Спорные границы – для НАТО не помеха?

Заявление руководства НАТО о том, что Черногория имеет все шансы стать членом Североатлантического альянса уже в конце нынешнего года, пришлось по вкусу, как кажется на первый взгляд, не всем ее соседям. Даже тем, кому она помогала получить независимость в борьбе с Сербией – лидерам самопровозглашенной Республики Косово.

Не успели еще политики и политологи «пережевать» мировую новость о скором вступлении Черногории в НАТО, как косовары в своем парламенте проголосовали за резолюцию, согласно которой границы с Черногорией должны быть передвинуты в соответствии с югославской конституцией от 1974 года. То есть на 40 километров вглубь соседней территории. Резолюция была подготовлена в недрах партии «Альянс за будущее», которую возглавляет известный на Балканах и в мусульманском мире политик Рамуш Харадинай, бывший лидер вооруженных формирований косовских албанцев, впоследствии – премьер-министр. «За» проголосовали 72 «отборника» (депутата), «против» — девять, из просербских партий.

Как считает податель резолюции депутат партии «Альянс за будущее» Донника Кадай Буюди, Подгорица самовольно захватила 40 километров косовских земель, что составляет 12000 гектаров. И люди из приграничной зоны в Косово теперь не имеют к ним доступа, как это было во времена Югославии. «Власти Черногории поставили разграничительные знаки на территории Косово и не позволяют гражданам Косово, которые живут в общинах Печ и Дечани, пользоваться своей землей на границе с Черногорией», — заявила местной газете «Вести» представитель «Демократического союза Косово» Беса Гаджери.
Казалось бы, а при чем здесь НАТО? В том-то и дело, что неурегулированные с соседями границы для кандидата в члены Альянса автоматически становятся красным светом на этом пути. НАТО не принимает в свои ряды страны, у которых есть проблемы с границами.

Правда, очень сомнительно, чтобы Приштина хотела просто затормозить поход дружественной ей Подгорицы (Черногория одной из первых признала независимость Косово) в такой же благоволящий ей военно-политический блок. Тогда что это значит?

Видимо, пользуясь ситуацией, косовары решили подсуетиться в своих интересах. Принимая такую резолюцию, они наверняка рассчитывали на черногорский аппетит, пришедший во время положительных для них заявлений в брюссельской штаб-квартире Альянса. Расчет явно на то, что, желая как можно быстрее попасть под зонтик НАТО, Черногория вполне может согласиться на «отступные» для Косово в виде 12000 гектаров земли. А если ее власти вдруг покажут свою несговорчивость, то, видимо, мягкий «совет» старших братьев из США и Европы вполне может решить проблему спорной земли в пользу косоваров.

Впрочем, это не первый случай, когда соседи пытаются играть на стремлении Подгорицы как можно быстрее влиться в НАТО.

Несколько месяцев назад подобные претензии предъявила ей и Республика Босния и Герцеговина — на район Суторина, что в Бока-Которском заливе, поблизости от городка Герцег-Нови. Речь шла о площади в 83700 квадратных метров. Причем это не безлюдные земли — на них размещены семь приморских населенных пунктов: Нивице, Крушевице, Приевор, Щепошевице, Солила, Врбанье и Ситница. В общей сложности — около 1600 человек. (Оказаться вместо Черногории в Боснии и Герцеговине появилась перспектива и у одного из известных в прошлом российских политиков, прикупившего жилье в этой самой Суторине.)

Интересно, что претензии к Подгорице со стороны Сараево возникли уже после того, как, казалось бы, все пограничные проблемы были урегулированы, и оставалось только подписать соглашение о демаркации границы на этой территории между странами. Однако парламент Боснии и Герцеговины не согласился с исполнительной властью и, вместо одобрения соглашения, по предложению депутата Дениса Бечировича поднял вопрос о присоединении Суторины к своей территории. (Особенность балканского менталитета – сначала со всем согласиться, а затем — требовать большего.)

Скандал разгорелся нешуточный. Президент Черногории Филип Вуянович даже отложил тогда подписание указа о назначении посла в Боснию и Герцеговину, а в Сараево стали обсуждать вопрос об отзыве своего посла из Подгорицы. В СМИ приграничных и других бывших республик Югославии разгорелась бурная дискуссия между политиками и историками – каждый доказывал свое право на спорный кусок земли.

Следует отметить, что Суторину в 1947 году власти бывшей Югославии подарили Черногории (что делает ситуацию похожей на ту, в которой в свое время оказался Крым). До этого — с 1699 года — узкая полоска земли в девять километров на побережье Адриатического моря, растянувшаяся от местечка Игало до полуострова Превлака, которую и называли Суториной, принадлежала Боснии и относилась к округу Требинье. Боснийские исследователи обвиняют черногорцев в том, что они намеренно уничтожили часть документов, указывающих на принадлежность этой территории их республике. В общем, обеспокоенность боснийцев можно понять: отказываясь от Суторины, они теряют здесь выход к Адриатике. (После войны, согласно Дейтонским соглашениям от 1995 года, Босния и Герцеговина имеет единственный выход к морю — участок Адриатического побережья длиной более 20 километров возле городка Неум, с двух сторон окруженный хорватской территорией.)

Впрочем, с боснийскими претензиями все кончилось для Черногории благополучно. После того как за нее заступились США. Еще в марте сего года, в разгар межгосударственного спора, председатель Парламентской ассамблеи НАТО, конгрессмен США Майкл Тернер направил письмо властям Боснии и Герцеговины с просьбой оставить территориальные претензии на Суторину. Как сообщила черногорская оппозиционная газета «Вести», «старший брат» пригрозил, что если боснийцы не прекратят посягать на этот кусок земли, то больше им международной помощи не видать. (Конгрессмен Майкл Тернер был мэром города Дейтона в то время, когда президенты Сербии Слободан Милошевич, Боснии и Герцеговины -Алия Изетбегович и Хорватии — Франьо Туджман подписали Дейтонские соглашения, остановившие войну.)

Еще один камень преткновения на пути Подгорицы в НАТО – полуостров Превлака, который де-факто принадлежит Хорватии. В начале этого года министр иностранных дел и европейской интеграции Черногории Игорь Лукшич сообщил, что территориальный спор о нем государства будут решать в международном суде в Гааге. А пока Подгорица направила жалобу в комиссию ООН по морскому праву в связи с тем, что Хорватия объявила тендер на разведку углеводородов на этой спорной территории. Черногория требует от Хорватии соблюдать конвенцию по морскому праву касательно временного статуса полуострова Превлака.

К спору о принадлежности полуострова и ископаемых на нем подключилась недавно и Албания – она тоже заявила о своем праве начать на шельфе бурение для разведки месторождений нефти и газа.

С учетом всех этих нюансов и деталей, особенно – перспективы судебного разбирательства в международном Гаагском суде, — о быстром решении вопроса с демаркацией черногорско-хорватской границы на полуострове Превлака говорить не приходится. Но, с другой стороны, Хорватия и Албания – уже члены Североатлантического альянса, так что вполне вероятно, история может благополучно закончиться и без судебной тяжбы. Руководство НАТО может просто высказать свои очень дружеские пожелания уже состоявшимся членам (Хорватии и Албании) и кандидату (Черногории), чтобы снять проблему. (Наверняка из Брюсселя и Вашингтона виднее, какой балканской стране и какой кусок спорной земли «подарить».) Если это «прокатило» с Боснией и Герцеговиной, то почему не с этими подопечными?

В общем, тезис многих политологов о том, что территориальные претензии к Черногории со стороны ее соседей могут поставить под удар ее анонсированное из Брюсселя вступление в НАТО в конце этого года, при ближайшем рассмотрении выглядит несостоятельным. Каждая из балканских стран-соседей Черногории в этой ситуации, пользуясь историческим моментом, пытается поймать свою «рыбку». Однако решать, в конечном итоге, кому и какая достанется, будут в Брюсселе или Вашингтоне.

Алла Ярошинская

www.rosbalt.ru

БАЛКАНЫ ИДУТ К ВОЙНЕ ЗА НОВЫЕ ГРАНИЦЫ

Усиление НАТО на Балканах за счет Черногории действительно принесло Балканам мало хорошего. Подобное предсказывали многие, но никто не ожидал, что события будут развиваться так быстро. В регионе возникло сразу несколько территориальных споров, в которые вовлечены Босния, Албания, Черногория, Хорватия и Косово. Все это рискует закончиться кровью. 

Новый премьер-министр Косово (РФ не признает ни эту «страну», ни эту должность) и военный преступник Рамуш Харадинай сместил руководителя специальной комиссии по демаркации границы с Черногорией Мурата Меу, обвинив его в «предательстве интересов Косово». На его место назначен давний соратник премьера Шпейтима Булличи. 

Эту кадровую перестановку бывший начальник штаба АОК (Армии освобождения Косово, она же УЧК) произвел в своем фирменном стиле: разгромил кабинет Меу, разбросал и растоптал по полу географические карты и, наконец, применил физическое насилие к бывшему подчиненному – щуплому очкарику, учившемуся на геодезиста и архитектора.

Вроде бы частная история, каких в этом зоопарке десятки. Но она хорошо показывает, что вступление в НАТО стало для Черногории абсолютным злом, а Балканы приблизились к войне на новых рубежах. 

Черный передел 

Граница между Косово и Черногорией не определена до сих пор, и тяжба длится с момента провозглашения независимости Приштины от Белграда. Параллельно развивается аналогичный и весьма опасный конфликт между Черногорией и Боснией. 

По идее неурегулированность пограничных проблем должна была не пустить Черногорию в НАТО, но Брюссель вновь закрыл глаза на один из пунктов собственного устава. Для Косово же решение данной проблемы увязано с визовыми послаблениями со стороны Евросоюза, что для «страны», живущей в основном за счет поставок гастарбайтеров на европейский рынок и разного рода криминала, большое горе. 

Но премьер Харадинай почему-то пошел наперекор прямым интересам собственной же «страны». 

Косово претендует примерно на 12 тысяч гектаров земли, а на некоторых участках требует передвинуть границу на 40 километров вглубь черногорской территории, и без того не слишком значительной. Юридическим обоснованием для этого стала (и это особенно смешно слышать от косоваров) конституция «старой» Югославии образца 1974 года. На правоустанавливающих географических картах того времени граница проходит в пользу Косово, но на более поздних картах зафиксирована современная ситуация. 

Отсюда и такая неприязнь, которую проявил 100-килограммовый Харадинай в отношении карт, которые были развешаны по стенам в бывшем кабинете университетского профессора Мурата Меу. 

На практике это пахотные земли, примыкающие к округам Печ и Дечани, которые считаются родовыми для албанцев, живущих непосредственно в Косово. Не то чтобы они собирались сажать там кукурузу – это вопрос принципа и средневекового устройства местного общества. 

Для Харадиная «возвращение исконных албанских земель» было одним из основных постулатов предвыборной программы. Еще будучи в оппозиции, его партия «Альянс за будущее Косова» постоянно будировала этот вопрос в парламенте и в конце концов пролоббировала резолюцию о переносе границы. Подателем резолюции выступила депутат Донника Кадай-Буюпи: блондинка, бывшая журналистка и работник множество западных гуманитарных фондов, включая «Врачи без границ» и Красного Креста — классический типаж для постконфликтных обществ, каких особенно много на Балканах и на Кавказе. А основным спикером был брутальный географ Шпейтим Булличи, назначенный сейчас на место Меу. 

Булличи жег глаголом «предателей родины» и злых славян, которые «самовольно передвинули пограничные столбы». Он где-то достал и опубликовал стенограммы заседаний комиссии по демаркации, на которых использовались «не те карты». Харадинай и его сторонники в этой истории выглядели как патриоты и защитники простого народа, которому славяне «мешают пользоваться своей землей», хотя даже в «старой» Югославии позволяли. При этом бывший боевик быстро сбился на привычный для него «исторический расизм». По его словам, «албанцы – единственный автохтонный народ на Балканах» и потому ему должны принадлежать вообще все земли вокруг. 

Они, конечно, автохтонный, но зачем же карты топтать?

Резолюция парламента была принято еще тогда, когда принятие Черногории в НАТО не казалось решенным делом. Есть версия, что Харадинай и кампания рассчитывали, что черногорская элита в погоне за вступлением в альянс пожертвует оспариваемой землей. Возможен даже «мягкий совет» старшего американского брата оказать дополнительное давление на Подгорицу. Но затем, как это всегда бывает на Балканах, албанская общественная мысль вышла из-под контроля «старшего брата» и вообще – покинула любые берега. 

А я брата позову 

Примерно тогда же на Черногорию насела Босния и Герцеговина, точнее ее мусульманско-хорватская составляющая. Босняки потребовали себе Суторину – 83700 квадратных метров благодатной курортной земли на берегу знаменитого Бока-Которского залива с семью населенными пунктами с людьми впридачу. (К слову, в одной из этих богатых курортных општин проживает известный российский политик, которому вряд ли улыбается перспектива оказаться вместо когда-то благодатной Черногории в брутальной Боснии.) 

Примечательно, что ранее босняки на Суторину не претендовали и стали претендовать только на фоне стремления Черногории в НАТО, руководствуясь, видимо, теми же мотивами, что и Харадинай. Для балканского менталитета это нормально – сперва на все согласиться, а затем потребовать побольше («све jе договорено jош jер волимо мало више»). Соответствующее предложение в боснийском парламенте озвучил депутат Денис Бечирович. 

Фамилия Бечировичей – родом из Черногории, несмотря на мусульманский корень. И черногорские Бечировичи влиятельные люди в системе, выстроенной Мило Джукановичем. В их ведении была постройка того, что называют «руско село» — фешенебельного коттеджного поселка у општины Свети Стефан, недвижимость в котором приобрели влиятельные в 90-х и начале нулевых российские политики и банкиры. Помимо прямой финансовой выгоды, 15 лет назад это был еще и политический инструмент, с помощью которого Джуканович заигрывал с Москвой. 

Конфликт из-за Суторины разгорелся нешуточный. Черногорцы оказались не готовы вот так запросто расстаться с куском курортного побережья – это вам не кукурузные поля у Печа. Президент Филип Вуянович отложил назначение нового посла в Боснии, а Сараево в ответ заговорило об отзыве своего посла из Подгорицы. Началась взаимная кампания ненависти в СМИ с многочисленными отсылками на средневековые документы, легко переходящая в конфликты на бытовом уровне.

Исторически (то есть, в XVII веке) эти 9 километров Адриатического побережья действительно принадлежали Боснии – округу Требине. В 1947 году Иосип Броз Тито, лично обязанный черногорцам за многое в период Второй мировой войны, передал Суторину Черногории, лишив Боснию выхода к морю. Теперь босняки обвиняют черногорцев в том, что они подчистили архивы и уничтожили документы, закрепляющие эту землю за Боснией. 

Затем была война и Дейтонские соглашения 1995 года. Они закрепили за Боснией крошечное военное приобретение – 20 километров побережья у поселка Неум, единственный для босняков выход к морю, окруженный со всех сторон де-факто хорватской территорией. Если стоять на вершины горы над Боко-Которской бухтой у тоннеля в хорошую погоду, видно сразу несколько стран: собственно Черногорию, БиГ и Хорватию. Во время войны с молчаливого одобрения США, Европы и хорватов именно туда приплывали арабские транспортные корабли с грузом оружия для Сараево. 

Разумеется, Босния хотела бы увеличить свою приморскую составляющую. Но за Черногорию вступился тот самый «старший брат».

В 1995 году мэром города Дейтон, штат Огайо был Майкл Тернер, прославившийся постройкой бейсбольного стадиона и гостеприимностью. Он административно отвечал за организацию переговоров Слободана Милошевича, Алии Изетбеговича и Франьо Туджмана, которые формально положили конец войне и определили нынешнее ущербное устройство Боснии и Герцеговины. Теперь он конгрессмен от Республиканской партии, до этого проработал председателем парламентской ассамблеи НАТО и по синергическому сочетанию этих фактов считается одним из ведущих специалистов США по Балканам. Самого Милошевича живьем видел. 

Конгрессмен Тернер пишет письмо правительству Боснии и Герцеговины с требованием отстать от Черногории, иначе не видать им международной (то есть, американской) помощи. В Сараево взяли под козырек, и посчитали конфликт исчерпанным. 

Зря. События уже приняли характер домино. 

Те же и нефть 

Хорватия потребовала от Черногории соседний с Суториной полуостров Превлака, на траверсе которого вроде бы имеется нефть. После войны он де-факто контролируется Хорватией, но в тех же Дейтонских соглашениях об этом нет ни слова. 

Хорваты объявили тендер на разработку морского месторождения. Черногорцы, как в анекдоте, написали жалобу в ООН, а министр иностранных дел и европейской интеграции Игорь Лукшич решил переправить спор в международный суд в Гаагу, где воз и застрял. 

Тут проснулась «большая» Албания, которая претендует вообще на треть территории Черногории, населенную албанским меньшинством, вплоть до города Петровац с Ульцинем включительно. Пока Тирана ограничилась заявлением, что начинает (так же, как и хорваты) разработку нефтяных месторождений на шельфе Адриатического моря, формально принадлежащем Черногории. 

У албанцев есть свои месторождения углеводородов – небольшие, но позволявшие им автономно существовать даже в условиях полной изоляции имени Энвера Ходжа. Но это еще и вопрос принципа. А если Подгорица проглотит нефтяные вышки напротив своей курортной зоны, можно будет потребовать и Ульцинь. 

В Черногории не осталось такого клочка земли у границы, который не считался бы спорным, за исключением прямого выхода на Сербию и Республику Сербскую в составе БиГ (но и тут все возможно). Но Подгорица искренне рассчитывает на то, что все ее проблемы решит ускоренное вхождение в НАТО. С Боснией же прокатило. 

Однако телега явно поставлена впереди лошади. Все территориальные проблемы Черногории обострились именно на фоне вступления в НАТО. А предположение, что альянс бросится их спешно решать, несколько наивно. Да, есть конгрессмен Майк Тернер, но есть и албанцы (не только Рамуш Харадинай) как квинтэссенция национального характера самого автохтонного народа Балкан, — и они не контролируемы в принципе. Все вокруг Черногории посчитали патологическое и резкое стремление в НАТО именно проявлением слабости – и кинулись к ней откусить немного земли. Именно конкретной земли, а не виртуальных исторических прав на нее, используемых обычно в кухонной псевдоисторической полемике.

Это не перепалка в фейсбуке, а вполне конкретные квадратные километры и живущие на них православные славяне, отказ от которых приведет к дискредитации Черногории как государства. Дополнительно огорчает то, что Подгорица готова сопротивляться только с помощью «старшего брата», а к нему доверия нет во всех смыслах– и в том, что придет, и в том, что поможет, а не навредит. 

А Харадинай меж тем может не только кабинет геодезиста разнести. Его даже НАТО не остановит, если речь зайдет об амбициях косоварского премьера и его ущемленной гордости. Это же Балканы. Там и не такие, как конгрессмен Майк Тернер (женатый, кстати, на мусульманке), в запой уходили от безысходности.

kaleidoscopelive.ru

Хорватия бросила вызов ЕС, выйдя из международного арбитража со Словенией

Политический конфликт между двумя членами НАТО и ЕС — Хорватией и Словенией — предельно обострился. Несмотря на предостережения Еврокомиссии, Загреб объявил о выходе из международного арбитража по морскому разграничению с соседней страной. Это грозит подорвать процесс урегулирования пограничных споров на Балканах и усложнить интеграцию остальных государств региона в ЕС и НАТО. Пока же нерешенность пограничных вопросов выходит боком самой Хорватии: от поисков нефти и газа на ее побережье отказался американо-австрийский консорциум Maraton Oil и OMV. С подробностями — корреспондент «Ъ» на Балканах ГЕННАДИЙ СЫСОЕВ.

В конце минувшей недели правительство Хорватии объявило о выходе страны из процесса международного арбитража с соседней Словенией по морской границе. До того за выход проголосовал хорватский Сабор (парламент). «Нынешний арбитраж слишком скомпрометирован, чтобы Хорватия могла через него искать решение»,— выразила почти единодушное мнение властей страны глава МИДа Весна Пусич. Хорватов не остановило даже предупреждение Еврокомиссии, что с ними или без них процесс арбитража будет продолжен.

Решение Загреба стало результатом аферы — Пирангейта, по названию Пиранского залива в Адриатическом море, из-за раздела которого Хорватия и Словения спорят с момента провозглашения независимости в 1991 году. Загреб добивается решения, которое лишало бы словенцев прямого выхода в нейтральные воды Средиземного моря, Любляна же требует для себя коридора между территориальными водами Хорватии и Италии. Из-за этого спора словенцы долго блокировали вступление соседей в ЕС, пока те в 2009 году не согласились на международный арбитраж. Его вердикт, который обе страны обязались принять без обжалования, ожидался до конца 2015 года.

Однако 22 июля хорватские СМИ взорвали информационную бомбу, обнародовав записи телефонных разговоров словенского члена арбитражного суда Ернея Секолеца и представителя правительства Словении в арбитраже Симоны Дреник: они договаривались о координации своих действий и лоббировании выгодного Любляне решения среди остальных судей. Из их разговоров также следовало, что решение арбитража в декабре будет в пользу словенцев, которые получат «не менее двух третей водной поверхности залива».

Хорватские власти тут же обвинили Словению в нарушении принципов независимости и беспристрастности международного суда. В свою очередь, в словенском правительстве уверяли, что понятия не имели о действиях оскандалившихся судьи и дипломата; оба сразу подали в отставку, а своим новым членом в арбитраже Любляна назначила главу Международного суда ООН француза Ронни Абраама. Но даже это не остановило хорватов, объявивших о выходе из арбитража.

Сейчас словенцы ломают голову над тем, как содержание телефонных разговоров двух высокопоставленных чиновников могло стать достоянием СМИ. Высказываются две основные версии. Первая — это дело рук спецслужб Хорватии, которая была явно заинтересована в срыве арбитражного процесса с невыгодным для себя итогом. Вторая — хорватам помогла разведка государства с большими возможностями. Информированные источники «Ъ» в Загребе уверяют, что «хорватские спецслужбы не записывали телефонные разговоры словенцев».

«Выход Хорватии из арбитража не означает, что он умрет, однако очевидно, что решение спора растянется на неопределенное время»,— пояснил «Ъ» хорватский политолог, основатель первого регионального портала SEEbiz Синиша Малус. Впрочем, выигрыш Загреба, получившего формальный повод выйти из неблагоприятного для себя процесса, может оказаться тактическим и краткосрочным — Еврокомиссия уже выразила недовольство решением Хорватии, которая теперь рискует оказаться под серьезным давлением со стороны Брюсселя.

Негативные последствия, причем долговременные, хорватское решение может иметь и для Балкан в целом. Территориальные споры Загреб окончательно урегулировал только с Венгрией, с остальными же соседями переговоры продолжаются. С Сербией Хорватия обсуждает границу по Дунаю, с Боснией — по реке Уна, с Черногорией — по полуострову Превлака в Которском заливе. По словам Синиши Малуса, «в этих спорах Хорватия может почувствовать себя в более выгодной позиции из-за своего членства в ЕС, что дает ей возможность шантажа — как в свое время в отношении нее самой поступала Словения». Но с другой стороны, пока решение этих споров не будет найдено, соседям Хорватии сложно рассчитывать на вступление в ЕС или в НАТО, и вину за это они, естественно, возложат на Загреб.

Впрочем, радоваться по этому поводу в расчете на сговорчивость соседей Хорватии вряд ли следует. Пока нерешенность пограничных споров выходит боком ей самой. На минувшей неделе от поисков нефти и газа на хорватском побережье отказался американо-австрийский консорциум Maraton Oil и OMV, объяснив свой шаг незавершенностью разграничения Хорватии с Черногорией. А хорватский министр экономики Иван Врдоляк признал: на это решение повлияло и обострение приграничного спора со Словенией в Пиранском заливе.

www.kommersant.ru

Балканы идут к войне за новые границы

Усиление НАТО на Балканах за счет Черногории действительно принесло Балканам мало хорошего. Подобное предсказывали многие, но никто не ожидал, что события будут развиваться так быстро. В регионе возникло сразу несколько территориальных споров, в которые вовлечены Босния, Албания, Черногория, Хорватия и Косово. Все это рискует закончиться кровью.

Новый премьер-министр Косово (РФ не признает ни эту «страну», ни эту должность) и военный преступник Рамуш Харадинай сместил руководителя специальной комиссии по демаркации границы с Черногорией Мурата Меу, обвинив его в «предательстве интересов Косово». На его место назначен давний соратник премьера Шпейтима Булличи.

Эту кадровую перестановку бывший начальник штаба АОК (Армии освобождения Косово, она же УЧК) произвел в своем фирменном стиле: разгромил кабинет Меу, разбросал и растоптал по полу географические карты и, наконец, применил физическое насилие к бывшему подчиненному – щуплому очкарику, учившемуся на геодезиста и архитектора.

Вроде бы частная история, каких в этом зоопарке десятки. Но она хорошо показывает, что вступление в НАТО стало для Черногории абсолютным злом, а Балканы приблизились к войне на новых рубежах.

Черный передел

Граница между Косово и Черногорией не определена до сих пор, и тяжба длится с момента провозглашения независимости Приштины от Белграда. Параллельно развивается аналогичный и весьма опасный конфликт между Черногорией и Боснией.

По идее неурегулированность пограничных проблем должна была не пустить Черногорию в НАТО, но Брюссель вновь закрыл глаза на один из пунктов собственного устава. Для Косово же решение данной проблемы увязано с визовыми послаблениями со стороны Евросоюза, что для «страны», живущей в основном за счет поставок гастарбайтеров на европейский рынок и разного рода криминала, большое горе.

Но премьер Харадинай почему-то пошел наперекор прямым интересам собственной же «страны».

Косово претендует примерно на 12 тысяч гектаров земли, а на некоторых участках требует передвинуть границу на 40 километров вглубь черногорской территории, и без того не слишком значительной. Юридическим обоснованием для этого стала (и это особенно смешно слышать от косоваров) конституция «старой» Югославии образца 1974 года. На правоустанавливающих географических картах того времени граница проходит в пользу Косово, но на более поздних картах зафиксирована современная ситуация.

Отсюда и такая неприязнь, которую проявил 100-килограммовый Харадинай в отношении карт, которые были развешаны по стенам в бывшем кабинете университетского профессора Мурата Меу.

На практике это пахотные земли, примыкающие к округам Печ и Дечани, которые считаются родовыми для албанцев, живущих непосредственно в Косово. Не то чтобы они собирались сажать там кукурузу – это вопрос принципа и средневекового устройства местного общества.

Для Харадиная «возвращение исконных албанских земель» было одним из основных постулатов предвыборной программы. Еще будучи в оппозиции, его партия «Альянс за будущее Косова» постоянно будировала этот вопрос в парламенте и в конце концов пролоббировала резолюцию о переносе границы. Подателем резолюции выступила депутат Донника Кадай-Буюпи: блондинка, бывшая журналистка и работник множество западных гуманитарных фондов, включая «Врачи без границ» и Красного Креста — классический типаж для постконфликтных обществ, каких особенно много на Балканах и на Кавказе. А основным спикером был брутальный географ Шпейтим Булличи, назначенный сейчас на место Меу.

Булличи жег глаголом «предателей родины» и злых славян, которые «самовольно передвинули пограничные столбы». Он где-то достал и опубликовал стенограммы заседаний комиссии по демаркации, на которых использовались «не те карты». Харадинай и его сторонники в этой истории выглядели как патриоты и защитники простого народа, которому славяне «мешают пользоваться своей землей», хотя даже в «старой» Югославии позволяли. При этом бывший боевик быстро сбился на привычный для него «исторический расизм». По его словам, «албанцы – единственный автохтонный народ на Балканах» и потому ему должны принадлежать вообще все земли вокруг.

Они, конечно, автохтонный, но зачем же карты топтать?

Резолюция парламента была принято еще тогда, когда принятие Черногории в НАТО не казалось решенным делом. Есть версия, что Харадинай и кампания рассчитывали, что черногорская элита в погоне за вступлением в альянс пожертвует оспариваемой землей. Возможен даже «мягкий совет» старшего американского брата оказать дополнительное давление на Подгорицу. Но затем, как это всегда бывает на Балканах, албанская общественная мысль вышла из-под контроля «старшего брата» и вообще – покинула любые берега.

А я брата позову

Примерно тогда же на Черногорию насела Босния и Герцеговина, точнее ее мусульманско-хорватская составляющая. Босняки потребовали себе Суторину – 83700 квадратных метров благодатной курортной земли на берегу знаменитого Бока-Которского залива с семью населенными пунктами с людьми впридачу. (К слову, в одной из этих богатых курортных општин проживает известный российский политик, которому вряд ли улыбается перспектива оказаться вместо когда-то благодатной Черногории в брутальной Боснии.)

Примечательно, что ранее босняки на Суторину не претендовали и стали претендовать только на фоне стремления Черногории в НАТО, руководствуясь, видимо, теми же мотивами, что и Харадинай. Для балканского менталитета это нормально – сперва на все согласиться, а затем потребовать побольше («све jе договорено jош jер волимо мало више»). Соответствующее предложение в боснийском парламенте озвучил депутат Денис Бечирович.

Фамилия Бечировичей – родом из Черногории, несмотря на мусульманский корень. И черногорские Бечировичи влиятельные люди в системе, выстроенной Мило Джукановичем. В их ведении была постройка того, что называют «руско село» — фешенебельного коттеджного поселка у општины Свети Стефан, недвижимость в котором приобрели влиятельные в 90-х и начале нулевых российские политики и банкиры. Помимо прямой финансовой выгоды, 15 лет назад это был еще и политический инструмент, с помощью которого Джуканович заигрывал с Москвой.

Конфликт из-за Суторины разгорелся нешуточный. Черногорцы оказались не готовы вот так запросто расстаться с куском курортного побережья – это вам не кукурузные поля у Печа. Президент Филип Вуянович отложил назначение нового посла в Боснии, а Сараево в ответ заговорило об отзыве своего посла из Подгорицы. Началась взаимная кампания ненависти в СМИ с многочисленными отсылками на средневековые документы, легко переходящая в конфликты на бытовом уровне.

Исторически (то есть, в XVII веке) эти 9 километров Адриатического побережья действительно принадлежали Боснии – округу Требине. В 1947 году Иосип Броз Тито, лично обязанный черногорцам за многое в период Второй мировой войны, передал Суторину Черногории, лишив Боснию выхода к морю. Теперь босняки обвиняют черногорцев в том, что они подчистили архивы и уничтожили документы, закрепляющие эту землю за Боснией.

Затем была война и Дейтонские соглашения 1995 года. Они закрепили за Боснией крошечное военное приобретение – 20 километров побережья у поселка Неум, единственный для босняков выход к морю, окруженный со всех сторон де-факто хорватской территорией. Если стоять на вершины горы над Боко-Которской бухтой у тоннеля в хорошую погоду, видно сразу несколько стран: собственно Черногорию, БиГ и Хорватию. Во время войны с молчаливого одобрения США, Европы и хорватов именно туда приплывали арабские транспортные корабли с грузом оружия для Сараево.

Разумеется, Босния хотела бы увеличить свою приморскую составляющую. Но за Черногорию вступился тот самый «старший брат».

В 1995 году мэром города Дейтон, штат Огайо был Майкл Тернер, прославившийся постройкой бейсбольного стадиона и гостеприимностью. Он административно отвечал за организацию переговоров Слободана Милошевича, Алии Изетбеговича и Франьо Туджмана, которые формально положили конец войне и определили нынешнее ущербное устройство Боснии и Герцеговины. Теперь он конгрессмен от Республиканской партии, до этого проработал председателем парламентской ассамблеи НАТО и по синергическому сочетанию этих фактов считается одним из ведущих специалистов США по Балканам. Самого Милошевича живьем видел.

Конгрессмен Тернер пишет письмо правительству Боснии и Герцеговины с требованием отстать от Черногории, иначе не видать им международной (то есть, американской) помощи. В Сараево взяли под козырек, и посчитали конфликт исчерпанным.

Зря. События уже приняли характер домино.

Те же и нефть

Хорватия потребовала от Черногории соседний с Суториной полуостров Превлака, на траверсе которого вроде бы имеется нефть. После войны он де-факто контролируется Хорватией, но в тех же Дейтонских соглашениях об этом нет ни слова.

Хорваты объявили тендер на разработку морского месторождения. Черногорцы, как в анекдоте, написали жалобу в ООН, а министр иностранных дел и европейской интеграции Игорь Лукшич решил переправить спор в международный суд в Гаагу, где воз и застрял.

Тут проснулась «большая» Албания, которая претендует вообще на треть территории Черногории, населенную албанским меньшинством, вплоть до города Петровац с Ульцинем включительно. Пока Тирана ограничилась заявлением, что начинает (так же, как и хорваты) разработку нефтяных месторождений на шельфе Адриатического моря, формально принадлежащем Черногории.

У албанцев есть свои месторождения углеводородов – небольшие, но позволявшие им автономно существовать даже в условиях полной изоляции имени Энвера Ходжа. Но это еще и вопрос принципа. А если Подгорица проглотит нефтяные вышки напротив своей курортной зоны, можно будет потребовать и Ульцинь.

В Черногории не осталось такого клочка земли у границы, который не считался бы спорным, за исключением прямого выхода на Сербию и Республику Сербскую в составе БиГ (но и тут все возможно). Но Подгорица искренне рассчитывает на то, что все ее проблемы решит ускоренное вхождение в НАТО. С Боснией же прокатило.

Однако телега явно поставлена впереди лошади. Все территориальные проблемы Черногории обострились именно на фоне вступления в НАТО. А предположение, что альянс бросится их спешно решать, несколько наивно. Да, есть конгрессмен Майк Тернер, но есть и албанцы (не только Рамуш Харадинай) как квинтэссенция национального характера самого автохтонного народа Балкан, — и они не контролируемы в принципе. Все вокруг Черногории посчитали патологическое и резкое стремление в НАТО именно проявлением слабости – и кинулись к ней откусить немного земли. Именно конкретной земли, а не виртуальных исторических прав на нее, используемых обычно в кухонной псевдоисторической полемике.

Это не перепалка в фейсбуке, а вполне конкретные квадратные километры и живущие на них православные славяне, отказ от которых приведет к дискредитации Черногории как государства. Дополнительно огорчает то, что Подгорица готова сопротивляться только с помощью «старшего брата», а к нему доверия нет во всех смыслах– и в том, что придет, и в том, что поможет, а не навредит.

А Харадинай меж тем может не только кабинет геодезиста разнести. Его даже НАТО не остановит, если речь зайдет об амбициях косоварского премьера и его ущемленной гордости. Это же Балканы. Там и не такие, как конгрессмен Майк Тернер (женатый, кстати, на мусульманке), в запой уходили от безысходности.

geo-politica.info

Балканы движутся к конфликтам за новые границы: veritas4


Усиление НАТО на Балканах за счет Черногории действительно принесло Балканам мало хорошего. Подобное предсказывали многие, но никто не ожидал, что события будут развиваться так быстро. В регионе возникло сразу несколько территориальных споров, в которые вовлечены Босния, Албания, Черногория, Хорватия и Косово. Все это рискует закончиться кровью.

Новый премьер-министр Косово (РФ не признает ни эту «страну», ни эту должность) и военный преступник Рамуш Харадинай сместил руководителя специальной комиссии по демаркации границы с Черногорией Мурата Меу, обвинив его в «предательстве интересов Косово». На его место назначен давний соратник премьера Шпейтима Булличи.

Эту кадровую перестановку бывший начальник штаба АОК (Армии освобождения Косово, она же УЧК) произвел в своем фирменном стиле: разгромил кабинет Меу, разбросал и растоптал по полу географические карты и, наконец, применил физическое насилие к бывшему подчиненному – щуплому очкарику, учившемуся на геодезиста и архитектора.

Вроде бы частная история, каких в этом зоопарке десятки. Но она хорошо показывает, что вступление в НАТО стало для Черногории абсолютным злом, а Балканы приблизились к войне на новых рубежах.

Черный передел

Граница между Косово и Черногорией не определена до сих пор, и тяжба длится с момента провозглашения независимости Приштины от Белграда. Параллельно развивается аналогичный и весьма опасный конфликт между Черногорией и Боснией.

По идее неурегулированность пограничных проблем должна была не пустить Черногорию в НАТО, но Брюссель вновь закрыл глаза на один из пунктов собственного устава. Для Косово же решение данной проблемы увязано с визовыми послаблениями со стороны Евросоюза, что для «страны», живущей в основном за счет поставок гастарбайтеров на европейский рынок и разного рода криминала, большое горе.

Но премьер Харадинай почему-то пошел наперекор прямым интересам собственной же «страны».

Косово претендует примерно на 12 тысяч гектаров земли, а на некоторых участках требует передвинуть границу на 40 километров вглубь черногорской территории, и без того не слишком значительной. Юридическим обоснованием для этого стала (и это особенно смешно слышать от косоваров) конституция «старой» Югославии образца 1974 года. На правоустанавливающих географических картах того времени граница проходит в пользу Косово, но на более поздних картах зафиксирована современная ситуация.

Отсюда и такая неприязнь, которую проявил 100-килограммовый Харадинай в отношении карт, которые были развешаны по стенам в бывшем кабинете университетского профессора Мурата Меу.

На практике это пахотные земли, примыкающие к округам Печ и Дечани, которые считаются родовыми для албанцев, живущих непосредственно в Косово. Не то чтобы они собирались сажать там кукурузу – это вопрос принципа и средневекового устройства местного общества.

Для Харадиная «возвращение исконных албанских земель» было одним из основных постулатов предвыборной программы. Еще будучи в оппозиции, его партия «Альянс за будущее Косова» постоянно будировала этот вопрос в парламенте и в конце концов пролоббировала резолюцию о переносе границы. Подателем резолюции выступила депутат Донника Кадай-Буюпи: блондинка, бывшая журналистка и работник множество западных гуманитарных фондов, включая «Врачи без границ» и Красного Креста — классический типаж для постконфликтных обществ, каких особенно много на Балканах и на Кавказе. А основным спикером был брутальный географ Шпейтим Булличи, назначенный сейчас на место Меу.

Булличи жег глаголом «предателей родины» и злых славян, которые «самовольно передвинули пограничные столбы». Он где-то достал и опубликовал стенограммы заседаний комиссии по демаркации, на которых использовались «не те карты». Харадинай и его сторонники в этой истории выглядели как патриоты и защитники простого народа, которому славяне «мешают пользоваться своей землей», хотя даже в «старой» Югославии позволяли. При этом бывший боевик быстро сбился на привычный для него «исторический расизм». По его словам, «албанцы – единственный автохтонный народ на Балканах» и потому ему должны принадлежать вообще все земли вокруг.

Они, конечно, автохтонный, но зачем же карты топтать?

Резолюция парламента была принято еще тогда, когда принятие Черногории в НАТО не казалось решенным делом. Есть версия, что Харадинай и кампания рассчитывали, что черногорская элита в погоне за вступлением в альянс пожертвует оспариваемой землей. Возможен даже «мягкий совет» старшего американского брата оказать дополнительное давление на Подгорицу. Но затем, как это всегда бывает на Балканах, албанская общественная мысль вышла из-под контроля «старшего брата» и вообще – покинула любые берега.

А я брата позову

Примерно тогда же на Черногорию насела Босния и Герцеговина, точнее ее мусульманско-хорватская составляющая. Босняки потребовали себе Суторину – 83700 квадратных метров благодатной курортной земли на берегу знаменитого Бока-Которского залива с семью населенными пунктами с людьми впридачу. (К слову, в одной из этих богатых курортных општин проживает известный российский политик, которому вряд ли улыбается перспектива оказаться вместо когда-то благодатной Черногории в брутальной Боснии.)

Примечательно, что ранее босняки на Суторину не претендовали и стали претендовать только на фоне стремления Черногории в НАТО, руководствуясь, видимо, теми же мотивами, что и Харадинай. Для балканского менталитета это нормально – сперва на все согласиться, а затем потребовать побольше («све jе договорено jош jер волимо мало више»). Соответствующее предложение в боснийском парламенте озвучил депутат Денис Бечирович.

Фамилия Бечировичей – родом из Черногории, несмотря на мусульманский корень. И черногорские Бечировичи влиятельные люди в системе, выстроенной Мило Джукановичем. В их ведении была постройка того, что называют «руско село» — фешенебельного коттеджного поселка у општины Свети Стефан, недвижимость в котором приобрели влиятельные в 90-х и начале нулевых российские политики и банкиры. Помимо прямой финансовой выгоды, 15 лет назад это был еще и политический инструмент, с помощью которого Джуканович заигрывал с Москвой.

Конфликт из-за Суторины разгорелся нешуточный. Черногорцы оказались не готовы вот так запросто расстаться с куском курортного побережья – это вам не кукурузные поля у Печа. Президент Филип Вуянович отложил назначение нового посла в Боснии, а Сараево в ответ заговорило об отзыве своего посла из Подгорицы. Началась взаимная кампания ненависти в СМИ с многочисленными отсылками на средневековые документы, легко переходящая в конфликты на бытовом уровне.

Исторически (то есть, в XVII веке) эти 9 километров Адриатического побережья действительно принадлежали Боснии – округу Требине. В 1947 году Иосип Броз Тито, лично обязанный черногорцам за многое в период Второй мировой войны, передал Суторину Черногории, лишив Боснию выхода к морю. Теперь босняки обвиняют черногорцев в том, что они подчистили архивы и уничтожили документы, закрепляющие эту землю за Боснией.

Затем была война и Дейтонские соглашения 1995 года. Они закрепили за Боснией крошечное военное приобретение – 20 километров побережья у поселка Неум, единственный для босняков выход к морю, окруженный со всех сторон де-факто хорватской территорией. Если стоять на вершины горы над Боко-Которской бухтой у тоннеля в хорошую погоду, видно сразу несколько стран: собственно Черногорию, БиГ и Хорватию. Во время войны с молчаливого одобрения США, Европы и хорватов именно туда приплывали арабские транспортные корабли с грузом оружия для Сараево.

Разумеется, Босния хотела бы увеличить свою приморскую составляющую. Но за Черногорию вступился тот самый «старший брат».

В 1995 году мэром города Дейтон, штат Огайо был Майкл Тернер, прославившийся постройкой бейсбольного стадиона и гостеприимностью. Он административно отвечал за организацию переговоров Слободана Милошевича, Алии Изетбеговича и Франьо Туджмана, которые формально положили конец войне и определили нынешнее ущербное устройство Боснии и Герцеговины. Теперь он конгрессмен от Республиканской партии, до этого проработал председателем парламентской ассамблеи НАТО и по синергическому сочетанию этих фактов считается одним из ведущих специалистов США по Балканам. Самого Милошевича живьем видел.

Конгрессмен Тернер пишет письмо правительству Боснии и Герцеговины с требованием отстать от Черногории, иначе не видать им международной (то есть, американской) помощи. В Сараево взяли под козырек, и посчитали конфликт исчерпанным.

Зря. События уже приняли характер домино.

Те же и нефть

Хорватия потребовала от Черногории соседний с Суториной полуостров Превлака, на траверсе которого вроде бы имеется нефть. После войны он де-факто контролируется Хорватией, но в тех же Дейтонских соглашениях об этом нет ни слова.

Хорваты объявили тендер на разработку морского месторождения. Черногорцы, как в анекдоте, написали жалобу в ООН, а министр иностранных дел и европейской интеграции Игорь Лукшич решил переправить спор в международный суд в Гаагу, где воз и застрял.

Тут проснулась «большая» Албания, которая претендует вообще на треть территории Черногории, населенную албанским меньшинством, вплоть до города Петровац с Ульцинем включительно. Пока Тирана ограничилась заявлением, что начинает (так же, как и хорваты) разработку нефтяных месторождений на шельфе Адриатического моря, формально принадлежащем Черногории.

У албанцев есть свои месторождения углеводородов – небольшие, но позволявшие им автономно существовать даже в условиях полной изоляции имени Энвера Ходжа. Но это еще и вопрос принципа. А если Подгорица проглотит нефтяные вышки напротив своей курортной зоны, можно будет потребовать и Ульцинь.

В Черногории не осталось такого клочка земли у границы, который не считался бы спорным, за исключением прямого выхода на Сербию и Республику Сербскую в составе БиГ (но и тут все возможно). Но Подгорица искренне рассчитывает на то, что все ее проблемы решит ускоренное вхождение в НАТО. С Боснией же прокатило.

Однако телега явно поставлена впереди лошади. Все территориальные проблемы Черногории обострились именно на фоне вступления в НАТО. А предположение, что альянс бросится их спешно решать, несколько наивно. Да, есть конгрессмен Майк Тернер, но есть и албанцы (не только Рамуш Харадинай) как квинтэссенция национального характера самого автохтонного народа Балкан, — и они не контролируемы в принципе. Все вокруг Черногории посчитали патологическое и резкое стремление в НАТО именно проявлением слабости – и кинулись к ней откусить немного земли. Именно конкретной земли, а не виртуальных исторических прав на нее, используемых обычно в кухонной псевдоисторической полемике.

Это не перепалка в фейсбуке, а вполне конкретные квадратные километры и живущие на них православные славяне, отказ от которых приведет к дискредитации Черногории как государства. Дополнительно огорчает то, что Подгорица готова сопротивляться только с помощью «старшего брата», а к нему доверия нет во всех смыслах– и в том, что придет, и в том, что поможет, а не навредит.

А Харадинай меж тем может не только кабинет геодезиста разнести. Его даже НАТО не остановит, если речь зайдет об амбициях косоварского премьера и его ущемленной гордости. Это же Балканы. Там и не такие, как конгрессмен Майк Тернер (женатый, кстати, на мусульманке), в запой уходили от безысходности.

https://vz.ru/world/2017/9/16/887303.html

veritas4.livejournal.com

Балканы идут к войне за новые границы

Усиление НАТО на Балканах за счет Черногории действительно принесло Балканам мало хорошего. Подобное предсказывали многие, но никто не ожидал, что события будут развиваться так быстро. В регионе возникло сразу несколько территориальных споров, в которые вовлечены Босния, Албания, Черногория, Хорватия и Косово. Все это рискует закончиться кровью.

Новый премьер-министр Косово (РФ не признает ни эту «страну», ни эту должность) и военный преступник Рамуш Харадинай сместил руководителя специальной комиссии по демаркации границы с Черногорией Мурата Меу, обвинив его в «предательстве интересов Косово». На его место назначен давний соратник премьера Шпейтима Булличи.

Эту кадровую перестановку бывший начальник штаба АОК (Армии освобождения Косово, она же УЧК) произвел в своем фирменном стиле: разгромил кабинет Меу, разбросал и растоптал по полу географические карты и, наконец, применил физическое насилие к бывшему подчиненному — щуплому очкарику, учившемуся на геодезиста и архитектора.

Вроде бы частная история, каких в этом зоопарке десятки. Но она хорошо показывает, что вступление в НАТО стало для Черногории абсолютным злом, а Балканы приблизились к войне на новых рубежах.

Черный передел

Граница между Косово и Черногорией не определена до сих пор, и тяжба длится с момента провозглашения независимости Приштины от Белграда. Параллельно развивается аналогичный и весьма опасный конфликт между Черногорией и Боснией.

По идее неурегулированность пограничных проблем должна была не пустить Черногорию в НАТО, но Брюссель вновь закрыл глаза на один из пунктов собственного устава. Для Косово же решение данной проблемы увязано с визовыми послаблениями со стороны Евросоюза, что для «страны», живущей в основном за счет поставок гастарбайтеров на европейский рынок и разного рода криминала, большое горе.

Но премьер Харадинай почему-то пошел наперекор прямым интересам собственной же «страны».

Косово претендует примерно на 12 тысяч гектаров земли, а на некоторых участках требует передвинуть границу на 40 километров вглубь черногорской территории, и без того не слишком значительной. Юридическим обоснованием для этого стала (и это особенно смешно слышать от косоваров) конституция «старой» Югославии образца 1974 года. На правоустанавливающих географических картах того времени граница проходит в пользу Косово, но на более поздних картах зафиксирована современная ситуация.

Отсюда и такая неприязнь, которую проявил 100-килограммовый Харадинай в отношении карт, которые были развешаны по стенам в бывшем кабинете университетского профессора Мурата Меу.

На практике это пахотные земли, примыкающие к округам Печ и Дечани, которые считаются родовыми для албанцев, живущих непосредственно в Косово. Не то чтобы они собирались сажать там кукурузу — это вопрос принципа и средневекового устройства местного общества.

Для Харадиная «возвращение исконных албанских земель» было одним из основных постулатов предвыборной программы. Еще будучи в оппозиции, его партия «Альянс за будущее Косова» постоянно будировала этот вопрос в парламенте и в конце концов пролоббировала резолюцию о переносе границы. Подателем резолюции выступила депутат Донника Кадай-Буюпи: блондинка, бывшая журналистка и работник множество западных гуманитарных фондов, включая «Врачи без границ» и Красного Креста — классический типаж для постконфликтных обществ, каких особенно много на Балканах и на Кавказе. А основным спикером был брутальный географ Шпейтим Булличи, назначенный сейчас на место Меу.

Булличи жег глаголом «предателей родины» и злых славян, которые «самовольно передвинули пограничные столбы». Он где-то достал и опубликовал стенограммы заседаний комиссии по демаркации, на которых использовались «не те карты». Харадинай и его сторонники в этой истории выглядели как патриоты и защитники простого народа, которому славяне «мешают пользоваться своей землей», хотя даже в «старой» Югославии позволяли. При этом бывший боевик быстро сбился на привычный для него «исторический расизм». По его словам, «албанцы — единственный автохтонный народ на Балканах» и потому ему должны принадлежать вообще все земли вокруг.

Они, конечно, автохтонный, но зачем же карты топтать?

Резолюция парламента была принято еще тогда, когда принятие Черногории в НАТО не казалось решенным делом. Есть версия, что Харадинай и кампания рассчитывали, что черногорская элита в погоне за вступлением в альянс пожертвует оспариваемой землей. Возможен даже «мягкий совет» старшего американского брата оказать дополнительное давление на Подгорицу. Но затем, как это всегда бывает на Балканах, албанская общественная мысль вышла из-под контроля «старшего брата» и вообще — покинула любые берега.

А я брата позову

Примерно тогда же на Черногорию насела Босния и Герцеговина, точнее ее мусульманско-хорватская составляющая. Босняки потребовали себе Суторину - 83700 квадратных метров благодатной курортной земли на берегу знаменитого Бока-Которского залива с семью населенными пунктами с людьми впридачу. (К слову, в одной из этих богатых курортных општин проживает известный российский политик, которому вряд ли улыбается перспектива оказаться вместо когда-то благодатной Черногории в брутальной Боснии.)

Примечательно, что ранее босняки на Суторину не претендовали и стали претендовать только на фоне стремления Черногории в НАТО, руководствуясь, видимо, теми же мотивами, что и Харадинай. Для балканского менталитета это нормально — сперва на все согласиться, а затем потребовать побольше («све jе договорено jош jер волимо мало више»). Соответствующее предложение в боснийском парламенте озвучил депутат Денис Бечирович.

Фамилия Бечировичей — родом из Черногории, несмотря на мусульманский корень. И черногорские Бечировичи влиятельные люди в системе, выстроенной Мило Джукановичем. В их ведении была постройка того, что называют «руско село» — фешенебельного коттеджного поселка у општины Свети Стефан, недвижимость в котором приобрели влиятельные в 90-х и начале нулевых российские политики и банкиры. Помимо прямой финансовой выгоды, 15 лет назад это был еще и политический инструмент, с помощью которого Джуканович заигрывал с Москвой.

Конфликт из-за Суторины разгорелся нешуточный. Черногорцы оказались не готовы вот так запросто расстаться с куском курортного побережья — это вам не кукурузные поля у Печа. Президент Филип Вуянович отложил назначение нового посла в Боснии, а Сараево в ответ заговорило об отзыве своего посла из Подгорицы. Началась взаимная кампания ненависти в СМИ с многочисленными отсылками на средневековые документы, легко переходящая в конфликты на бытовом уровне.

Исторически (то есть, в XVII веке) эти 9 километров Адриатического побережья действительно принадлежали Боснии — округу Требине. В 1947 году Иосип Броз Тито, лично обязанный черногорцам за многое в период Второй мировой войны, передал Суторину Черногории, лишив Боснию выхода к морю. Теперь босняки обвиняют черногорцев в том, что они подчистили архивы и уничтожили документы, закрепляющие эту землю за Боснией.

Затем была война и Дейтонские соглашения 1995 года. Они закрепили за Боснией крошечное военное приобретение — 20 километров побережья у поселка Неум, единственный для босняков выход к морю, окруженный со всех сторон де-факто хорватской территорией. Если стоять на вершины горы над Боко-Которской бухтой у тоннеля в хорошую погоду, видно сразу несколько стран: собственно Черногорию, БиГ и Хорватию. Во время войны с молчаливого одобрения США, Европы и хорватов именно туда приплывали арабские транспортные корабли с грузом оружия для Сараево.

Разумеется, Босния хотела бы увеличить свою приморскую составляющую. Но за Черногорию вступился тот самый «старший брат».

В 1995 году мэром города Дейтон, штат Огайо был Майкл Тернер, прославившийся постройкой бейсбольного стадиона и гостеприимностью. Он административно отвечал за организацию переговоров Слободана Милошевича, Алии Изетбеговича и Франьо Туджмана, которые формально положили конец войне и определили нынешнее ущербное устройство Боснии и Герцеговины. Теперь он конгрессмен от Республиканской партии, до этого проработал председателем парламентской ассамблеи НАТО и по синергическому сочетанию этих фактов считается одним из ведущих специалистов США по Балканам. Самого Милошевича живьем видел.

Конгрессмен Тернер пишет письмо правительству Боснии и Герцеговины с требованием отстать от Черногории, иначе не видать им международной (то есть, американской) помощи. В Сараево взяли под козырек, и посчитали конфликт исчерпанным.

Зря. События уже приняли характер домино.

Те же и нефть

Хорватия потребовала от Черногории соседний с Суториной полуостров Превлака, на траверсе которого вроде бы имеется нефть. После войны он де-факто контролируется Хорватией, но в тех же Дейтонских соглашениях об этом нет ни слова.

Хорваты объявили тендер на разработку морского месторождения. Черногорцы, как в анекдоте, написали жалобу в ООН, а министр иностранных дел и европейской интеграции Игорь Лукшич решил переправить спор в международный суд в Гаагу, где воз и застрял.

Тут проснулась «большая» Албания, которая претендует вообще на треть территории Черногории, населенную албанским меньшинством, вплоть до города Петровац с Ульцинем включительно. Пока Тирана ограничилась заявлением, что начинает (так же, как и хорваты) разработку нефтяных месторождений на шельфе Адриатического моря, формально принадлежащем Черногории.

У албанцев есть свои месторождения углеводородов — небольшие, но позволявшие им автономно существовать даже в условиях полной изоляции имени Энвера Ходжа. Но это еще и вопрос принципа. А если Подгорица проглотит нефтяные вышки напротив своей курортной зоны, можно будет потребовать и Ульцинь.

В Черногории не осталось такого клочка земли у границы, который не считался бы спорным, за исключением прямого выхода на Сербию и Республику Сербскую в составе БиГ (но и тут все возможно). Но Подгорица искренне рассчитывает на то, что все ее проблемы решит ускоренное вхождение в НАТО. С Боснией же прокатило.

Однако телега явно поставлена впереди лошади. Все территориальные проблемы Черногории обострились именно на фоне вступления в НАТО. А предположение, что альянс бросится их спешно решать, несколько наивно. Да, есть конгрессмен Майк Тернер, но есть и албанцы (не только Рамуш Харадинай) как квинтэссенция национального характера самого автохтонного народа Балкан, — и они не контролируемы в принципе. Все вокруг Черногории посчитали патологическое и резкое стремление в НАТО именно проявлением слабости — и кинулись к ней откусить немного земли. Именно конкретной земли, а не виртуальных исторических прав на нее, используемых обычно в кухонной псевдоисторической полемике.

Это не перепалка в фейсбуке, а вполне конкретные квадратные километры и живущие на них православные славяне, отказ от которых приведет к дискредитации Черногории как государства. Дополнительно огорчает то, что Подгорица готова сопротивляться только с помощью «старшего брата», а к нему доверия нет во всех смыслах- и в том, что придет, и в том, что поможет, а не навредит.

А Харадинай меж тем может не только кабинет геодезиста разнести. Его даже НАТО не остановит, если речь зайдет об амбициях косоварского премьера и его ущемленной гордости. Это же Балканы. Там и не такие, как конгрессмен Майк Тернер (женатый, кстати, на мусульманке), в запой уходили от безысходности.

Источник

ruskline.ru

Албания выдвинула территориальные претензии к Греции

Вслед за резким обострением политической обстановки в Македонии, на южных Балканах формируется еще один фактор нестабильности. Как сообщили греческие СМИ, на днях Албания предъявила Греции претензии в отношении приграничных районов между двумя странами. Эксперты считают подобное развитие событий далеко неслучайным совпадением и увязывают его с перспективами участия России в энергопроектах в регионе. По мнению редакции РА за неожиданными выпадами Албании стоит стремление США помешать российским интересам в регионе.

На карте: Мечты о Великой Албании

Албания требует от Греции не только отказаться от планов добычи ресурсов в Ионическом море, но ещё и предоставить ей карты и результаты геологических разведок на северо-западе Греции, дабы удостовериться в не нарушении ее территориальных вод. В свою очередь, в Греции подобные требования вызвали возмущения. Если точнее, Албания просит прислать ей внутреннюю информацию о греческих территориальных границах. Представители внешнеполитического ведомства расценили это как посягательство на государственную границу.

Как и в случае с протестами в Македонии, которые могут оказаться далеко не такими стихийными и народными, какими выглядят в западных СМИ, эксперты видят за неожиданными выпадами Албании стремление США помешать российским интересам в регионе.

Всего лишь месяц назад министр энергетики Греции позвал российские и китайские компании участвовать в тендере на добычу нефти и газа в Ионическом море. В то же время, когда предыдущее прозападное правительство Греции выдало несколько лицензий на геологическую разведку в том же регионе западным компаниям, албанская сторона не выдвигала никаких претензий и не требовала отказаться от планов.

Как сообщает греческая газета «KAΘHMEPINH», МИД Албаниии передал греческой стороне выдержанный в жестких выражениях документ, фактически представляющий из себя территориальные претензии к Греции. В частности, албанская сторона требует от Эллады отказаться от планов по разведке и добычи углеводородов в Ионическом море на том основании, что район будущих поисков затрагивает территориальные воды Албании. Кроме того, Тирана затребовала от греческих официальных лиц предоставить результаты геологических исследований в приграничном к Албании районе Эпир (административный центр — город Яннина) на северо-западе Греции. Албания, начиная с 1914 года имеет территориальные претензии к Греции по данному району. См. материал Вторая греко — турецкая или малоазийская война.

Получив мощную поддержку от США, заинтересованного в недопущении сближении Греции с Россией, а также в недопущении экономической, а затем и политической самостоятельности Греции Албания подняла вопрос о «Великой Албании» — государства, включающего в себя все территории балканских стран с албанским населением.

Впрочем, об этой националистической утопии в Тиране вспомнили явно не случайно, отмечают обозреватели в Афинах. И напоминают — буквально в апреле министр энергетики нового левого правительства Греции Панайотис Лафазанис официально пригласил к участию в тендере на разведку и добычу нефти и газа на 20 участках в Ионическом море компании из России и Китая.

Примечательно и то, что изначально планы по добыче углеводородов в этих районах были анонсированы предыдущим консервативным и близким к ЕС и Вашингтону правительством Греции еще в 2011 году. А в прошлом году прошли тендеры, в ходе которых первые лицензии на разведывательное бурение были выданы западным компаниям и никакой реакции со стороны Тираны не последовало.

«Мы очень критически относимся к подходам прошлого греческого правительства, ведь многие важные страны и компании не были включены в этот тендер. Думаем, что Российская Федерация и ее ведущие энергокомпании могли бы стать стратегическими партнерами в этой сфере. В любом случае, проведенные тендеры, которые по нашему мнению не до конца учитывали интересы греческого народа, могут быть заново рассмотрены», — заявил заместитель министра национальной обороны Костас Исихос.

Едва ли случайно, что со сменой власти в Греции, которая пять месяцев назад перешла к коалиции партий СИРИЗА и «Независимые греки», а также выраженной Афинами готовности развивать энергетическое и иное сотрудничество с Россией и Китаем, вокруг Эллады один за другим стали возникать источники нестабильности.

Комментаторы уже успели связать политический кризис в Македонии с готовностью Скопье пустить по территории своей страны нитку предложенного Россией к реализации трубопровода «Турецкий поток», который должен доставить 47 миллиардов кубометров российского газа через территории Турции, Греции, Македонии и Сербии в Центральную Европу.

Такая перспектива явно не устроила США, которые самым бесцеремонным образом лоббируют отказ Греции от участия в этом проекте. Около двух недель назад визит в Афины нанес спецпосланник Госдепа США по вопросам энергетической безопасности Хофстайна. Судя по имеющейся информации, он безрезультатно пытался убедить министра энергетики Греции Лафазаниса и премьера Ципраса отказаться от взаимодействия с Москвой по этому вопросу.

Так, выступая на прошлой неделе на конференции журнала The Economist в греческой столице, г-н Лафазанис подчеркнул — «Греция хочет, чтобы энергия становилась не причиной конфликтов, а была бы полем сотрудничества». Политик высказался за реализацию проекта «Турецкий поток» и подчеркнул, что «Греция не намерена больше подчиняться приказам из-за рубежа». Это явно не устраивает тех, кто всеми силами пытается надавить на строптивое греческое правительство.

«Нам явно посылают сигнал о том, чтобы мы отказались от своих планов по превращению Греции в плюралистический энергетический центр, переоценили намерение развивать сотрудничество с Россией, Китаем и другими странами БРИКС. И, честно говоря, то, что происходит вокруг Македонии, всех немного пугает», — сообщил анонимный источник в правительстве Греции, добавив, что в Афинах ожидают не только дальнейшего обострения отношений с Албанией, но и новых искусственно созданных провокаций со стороны Турции.

Кстати

Как стало известно во вторник, запланированный на этой неделе визит министра обороны Греции Паноса Камменоса в США оказался под угрозой срыва. Сообщается, что в последний момент свои встречи с ним отменили глава Пентагона Эштон Картер и его заместитель Роберт Ворк. Греческая газета «Вима» назвала американский демарш «холодным душем» для Камменоса — единственного из министров обороны стран НАТО побывавшего недавно в России и проведшего встречи с высокопоставленными российскими официальными лицами.

Известно, что глава греческого оборонного ведомства намеревался предложить Вашингтону рассмотреть возможность создания в восточной части Эгейского моря авиабазы НАТО, которая могла бы служить для борьбы с терроризмом на Ближнем Востоке, а также являлась бы сдерживающим фактором для территориальных претензий к Греции со стороны Турции.

Как сообщили в минобороны Греции, глава оборонного ведомстве Эллады все же поедет в Вашингтон, где проведет встречи с замгоссекретаря Викторией Нуланд, членами Конгресса США, а также выступит в «Атлантическом совете».

Использованы матералы Александра Гасюк

Автор: Павел Онойко


Фото: albanians.gr

Источник

www.pravda-tv.ru

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *