй: их резали и разили поодиночке, как оленей на охоте.

Только к вечеру легионерам кое-как удалось сосредоточиться и, несмотря на трудности ландшафта, даже возвести лагерь. Прекрасная выучка сделала свое дело. Каждый знал свою роль, каждый был привычен к «нештатным ситуациям», да и командующий, насколько можно судить, не потерял присутствия духа. Германцы же еще не настолько осмелели, чтобы идти на приступ полноценного вала, и первая ночь в осаде прошла относительно спокойно.

Наутро Вар все же решил двигаться дальше. Редкий военный историк не ругал его потом за это — больше римлянам ни разу не удастся укрепиться. Но ведь выбор был небогат: до места передислокации еще очень далеко, на войске «висит» множество лишних ртов, позиция прямо под склоном холма, на вершине которого враги, очень опасна. Продержаться до подхода подкреплений с Рейна было невозможно.

В общем, чтобы не тащить повозки по размокшей дороге, но и не отдавать их германцам, Квинтилий велел сжечь весь обоз и с рассветом выступил в путь налегке все по той же роковой дороге между холмами и болотом. По-видимому, его бойцы получили приказ идти без лишнего шума, насколько это возможно для большой армии. Археологи нашли на этом участке два скелета мулов, на которых, видимо, везли минимальные остатки багажа, так вот, колокольчики на их шеях были снабжены заглушками. Их обмотали тряпками, предварительно набив овсом, что, кстати, позволило палеоботаникам установить время сбора этого зерна и подтвердить: мулы погибли в сентябре.

Еще два дня римлянам удавалось медленно продвигаться вперед, хотя дорога еще больше сужалась, холмы слева вырастали все выше, а вековые деревья мешали боевому порядку. К Арминию между тем стекались все новые люди, поверившие в скорую славу и добычу. Наконец на четвертый день после первой атаки легионы наткнулись на непреодолимую преграду.

Арминий, воспользовавшись уроками римской тактики, закрыл дорогу мощными валами. Бойцы Вара попытались взять их приступом, но когда атака захлебнулась, стало ясно, что это конец. Войско распалось: кто-то бежал лесом, где становился легкой добычей противника, кто-то — назад по дороге, кто-то (немногие) сдавался в плен, а наместник Германии со штабом и «свитой» покончил с собой, чтобы не опозорить себя капитуляцией перед варварами. Между прочим, просивших пощады тоже не пощадили — казнили всех поголовно. Тело же Публия Квинтилия Вара иссекли мечами, а потом отрубили ему голову и, как уже говорилось, отослали свеву Марободу. Все трупы тщательно обобрали — кроме отдельных мелких предметов, ученым ХХ века осталось только то, что не имело особой ценности в I веке — снаряды для пращей, сломанные наконечники копий, отвалившиеся маски шлемов.

Лес около горы Калькризе, неподалеку от места битвы. Фото: BILDERBERG/PHOTAS

В поисках Тевтобургского Леса


Тацит называет место, где Вар и его легионеры попали в засаду, — Teutoburgiensis saltus. Веками это выражение переводилось как «Тевтобургский лес», и даже сейчас отказываться от него в статье, обращенной к широкому читателю, было бы неуместным педантизмом. В одном из мест, где пытались найти поле битвы Вара с Арминием, на картах современной Германии можно даже найти горную гряду Тевтобургский Лес (до XIX века известную как Лес Оснинг), которая тянется на юг от Оснабрюка к истокам реки Эмс. Однако латинское слово saltus точнее переводится как «проход», «лесная долина», что прекрасно соответствует топографии окрестностей Калькризе. В древности же никакого Тевтобургского леса не существовало. И это стало ясно опять-таки благодаря успешным раскопкам конца ХХ века. К этому времени умозрительные споры о точном месте битвы не стихали уже 200 лет, и надежда что-то выяснить почти улетучилась. В 1986 году престарелый сэр Рональд Сайм, оксфордский профессор и крупнейший в мире авторитет по римской военной истории, в своей новой книге об эпохе Августа прямо призвал коллег наконец «оставить в покое» неразрешимый вопрос. Думали, что так и произойдет, но словно в насмешку над стариком всего несколько месяцев спустя место боя обнаружил археолог-любитель. Звали его Тони Кланн и был он майором медицинской службы британских оккупационных войск в Западной Германии. Кланн с юности носился с идеей, что войска Вара погибли в лесистых краях к северу от Оснабрюка и проводил все свободное время в странствиях с металлоискателем. Однажды, отправившись к высокому холму Калькризе в окрестностях города Брамше, британец выкопал на его склоне несколько монет-денариев. Следующий год принес лучший улов: свинцовые «пули» для пращей римского времени и еще один денарий, но с важнейшим штампом VAR на реверсе — такими деньгами с именем наместника выдавали жалованье римским солдатам в Германии. Стало ясно, что энтузиаст, скорее всего, напал на верный след. В сентябре 1989 года Оснабрюкский музей в местах его находок начал полномасштабные раскопки, которые в сочетании со свидетельствами древних авторов теперь позволяют в основных чертах восстановить ход сражения. Были найдены и братские могилы воинов Вара, и валы, которыми германцы преградили им путь, и многочисленные мелкие предметы, выроненные в ходе сражения и так и не подобранные мародерами. Результаты этих раскопок с 21 июня 2002 года выставлены в Музее Калькризе (Веннерштрассе, 69, Брамше), созданном на выделенные Евросоюзом 14 миллионов евро. С 7 января 2009 года в нем наконец открылась постоянная экспозиция.

В зеркале столетий

Как и поражение при Каррах, остановившее римскую экспансию на востоке по линии реки Евфрат, разгром войск Вара сыграл роковую роль в римской истории. Продвижение римской власти все дальше вглубь Центральной Европы было навсегда остановлено. Никогда больше римляне всерьез не пытались подчинить себе германские племена между Рейном и Эльбой. Замена трем погибшим легионам была набрана лишь спустя многие десятилетия. Не зря всякая книга о «самых знаменитых битвах истории», начиная еще с «Пятнадцати решающих битв мировой истории» Эдварда Шеперда Кризи (1852), включает в себя рассказ о Тевтобургском сражении.

Еще семь лет римские войска под командованием сначала Тиберия, а потом его племянника Германика совершали походы на правый берег Рейна, чтобы отомстить за поражение Вара. Наконец в 15 году н. э. останки воинов Вара были найдены людьми Германика и с возможными в походных условиях почестями погребены в пяти больших братских могилах, найденных в наши дни. Практически все тела принадлежат мужчинам в возрасте примерно от 20 до 40 лет, достаточно здоровым при жизни, судя по зубам и костям, и состояние скелетов позволяет подтвердить, что вначале они несколько лет лежали непогребенными. На некоторых черепах есть травмы от мечей и палиц, но, впрочем, на немногих. Как и писали древние авторы, германцы были вооружены в основном легкими копьями, которые метали из-за деревьев или использовали в ближнем бою. Мечей у них было немного, в основном их носили вожди и особо отмеченные за доблесть дружинники.

Арминий был разбит Германиком в нескольких сражениях (помните битву при Идиставизо, где был окружен германцами булгаковский центурион Марк Крысобой?), не сломивших, впрочем, его силы, а два из трех легионных орлов Вара были отбиты у германцев. Но как только это случилось и стало возможным говорить, что тевтобургский разгром отомщен, Тиберий, сменивший к тому времени Августа на римском престоле, отозвал Германика на римский берег Рейна, не дожидаясь даже, пока будет обнаружен третий легионный орел. В этом Тиберий следовал политическому завещанию, оставленному ему Августом: «не раздвигать границ империи». Последний из штандартов Вара был возвращен в Рим только дипломатами императора Клавдия несколько десятилетий спустя. С завоеваниями было покончено. Германик же, справив 26 мая 17 года н. э. триумф над непобежденной Германией, был отослан на восток, где спустя два года умер при загадочных обстоятельствах. И хотя сам Арминий в том же году погиб в сражении с Марободом, у которого он попытался отнять власть над свевами, результаты его победы так никогда и не были пересмотрены.

Римская защитная маска, найденная на месте битвы. Фото: AKG/EAST NEWS

Эхо славы: рождение германского духа

В Средние века об Арминии нечасто вспоминали: сказители-скальды славили других героев викингского цикла, а античные рукописи на тысячелетие потеряли известность за пределами монастырей. Но в XV веке, когда гуманисты заинтересовались античными документами, они в числе прочего нашли рукопись тацитовой «Германии». Книга, где автор критиковал своих сограждан за развращенность нравов и ставил им в пример добродетельных бесхитростных варваров, стала, по словам историка Арнальдо Момильяно, «одной из самых опасных в истории мира». Написанная некогда в назидание римским властям, она превратилась в настольное сочинение для тех, кто хотел управлять миром из Германии — вначале для императоров Священной Римской империи, претендующих на особую роль в Италии, потом для лютеран и, в конце концов, для нацистов. В 1936-м стены зала в Нюрнберге, где проходил съезд НСДАП, были испещрены цитатами из Тацита.

Проследим развитие мифа: в эпоху немецкой Реформации яростный ее сторонник и ненавистник Рима, франконский рыцарь Ульрих фон Гуттен пишет текст под названием «Арминий, или Диалог, в коем любимейший сын отечества возносит отечеству хвалу». В нем один из авторов «Писем темных людей» как бы продолжает философическую «пьесу» греческого сатирика Лукиана, в которой полководцы древности обсуждают на том свете, кто же из них был величайшим. И вот, в тот момент, когда они уже почти пришли к соглашению, у Гуттена появляется Арминий и заявляет о своих правах, которые подтверждает явившийся кстати Тацит.

Написанный по-латыни «Диалог», правда, был доступен только образованным людям, но благодаря им слава нового героя быстро проникла в простой народ. Сам Лютер предположил, что Арминий — это римское искажение старинного готского имени Герман (вероятно, от Heer Mann — «муж из воинства»). Вскоре образ древнего херуска проник даже в религиозную протестантскую скульптуру — в городской церкви Миндена на Везере, как раз рядом с тем местом, где располагался последний летний лагерь Вара, его изобразили в числе «праведных язычников» (Цезаря, Сократа, Александра Македонского и прочих). Арминий превратился из исторической фигуры в символ — героя, который смог противостоять непобедимым римлянам.

С тех пор стихи, песни и трактаты посыпались как из рога изобилия. В XVII веке Даниэль Каспар фон Лоденштейн, «немецкий Сенека», пишет о нем роман «Великодушный полководец Арминий» — опус, не оконченный автором из-за смерти, занимает 3076 страниц! С 1676 по 1910 год в театрах ставится 75 опер на ту же тему, причем самую знаменитую пишет Гендель.

Ближе к концу XVIII века Фридрих Готлиб Клопшток, знаменитый поэт-националист, посвящает Арминию драматическую трилогию, которая имеет огромный успех. Именно Клопшток, кстати, «присвоил» полководцу персональный символ — дуб. Мощным образом Арминия, в свою очередь, вдохновились романтики начала XIX века. После наполеоновского нашествия на немецкие земли, которое с легкостью отождествлялось с римским, имя Арминия-Германа появилось на знаменах народного сопротивления. Когда в 1807-м, после разгрома пруссаков под Йеной, Иоганн Фихте, отец германского национализма выступил в оккупированном Берлине с «Обращениями к нации» — главным их героем стал именно Арминий. Лекции философа имели такой успех, что мифологический прием скоро переняли даже другие народы: французы стали гордиться своим Верцингеторигом, талантливым врагом Цезаря, а англичане — легендарной королевой Боудиккой, тоже восставшей против Рима. Последние, между прочим, пытались присвоить даже самого Арминия, объявив его своим предком, но из этого ничего не вышло, хотя по крови херуск Арминий был явно ближе англосаксам, чем немцам — потомкам восточногерманских народов.

Археологические раскопки на месте битвы в окрестностях Оснабрюке. Фото: BILDERBERG/PHOTAS

Кроме того, романтики поспешили связать нового героя со старыми, о которых рассказывалось в эпосах — от «Старшей Эдды» до «Песни о нибелунгах». Зигфрида стали ассоциировать, соответственно, с Германом. Кстати, с точки зрения гуманитарной науки теория эта хотя и очень натянута (например, один ученый доказывал, что Туснельда, жена херуска, — это ошибочное написание имени Кримхильды, Зигфридовой супруги), но не бессмысленна. Скажем, имена многих родственников Арминия заключали в себе корень Sieg («победа»), значит, его германское имя вполне могло быть таким же, как у главного героя «Песни о нибелунгах». Как бы там ни было, в тождество воителей верил, к примеру, Рихард Вагнер, сочиняя «Кольцо нибелунга», верили и все его слушатели…

При жизни Вагнера, в 1838 году, скульптор Эрнст фон Бандель начал на собственные средства возводить грандиозный памятник Арминию на вершине холма возле Детмольда, в дубовом лесу, который как раз тогда и окрестили Тевтобургским. Как мы знаем сейчас, сражение произошло в 75 километрах к северу от этого места. Монумент, от основания до крылатого шлема, возвышается примерно на 50 метров. Вождь простирает на запад, к Рейну, огромный меч, на котором написано: «Немецкое единство — моя сила. Моя сила — мощь Германии». Громоздкое сооружение было закончено лишь к 1875 году, когда Германия уже объединилась во Второй рейх, и проект Банделя стал столь популярен, что сам кайзер Вильгельм I приехал на открытие монумента.

В XX веке Гитлер еще до прихода к власти провозгласил Арминия «первым архитектором нашей свободы». В это же время (1922 год) по экранам триумфально прокатывается фильм «Герман». Единственную его копию, пережившую войну, найдут в 1992 году в трофейном фильмофонде Москвы. Сразу же после основания Третьего рейха один из официальных его художников, Вернер Пайнер (после Второй мировой забытый на родине и выполнявший заказы эфиопского негуса Хайле Селассие I), изображает Арминия на гобелене для рейхсканцелярии, а когда в июле 1937-го в Мюнхене проходила грандиозная выставка «расово правильного» арийского искусства, открывал ее парад ряженых в «херусских костюмах».

Так дело и продолжалось до самого 1945-го, а после разгрома Германии, естественно, начался обратный процесс. К образу Арминия стали относиться с большой опаской. Хотя у монумента в Детмольде по-прежнему собираются люди и лежат цветы, а фразеология некоторых туристических буклетов все еще дышит национальным чувством. Характерно, что, например, единственный кинофильм, снятый про Тевтобург после войны, — «Битва Германа» Христиана Декерта и Хартмута Кизеля (1996) — это пародия. А сугубо научный всплеск интереса к битве, вызванный 2000-летним юбилеем и находками под Калькризе, постарались увести в сторону от какой-либо идеологии.

Георгий Кантор

vokrugsveta.ru

No related links found

tainy.net

Вар, верни мои легионы! Германские завоевания Августа

Колоссальное по своим размерам государство, созданное Александром Македонским и простиравшееся на пространстве от Средиземного моря до Индии, распалось сразу после его смерти. Помня об этом, римские завоеватели стремились не просто захватывать земли и приводить к повиновению варварские племена, но прежде всего приносить на завоёванные территории римскую культуру, законодательство и латинский язык. Однако история не знает прецедентов мгновенной ассимиляции покорённых народов, когда завоеватель в обмен на своё политическое и военное господство предлагал стать частью чужой цивилизации. Далеко не все походы римских полководцев заканчивались удачно, частенько сопровождаясь восстаниями местного населения или смутой в самом Риме.

Сегодня мы поговорим о военной кампании Нерона Клавдия Друза и Тиберия Клавдия, начатой при императоре Октавиане Августе — наследнике великого Юлия Цезаря. Мощь военной машины на протяжении многих веков была залогом существования римской цивилизации. Ранее мы сообщали о том, как непобедимые легионы спасли Рим от кимвров и карфагенян Ганнибала Барки, как расширялись границы латинской цивилизации от Галлии до Испании и Британских островов. Римские политические деятели и военные в идеале представляли себе единое государство в пределах всей Ойкумены (разумеется, со столицей в Вечном Городе), а потому легионеры никогда не оставались без дела. Впрочем, и во времена внутренних политических распрей легионы оставались единственным символом власти — Гай Юлий Цезарь подчинил себе Рим и Империю, заручившись поддержкой своих верных воинов, пускай эти события и привели к полномасштабной гражданской войне.

После длительного периода политической и социальной нестабильности I века до н.э. амбиции римлян снова требовали завоевательных войн. Аппетиты Империи на востоке были ограничены парфянскими землями, на юге — непроходимыми африканскими пустынями, а потому римские легионы направились на северо-восток, в сторону Дуная и диких германских земель, продолжая начатое ещё при Цезаре покорение варваров.

Германия

После завоевания Галлии Цезарем граница римских владений стала проходить по естественной преграде, отделявшей цивилизованный мир от германцев — реке Рейн. В 38–37 гг. до н.э. Марк Агриппа перешёл через Рейн и основал Оппидум Убиорум, «крепость убиев», в наши времена более известную как Кёльн — название произошло от дружественного Риму племени убиев, переселившегося на левый берег Рейна.

В 17 г. объединённое варварское войско из племён сугамбров, узипетов и тенктеров вторглось в Галлию. Были разграблены приграничные земли, разбито войско наместника Марка Лоппия и даже — невиданная наглость — похищен орёл V легиона! Германские племена впервые со времён кимврского нашествия начали представлять серьёзную опасность для античного мира.

В 16–13 гг. император Октавиан Август, отлично понимавший, что без усмирения германцев провинция Галлия будет постоянно находиться под угрозой вторжения, лично занимался подготовкой к предстоящей войне с варварами. Находясь в Галлии, он контролировал строительство укреплений и флота, приказал провести разведывательные рейды на германские территории, а также следил за военными действиями в Трансальпинской Галлии против местных племён 15–14 гг. — именно эта кампания стала для Друза и Тиберия, выбранных Октавианом в полководцы, первым серьёзным испытанием.

Нерон Клавдий Друз Германик (при рождении Деним Клавдий Друз) начал военную карьеру в 19 г. до н.э., сражаясь с грабившими римское пограничье варварами в дунайских провинциях, и показал себя как отважный военачальник, способный быстро и уверенно отвечать на внезапные атаки германских племён. Тиберий (при рождении Тиберий Клавдий Нерон) принадлежал к патрицианскому роду Клавдиев, его отец, поддерживая республиканцев, воевал против Октавиана Августа, но вернулся в Рим после объявления амнистии. В результате второго брака своей матери, вышедшей замуж за Октавиана, Тиберий стал приёмным сыном императора, а в последствии и единственным наследником Империи.

Покорение всех земель Ойкумены — цель благородная, но чересчур идеалистическая. Реалии требовали решения конкретных военно-политических задач, и такой задачей Октавиан считал установление новой границы Рима по среднему Дунаю и Эльбе и романизацию германцев.

Кампания Клавдия Друза

В 12 г. Клавдий Друз совершил первую римскую морскую экспедицию в северных регионах Европы. Разбив в Галлии германцев, его войско прошло вниз по Рейну и через специально прорытый канал оказалось в Северном море. Местные племена варваров — фризы — изъявили покорность Риму и были обложены данью. Считается, что Друз обогнул Германию по северному побережью через «датские проливы» и достиг Балтийского моря. Очевидно, эта кампания была скорее разведкой, чем серьёзным походом, поскольку римляне вернулись в свои владения при наступлении зимы.

Клавдий Друз

Кампания 11 г. была направлена против воинственных и непокорных сугамбров — германского племени, жившего на правом берегу Среднего Рейна. На этот раз римляне дошли до берегов Везера и вновь решили повернуть назад из-за наступивших холодов. Однако германцы решились на преследование противника, изводя врага стремительными атаками из засад, и наконец блокировали армию Друза в узкой ложбине. Тогда римский военачальник оправдал возложенные на него императором надежды: быстрая перегруппировка войска позволила Друзу отбросить варваров с минимальными потерями. В итоге римляне первый раз перезимовали за Рейном, построив два мощных укрепления у Оберадена и Липпе. За эту экспедицию Друз был удостоен триумфа.

К 10 г. племена херусков, свевов и сугамбров объединились с целью вторжения в Галлию. Чтобы не допустить разорения цветущей римской провинции, Друз нанёс превентивный удар, безжалостно истребляя одни племена и приводя к покорности другие. Римлянам удалось взять под контроль правый берег Рейна, несмотря на серьёзное сопротивление варваров. В это же время второму полководцу и сводному брату Друза — Тиберию — было поручено покинуть Галлию и подавить восстание в Далмации. Любая крупная война приводила к волнениям в провинциях.

Успешные завоевания германских земель раскрывали полководческий талант Друза. Октавиан возлагал на него политические надежды, видя в Друзе наследника, его поддерживали и любили легионеры, а ведь для многих правителей Рима приход к власти начинался именно с военных достижений. К сожалению, история рассудила иначе. В 9 г. римляне обрушились на германские племена, погнав их на восток. Легионы пересекли Везер и достигли Эльбы, где, по воле судьбы, Друз и закончил свой поход, упав с лошади и серьезно повредив ногу. Полководец скончался 14 сентября, не достигнув Рейна, предположительно от гангрены. Со следующего года операции против варваров в Германии продолжил Тиберий.

Кампания Тиберия

Пасынок Октавиана Августа поставил перед собой задачу закрепиться между Рейном и Эльбой, подчинив себе местные племена. Идти дальше на восток было слишком рискованно, велика была опасность оказаться отрезанными от Рима с незащищённым тылом. Тем временем римскими властями приграничных провинций были переселены на левый берег Рейна 40 000 германских варваров, а вожди мятежных сугамбров лишены свободы и сосланы под надзор в галльские города. В 8–7 гг. римляне укрепили аванпосты по линии Везера, размечая новую границу. За свои успехи в 7 г. Тиберий был удостоен триумфа и получил второе консульство. Для окончательного покорения германцев оставалось только закрепиться на Дунае.

Пожалуй, самое известное скульптурное изображение Августа

На протяжении последних лет до н.э. римскими походами по Германии командовал легат Гай Сентий Сатурнин, после него — Луций Домиций Агенобарб. Они проложили военную дорогу в трясинах Рейна и Эмса, расселили племя гермундуров на землях маркоманов. Эти несколько лет показали Риму, что любое затишье и приостановка экспансии может сыграть на руку врагу. В 1 г. н.э. германцы подняли серьёзное восстание, названное современниками «громадной войной». Римляне смогли удержать свои позиции в Германии, но к продолжению наступления были явно не готовы.

В 4 году Вечный Город был потрясён поистине историческим событием: Октавиан Август формально усыновил Тиберия, публично объявив его своим наследником. Затем Тиберий вернулся в Германию, чтобы закончить дело, начатое Друзом. До конца 4 года были приведены к покорности племена в междуречье Рейна и Везера. В 5 году римляне разгромили племя лангобардов — «длиннобородых» — варваров, славившихся своей свирепостью и необузданностью, «народ даже более дикий, чем сама германская дикость» — как о них говорили современники.

Статуя Тиберия в образе Юпитера Капитолийского

Следующим шагом римской кампании было завоевание маркоманов. В то время вождем племени был Маробод — выходец из знатного германского рода, воспитанный в Риме при императоре Августе. В 8 году до н.э., при переселении маркоманов на территорию современной Чехии, он объединил их с соседними народами и возглавил мощный племенной союз. Для защиты новых земель Маробод собрал армию числом в 70 000 пехоты и 4000 конницы по римскому образцу. Сам Маробод не стремился к открытой конфронтации с Римом, представляя себе, какова мощь имперских легионов. Однако он стал центром притяжения всех недовольных германцев, вытесненных со своих земель во время походов Друза и Тиберия.

Римляне планировали наступление на маркоманов с двух направлений. Сентий Сатурнин должен был ударить через земли хаттов и Герцинский лес — территория современного Майнца; Тиберий — из лагеря Карнунта на северо-запад. Таким образом, легионы должны были окружить варваров и навязать сражение. Для операции римляне могли собрать армию числом в девять легионов, что было недостаточно для быстрой победы. В подмогу Тиберию решено было отправить отряды союзников-федератов, далматских племен из Иллирии — ауксилиев, но на этот раз римская военная машина дала сбой: ауксилии не присоединились к легионам Тиберия, а подняли восстание, названное Иллирийским. Это было ожидаемо при том, что римские войска продвигались вглубь Европы слишком быстро, не заботясь о поддержке своих тылов.

Арминий атакует. Художник Янссен, около 1870 г.

Попытка римлян призвать вспомогательные войска в помощь Тиберию и стала толчком к началу восстания. Племена Паннонии и Иллирии вступили в сговор, чтобы дать отпор римлянам, они противопоставили легионам армию числом в 200 000 пехоты и почти 9000 всадников — впечатляющие цифры, если учесть, что войска Тиберия были малочисленны. При первом же столкновении восставшие разбили три римских легиона. К счастью для Рима и Октавиана Августа, среди иллирийцев не было полководца, равного Ганнибалу. Вместо того чтобы закрепить свой успех и пойти в наступление, повстанцы принялись разорять окрестные земли. Чтобы противостоять новой опасности, Тиберий заключил мир с Марободом, на которого изначально был направлен удар, и в 6 г. начал наступление на войска мятежников.

К 7 г. Октавиан Август объявил масштабную мобилизацию для пополнения легионов. Под принудительный призыв попали свободные римляне и вольноотпущенники, на содержание армии был введён специальный налог с продажи рабов. Столь радикальные меры позволили Риму собрать войско, пускай временно и не подготовленное к серьёзным боевым операциям. Возглавив и обучив новую армию из десяти легионов, Тиберий отправился на подавление восстания. Его основной целью было разделение восставшего региона на секторы и постепенное подавление очагов недовольства.

Окончательно восстание было подавлено к 9 г. н.э. Август и Тиберий вновь удостоились триумфа, Иллирия и Паннония были возвращены под власть Рима. Победа над далматскими повстанцами не относится к великим свершениям античной военной истории, но сама война оказала весьма серьёзное влияние на последующие шаги Империи. Иллирийское восстание на несколько лет связало руки римлянам, отсрочив их германскую кампанию, и показала опасность столь стремительной экспансии и оставления неукреплённых тылов.

Битва в Тевтобургском лесу. Художник О. А. Кох, 1909

Тем не менее, было решено продолжить завоевание Германии. В 7 г. легатом и наместником Галлии был назначен Публий Квинтилий Вар. Очевидно, задачей нового губернатора было скорейшее окончание давно задуманного плана императора. Одновременно с этим, в Германию вернулся сын вождя херусков — Арминий, получивший ранее римское образование и гражданство. Новый вождь решил добиваться независимости для своего племени, и, посчитав нового римского наместника слабым противником, поднял мятеж против римлян.

Арминий решил учесть опыт Иллийского восстания, стараясь не повторить прежние ошибки. Осенью 9 г. Квинтилию Вару сообщили о бунте якобы плохо вооружённых и не находящихся под защитой укреплений варваров, после чего наместник поспешил отправиться на его подавление. Разумеется, «мятеж» оказался ловушкой. Войска Вара были атакованы в узком горном проходе неподалёку от Тевтобургского леса, а засада была столь хорошо подготовлена, что не оставляла римлянам никаких шансов. Из 20-тысячной армии, угодившей в западню, спастись удалось единицам. Это поражение стало сильнейшим потрясением для Рима. За один бой были уничтожены результаты всех недавних завоеваний: римляне были уже не в состоянии собрать новые легионы, а германцы воспользовались успехом и укрепили свои позиции. Октавиану Августу пришлось распрощаться с мечтами о господстве над Германией. Более того, неизвестно, как бы сложилась судьба Рима, если бы Маробод поддержал восстание Арминия — Вечный Город остался практически незащищённым.

Памятник Арминию у Детмольда, в южной части Тевтобургского леса

Тем не менее, Октавиан объявил в Риме очередной военный призыв, что вызвало ещё большее народное негодование. Восемь новых легионов были сформированы из вольноотпущенников, что демонстрировало крайнюю истощённость мобилизационного ресурса и общее ослабление римской военной машины. На протяжении 11 и 12 годов н.э. Тиберий со своими войсками переходил Рейн больше для демонстрации силы и устрашения, чем с серьёзными намерениями установить «Римский мир» на пространствах от Галлии до Эльбы.

Бескрайний океан лесов и болот, населённых воинственными германцами, оказался не по зубам железным легионам. Империю раздирали внутренние противоречия, в провинциях то и дело поднимались бунты и восстания. При всех административных талантах Августа, управлять огромным государством было слишком тяжело, а удовлетворение тщеславия античных полководцев обходилось Империи слишком дорого

Рим почти достиг апогея своей славы, но в катастрофе «германской политики» Империи прозвучали первые нотки, свидетельствующие о неизбежном падении Рима. Именно германцы несколько столетий спустя поставят точку в истории величайшего государства Средиземноморья.



Публикуется в авторской редакции

warspot.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *