АК-47 и Штурмгевер-44 — Исторический ликбез
Отличный обзорный материал на старую тему «Калашников украл идею АК у Гуго Шмайссера».
Это не столько для моих постоянных читателей, сколько для распространения в виде ссылки при очередных сезонных обострениях 🙂Итак, автомат Калашникова АК и штурмгевер Шмайсера. В каких они отношениях?
обычно самые недалекие начинают рассуждение о сильном внешнем сходстве АК и Stg.44. Что. в общем то, и не удивительно — назначение у оружия одно, эпоха тоже одна, компоновка в силу принятых решений и назначения тоже схожая. Только вот началась эта компоновка отнюдь не со штурмгевера, не был Шмайсер тут пионером.
Вот вам ручной пулемет (или автоматическая винтовка) конструкции американца Льюиса, модели 1923 года. Штука хоть и малосерийная, но для своего времени хорошо известная и испытывавшаяся в самых разных странах.
если отрешиться от сошек и габаритов пулемета, определяемых обычным винтовочным патроном, то что мы видим? та же отдельная пистолетная рукоятка, тот же примыкаемый снизу рожковый магазин, то же верхнее расположение газоотвода и даже тот же длинный ход поршня и запирание поворотом затвора (привет, АК)
Далее, патрон.
Во-первых, Шмайсер к созданию промежуточного патрона никакого отношения не имел. Ему в 1940 году в рамках контракта HWaA выдали ТТТ и готовый патрон, созданный фирмой Польте. Притом работы в Германии над специальным армейским промежуточным патроном были начаты в 1935 году, а вообще в мире — в 1918 (см. картинку тут). При этом о таких работах было прекрасно известно и в СССР. Еще в середине тридцатых В.Е.Маркевич призывал делать пистолеты-пулеметы (автоматические карабины) не под пистолетные патроны, а под винтовочные уменьшенного калибра и мощности, указывая в качестве хорошей отправной точки патрон .25 Remington
Почему ни в 1918, ни в двадцатые, ни в тридцатые годы вроде бы витавшая в воздухе идея промежуточного патрона «не выстрелила»?
Разумеется, всех точных причин мы знать не можем, но построить разумные предположения нам никто не мешает. Итак.
1) Высокопоставленные армейские чины по натуре своей консервативны, и не любят рисковать карьерой во имя систем, чья полезность не очевидна. А большая часть высокопоставленных военных того периода была воспитана и обучена еще в эпоху магазинных винтовок с отсечкой магазина, стрельбы залпами и штыковых атак в плотном строю. Идея массового вооружения обычных пехотинцев скорострельным автоматическим оружием была во многом чужда большинству таких военачальников.
2) Невзирая на очевидную экономию в материалах и затратах на производство и доставку каждого промежуточного патрона, значительно увеличенный расход патронов в автоматическом оружии по сравнению с магазинными винтовками все равно означал повышение нагрузки как на производство, так и на логистику.
3) К моменту окончания Первой Мировой войны пулемет стал неотъемлемым элементом вооружения пехоты. Использование существенно ослабленных промежуточных патронов в пулеметах, особенно станковых, означало резкую потерю в эффективности их огня по всем типам целей, что, в свою очередь, означало необходимость введения нового «ослабленного» патрона параллельно с уже существующими винтовочными (а не вместо них), что также усложняло логистику
4) Вплоть до конца тридцатых годов в число типичных целей для огня индивидуального стрелкового оружия пехоты входили не только солдаты противника, но и такие цели как лошади (кавалерия во многих странах все еще считалась важным родом войск), а также бронеавтомобили и низколетящие аэропланы. Использование ослабленных «промежуточных» патронов могло резко снизить возможности пехоты по борьбе с этими целями, что считалось тоже недопустимым
так что в межвоенный период в СССР перспективным видом вооружения пехоты стала самозарядная винтовка под обычный трехлинейный патрон, а «передовые» немцы вообще оставили в качестве основного оружия пехотинца обычную магазинку Маузера, построив огневую мощь отделения на базе единого пулемета.
Вторая Мировая война с ее повышенной (по сравнению с Первой мировой) механизацией и стремительно развивавшимися операциями явно продемонстрировала, что при боевых столкновениях больших масс пехоты основное значение имеют не точность стрельбы или мощность боеприпаса, а общее количество выстрелов, произведенное в сторону противника. По собранным уже после войны данным, в среднем на одного убитого солдата приходилось от нескольких тысяч то нескольких десятков тысяч выстрелов. Более того, кавалерия стремительно сошла со сцены, а развитие бронетехники и авиации сделало их малоуязвимыми даже для самых мощных винтовочных патронов. Надо сказать, что понимание этого факта (очередной раз) пришло к германским военным экспертам еще в середине тридцатых годов, и они таки начали серьезные работы над оружием под промежуточный патрон.
При этом резкому росту популярности появившихся в 1943-44 годах серийных «штурмгеверов» более всего способствовал подкрадывавшийся к Вермахту (и всей нацистской Германии) пушной зверек — сибирский песец. Ибо логистически получалось дешевле вооружить пехоту одними штурмгеверами, ибо магазинка явно устарела, самозарядки были дороги и их было очень мало, да и пулеметов на всех тоже хватать перестало. Ну а что эффективная дальность стрельбы заметно упадет — так все равно в реальном массовом бою пехоте дальше 300 метров стрелять только патроны в пустую жечь.
Никем не отвергается тот факт, что серьезные работы в СССР в направлении создания промежуточного патрона и оружия под него начались под влиянием немецких трофеев (захваченных зимой 1942-43 года под Ленинградом MKb.42), но далее они шли вполне самостоятельно. Прямое тому доказательство — к 1945 году, когда приснопамятный Гуго ШМайсер еще сидел в КБ компании Haenel и пытался сочинить для вермахта еще более дешевый Stg.45, в СССр уже имелись прототипы целого семейства оружия под промежуточный патрон — магазинных и самозарядных карабинов, ручных пулеметов и автоматов.
Так что к тому моменту когда в гости к герру Шмайсеру таки дошла доблестная РККА и сказала ему «хендэ хох», в СССР уже имелись подготовленные к войсковым испытаниям автоматы Судаева АС-44, а также их конкуренты от Токарева, Дегтярева и еще многих конструкторов, вот такие:
Автомат Судаева АС-44, 1944 год
автомат Токарева, 1945 год
как видите, никакого Шмайсера в Ижевске было не нужно, чтобы создать такие вот машины
ну а в 1946 году в СССР уже шел очередной этап конкурса, в котором, помимо других конструкторов, принимал участие и сержант Калашников. Который к тому моменту, замечу, был сотрудником научно-исследовательского полигона стрелкового оружия в г.Щурово под Москвой. Где он имел возможность близко познакомиться и изучить не только самое разное иностранное оружие (как трофейное, так и полученное по Ленд-лизу), но и опытные отечественные системы, проходившие испытания на этом же полигоне. Кроме того, сотрудники полигона, чрезвычайно опытные и знающие офицеры, также могли делиться опытом с молодым сержантом.
далее история в принципе известна — после неудачи в первом туре конкурса 1946 года Калашников получает разрешение участвовать во втором, и отправляется переделывать свой автомат (будущий опытный АК-47) в город Ковров (вотчину прославленного конструктора Дегтярева и его школы). А Ковров, если посмотреть на карту, находится примерно в 900 километрах от Ижевска, где в это же время томился в застенках кровавой гэбни Гуго Шмайсер.
Разумеется, в советскую историю о том, как одиночка-самоучка сержант «из ничего» создал отличный автомат, поверить сложно. Естественно, ему помогали — и приданный ему в Коврове конструктор Зайцев, и сотрудники полигона. Калашников (а может и Зайцев — сейчас уже не узнаешь) смело заимствовал удачные решения у автоматов — соперников по конкурсу, в первую очередь, вероятно, у туляка Булкина. Нужно сказать, что в этом нет ничего предосудительного, и более того, в то время любое заимствование, ведущее к успеху, только приветствовалось. В самом деле, вся интеллектуальная собственность-то в СССР принадлежала всем народу (то бишь государству)…
Так что и в создании АК-47 следа руки лично Гуго Шмайсера усмотреть решительно невозможно, даже косвенно: уж очень много различий в компоновке всех основных узлов АК и Стг. Да, в АК много «заимствованных» решений. Да что там говорить — в нем практически нет оригинальных, принципиально новых узлов, равно как и в Штурмгевере (не верите? сравните устройство Стг.44 и скажем чешского пулемета ZB-26, который 1926 года…). Весь ключ — именно в технических и инженерных решениях по компоновке и объединению известных решений в одно работающее целое. И тут АК и Стг разнятся очень сильно.
Ну и наконец третий этап — когда Калашников уже с готовым АК приезжает в 1947 году в Ижевск, ставить серийное производство. Конструкция АК к этому моменту уже «устаканена», и все, чем теоретически может помочь германский специалист на этом этапе — это наладкой серийного производства с широким применением штамповки. Правда, тут тоже вышел облом — Ижевский завод оказался технологически не готов выдерживать нужное качество штамповки, термообработки и клепки ствольных коробок, так что в 1950 году конструкторам Ижмаша пришлось заново создать фрезерованную ствольную коробку для АК (в чем помощь «съевшего собаку» на штамповке Шмайсера им была нужна примерно как собаке — пятая нога).
так что Шмайсер (вместе с Барнитце и другими своими коллегами) еще какое-то время продолжал без особого толку есть советский хлеб, а потом был с миром отослан на историческую родину.
[upd]
источник
засим капитан Очевидность доклад закончил.
http://mpopenker.livejournal.com/1850980.html — цинк
colonelcassad.livejournal.com
Про Калашников и Штурмгевер …
Что ж, давайте сравним известное нам оружие и посмотрим, что от чего произошло.На картинке в заголовке — неполная разборка АКМ и StG-44. Хорошо видно главное отличие АК от штурмгевера — Калашников выбрал схему разборки оружия «вверх», через снимающуюся крышку, в то время как Хуго Шмайссер выбрал схему разборки «вниз», через откидывающийся на шарнире спусковой механизм.
Однако сразу могу заметить, что и Калашников первоначально выбрал такой же тип разборки — вот его так называемый АК-46 (автомат Калашникова, образец 1946 года), представленный на конкурс автомата на первом этапе:
Но как раз в АК-46 прекрасно видно, что кроме схожести схемы разборки и общей эргономической компоновки, ничего общего с конструкцией Шмайсера у Калашникова тогда не было. Например, просто-таки бросается в глаза, что там нет характерного затвора как единой детали с газовым поршнем. Газовый поршень со штоком был выполнен у Калашникова отдельной деталью, и он сцепляется с затвором через промежуточную деталь — своеобразные салазки.
Схема себя на испытаниях не оправдала, и потому была использована идея от StG-44 — совмещения газового поршня и затворной рамы. Однако — вот тут надо понимать главное — использована лишь идея, конструктивное решение у Калашникова совершенно иное. Вообще затвор Калашников применил иной — он запирается не перекосом, а поворотом. Собственно, затвор и УСМ у Калашникова практически скопированы с американского карабина M1 Garand — и это правильно, ибо зачем мудрить, если есть прекрасное решение, отлично зарекомендовавшее себя в боевых условиях?
Надо отметить, что решение с совмещенным с затворной рамой штоком и поршнем применено гораздо раньше Шмайссера, в самозарядной винтовке Холека ZH-29 — и конструкция у Шмайссера как раз очень похожа на ZH-29, только перевернута (у Холека газовый поршень находился под стволом, а не над стволом), но зато сам затвор, схема его сцепления с затворной рамой и схема запирания (перекосом) та же.
Забавно, что сами пиндосы, изучавшие сразу после войны StG-44, ничего в нем не поняли. Американские военные эксперты посчитали немецкую штурмовую винтовку «оружием, далёким от удовлетворительного» — неудобным, излишне массивным и тяжёлым, с низкой надёжностью, обусловленной легко деформирующейся штампованной из тонкого стального листа ствольной коробкой. Отмечалось, что конструкция оружия создана скорее в расчёте под нужды массового производства, чем из соображения получения образца с высокими тактико-техническими и эксплуатационными свойствами, что, по их мнению, объяснялось тяжёлой для Германии ситуацией на фронтах. Эффективность автоматического огня из StG-44 была признана ими неудовлетворительной, а сам этот режим — излишним для данного оружия ввиду невозможности эффективной стрельбы длинными очередями. При этом отмечались отличная для данного класса точность стрельбы одиночным огнём и простота в обращении с оружием. В качестве образца для сравнения назывался американский карабин М1 (так называемый «бэби Гаранд» фирмы Винчестер), причём утверждалось, что он намного совершеннее «штурмгевера».
Это было тем более забавно, что «бэби гаранд» был оружием для вспомогательных войск (вроде водителей грузовиков) и вообще никогда не рассматривался как основное оружие пехоты. Пиндосы тупо проспали появление автомата (штурмовой винтовки) как нового класса оружия, и только разгром во Вьетнаме, где столкнулись с одной стороны русский АКМ, а с другой — американские самозарядные M-14 под полноразмерный винтовочный патрон, заставил их взяться за ум и срочно спроектировать как облегченный промежуточный патрон, так и автомат под него.
И да — рассматривая предшественников Калашникова, нельзя обойти молчанием автомат Судаева 44-го года — так называемый АС-44:
Такие конструктивные особенности этого автомата, как вынос вверх затворной группы с большими зазорами, а также обеспечение контактного взаимодействия движущихся частей через малые площади, были затем использованы Калашниковым в его АК. Именно они и обеспечили АК выдающуюся надежность. Да и, собственно, основные технические решения АС-44 были Калашниковым полностью повторены с малосущественными изменениями:
Видите — здесь мы видим все фирменные признаки АК, начиная от характерной съемной крышки и пружины малого диаметра с направляющей, и кончая характерным затвором с затворной рамой, газовым поршнем и ручкой перезаряжания в виде одной детали. И это — 1944 год!
В 1945 г. была выпущена серия автоматов системы Судаева, войсковые испытания которой проводились весной-летом 1945 года в ГСОВГ, а также в ряде частей на территории СССР. Несмотря на положительные отзывы, армейское руководство потребовало уменьшения массы оружия. Судаев был оружейный гений, и для него не составило бы труда уменьшить массу. Но он умер — в 34 года, и завершить работы по его автомату стало некому. А ведь не подорви Алексей Иванович своё здоровье в блокадном Ленинграде — и мы бы сейчас обсуждали совсем другой автомат (и, кстати, Судаева точно так же обвиняли бы русофобы в том, что он «всё украл у Шмайссера»).
Но вернемся к StG-44 и Калашникову. Калашников, используя общую удачную эргономику StG-44, имплементировал в конструкцию более удачный затвор и УСМ, а также попутно устранил ряд компоновочных недостатков StG-44 (подсмотрев решения у Судаева, у которого он и работал, кстати) — например, убрал из приклада возвратную пружину, что позволило впоследствии легко создать версию со складным прикладом, ввел в возвратную пружину направляющую (что позволило уменьшить ее диаметр) и так далее. Оригинально был решен предохранитель (что стало фирменным признаком АК) и еще ряд деталей. Схема разборки «через верх» также более проста для освоения солдатами и наглядна.
Однако за всё надо платить — и АК не избежал некоторых «фирменных» ошибок, тем более обидных, что в StG-44 они были уже устранены. Например — у АК короткая приемная горловина для магазина, которая не способствует его быстрой смене и прочному креплению. Тут не надо грязи — эта ошибка уже признана ошибкой и в новом АК-12 устранена (как говорится — всего-то 65 лет потребовалось). Вторая ошибка — это та самая «разборка вверх» через съемную крышку. Из-за того, что съемная крышка неизбежно имеет люфт — на ней нельзя крепить прицелы. StG-44 был свободен от этого недостатка — но тогда, в 1947 году, когда АК принимали на вооружение, на это не обратили внимания, ибо никто не собирался снабжать массовый автомат оптикой. А потом стало поздно — и началось пригораживание сбоку съемных «русских» кронштейнов под прицел (съемных — потому что кронштейн не дает открывать крышку и разбирать автомат). В конце концов на АК-12 отказались от съемной крышки, заменив ее откидной на шарнире и разработав плотное крепление — но всем понятно, что это паллиатив, попытка спасти систему без глубокой переделки.
Между прочим — в новой версии автомата АК отказались и от «фирменного» предохранителя в виде пружинящей пластины, а ручку взвода затвора перенесли на шток газового поршня, убрав этим столь же фирменную щель, через которую внутрь автомата сыпалась грязь, попадавшая в магазин и создававшая задержки в подаче патронов. Так что, как видите, в АК и спустя 65 лет есть что улучшать.
В качестве заключения хочу сказать вот что: Михаил Тимофеевич Калашников создал гениальное оружие. Гениальное, и даже лучшее в мире — по совокупности. Есть автоматы более точные, есть более простые, есть даже более надежные — но всегда выигрыш у АК в чем-то одном достигается серьезным проигрышем в чем-то другом. Сделали надежнее — но автомат стал втрое дороже. Сделали точнее — резко потеряли в надежности. Ну и так далее.
Да, Калашников стоял на плечах других выдающихся оружейников — Холлека, Гаранда, Шмайссера и Судаева, да, ему помогали довести до ума конструкцию другие советские разработчики, но собрал всё это в единое целое он, и именно он смог протолкнуть этот автомат в производство, так что в конечном счете это оружие по праву называется КАЛАШНИКОВ. Спите спокойно, Михаил Тимофеевич, ваше имя навсегда останется в истории человечества.
Оригинал статьи — http://takie.org/news/o_kalashnikove_i_shturmgevere/2013-12-25-8153
asaratov.livejournal.com
Правда о создании автомата Калашникова и немецкой штурмовой винтовки Stg-44
Об АК-47 в целом
Автомат Калашникова, или как его чаще называют АК – 47, известен во всем мире. С его создания в 1947 году и до поступления на вооружение армии СССР в 1949 году, этот автомат был обязательным участником всех вооруженных конфликтов на нашей планете. Для многих африканских племен этот автомат стал чем-то большим, чем просто оружие, довольно часто его изображение можно встретить на государственных флагах стран континента. Такая популярность АК вполне объяснима, этот автомат признан самым живучим и убойным оружием в своем классе. Несмотря на свою мощь, он настолько неприхотлив, что прекрасно справляется не только с песками и пылью Африки и Восточных стран, но и с болотами и джунглями Вьетнама. Благодаря своей простоте, стоимость производства этого автомата невысока, что и обуславливает такие объемы производства. Широкое распространение АК-47 также произошло благодаря тому, что современная армия, в своем большинстве, уже довольно давно перевооружилось на модифицированный АК-74, но при этом списанные АК-47 еще в отличном состоянии и продолжают работать. Ну и конечно, всегда найдутся люди, которые с удовольствием заработают на списанном, но еще вполне пригодном для использования оружии. Сейчас вооружение армии Российской Федерации, да и большинства стран СНГ, используют различные модификации АК-47, начиная от маленьких, полицейских АКСУ и заканчивая пулеметами РПК.
Пулемет РПК (Ручной пулемет Калашникова)
АКСУ (Автомат Калашникова Складной Укороченный)
Была ли копия
Вокруг создания этого превосходного оружия витает много тайн и вопросов, но основная из них заключается в том, что Калашников не изобретал свой автомат, а просто скопировал оружие с немецкой штурмовой винтовки Stg-44. Эту винтовку изобрел известный, немецкий, оружейных дел мастер Хуго Шмайсер еще в 1942 году. Слухи о плагиате подогреваются еще и тем, что после войны в город Ижевск, где собственно и создавался АК-47, было вывезено для технической разборки более 50 образцов винтовки Stg-44. Кроме самих винтовок, на завод было отправлено, более 10,000 страниц технической документации о Stg-44. Конечно, после этого злые языки стали поговаривать о том, что Калашников просто слегка изменил Stg-44, и выпустил свой автомат АК-47. Доподлинно известно, что после оккупации войсками союзников города Зуль производство оружия в Германии было запрещено, а немного позже, в 1946 году, Хуго Шмайссеру вместе с семьей предложили поехать на уральские заводы, производившие оружие, в качестве консультанта. Также известно, что немец прожил какое-то время в Ижевске и именно после этого было завершено создание легенды — АК-47.
Если делать подобные выводы, то всё оружие мира скопировано друг у друга. По большому счету, у автомата АК-47 и немецкой штурмовой винтовки Stg-44 сходства есть только во внешнем виде и в ударно-спусковом механизме. Но и в этом вопросе Калашникова нельзя обвинять в том, что он украл идею этого механизма у Хуго Шмайсера, так как сам немец, позаимствовал его у фирмы «Холека», который еще в 20-х годах разработал первые самозарядные винтовки ZH-29.
Винтовка самозарядная ZH-29
Если присмотреться к средней части винтовки, то подобную конструкцию можно увидеть в любом современном автомате, но почему-то никому в голову не приходит утверждать, что все современное оружие скопировано с этой самозаряжающейся винтовки.
Калашников и в правду мог взять за основу создания своего автомата немецкую винтовку, но АК-47 — это оригинальное изобретение, которое полностью отличается от немецкого образца не только своими тактико-техническими характеристиками, но и по своему внутреннему устройству. Практически все детали и важные узлы в АК-47 полностью отличаются от STG-44. Более того, даже принцип разбора этих автоматических винтовок абсолютно разный. Разница видна везде, начиная от запорного механизма, повторного запора у АК-47 и перекоса у STG-44; переводчики режимов огня у STG и АК абсолютно разные, курковый принцип действия, несмотря на свою схожесть, также имеет разную практическую реализацию. Если рассматривать каждую деталь автоматов в отдельности, то ничего общего друг с другом вы не найдете.
STG-44 и АК
Если говорить о боеприпасах для этих автоматов, то внешнее сходство у них есть, впрочем, как и у многих других боеприпасов мира. Это не удивительно, ведь данная форма пули признана как самая удачная по всем баллистическим характеристикам. Далее если говорить о калибре то в АК-47, как известно, используется патрон калибра 7,62×39 мм. В STG-44 использовался патрон 7.92×33. Схожий калибр тоже можно довольно легко объяснить, ведь до создания оружия такого типа, основным оружием являлись различные винтовки с калибром 7,62.
Патроны для АК и для STG-44
Если говорить о «плагиате», то Калашников скорее мог уподобить свой автомат другому оружию российского производства -тульскому автомату Булкина или ТКБ-415, который, к сожалению, так и не был доработан до конца, и не пошел в серийный выпуск, несмотря на неплохую конструкцию и технические характеристики. К сожалению для любителей обвинять М. Калашникова в плагиате, у АК-47 и ТКБ-415 также нет ничего общего, кроме внешнего вида.
Автомат Булкина ТКБ-415
Итог
В заключении нужно сказать, что в АК-47 действительно много элементов скопировано с оружия различных образцов, но сделано это было не для того, чтоб умышленно копировать оружие, а для того чтобы собрать все самое лучшее, что было разработано в области автоматического оружия того времени. Именно благодаря своему умению оценить и выбрать лучшее, Калашникову удалось создать такое великолепное оружие, которое уже более 50 лет используется странами всего света и при этом не устаревает. Также нужно отметить, что если Калашников и скопировал винтовку STG-44 Германии, почему же потом выпуск этого оружия не был продолжен, ведь STG-44 можно встретить только в частных коллекциях или музеях, а автомат Калашникова не только продолжил свое существование, но и продолжает постоянно модифицироваться, каждый раз превращаясь во все более грозное оружие.
topwar.ru
О Калашникове и Штурмгевере: matveychev_oleg
Что ж, давайте сравним известное нам оружие и посмотрим, что от чего произошло. На картинке в заголовке — неполная разборка АКМ и StG-44. Хорошо видно главное отличие АК от штурмгевера — Калашников выбрал схему разборки оружия «вверх», через снимающуюся крышку, в то время как Хуго Шмайссер выбрал схему разборки «вниз», через откидывающийся на шарнире спусковой механизм.
Однако сразу могу заметить, что и Калашников первоначально выбрал такой же тип разборки — вот его так называемый АК-46 (автомат Калашникова, образец 1946 года), представленный на конкурс автомата на первом этапе:
Но как раз в АК-46 прекрасно видно, что кроме схожести схемы разборки и общей эргономической компоновки, ничего общего с конструкцией Шмайсера у Калашникова тогда не было. Например, просто-таки бросается в глаза, что там нет характерного затвора как единой детали с газовым поршнем. Газовый поршень со штоком был выполнен у Калашникова отдельной деталью, и он сцепляется с затвором через промежуточную деталь — своеобразные салазки.
Схема себя на испытаниях не оправдала, и потому была использована идея от StG-44 — совмещения газового поршня и затворной рамы. Однако — вот тут надо понимать главное — использована лишь идея, конструктивное решение у Калашникова совершенно иное. Вообще затвор Калашников применил иной — он запирается не перекосом, а поворотом. Собственно, затвор и УСМ у Калашникова практически скопированы с американского карабина M1 Garand — и это правильно, ибо зачем мудрить, если есть прекрасное решение, отлично зарекомендовавшее себя в боевых условиях?
Надо отметить, что решение с совмещенным с затворной рамой штоком и поршнем применено гораздо раньше Шмайссера, в самозарядной винтовке Холека ZH-29 — и конструкция у Шмайссера как раз очень похожа на ZH-29, только перевернута (у Холека газовый поршень находился под стволом, а не над стволом), но зато сам затвор, схема его сцепления с затворной рамой и схема запирания (перекосом) та же.
Забавно, что сами пиндосы, изучавшие сразу после войны StG-44, ничего в нем не поняли. Американские военные эксперты посчитали немецкую штурмовую винтовку «оружием, далёким от удовлетворительного» — неудобным, излишне массивным и тяжёлым, с низкой надёжностью, обусловленной легко деформирующейся штампованной из тонкого стального листа ствольной коробкой. Отмечалось, что конструкция оружия создана скорее в расчёте под нужды массового производства, чем из соображения получения образца с высокими тактико-техническими и эксплуатационными свойствами, что, по их мнению, объяснялось тяжёлой для Германии ситуацией на фронтах. Эффективность автоматического огня из StG-44 была признана ими неудовлетворительной, а сам этот режим — излишним для данного оружия ввиду невозможности эффективной стрельбы длинными очередями. При этом отмечались отличная для данного класса точность стрельбы одиночным огнём и простота в обращении с оружием. В качестве образца для сравнения назывался американский карабин М1 (так называемый «бэби Гаранд» фирмы Винчестер), причём утверждалось, что он намного совершеннее «штурмгевера».
Это было тем более забавно, что «бэби гаранд» был оружием для вспомогательных войск (вроде водителей грузовиков) и вообще никогда не рассматривался как основное оружие пехоты. Пиндосы тупо проспали появление автомата (штурмовой винтовки) как нового класса оружия, и только разгром во Вьетнаме, где столкнулись с одной стороны русский АКМ, а с другой — американские самозарядные M-14 под полноразмерный винтовочный патрон, заставил их взяться за ум и срочно спроектировать как облегченный промежуточный патрон, так и автомат под него.
И да — рассматривая предшественников Калашникова, нельзя обойти молчанием автомат Судаева 44-го года — так называемый АС-44:
Такие конструктивные особенности этого автомата, как вынос вверх затворной группы с большими зазорами, а также обеспечение контактного взаимодействия движущихся частей через малые площади, были затем использованы Калашниковым в его АК. Именно они и обеспечили АК выдающуюся надежность. Да и, собственно, основные технические решения АС-44 были Калашниковым полностью повторены с малосущественными изменениями:
Видите — здесь мы видим все фирменные признаки АК, начиная от характерной съемной крышки и пружины малого диаметра с направляющей, и кончая характерным затвором с затворной рамой, газовым поршнем и ручкой перезаряжания в виде одной детали. И это — 1944 год!
В 1945 г. была выпущена серия автоматов системы Судаева, войсковые испытания которой проводились весной-летом 1945 года в ГСОВГ, а также в ряде частей на территории СССР. Несмотря на положительные отзывы, армейское руководство потребовало уменьшения массы оружия. Судаев был оружейный гений, и для него не составило бы труда уменьшить массу. Но он умер — в 34 года, и завершить работы по его автомату стало некому. А ведь не подорви Алексей Иванович своё здоровье в блокадном Ленинграде — и мы бы сейчас обсуждали совсем другой автомат (и, кстати, Судаева точно так же обвиняли бы русофобы в том, что он «всё украл у Шмайссера»).
Но вернемся к StG-44 и Калашникову. Калашников, используя общую удачную эргономику StG-44, имплементировал в конструкцию более удачный затвор и УСМ, а также попутно устранил ряд компоновочных недостатков StG-44 (подсмотрев решения у Судаева, у которого он и работал, кстати) — например, убрал из приклада возвратную пружину, что позволило впоследствии легко создать версию со складным прикладом, ввел в возвратную пружину направляющую (что позволило уменьшить ее диаметр) и так далее. Оригинально был решен предохранитель (что стало фирменным признаком АК) и еще ряд деталей. Схема разборки «через верх» также более проста для освоения солдатами и наглядна.
Однако за всё надо платить — и АК не избежал некоторых «фирменных» ошибок, тем более обидных, что в StG-44 они были уже устранены. Например — у АК короткая приемная горловина для магазина, которая не способствует его быстрой смене и прочному креплению. Тут не надо грязи — эта ошибка уже признана ошибкой и в новом АК-12 устранена (как говорится — всего-то 65 лет потребовалось). Вторая ошибка — это та самая «разборка вверх» через съемную крышку. Из-за того, что съемная крышка неизбежно имеет люфт — на ней нельзя крепить прицелы. StG-44 был свободен от этого недостатка — но тогда, в 1947 году, когда АК принимали на вооружение, на это не обратили внимания, ибо никто не собирался снабжать массовый автомат оптикой. А потом стало поздно — и началось пригораживание сбоку съемных «русских» кронштейнов под прицел (съемных — потому что кронштейн не дает открывать крышку и разбирать автомат). В конце концов на АК-12 отказались от съемной крышки, заменив ее откидной на шарнире и разработав плотное крепление — но всем понятно, что это паллиатив, попытка спасти систему без глубокой переделки.
Между прочим — в новой версии автомата АК отказались и от «фирменного» предохранителя в виде пружинящей пластины, а ручку взвода затвора перенесли на шток газового поршня, убрав этим столь же фирменную щель, через которую внутрь автомата сыпалась грязь, попадавшая в магазин и создававшая задержки в подаче патронов. Так что, как видите, в АК и спустя 65 лет есть что улучшать.
В качестве заключения хочу сказать вот что: Михаил Тимофеевич Калашников создал гениальное оружие. Гениальное, и даже лучшее в мире — по совокупности. Есть автоматы более точные, есть более простые, есть даже более надежные — но всегда выигрыш у АК в чем-то одном достигается серьезным проигрышем в чем-то другом. Сделали надежнее — но автомат стал втрое дороже. Сделали точнее — резко потеряли в надежности. Ну и так далее.
Да, Калашников стоял на плечах других выдающихся оружейников — Холлека, Гаранда, Шмайссера и Судаева, да, ему помогали довести до ума конструкцию другие советские разработчики, но собрал всё это в единое целое он, и именно он смог протолкнуть этот автомат в производство, так что в конечном счете это оружие по праву называется КАЛАШНИКОВ. Спите спокойно, Михаил Тимофеевич, ваше имя навсегда останется в истории человечества. отсюда
matveychev-oleg.livejournal.com
АК-47 и Штурмгевер-44 — Исторический ликбез
09.02.2015 04:17
Вернуться назад Комментировать
источник
Обзорный материал на старую тему «Калашников украл идею АК у Гуго Шмайссера».
Закрывая тему Калашников vs Schmeisser
Это не столько для моих постоянных читателей, сколько для распространения в виде ссылки при очередных сезонных обострениях 🙂
Итак, автомат Калашникова АК и штурмгевер Шмайсера. В каких они отношениях?
Обычно самые недалекие начинают рассуждение о сильном внешнем сходстве АК и Stg.44. Что. в общем то, и не удивительно — назначение у оружия одно, эпоха тоже одна, компоновка в силу принятых решений и назначения тоже схожая. Только вот началась эта компоновка отнюдь не со штурмгевера, не был Шмайсер тут пионером.
Вот вам ручной пулемет (или автоматическая винтовка) конструкции американца Льюиса, модели 1923 года. Штука хоть и малосерийная, но для своего времени хорошо известная и испытывавшаяся в самых разных странах.
Если отрешиться от сошек и габаритов пулемета, определяемых обычным винтовочным патроном, то что мы видим? та же отдельная пистолетная рукоятка, тот же примыкаемый снизу рожковый магазин, то же верхнее расположение газоотвода и даже тот же длинный ход поршня и запирание поворотом затвора (привет, АК)
Далее, патрон.
Во-первых, Шмайсер к созданию промежуточного патрона никакого отношения не имел. Ему в 1940 году в рамках контракта HWaA выдали ТТТ и готовый патрон, созданный фирмой Польте. Притом работы в Германии над специальным армейским промежуточным патроном были начаты в 1935 году, а вообще в мире — в 1918 (см. картинку тут). При этом о таких работах было прекрасно известно и в СССР. Еще в середине тридцатых В.Е.Маркевич призывал делать пистолеты-пулеметы (автоматические карабины) не под пистолетные патроны, а под винтовочные уменьшенного калибра и мощности, указывая в качестве хорошей отправной точки патрон .25 Remington
Почему ни в 1918, ни в двадцатые, ни в тридцатые годы вроде бы витавшая в воздухе идея промежуточного патрона «не выстрелила»?
Разумеется, всех точных причин мы знать не можем, но построить разумные предположения нам никто не мешает. Итак.
1) Высокопоставленные армейские чины по натуре своей консервативны, и не любят рисковать карьерой во имя систем, чья полезность не очевидна. А большая часть высокопоставленных военных того периода была воспитана и обучена еще в эпоху магазинных винтовок с отсечкой магазина, стрельбы залпами и штыковых атак в плотном строю. Идея массового вооружения обычных пехотинцев скорострельным автоматическим оружием была во многом чужда большинству таких военачальников.
2) Невзирая на очевидную экономию в материалах и затратах на производство и доставку каждого промежуточного патрона, значительно увеличенный расход патронов в автоматическом оружии по сравнению с магазинными винтовками все равно означал повышение нагрузки как на производство, так и на логистику.
3) К моменту окончания Первой Мировой войны пулемет стал неотъемлемым элементом вооружения пехоты. Использование существенно ослабленных промежуточных патронов в пулеметах, особенно станковых, означало резкую потерю в эффективности их огня по всем типам целей, что, в свою очередь, означало необходимость введения нового «ослабленного» патрона параллельно с уже существующими винтовочными (а не вместо них), что также усложняло логистику
4) Вплоть до конца тридцатых годов в число типичных целей для огня индивидуального стрелкового оружия пехоты входили не только солдаты противника, но и такие цели как лошади (кавалерия во многих странах все еще считалась важным родом войск), а также бронеавтомобили и низколетящие аэропланы. Использование ослабленных «промежуточных» патронов могло резко снизить возможности пехоты по борьбе с этими целями, что считалось тоже недопустимым.
Так что в межвоенный период в СССР перспективным видом вооружения пехоты стала самозарядная винтовка под обычный трехлинейный патрон, а «передовые» немцы вообще оставили в качестве основного оружия пехотинца обычную магазинку Маузера, построив огневую мощь отделения на базе единого пулемета.
Вторая Мировая война с ее повышенной (по сравнению с Первой мировой) механизацией и стремительно развивавшимися операциями явно продемонстрировала, что при боевых столкновениях больших масс пехоты основное значение имеют не точность стрельбы или мощность боеприпаса, а общее количество выстрелов, произведенное в сторону противника. По собранным уже после войны данным, в среднем на одного убитого солдата приходилось от нескольких тысяч то нескольких десятков тысяч выстрелов. Более того, кавалерия стремительно сошла со сцены, а развитие бронетехники и авиации сделало их малоуязвимыми даже для самых мощных винтовочных патронов. Надо сказать, что понимание этого факта (очередной раз) пришло к германским военным экспертам еще в середине тридцатых годов, и они таки начали серьезные работы над оружием под промежуточный патрон.
При этом резкому росту популярности появившихся в 1943-44 годах серийных «штурмгеверов» более всего способствовал подкрадывавшийся к Вермахту (и всей нацистской Германии) пушной зверек — сибирский песец. Ибо логистически получалось дешевле вооружить пехоту одними штурмгеверами, ибо магазинка явно устарела, самозарядки были дороги и их было очень мало, да и пулеметов на всех тоже хватать перестало. Ну а что эффективная дальность стрельбы заметно упадет — так все равно в реальном массовом бою пехоте дальше 300 метров стрелять только патроны впустую жечь.
Никем не отвергается тот факт, что серьезные работы в СССР в направлении создания промежуточного патрона и оружия под него начались под влиянием немецких трофеев (захваченных зимой 1942-43 года под Ленинградом MKb.42), но далее они шли вполне самостоятельно. Прямое тому доказательство — к 1945 году, когда приснопамятный Гуго ШМайсер еще сидел в КБ компании Haenel и пытался сочинить для вермахта еще более дешевый Stg.45, в СССр уже имелись прототипы целого семейства оружия под промежуточный патрон — магазинных и самозарядных карабинов, ручных пулеметов и автоматов.
Так что к тому моменту когда в гости к герру Шмайсеру таки дошла доблестная РККА и сказала ему «хендэ хох», в СССР уже имелись подготовленные к войсковым испытаниям автоматы Судаева АС-44, а также их конкуренты от Токарева, Дегтярева и еще многих конструкторов, вот такие:
Автомат Судаева АС-44, 1944 год
Автомат Токарева, 1945 год
Как видите, никакого Шмайсера в Ижевске было не нужно, чтобы создать такие вот машины
ну а в 1946 году в СССР уже шел очередной этап конкурса, в котором, помимо других конструкторов, принимал участие и сержант Калашников. Который к тому моменту, замечу, был сотрудником научно-исследовательского полигона стрелкового оружия в г.Щурово под Москвой. Где он имел возможность близко познакомиться и изучить не только самое разное иностранное оружие (как трофейное, так и полученное по Ленд-лизу), но и опытные отечественные системы, проходившие испытания на этом же полигоне. Кроме того, сотрудники полигона, чрезвычайно опытные и знающие офицеры, также могли делиться опытом с молодым сержантом.
Далее история в принципе известна — после неудачи в первом туре конкурса 1946 года Калашников получает разрешение участвовать во втором, и отправляется переделывать свой автомат (будущий опытный АК-47) в город Ковров (вотчину прославленного конструктора Дегтярева и его школы). А Ковров, если посмотреть на карту, находится примерно в 900 километрах от Ижевска, где в это же время томился в застенках кровавой гэбни Гуго Шмайсер.
Разумеется, в советскую историю о том, как одиночка-самоучка сержант «из ничего» создал отличный автомат, поверить сложно. Естественно, ему помогали — и приданный ему в Коврове конструктор Зайцев, и сотрудники полигона. Калашников (а может и Зайцев — сейчас уже не узнаешь) смело заимствовал удачные решения у автоматов — соперников по конкурсу, в первую очередь, вероятно, у туляка Булкина. Нужно сказать, что в этом нет ничего предосудительного, и более того, в то время любое заимствование, ведущее к успеху, только приветствовалось. В самом деле, вся интеллектуальная собственность-то в СССР принадлежала всем народу (то бишь государству)…
Так что и в создании АК-47 следа руки лично Гуго Шмайсера усмотреть решительно невозможно, даже косвенно: уж очень много различий в компоновке всех основных узлов АК и Стг. Да, в АК много «заимствованных» решений. Да что там говорить — в нем практически нет оригинальных, принципиально новых узлов, равно как и в Штурмгевере (не верите? сравните устройство Стг.44 и скажем чешского пулемета ZB-26, который 1926 года…). Весь ключ — именно в технических и инженерных решениях по компоновке и объединению известных решений в одно работающее целое. И тут АК и Стг разнятся очень сильно.
Ну и наконец третий этап — когда Калашников уже с готовым АК приезжает в 1947 году в Ижевск, ставить серийное производство. Конструкция АК к этому моменту уже «устаканена», и все, чем теоретически может помочь германский специалист на этом этапе — это наладкой серийного производства с широким применением штамповки. Правда, тут тоже вышел облом — Ижевский завод оказался технологически не готов выдерживать нужное качество штамповки, термообработки и клепки ствольных коробок, так что в 1950 году конструкторам Ижмаша пришлось заново создать фрезерованную ствольную коробку для АК (в чем помощь «съевшего собаку» на штамповке Шмайсера им была нужна примерно как собаке — пятая нога).
Так что Шмайсер (вместе с Барнитце и другими своими коллегами) еще какое-то время продолжал без особого толку есть советский хлеб, а потом был с миром отослан на историческую родину.
Источник: LiveJournal
Социальные комментарии Cacklenovorossy.ru
Давайте сравним известное нам оружие Калашников и Штурмгевер |
то ж, давайте сравним известное нам оружие и посмотрим, что от чего произошло.
Что ж, давайте сравним известное нам оружие и посмотрим, что от чего произошло. На картинке в заголовке — неполная разборка АКМ и StG-44. Хорошо видно главное отличие АК от штурмгевера — Калашников выбрал схему разборки оружия «вверх», через снимающуюся крышку, в то время как Хуго Шмайссер выбрал схему разборки «вниз», через откидывающийся на шарнире спусковой механизм.
Однако сразу могу заметить, что и Калашников первоначально выбрал такой же тип разборки — вот его так называемый АК-46 (автомат Калашникова, образец 1946 года), представленный на конкурс автомата на первом этапе:
Но как раз в АК-46 прекрасно видно, что кроме схожести схемы разборки и общей эргономической компоновки, ничего общего с конструкцией Шмайсера у Калашникова тогда не было. Например, просто-таки бросается в глаза, что там нет характерного затвора как единой детали с газовым поршнем. Газовый поршень со штоком был выполнен у Калашникова отдельной деталью, и он сцепляется с затвором через промежуточную деталь — своеобразные салазки.
Схема себя на испытаниях не оправдала, и потому была использована идея от StG-44 — совмещения газового поршня и затворной рамы. Однако — вот тут надо понимать главное — использована лишь идея, конструктивное решение у Калашникова совершенно иное. Вообще затвор Калашников применил иной — он запирается не перекосом, а поворотом. Собственно, затвор и УСМ у Калашникова практически скопированы с американского карабина M1 Garand — и это правильно, ибо зачем мудрить, если есть прекрасное решение, отлично зарекомендовавшее себя в боевых условиях?
Надо отметить, что решение с совмещенным с затворной рамой штоком и поршнем применено гораздо раньше Шмайссера, в самозарядной винтовке Холека ZH-29 — и конструкция у Шмайссера как раз очень похожа на ZH-29, только перевернута (у Холека газовый поршень находился под стволом, а не над стволом), но зато сам затвор, схема его сцепления с затворной рамой и схема запирания (перекосом) та же.
Забавно, что сами пиндосы, изучавшие сразу после войны StG-44, ничего в нем не поняли. Американские военные эксперты посчитали немецкую штурмовую винтовку «оружием, далёким от удовлетворительного» — неудобным, излишне массивным и тяжёлым, с низкой надёжностью, обусловленной легко деформирующейся штампованной из тонкого стального листа ствольной коробкой. Отмечалось, что конструкция оружия создана скорее в расчёте под нужды массового производства, чем из соображения получения образца с высокими тактико-техническими и эксплуатационными свойствами, что, по их мнению, объяснялось тяжёлой для Германии ситуацией на фронтах. Эффективность автоматического огня из StG-44 была признана ими неудовлетворительной, а сам этот режим — излишним для данного оружия ввиду невозможности эффективной стрельбы длинными очередями. При этом отмечались отличная для данного класса точность стрельбы одиночным огнём и простота в обращении с оружием. В качестве образца для сравнения назывался американский карабин М1 (так называемый «бэби Гаранд» фирмы Винчестер), причём утверждалось, что он намного совершеннее «штурмгевера».
Это было тем более забавно, что «бэби гаранд» был оружием для вспомогательных войск (вроде водителей грузовиков) и вообще никогда не рассматривался как основное оружие пехоты. Пиндосы тупо проспали появление автомата (штурмовой винтовки) как нового класса оружия, и только разгром во Вьетнаме, где столкнулись с одной стороны русский АКМ, а с другой — американские самозарядные M-14 под полноразмерный винтовочный патрон, заставил их взяться за ум и срочно спроектировать как облегченный промежуточный патрон, так и автомат под него.
И да — рассматривая предшественников Калашникова, нельзя обойти молчанием автомат Судаева 44-го года — так называемый АС-44:
Такие конструктивные особенности этого автомата, как вынос вверх затворной группы с большими зазорами, а также обеспечение контактного взаимодействия движущихся частей через малые площади, были затем использованы Калашниковым в его АК. Именно они и обеспечили АК выдающуюся надежность. Да и, собственно, основные технические решения АС-44 были Калашниковым полностью повторены с малосущественными изменениями:
Видите — здесь мы видим все фирменные признаки АК, начиная от характерной съемной крышки и пружины малого диаметра с направляющей, и кончая характерным затвором с затворной рамой, газовым поршнем и ручкой перезаряжания в виде одной детали. И это — 1944 год!
В 1945 г. была выпущена серия автоматов системы Судаева, войсковые испытания которой проводились весной-летом 1945 года в ГСОВГ, а также в ряде частей на территории СССР. Несмотря на положительные отзывы, армейское руководство потребовало уменьшения массы оружия. Судаев был оружейный гений, и для него не составило бы труда уменьшить массу. Но он умер — в 34 года, и завершить работы по его автомату стало некому. А ведь не подорви Алексей Иванович своё здоровье в блокадном Ленинграде — и мы бы сейчас обсуждали совсем другой автомат (и, кстати, Судаева точно так же обвиняли бы русофобы в том, что он «всё украл у Шмайссера»).
Но вернемся к StG-44 и Калашникову. Калашников, используя общую удачную эргономику StG-44, имплементировал в конструкцию более удачный затвор и УСМ, а также попутно устранил ряд компоновочных недостатков StG-44 (подсмотрев решения у Судаева, у которого он и работал, кстати) — например, убрал из приклада возвратную пружину, что позволило впоследствии легко создать версию со складным прикладом, ввел в возвратную пружину направляющую (что позволило уменьшить ее диаметр) и так далее. Оригинально был решен предохранитель (что стало фирменным признаком АК) и еще ряд деталей. Схема разборки «через верх» также более проста для освоения солдатами и наглядна.
Однако за всё надо платить — и АК не избежал некоторых «фирменных» ошибок, тем более обидных, что в StG-44 они были уже устранены. Например — у АК короткая приемная горловина для магазина, которая не способствует его быстрой смене и прочному креплению. Тут не надо грязи — эта ошибка уже признана ошибкой и в новом АК-12 устранена (как говорится — всего-то 65 лет потребовалось). Вторая ошибка — это та самая «разборка вверх» через съемную крышку. Из-за того, что съемная крышка неизбежно имеет люфт — на ней нельзя крепить прицелы. StG-44 был свободен от этого недостатка — но тогда, в 1947 году, когда АК принимали на вооружение, на это не обратили внимания, ибо никто не собирался снабжать массовый автомат оптикой. А потом стало поздно — и началось пригораживание сбоку съемных «русских» кронштейнов под прицел (съемных — потому что кронштейн не дает открывать крышку и разбирать автомат). В конце концов на АК-12 отказались от съемной крышки, заменив ее откидной на шарнире и разработав плотное крепление — но всем понятно, что это паллиатив, попытка спасти систему без глубокой переделки.
Между прочим — в новой версии автомата АК отказались и от «фирменного» предохранителя в виде пружинящей пластины, а ручку взвода затвора перенесли на шток газового поршня, убрав этим столь же фирменную щель, через которую внутрь автомата сыпалась грязь, попадавшая в магазин и создававшая задержки в подаче патронов. Так что, как видите, в АК и спустя 65 лет есть что улучшать.
В качестве заключения хочу сказать вот что: Михаил Тимофеевич Калашников создал гениальное оружие. Гениальное, и даже лучшее в мире — по совокупности. Есть автоматы более точные, есть более простые, есть даже более надежные — но всегда выигрыш у АК в чем-то одном достигается серьезным проигрышем в чем-то другом. Сделали надежнее — но автомат стал втрое дороже. Сделали точнее — резко потеряли в надежности. Ну и так далее.
Да, Калашников стоял на плечах других выдающихся оружейников — Холлека, Гаранда, Шмайссера и Судаева, да, ему помогали довести до ума конструкцию другие советские разработчики, но собрал всё это в единое целое он, и именно он смог протолкнуть этот автомат в производство, так что в конечном счете это оружие по праву называется КАЛАШНИКОВ. Спите спокойно, Михаил Тимофеевич, ваше имя навсегда останется в истории человечества.
savebest.ru
Чем StG 44 отличается от автомата Калашникова? | Справка | Вопрос-Ответ
На памятнике Михаилу Калашникову, открытому 19 сентября 2017 года в Москве, военный эксперт Юрий Пашолок разглядел взрыв-схему немецкой штурмовой винтовки StG 44, разработанной в 1944 году Хуго Шмайссером и внешне напоминающей вышедший позже автомат Калашникова. Скульптор Салават Щербаков, автор памятника, сообщил радиостанции «Говорит Москва», что готов внести изменения, если подтвердится ошибка.
Это сообщение совпало с вновь активировавшимся (в связи с открытием памятника) обсуждением о том, что автомат Калашникова якобы может быть разработан именно Шмайссером, который после войны недолгое время жил в СССР, либо «скопирован» с StG 44 (аббревиатура переводится как Sturmgewehr, то есть «Штурмовая винтовка образца 1944 года»). Обсуждение этой темы регулярно начинаются с новой силой несмотря на то, что оружейные специалисты многократно указывали на принципиальные различия в устройстве этих автоматов, подчеркивая, что причиной сравнения является отдаленное внешнее сходство оружия.
Винтовка StG 44. Фото: Public DomainВ чем различия?
Способ запирания затвора
АК и StG 44 отличаются по важнейшему для конструкции оружия признаку — способу запирания затвора. У АК запирание происходит поворотом затвора вокруг продольной оси, у StG 44 — перекосом затвора в вертикальной плоскости. Способ запирания затвора является ключевым элементом всей конструкции, но мало знаком обычным людям, не разбирающимся в строении оружия. Таким образом непонимание значимости этого отличия влияет на мнение о сходстве разных типов автоматов и винтовок друг с другом.
Ствольная коробка
У автомата Калашникова состоит из собственно ствольной коробки с сечением в виде перевёрнутой буквы П с загибами в верхней части, по которым движется затворная группа, и её крепящейся сверху крышки, которую необходимо снять для разборки. У StG 44 трубчатая ствольная коробка имеет верхнюю часть с замкнутым сечением в виде цифры 8, внутри которой смонтирована затворная группа, и нижнюю, служащую коробкой ударно-спускового механизма (УСМ). Отличия в конструкции ствольной коробки ведут к разной процедуре разборки и сборки оружия.
Компоновка, порядок разборки
Также различаются компоновка и, как следствие, порядок разборки этих автоматов. StG 44 конструктивно предполагает «переломку» оружия на две части, одна из которых состоит из УСМ и приклада, а другая — из ствольной коробки, патронника, самого ствола, цевья, газоотводного механизма и т.д. Эта схема StG 44 почти в том же виде была реализована затем в конструкции винтовки М16, различные модификации которой являются основным стрелковым оружием армии США.
В АК ударно-спусковой механизм (УСМ) не отъёмный, для разборки не требуется отсоединять приклад, а возвратный механизм полностью размещен в ствольной коробке.
Крепление магазина
Отличается и крепление магазина. У StG — достаточно длинная приёмная горловина, у АК магазин просто вставляется напрямую в окно ствольной коробки.
Переводчик огня и предохранительное устройство
Также разнятся у немецкого и советского автоматов переводчик огня и предохранительное устройство: StG имеет отдельные двусторонний переводчик видов огня кнопочного типа и расположенный слева предохранитель в виде флажка, АК — расположенный справа переводчик-предохранитель.
«Автомат Калашникова и STG 44 с технической точки зрения различаются очень многим. Это две разные системы: и по оружию, и по патронам. В Германии раньше, чем в других странах, изобрели новый тип оружия, который у нас называется автоматом. Это индивидуальное автоматическое оружие под патрон промежуточной мощности.
Опытные образцы, проходившие пусковые испытания, в 1942-1943 годах попадались советским солдатам в качестве трофеев. Это не стало стартом работы над автоматом в нашей стране, но позволило ускорить их. Копированием не занимались. Оба имеют автоматику на основе отвода пороховых газов. Оба могут стрелять очередями и одиночными выстрелами. Но это не означает их близкого родства. Калашников заново разработал и патрон, и оружие. Достаточно положить рядом два патрона, и будет заметна разница. Также достаточно провести неполную разборку двух автоматов, и будут видны отличия.
Автомат Калашникова гораздо легче, чем германский. Система запирания у АК поворотом затвора на два упора, у STG 44 — перекосом затвора.
Немцы при выпуске автомата старались максимально экономить на материалах, широко использовали штампованные металлические детали, из-за этого оружие в руках держать не очень удобно. У АК эргономика лучше. Ни одна из германских разработок — ни опытные, ни сам STG 44 — впоследствии нигде не копировались. Были попытки скопировать это оружие в Испании и Латинской Америке, но безрезультатно. А автомат Калашникова копируется до сих пор», — заявил АиФ.ru специалист по огнестрельному оружию, историк, писатель Семен Федосеев.
www.aif.ru