Рурский конфликт — Википедия
| Рурский конфликт | |||
|---|---|---|---|
| Основной конфликт: Оккупация Рейнской области | |||
 Управляемые и оккупированные территории Германии. 1923 год | |||
| Дата | 1923 | ||
| Место | Рурский регион | ||
| Причина | задержка выплаты репараций | ||
| Итог | вывод французских войск из Германии | ||
| Противники | |||
| |||
| Аудио, фото, видео на Викискладе | |||
Рурский конфликт — кульминационный период военно-политического конфликта между Веймарской республикой и франко-бельгийскими оккупационными войсками в Рурском бассейне в 1923 году.
ru.wikipedia.org
Рурский конфликт и план Дауэса. Часть 2 » Военное обозрение
«Пассивное сопротивление»Оккупация Рура привела к политике «пассивного сопротивления» Германии. Она была провозглашена главой правительства Куно 13 января 1923 г. в Рейхстаге. Её одобрило большинство депутатов и рурские промышленники во главе со Стиннесом.
Однако германские политики и промышленники не представляли себе реальных последствий такой политики. Париж усилил оккупационную армию и расширил зону оккупации. Французы заняли Дюссельдорф, Бохум, Дортмунд и другие богатые промышленные центры Рурской области. Они начали политику изоляции Рура от Германии и других стран. Командующий оккупационными войсками генерал Дегутт запретил вывоз угля из Рура в Германию. В результате Германия лишилась 88 % угля, 48 % железа, 70 % чугуна. Германия оказалась под угрозой экономического коллапса. Падение немецкой марки приобрело катастрофический характер, деньги обесценивались невиданными темпами. Кроме того, французы начали репрессии. Некоторых углепромышленников, включая Фрица Тиссена, арестовали. Круппа предупредили о секвестре его предприятий. Прошла волна арестов германских правительственных чиновников в Рурской и Рейнской областях. В итоге попытка правительства Куно дипломатическими средствами оказать давление на Францию провалилась. Протесты германских властей по поводу арестов в Рурской области в Париже отвергли и признали полностью правомерными. Надежды на помощь Англии первоначально также себя не оправдывали. В Англии выражали сочувствие Германии и осуждали политику Франции, но втягиваться в конфликт не желали. Британская дипломатия отказалась и от посредничества.
Тем временем кризис в Германии негативно сказывался и на Англии, и на всей Европе. Снижение покупательной способности германского населения привело к падению английского экспорта и росту безработицы в Англии. Одновременно начал падать курс французского франка. Все это вызвало дезорганизацию европейского рынка. В Германии произошло резкое усиление праворадикальных, националистических и реваншистских движений и организаций. По всей Германии и, особенно в Баварии, формировались тайные и явные организации военного и националистического характера.
Всё это вызвало тревогу в Европе. 15 апреля 1923 г. Пуанкаре в выступлении в Дюнкерке подтвердил обоснованность рурской политики Франции. С его точки зрения, оккупация Рура была оправдана не только с экономической, но и политической, военной необходимости. По словам Пуанкаре, после четырёх германских вторжений в течение одного века Франция имеет право обеспечить свою безопасность. Бельгия поддержала Францию в этом вопросе.
Из-за ухудшения ситуации в Европе и под давление общественного мнения Лондон занял более активную позицию. 21 апреля 1923 г. лорд Керзон произнес в Палате лордов речь, в которой посоветовал Берлину представить новые предложения по проблеме репараций. 22 апреля 1923 г. германский МИД заявил, что готов рассматривать репарационный вопрос, но только в связи с признанием суверенитета Германии над Рейном и Руром. 2 мая 1923 г. германское правительство передало Бельгии, Франции, Англии, Италии, США и Японии ноту с предложениями по репарационному вопросу. Германия соглашалась установить общую сумму обязательств в 30 млрд. марок золотом, при этом всю сумму необходимо было покрыть при помощи иностранных займов. Но, Берлин предупреждал, что пассивное сопротивление Германии будет продолжаться до тех пор, пока не будет прекращена оккупация. Репарационную проблему Германия предлагала решить на уровне международной комиссии. Немцы ссылались на речь американского статс-секретаря Юза, который для решения репарационного вопроса предлагал обратиться к экспертам, людям которые пользуются высоким авторитетом в финансовых проблемах своей страны.
Предложение Германии вызвало новую дипломатическую схватку. Франция и Бельгия считали, что переговоры невозможны до прекращения пассивного сопротивления и, что они не собираются менять своих решений. К тому же Германию обвиняли в «восстании против Версальского договора». Англия предложила Германии представить более «серьёзные и ясные доказательства своей готовности платить, чем это было до сих пор». Японцы сообщили, что для Японии данный вопрос не имеет «жизненного значения» и предлагали решить проблему миром.
7 июня 1923 г. Германия предложила странам Антанты новый меморандум. Репарации предлагалось уплатить облигационными обязательствами на сумму 20 млрд. золотых марок, которые обеспечивались государственными железными дорогами и другим имуществом. Но, Франция снова не спешила ответом. Она опять вставила предварительное условие — прекращение пассивного сопротивления.
Англия же стала выступать за завершение рурского конфликта более настойчиво. В мае 1923 года в Британии произошла смена кабинета министров: отставка Бонар Лоу и назначение премьер-министром Болдуина. Новый премьер отпирался на торгово-промышленные круги и настойчиво добивались ликвидации рурского конфликта. Английская пресса стала активно доказывать, что финансовый хаос, промышленный и социальный крах Германии помешают восстановлению экономического равновесия Европы и соответственно, Англии.
Рурский конфликт приводил к усилению негативных политических тенденций в Европе. Фашистская Италия, пользуясь рурским кризисом, пыталась начать экспансию в бассейне Средиземного моря. Итальянское правительство предъявило свои притязания на всё восточное Адриатическое побережье. Выдвигался лозунг превращения Адриатического моря в итальянское море. Радикальные политики требовали включения значительной части Югославии в состав Итальянской империи. Югославию объявляли итальянской «святой Далмацией». На этой волне итальянцы заняли Фиуме. Италия и Югославия считали это непризнанное государство, провозглашенное 8 сентября 1920 г, итальянским поэтом Габриеле д’Аннунцио, своей территорией. Не получив поддержки Парижа, занятого проблемой Рура, Югославия вынуждена была отказаться от своих притязаний на Фиуме в пользу Рима. Одновременно итальянцы заняли Корфу и только под давление Англии, которая считала остров ключом к Адриатическому морю, отвели войска.
В это время в Германии нарастал революционных хаос. В августе 1923 года в Рурской области началась грандиозная забастовка, более 400 тыс. рабочих начали акции протеста и требовали ухода оккупантов. Эта забастовка была поддержана всеми рабочими Германии и привела к очередному политическому кризису. Возникла угроза уже вооруженного противостояния. Правительство Куно ушло в отставку. В результате было сформировано коалиционное правительство Штреземана — Гильфердинга. В своей программной речи в Штутгарте 2 сентября 1923 г. Штреземан заявил, что Германия готова пойти на хозяйственное соглашение с Францией, но она будет решительно выступать против попыток расчленения страны. Французы смягчили свою позицию и сообщили, что готовы обсудить проблему. При этом Франция снова сообщила, что необходимо прекратить пассивное сопротивление. Штреземан отметил, что германское правительство не может добиться прекращения пассивного сопротивления, пока не будет урегулирована проблема Рура.
После активных германо-французских переговоров, германское правительство опубликовало 26 сентября 1923 г. декларацию, в которой предложила населению Рура прекратить пассивное сопротивление. Общий экономический кризис и нараставшее в стране революционное движение принуждали Берлин к капитуляции. Спекулируя на теме возможности социальной революции, германское правительство давило на страны Антанты. Осенью 1923 года ситуация в Германии действительно была очень тяжелой. В Саксонии левые социал-демократы и коммунисты создали рабочее правительство. Такое же правительство было учредили в Тюрингии. Германия стояла на пороге революционного взрыва. Однако правительство отреагировало жестко. В мятежные провинции бросили войска и правые военизированные формирования. Рабочие республики были разгромлены. Подавили восстание и в Гамбурге. Германское буржуазное правительство, при поддержке части социал-демократов, одержало победу. Но, ситуация оставалась сложной.
Продолжение кризиса. Провал планов Франции
Капитуляцию Германии мировая общественность оценила как вторую войну, проигранную немцами. Казалось, что Пуанкаре близок к намеченной цели. Париж захватил инициативу в разрешении репарационного вопроса и лидирующее место в европейской политике. Премьер-министр Франции надеялся создать германо-французский угольно-железный синдикат, которым будет руководить французский капитал. Это давало Франции экономическое господство в Западной Европе и материальную базу для военного лидерства на континенте.
Однако Пуанкаре ошибся, веря, что Франция победила. Немцы и не собирались уступать Франции. Отказ от политики пассивного сопротивления был шахматным ходом. Берлин ждал, что Лондон, встревоженный усилением Парижа, обязательно вмешается. Да и французы не были удовлетворены этой победой. Они хотели развить успех. Это вызвало недовольство Англии. 1 октября 1923 г. Болдуин решительно осудил непримиримую позицию французского правительства. Британский министр иностранных дел Керзон вообще заявил, что единственный результат оккупации — это хозяйственный развал Германского государства и дезорганизация Европы.
Лондон заручился поддержкой Вашингтона и перешёл в дипломатическое контрнаступление. 12 октября 1923 г. британцы официально потребовали созвать конференцию для урегулирования репарационного вопроса при участии США. В британской ноте подчеркивалось, что Соединенные Штаты не могут остаться в стороне от европейских проблем. По мнению британского правительства, необходимо было вернуться декларации американского государственного секретаря Юза. Америка должна была стать судьей при решении вопроса о репарациях. Англия предлагала созвать международную конференцию с участием США.
Вскоре США сообщили, что охотно примут участие в такой конференции. Таким образом, англосаксы заманили Францию в хорошо подготовленную ловушку. После заявления США, британское правительство сообщило, чтобы Пуанкаре «хорошенько подумал», прежде чем отказаться от этого предложения.
Однако французы упорствовали. Пуанкаре задумал поддержать сепаратистов в Германии, чтобы создать буферные образования между Францией и Германией. Французы поддержали сепаратистские движения на Рейне и в Баварии. Замыслы Пуанкаре основывались на планах маршала Фоша, который предложил создать буферное рейнское государство. Однако другие державы Антанты отклонили этот план в 1919 году. Фош и в 1923 году предлагал захватить Рур и Рейнскую область.
Промышленники Рейнско-Вестфальской области поддержали идею создания Рейнского государства. Французский верховный комиссар Рейнской области Тирар сообщал Пуанкере, что промышленники и торговцы в Аахене и Майнце явно тяготеют к Франции. Многие рейнские и вестфальские фирмы были больше связаны с Францией, чем Германией. После оккупация Рура они были совершенно отрезаны от рынков Германии и переориентировались на Францию. К тому же революционное движение в Германии вызывало страх у определённой части буржуазии. В ночь на 21 октября 1923 г. сепаратисты заявили об учреждении «независимой Рейнской республики».
Почти одновременно усилилось сепаратистское движение в Баварии. Сепаратистами руководила католическая баварская народная партия во главе с Каром. Баварцы планировали вместе с «Рейнской республикой» и Австрией, при поддержке Франции, создать дунайскую конфедерацию. Кар рассчитывал, что отделение Баварии позволит ей освободиться от уплаты репараций и получить кредиты держав Антанты. Баварцы провели тайные переговоры с представителем французского Генштаба полковником Ришером. Французы пообещали баварским сепаратистам содействие и полную поддержку. Но замыслы сепаратистов были раскрыты германскими властями, поэтому Пуанкаре пришлось отмежеваться от Ришера и его планов.
Однако баварские сепаратисты не сдавались и в середине октября 1923 г. Бавария фактически отделилась от Германии. Находившиеся в Баварии части рейхсвера (вооруженных сил) возглавил генерал Лоссов, который отказался подчиняться распоряжениям военного командования. Верховный правитель Баварии Кар начал переговоры с Францией. На запрос Англии Пуанкаре ответил, что он не отвечает за то, что творится внутри Германии. Во время выступления 4 ноября 1923 г. Пуанкаре заявил, что Франция не считает себя обязанным охранять германскую конституцию и единство Германии. Глава французского правительства напомнил о «священном принципе» самоопределения наций.
Ещё более усугубил положение нацистский путч 8-9 ноября 1923 года (Пивной путч). Катастрофическое положение Германии и массовое обнищание населения привели к росту националистических настроений, которые использовали в своих интересах представители крупного германского капитала. Особенно активны были националисты в Баварии, где они вступили в тактический союз с баварскими сепаратистами (национал-социалисты поддерживали идею единой Великой Германии). Националисты организовывали боевые группы и направляли их в Рурскую область, чтобы превратить пассивное сопротивление в активное. Боевик устраивали взрывы на железных дорогах, аварии, нападали на одиночных французских солдат, убивали представителей оккупационных властей. Гитлер и Людендорф произвели в Мюнхене 8 ноября 1923 г. попытку захвата власти. Гитлер надеялся организовать в Баварии «марш на Берлин», повторив успех Муссолини в 1922 году. Но «пивной путч» провалился.
Тем временем ухудшилось экономическое положение Германии. Оккупация Рура была непродуманным шагом и привела к кризису французской экономики. Германия и после прекращения пассивного сопротивления не платила репараций и не выполняла обязательств по поставкам. Это тяжело отразилось на французском государственном бюджете и на курсе франка. К тому же расходы на оккупацию постоянно росли и к осени 1923 года достигли 1 млрд. франков. Пуанкаре попытался задержать падение франка путем увеличения на 20% налогов. Но этот шаг не улучшил ситуацию. К тому же британцы провели финансовую диверсию — английские банки выбросили на денежный рынок значительное количество французской валюты. Курс франка ещё более упал. Под финансовым и дипломатическим нажимом со стороны Англии и США Франции пришлось капитулировать. Пуанкаре сообщил, что Франция больше не возражает против созыва международного комитета экспертов по проблеме германских репараций.
План Дауэса
После долгих проволочек Франция согласилась на открытие работ комитета. 14 января 1924 г. в Лондоне начал работу международный комитет экспертов. Его председателем выбрали представителя США Чарльза Дауэса. Бывший юрист, получивший за участие войне чин генерала, Дауэс был тесно связан с банковской группой Моргана. Именно к этой группе обратилась за кредитом Франция. Морган пообещал Парижу ссуду в размере 100 млн. долларов, но при условии решения вопроса о немецких репарациях.
Во время заседания комитета главное место заняло обсуждение проблемы создания в Германии устойчивой валюты. Особенно на этом настаивали американцы. Их поддерживали в этом вопросе и британцы. Комиссия Дауэса, для изучения положения германских финансов, посетила Германию. Эксперты пришли к выводу платёжеспособность Германии будет восстановлена только при условии воссоединения всей страны.
9 апреля 1924 г. Дауэс объявил о завершении работы и представил текст доклада экспертов. Так называемый «план Дауэса» состоял из трех частей. В первой части эксперты делали общие выводы и передавали точку зрения комитета. Вторая часть была посвящена общему экономическому положению Германии. Третья часть содержала ряд приложений к двум первым частям.
Эксперты считали, что выплачивать репарации Германия сможет только после хозяйственного восстановления. Для этого стране необходимо было помочь. Это должен был сделать англо-американский капитал. Приоритет отдавали стабилизации валюты и созданию бюджетного равновесия. Для стабилизации германской марки предлагалось предоставить берлину международный заем в сумме 800 млн. золотых марок. В залог Германия должна была отдать таможенные пошлины, акцизы и наиболее доходные статьи госбюджета. Все железные дороги переходили на 40 лет к акционерному обществу железных дорог. Общая сумма репарационных платежей и конечный срок их уплаты не были установлены. Берлин только должен был дать обязательство уплатить в первый год 1 млрд. марок. Затем Германия должна была увеличить взносы и довести их к концу 1920-х годов до 2,5 млрд. марок. Источниками покрытия репарационных платежей стали госбюджет, доходы тяжёлой индустрии и железных дорог. В целом вся тяжесть репарация ложилась на простых трудящихся (на этом настоял крупный германский капитал), их изымали через специальные налоги.
Надо отметить, что эти налоги стали использоваться в Германии для широкой демагогической, шовинистической пропаганды. Германские капиталисты умалчивали, что сами не хотели терять свои прибыли и нашли пути к возмещению репарационных платежей за счёт простых людей. Виновниками тяжелого положения народа объявлялись внешние враги, и главным средством избавления от бедствий должна была стать новая война.
В целом план Дауэса предусматривал восстановление сильной Германии. Одновременно англо-американский капитал в союзе с частью крупного германского капитала собирался контролировать основные отрасли народного хозяйства Германии. Чтобы со стороны германских товаров не было конкуренции на рынках, где господствовал британский, американский и французский капитал, авторы плана Дауэса «великодушно» предоставляли Германии советские рынки. План был довольно хитрый, хозяева Запада защищали свои рынки от мощной экономики Германии и направляли экономическую и в перспективе и военную экспансию немцев на восток.
16 августа 1924 года на Лондонской конференции репарационный план для Германии был утвержден. Кроме того, на конференции было решено несколько важных вопросов. Франция потеряла возможность самостоятельно решать вопрос репараций, все конфликтные вопросы должна были решаться арбитражной комиссией из представителей Антанты, во главе с американскими представителями. Франция должна была в течение года вывести войска из Рура. Взамен военной интервенции была начата финансово-хозяйственная интервенция. Создавался эмиссионный банк под контролем иностранного комиссара. Железные дороги переходили в частные руки и также управлялись под контролем специального иностранного комиссара. За Францией оставили право принудительного получения угля и других промтоваров на определенный промежуток времени. Но Германия получила право обращения в арбитражную комиссию с требованиями сокращения или отмены этих поставок. Германии предоставлялся заем в 800 млн. марок. Его давал англо-американский капитал.
Таким образом, Лондонская конференция 1924 года устанавливала господство англо-американского капитала в Германии и соответственно в Европе. Германию же направляли на восток. При помощи плана Дауэса англосаксы надеялись превратить Советскую Россию в аграрно-сырьевой придаток индустриального Запада.
Чарльз Гейтс Дауэс
topwar.ru
Оккупация Рура
До конца 1922 г. Германия уплатила, по данным репарационной комиссии, 1,7 млрд. марок золотом иоколо 3,7 млрд. натурой. Из этой суммы Англия получила 1,1 млрд., а Франция — 1,7 млрд. Размер фактически проведенных платежей намного отставал от репарационных обязательств. Германия постоянно требовала моратория и, умышленно создавая инфляцию, всячески уклонялась от своих обязательств. Правительство Пуанкаре видело единственный выход из положения в оказании силового нажима на Германию путем оккупации Рурской области. Англия противодействовала этим намерениям и тем самым активно поощряла немцев к сопротивлению. В то время как Пуанкаре требовал эффективных гарантий уплаты репараций, Англия настаивала на предоставлении моратория для Германии. Английский представитель в репарационной комиссии в ноябре 1922 г. специально приехал в Берлин и настойчиво советовал германскому правительству твердо стоять за предоставление моратория. Многие английские деятели сознательно провоцировали немцев противодействовать уплате репараций, надеясь вызвать кризис, в котором Франция потерпит поражение и потеряет свою значимость в европейской политике. Это сделало оккупацию Рура неизбежной.
С другой стороны, английские политики склонны были приветствовать рурский кризис, рассчитывая, что он ликвидирует тенденции в Германии к сепаратному соглашению с Францией и сделает Англию готовой для вступления в качестве арбитра. Немаловажное место в планах Ллойд-Джорджа занимало привлечение США к европейским делам, в частности, к финансированию Германии для выплаты платежей и увязки с ними своей собственной задолженности. Британская дипломатия провоцировала рурский конфликт, не понимая до конца дипломатической игры французов.
Франция добивалась не только уплаты Германией платежей, но прежде всего утверждения гегемонии французской индустрии в Европе. Речь шла о соединении угольной и металлургической промышленности Франции и Германии. Франция нуждалась в угле, в Германии наблюдался дефицит железной руды. Еще до 1914 г. некоторые рурские компании купили железорудные предприятия во Франции, а французские металлургические компании — рурские угольные шахты. Крупнейший германский промышленник Гуго Стиннес в 1922 г. усиленно искал возможности создания франко-германского картеля угля и стали.24 Рурская оккупация с участием 5 французских дивизий и одной бельгийской имела своей главной целью добиться интеграции этих двух ключевых отраслей под французским контролем. Утверждения французских дипломатов о безопасности и репарациях были лишь дополнительным аргументом для обоснования этого акта. Кроме того, французские правящие круги планировали расчленение Германии. Оккупация должна была закончиться присоединением к Франции левого берега Рейна и Рурской области, отделением южной Германии от северной, включением расчлененного рейха в сферу французской гегемонии на Европейском континенте.
Район французской оккупации охватывал площадь глубиной 96 км и шириной в 45 км. Но на этой небольшой площади было сосредоточено 80-85% добычи всего каменного угля Германии, 80 % производства железа и стали и 10 % населения страны. Незадолго до французской интервенции в Германии к власти пришло правоцентристское правительство, состоящее из Германской народной партии во главе с Штреземаном, представителей католического центра и др. Во главе правительства встал представитель германского крупного капитала Вильгельм Куно (1876-1933 гг.), имевший обширные деловые связи в США и Англии.
Правительство Куно в расчете на поддержку США и Англии призвало всех служащих, рабочих и предпринимателей отказаться от всякого сотрудничества с оккупационными войсками и перестало вообще платить репарации. Это была политика пассивного сопротивления. Все политические партии поддержали ее. Французские оккупационные власти начали выселять из Рейнланда всех государственных чиновников, принимавших участие в актах саботажа. Были выселены всего 100 тыс. рабочих и служащих. Французы стали присылать собственных инженеров-транспортников и горняков. Бремя интервенции быстро росло для французского бюджета. В то же время оккупация Рура и пассивное сопротивление привели к коллапсу германской марки и германская экономика оказалась на грани полной разрухи. Наступило время, когда берлинское правительство не могло найти денег для обеспечения пассивного сопротивления рурского населения.
В Англии росла тревога в связи с французской оккупацией Рура. Английские дипломаты опасались, что, если Франция добьется успеха, то займет положение подобное тому, какое она занимала после Тильзитского мира. Поддержка, оказываемая Англией Германии, становилась активнее. Английские дипломаты поощряли немцев продолжать сопротивление, советуя им продержаться, пока скажется финансовое давление на Францию со стороны Англии и США. Вместе с тем Англия не предприняла ничего реального в материальной поддержке немецкого сопротивления. Лидер Немецкой Народной партии Густав Штреземан (1878-1929 гг.) писал в мемуарах: «Мы были предупреждены из конфиденциальных источников этой страны (т.е. Англии), что конфликт может длиться месяцами и что мы должны продержаться. Последние новости из Америки позволяют предполагать, что Америка склонна участвовать в действиях против Франции, во всяком случае, в финансовых мероприятиях, рассчитанных на то, чтобы понизить франк»25. Английские дипломаты обманывали немцев. Им не было дела до германских судеб, важно было, чтобы Франция понесла урон в экономике и потерпела политическое поражение. Истощенные немцы, полуголодные городские жители Рура должны были играть роль передового отряда в английской антифранцузской борьбе. Немцы в очередной раз подались на удочку англичан и, нет никакого сомнения, что без вдохновляющих обещаний Англии «пассивное сопротивление» немцев не протянулось бы долго и не принесло бы никакого эффекта.
Всякий раз, когда казалось, что политика пассивного сопротивления начинает ослабевать, и над Германией нависла тень политического и экономического кризиса, английская дипломатия начинала действовать особенно активно. 11 августа 1923 г. лорд Керзон, английский министр иностранных дел в ноте, опубликованной в прессе, резко осудил рурскую политику Франции и пригрозил сепаратными действиями в случае, если Франция не пойдет на соглашение с Германией. В ноте указывалось, что Англия «не может советовать Германии прекратить пассивное сопротивление». Это было попыткой прямого вмешательства Англии в конфликт и в то же время поощрением тех кругов германской буржуазии, которые не только не страдали от «пассивного сопротивления», но и получали солидную компенсацию от правительства в виде субсидий за простой предприятий.
Но Пуанкаре не обратил внимания на ноту Керзона и потребовал от германского правительства безоговорочной капитуляции. У Германии не было выхода. В августе 1923 г. в рейхсбанке не было даже обесцененных марок для оплаты пассивного сопротивления. Кризис в стране углублялся с каждым днем. Политическая обстановка стала исключительно напряженной. 12 августа 1923 г. правительство Куно пало и 13 августа Густав Штреземан сформировал правительство «большой коалиции», куда вошли социал-демократы, партия Центра и др. Новое правительство взяло курс на соглашение с французами. Это решение было ускорено объявлением всеобщей забастовки в Германии. В стране началось сепаратистское движение. В западных землях было объявлено о создании Рейнской республики, о чем в Кёльне сообщил бургомистр города Конрад фон Аденауэр. Назревал развал государства. 27 сентября правительство объявило о прекращении пассивного сопротивления. Штреземан объяснял этот акт германского правительства, в первую очередь, страхом перед социальным потрясением. Он писал 10 октября: «Мы прекратили пассивное сопротивление потому, что оно само по себе полностью взорвалось и только ввергло бы нас в большевизм, если бы мы продолжали его финансировать»26.
Политическая обстановка была накалена до предела. Сепаратистские мятежи произошли в Кобленце, Висбадене, Трире, Майнце, в северной Баварии была провозглашена республика с собственными вооруженными силами. Французские оккупационные власти признали «де-факто» правительства этих «республик». В Саксонии и Тюрингии в результате местных выборов к власти пришли коалиционные правительства, состоявшие из коммунистов и социалистов. В Гамбурге 22-24 октября произошло народное восстание во главе с руководителем коммунистов города Эрнстом Тельманом, будущим председателем Коммунистической партии Германии. В Саксонии и Тюрингии были созданы «красные сотни», представляющие собой вооруженные революционные отряды. В Мюнхене начался фашистский путч и фашистская организация во главе с Адольфом Гитлером начала марш на Берлин 8 ноября 1923 г. В стране фактически начиналась гражданская война по принципу «война всех против всех». Необходимо было срочно предпринимать меры для спасения германского государства. 27 сентября Штреземан объявил о прекращении пассивного сопротивления. Это была тактическая уловка германских политиков, которые рассчитывали, что такой шаг приведет к переговорам с французским правительством и репарациях и выводу войск из Рура.
Но французское правительство, наученное горьким опытом отношения немцев к проблеме репараций, отказалось даже разговаривать на тему о Рейнланде, Руре и репарациях. Оно заявило, что Франции нужны определенные гарантии, которые могут обеспечить лишь обязательства рурских промышленников. Рурские магнаты вынуждены были пойти на соглашение с французскими военными властями. Они опасались, что французская оккупация Рура может обернуться в постоянный контроль Франции в западной Германии, над промышленностью Рура и Рейнской области. Правительство Штреземана разрешило рурским промышленникам начать переговоры с французскими властями по вопросу промышленного производства и оплаты репараций. Оно обещало возместить их расходы позже, когда представится возможность получить иностранные кредиты. 23 ноября было заключено всестороннее соглашение с оккупационными властями, по которому германские промышленники гарантировали поставки по репарациям и своевременную оплату денежных взносов. Пуанкаре одержал победу, германское правительство отказалось от пассивного сопротивления и приняло условия Франции. Но гораздо важнее был отказ Англии от совместного с Германией противостояния Франции. 20 сентября 1923 г. после свидания английского премьер-министра С.Болдуина с Пуанкаре было принято коммюнике, в котором говорилось, что обе стороны «были счастливы установить общее согласие во взглядах и обнаружить, что ни в одном вопросе не существует такого разногласия о целях и принципах, которое помешало бы сотрудничеству между обеими странами, сотрудничеству, от которого так много зависит мир и согласие во всем мире»27.
Германия в очередной раз получила наглядный урок от дипломатов «острова фарисеев», как назвал Англию великий английский писатель Голсуорси. Англия спровоцировала рурский кризис, довела Германию до экономического коллапса и предала ее, как только стало ясно, что Франция намерена довести до конца свою рурскую политику. Франция выиграла экономически и политически. Она показала, что с ней придется считаться, нравится это Англии или нет. У нее достаточно силового ресурса, чтобы заставить Германию выполнить свои обязательства по Версальскому договору. Германия капитулировала, ей пришлось менять тактику. Главные надежды возлагались на США и разработку новой восточной политики, основой которой были взаимоотношения с Советским Союзом. Для Англии предоставлялась возможность изолировать Францию путем соглашения с США и Германией.
studfiles.net
13. Рурский конфликт 1923 года. «План Дауэса» и его международное значение.
Рурский конфликт — кульминационный период военно-политического конфликта между Германийк и франко-бельгийскими оккупационными войсками в Рурском бассейне в 1923 году.
Версальским договором 1919 года на Веймарскую республику (Германию) возлагались обязательства по уплате репараций странам-победительницам в Первой мировой войне. На бескомпромиссном выполнении положений договора настаивал в первую очередь президент Франции Раймон Пуанкаре, защищавший экономические и политические интересы своей страны. При возникновении просрочек в поставках французские войска несколько раз входили на неоккупированные территории Германии. 8 марта 1921 года французские и бельгийские войска оккупировали города Дуйсбург и Дюссельдорф, находившиеся в Рейнской демилитаризированной зоне, тем самым обеспечив себе плацдарм для дальнейшей оккупации всего промышленного района в Рейнланд-Вестфалии. В Лондонском ультиматуме от 5 мая 1921 года, устанавливался график выплаты репараций на общую сумму в 132 млрд золотых марок, а на случай отказа в качестве ответных мер предусматривалась оккупация Рурского региона.
В 1922 году с учётом ухудшающейся экономической ситуации в Веймарской республике союзники отказались от репараций в денежной форме, заменив их натуральными выплатами (сталь, древесина, уголь). 26 сентября союзническая комиссия по репарациям единогласным решением зафиксировала факт отставания Германии по срокам репарационных поставок. Когда 9 января 1923 года комиссия по репарациям заявила, что Веймарская Республика умышленно задерживает поставки, Франция использовала это как повод для ввода войск в Рурский бассейн.
В период с 11 по 16 января 1923 года французские и бельгийские войска численностью первоначально 60 тыс. человек (позднее до 100 тыс.) оккупировали всю территорию Рурского региона, взяв находящееся там мощности по производству угля и кокса в качестве «производственного залога» в обеспечение исполнения Германией своих репарационных обязательств. Ввод оккупационных войск вызвал в Веймарской республике волну народного гнева. Правительство во главе с беспартийным рейхсканцлером Вильгельмом Куно призвало население к «пассивному сопротивлению». Выплата репараций была прекращена, промышленность, управленческий аппарат и транспорт охватила всеобщая забастовка. Франция отреагировала на это назначением 150 тыс. штрафов, которые порой сопровождались высылкой с оккупированной территории.
Во время пассивного сопротивления германское государство взяло на себя выплату заработной платы рабочим Рурского региона за счёт дополнительного выпуска денег. Длительное время эта ситуация продолжаться не могла, поскольку обострение экономического кризиса, инфляция, простой производства и недобор налогов негативно сказывались на экономике Германии.
26 сентября 1923 года новый рейхсканцлер Густав Штреземан был вынужден объявить о прекращении пассивного сопротивления. Под давлением США и Великобритании Франция подписала соглашение МИКУМ— союзническая контрольная комиссия по фабрикам и шахтам Рура. Оккупация Рурского региона завершилась в соответствии с принятым в 1924 году планом Дауэса в июле-августе 1925 года.
План Дауэса (англ. Dawes Plan) от 16 августа 1924 года установил новый порядок репарационных выплат Германии после Первой мировой войны, в соответствии с которым их размер был приведён в соответствие с экономическими возможностями Веймарской республики. Чтобы запустить механизм немецкой экономики, по плану Дауэса Германии одновременно предоставлялся международный заём.
30 ноября 1923 года Комиссия по репарациям приняла решение о создании международного комитета экспертов под председательством Чарльза Дауэса. Эксперты приступили к работе 14 января и представили свой проект 9 апреля. Договор был подписан 16 августа 1924 года в Лондоне (Лондонская конференция 1924 года) и вступил в силу 1 сентября 1924 года. Его реализация стала возможной лишь после преодоления в Германии инфляции и привела Веймарскую республику в её период расцвета — «золотые двадцатые».
Реализованный прежде всего под давлением США и благодаря политике Густава Штреземана план Дауэса обеспечил восстановление экономики Германии. Благодаря этому плану Веймарская республика стала способна выплачивать репарации. Державы-победительницы смогли вернуть полученные от США военные кредиты. План Дауэса стал одним из первых успехов во внешней политике послевоенной Германии, придавший новый импульс отношениям США и Европы.
Планом Дауэса устанавливалось, что в 1924 году Германия выплачивает репарации на сумму в 1 млрд золотых марок. К 1928 году размер выплат должен достичь 2,5 млрд. Благодаря защищённым траншам риски, связанные с закупкой валюты, ложились на получателя, что способствовало сохранению стабильности рейхсмарки.
Репарации выплачивались из непосредственно перечисляемых таможенных и налоговых поступлений, а также за счёт процентов и погашения облигаций промышленности в размере 16 млрд золотых марок. Для обеспечения выплат Рейхсбанк и Имперские железные дороги были поставлены под международный контроль.
29 августа 1924 года рейхстаг ратифицировал план Дауэса.
studfiles.net
Оккупация Рура — Франция
Экономический кризис во Франции
В годы правления Национального блока во Франции продолжался экономический кризис. Цены росли, стоимость франка падала, государственный долг непрерывно увеличивался.
В этих условиях французские правящие круги попытались найти выход из положения за счет Германии, которая в 1922 г. заявила, что из-за тяжелого финансового положения больше не может выплачивать репарации и просит отсрочки на четыре года. В ответ французское правительство, договорившись с Бельгией, решило оккупировать Рур.
Рурский конфликт
В январе 1923 г. французские и бельгийские войска, сославшись на Версальский договор, вступили в Рейнскую область Германии. Французское правительство уверяло, что речь идет лишь о «полицейской операции» с целью «заставить платить Германию».
Однако на деле в правящих кругах Франции вынашивались более широкие планы. Длительная оккупация Рура — индустриального сердца Германии — означала бы установление французского контроля над немецкой экономикой и закрепление гегемонии Франции в Европе.
Протесты против оккупации Рура
Расчеты французских правящих кругов не оправдались. Против оккупации Рура выступили Англия и США, не желавшие усиления Франции.
«Пассивное сопротивление». Правительство Германии призвало население к «пассивному сопротивлению». В Руре началась всеобщая забастовка.
Поступления рурского угля во Францию прекратились. Выплавка чугуна и стали упала. В течение 1923 г. немецкая марка полностью обесценилась, но и французский франк потерял половину своей стоимости.
Коммунисты и часть социалистов протестовали против оккупации Рура. Их призывы стали находить отклик среди солдат французских оккупационных войск. В немецких городах Дуйсбург и Дортмунд французские солдаты с пением «Интернационала» шли во главе демонстраций протеста. В Эссене они отказались разгонять безработных, которые заняли городскую ратушу.
Поняв, что оккупация Рура не достигла своей цели, радикал-социалисты и социалисты, первоначально поддержавшие правительство, выступили против него. В июне 1923 г. радикалы перешли в оппозицию, часть правых депутатов также проголосовала против продолжения оккупации Рура. Национальный блок развалился.
Отвод французских войск
Осенью 1923 г. французское правительство было вынуждено вывести основную часть войск из Рура. Решение вопроса о репарациях оно согласилось передать на рассмотрение международного комитета экспертов.
www.formuladomina.ru
Рурский конфликт (1922-1923 гг.)/ Оккупация Рура: sandra_rimskaya
Но за дипломатическими кулисами Англия подготовляла поражение Франции. Д’Абернон вёл непрерывные переговоры с германским правительством о методах борьбы против оккупации.
Германское правительство получило совет ответить на Французскую политику оккупации Рура «пассивным сопротивлением». Последнее должно было выразиться в организации борьбы против использования Францией экономических богатств Рура, а также в саботаже мероприятий оккупационных властей.
Инициатива в проведении этой политики исходила от англо-американских кругов. Сам д’Абернон усиленно приписывает её американскому влиянию. «В послевоенном развитии Германии американское влияние было решающим, — заявляет он. — устраните действия, предпринятые по американскому совету,
или в предполагаемом согласии с американским мнением, или в предвидении американского одобрения, — и весь курс германской политики был бы совсем иным».
Что касается английской дипломатии, то, как свидетельствуют факты, она не только не имела действительного намерения удержать Пуанкаре от рурской авантюры, но втайне стремилась разжечь франко-германский конфликт. Керзон лишь для видимости предпринимал свои демарши против оккупации Рура; реально он ничего не сделал, чтобы помешать её осуществлению. Более того, как Керзон, так и его агент, английский посол в Берлине лорд д’Абернон, считали, что рурский конфликт мог взаимно ослабить и Францию и Германию. А это привело бы к господству Великобритании на арене европейской политики.
Совершенно самостоятельную позицию в вопросе об оккупации Рура занимало советское правительство.
Открыто осуждая захват Рура, советское правительство предупреждало, что этот акт не только не может привести к стабилизации международного положения, но явно грозит новой европейской войной. Советское правительство понимало, что рурская оккупация была столько же результатом агрессивной политики Пуанкаре, сколько и плодом провокационных действий германской империалистической буржуазии во главе с германской «народной партией» Стиннеса. Предупреждая народы всего мира, что эта опасная игра может закончиться новым военным пожаром, советское правительство в обращении ЦИК от 13 января 1923 г. выражало своё сочувствие германскому пролетариату, который становился первой жертвой провокационной политики катастроф, проводимой германскими империалистами.
2. Рурский конфликт (1922-1923 гг.)/ Политика «агрессивного сопротивления»
Уже накануне оккупации 9 января 1923 г. вся высшая администрация Рейнско-Вестфальского угольного синдиката выехала из Эссена в Гамбург. Этому примеру последовали и другие предприятия. Угольный синдикат прекратил репарационные поставки угля союзникам. Правительство Куно со своей стороны объявило, что не будет вести никаких переговоров с репарационной комиссией, пока Рур не будет освобождён от оккупационных войск.
Политика пассивного сопротивления, провозглашённая Куно 13 января в Рейхстаге, была одобрена большинством 283 голосов против 28. Эту политику самым активным образом поддерживали рурские углепромышленники во главе со Стиннесом.
Однако германские политики и промышленники не представляли себе реальных последствий пассивного сопротивления.
Пуанкаре усилил оккупационную армию; он расширил район оккупации, заняв Дюссельдорф, Бохум, Дортмунд и другие богатые промышленные центры Рурской области. Рур постепенно изолировался от Германии и от всего внешнего мира — Голландии, Швейцарии, Италии. Генерал Дегутт, командовавший оккупационными армиями, запретил вывоз угля из Рурской области в Германию. С оккупацией Рура Германия лишилась 88% угля, 48% железа, 70% чугуна. Вся область находилась под властью таможенного комитета, создавшего таможенную стену между Рейнско-Вестфальской оккупированной областью и Германией. Падение немецкой марки приобрело катастрофический характер.
Усилились и репрессии оккупационных властей. Ряд углепромышленников, в том числе Фриц Тиссен, был арестован. Круппу Дегутт пригрозил секвестром его предприятий. Начались аресты германских правительственных чиновников в Рурской и Рейнской областях.
Попытка правительства Куно дипломатическими средствами воздействовать на французское правительство ни к чему не привела. Пуанкаре вернул один из протестов германского правительства со следующей препроводительной нотой: «Министерство иностранных дел имеет честь отправить обратно германскому посольству полученное сегодня отношение. Невозможно принять бумагу, составленную в подобных выражениях».
На протест по поводу арестов в Рурской области Пуанкаре ответил нотой от 22 января 1923 г. В ней заявлялось, что французское правительство подтверждает получение отношения, в котором германское правительство протестует против ареста некоторых лиц в Рурской области. Французское правительство отклоняет этот протест. «Все меры, принимаемые оккупационными властями, совершенно правомерны. Они являются последствием нарушения Версальского договора германским правительством».
Германская дипломатия вновь попыталась добиться вмешательства Англии в рурский конфликт. С неофициальным визитом в Англию поехал член Рейхстага Брейтшейд, считавшийся среди германской социал-демократии выдающимся знатоком международных вопросов и прирождённым дипломатом, впечатления Брейтшейда были далеко не радужны: дальше сочувствия Германии и осуждения Франции в Англии не шли обладало нежелание втягиваться в конфликт. «Английский народ в своём подавляющем большинстве желает во что бы то ни стало избежать войны, так как нигде отвращение к новой войне не является столь сильным, как в Англии», — таков был основной вывод из визита Брейтшейда в Англию.
Это же доказывал и так называемый кёльнский инцидент. После начала рурской оккупации разнёсся упорный слух об уходе английских войск из кёльнской зоны. Немецкие газеты с ликованием подхватили этот слух, надеясь, что разногласия союзников приведут к отказу Пуанкаре от рурской оккупации. Но надежды эти не оправдались. 14 февраля 1923 г. министр иностранных дел Великобритании Керзон пояснил мотивы, по которым английское правительство решило оставить свои войска в Рейнской области. «Их присутствие окажет умеряющее и умиротворяющее действие», — заявил министр. Вывод английских войск означал бы, по мнению Керзона, конец Антанты.
Как объяснили Брейтшейду его английские друзья, англичане сначала действительно хотели уйти из своей зоны оккупации; однако они не желали ссориться с французами, особенно после разрыва переговоров с турками в Лозанне (4 февраля 1923 г.).
Английская дипломатия отказалась и от посредничества. «Что касается посредничества, — заявил Керзон, — то о нём не может быть и речи, если только с соответствующей просьбой не обратятся обе стороны».
Таким образом, надежда Германии на помощь английской дипломатии рушилась. Между тем нажим Франции всё усиливался. Дипломатия Пуанкаре опиралась на поддержку Бельгии и Италии. Итальянская дипломатия воскресила старый наполеоновский проект континентального блока против Англии. Ещё во время Парижской конференции она начала секретные переговоры с Францией и Бельгией об организации такого блока. Итальянское официальное агентство даже опубликовало 11 января 1923 г. сообщение, которое гласило, что «итальянское правительство обратило внимание правительств Франции и Бельгии на своевременность образования своего рода континентального синдиката, из которого не была бы исключена a priori и Германия».
Инициативу фашистской Италии подхватила реакционно-националистическая печать во Франции. Она же трубила, что франко-итальянский союз является «первой статьёй новой конституции Европы». 21 февраля 1923 г. французский сенатор и издатель газеты «Matin» Анри де Жувенель писал, что невозможно ставить будущее Европы в зависимость от Великобритании. «У континента имеются свои интересы, — заявлял де Жувенель. — Островные мозги с трудом могут их постигнуть, а если и постигнут, то не захотят им служить. Великобритания добивается в Европе политического равновесия. Даже туннель под каналом вызывает у неё подозрение. Однако Альпы не так отделяют страны друг от друга, как канал».
Жувенель поддерживал идею франко-итальянского союза. Он доказывал, что французское железо найдёт выгодный сбыт в Италии. Кроме того, Франция и Италия должны совместно заняться нефтяными промыслами в Румынии, Турции и России. В связи с этим они могут объединить свой торговый флот для перевозки нефти.
Все эти проекты не пошли дальше газетного обсуждения. Однако они усиливали возбуждение как в Англии, так и в Германии.
3. Рурский конфликт (1922-1923 гг.)/ Новые германские предложения
Экономические последствия рурской оккупации сказывались не только в Германии. Снижение покупательной способности германского населения влекло за собой падение английского экспорта и рост безработицы в Англии.
Лондонское Сити рассчитывало, что оккупация Рура вызовет обесценение франка, отчего выиграет английский фунт. Курс франка действительно быстро падал. Но падение курса франка наряду с экономическим развалом Германии совершенно дезорганизовало европейский рынок.
В Германии резко усиливались националистические и реваншистские настроения. Во всех областях Германии, особенно в Баварии, формировались тайные и явные организации фашистского типа. Они выступали с лозунгами мобилизации сил для восстановления «великой германской армии», её перевооружения и подготовки к новой войне. Рейхсвер приобретал в стране всё большее влияние. Вся левая печать Германии тревожно отмечала близость рейхсвера с фашистскими организациями.
Эта обстановка в Германии вызывала тревогу во Франции. Вопрос о гарантиях безопасности не сходил со страниц французской печати.
Пуанкаре использовал это положение для оправдания своей рурской политики. Выступая в Дюнкерке 15 апреля 1923 г., он вновь доказывал не только экономическую, но и политическую необходимость оккупации Рура.
По словам Пуанкаре, после четырёх вторжений в течение одного века Франция имеет право обеспечить свою безопасность. Она должна «защищать свои границы от новых нарушений и воспрепятствовать тому, чтобы нация, империализм которой, невидимому, неизлечим, лицемерно начинала в тени подготовку вторжения».
На другой день, 16 апреля, в таком же духе выступил и председатель бельгийского Совета министров Тёнис. Он заявил, что занятие Рура должно парализовать захватнические намерения Германии. «Оккупация — это средство, а не цель, — говорил премьер. — Мы хотим, чтобы Германия, признав, что она проиграла опасную ставку на финансовое валютное банкротство… решилась, наконец, на возмещения и сделала нам предложения».
Напряжённая обстановка в Европе и давление общественного мнения заставили, наконец, и английскую дипломатию приподнять забрало. 21 апреля 1923 г. лорд Керзон выступил в Палате лордов с речью, в которой советовал Германии представить через английского посла д’Абернона новые предложения по репарационному вопросу. «Я могу лишь повторить свой совет, — говорил Керзон, — который однажды я уже давал германскому правительству. Пусть оно само выступит с предложением, которое показало бы Антанте, что Германия по мере возможности готова выполнять свои обязательства. Я знаю, что французское и бельгийское правительства готовы, если такое предложение будет сделано этим двум сторонам или Антанте в целом, приступить к переговорам для серьёзного обсуждения вопроса. Германии, по-моему, остаётся лишь сделать первый шаг, чтобы за этим последовало и разрешение рурского конфликта».
На предложение Керзона Штреземан ответил в публичной речи в Берлине 22 апреля 1923 г. Он заявил, что с известными оговорками и поправками «выводы Керзона о репарационной проблеме могут послужить основой для дальнейшего международного обсуждения. Однако, — продолжал Штреземан, — мы должны высказать со своей стороны некоторые замечания лорду Керзону. Английский министр затрагивает лишь репарационный вопрос. Если мы не ошибаемся, Керзон желал бы, чтобы Лига наций оказывала влияние на управление Рейнской областью. По вопросу о репарациях с Германией договориться можно. Наши жизнь и смерть не зависят от того, уплатим ли мы одним миллиардом больше или меньше. Но Рейн и Рур — это для нас вопросы жизни и смерти… Если Керзон хочет быть честным посредником между Германией и Францией, то пусть он исходит из этой предпосылки — суверенитета Германии над Рейнской областью».
Но французское правительство не желало английского посредничества. 26 апреля Пуанкаре заявил, что никакое германское предложение не будет рассматриваться, если оно не адресовано самой Франции.
В конце концов в расчёте на поддержку Англии германское правительство 2 мая 1923 г. передало Бельгии, Франции, Англии, Италии, США и Японии ноту с предложениями по вопросу о репарациях. Отмечая, что «экономическое оздоровление Европы и мирное сотрудничество могут быть разрешены лишь путём взаимного соглашения», германская нота предупреждала, что пассивное сопротивление Германии будет продолжаться до тех пор, пока не будут эвакуированы оккупированные области. Германское правительство соглашалось установить общую сумму обязательств Германии в 30 миллиардов марок золотом, причём вся эта сумма должна быть покрыта при помощи иностранных займов.
Всю репарационную проблему германская нота предлагала передать на решение международной комиссии. При этом нота ссылалась на речь американского статс-секретаря Юза, произнесённую в Американской исторической ассоциации в декабре 1922 г. Для разрешения репарационной проблемы Юз предлагал обратиться к экспертам — «лицам, пользующимся высоким авторитетом в финансовых сферах своей страны, людям такого личного авторитета, опыта и честности, чтобы их решение о размере тех сумм, которые должны быть уплачены, и о финансовом плане выполнения платежей было признано во всём мире как единственно правильное разрешение вопроса».
Вместе с тем германское правительство просило передать на третейское разбирательство все те спорные вопросы, которые •не могут быть урегулированы дипломатическим путём.
Германская нота вызвала новую дипломатическую схватку. Ответная нота французского и бельгийского правительств от 6 мая 1923 г. была составлена в резко полемическом тоне. Решительно возражая против того, что оккупация Рура представляет собой нарушение Версальского договора, нота предупреждала, что «переговоры немыслимы до прекращения пассивного сопротивления».
Отклоняя германские предложения, касающиеся создания международной комиссии, французское и бельгийское правительства заявляли, что не намерены что-либо изменять в своих прежних решениях. Они не могут не отметить, что «германская нота производит с начала до конца впечатление лишь слегка завуалированного, но систематического восстания против Версальского договора». Принятие германских предложений «неизбежно повело бы к полной и окончательной ликвидации этого договора и к необходимости составления другого, а также к моральному, экономическому, политическому и военному реваншу Германии».
Ответ английского правительства на германскую ноту был сформулирован более сдержанно. В английской ноте от 13 мая 1923 г. сквозило явное намерение показать, что английская дипломатия не оказывала влияния на позицию Германии и на её предложения от 2 мая 1923 г.
Керзон отмечал в своей ноте, что германские предложения явились для него «большим разочарованием». По форме и по существу они далеки от того, что английское правительство могло ожидать, заявлял Керзон, в ответ на «советы, с которыми я во многих случаях позволял себе обращаться к германскому правительству». Керзон предлагал Германии «представить более серьёзные и ясные доказательства своей готовности платить, чем это было до сих пор».
Итальянское правительство ответило немцам весьма уклончивой нотой от 13 мая 1923 г. В ней было подчёркнуто, что при распределении репарационных платежей Италия была поставлена в невыгодное положение. Нота также рекомендовала Германии выступить с новым предложением, которое «могло бы быть принято как итальянским, так и другими союзными правительствами» .
Позже других ответила Япония. В короткой ноте от 15 мая она сообщала, что «для японского правительства данный вопрос не имеет такого большого и жизненного значения, как для других союзников». Всё же Япония предлагала германскому правительству принять меры для «скорого миролюбивого разрешения всей репарационной проблемы в целом».
Приём, оказанный германской ноте от 2 мая, заставил правительство Куно пересмотреть свои предложения.
Через 3 недели, 7.июня 1923 г., Куно отправил правительствам Антанты новый меморандум. В нём германское правительство предлагало определить платёжеспособность Германии на «беспристрастной международной конференции».
В качестве гарантии уплаты репараций Куно предлагал облигационные обязательства на сумму 20 миллиардов золотых марок, обеспеченные государственными железными дорогами и другим имуществом.
Но Пуанкаре и на этот раз не спешил с ответом. Предварительным условием для переговоров с Германией он ставил по-прежнему прекращение пассивного сопротивления.
В мае 1923 г. в Англии произошла смена кабинета. Отставка Бонар Лоу и назначение премьер-министром Болдуина не означали радикального изменения общего направления английской политики и курса её дипломатии. Но новый премьер, бывший канцлер казначейства, опиравшийся на влиятельные торгово-промышленные круги Англии, принадлежал к тем политикам, которые настойчиво добивались ликвидации рурского конфликта. К этому его побуждали не только интересы этих кругов, но и страх английской буржуазии перед опасностью революционного кризиса в Германии.
Выступая 12 июля 1923 г. в Палате общин по вопросу о рурских осложнениях, Болдуин подчеркнул, что «для Англии как деловой нации ясно, что если от Германии потребовать чрезмерных платежей, то от этого больше всего пострадают сама Англия и её союзники». «Германия, — говорил премьер, — быстро приближается к финансовому хаосу; за ним может последовать промышленный и социальный крах».
Английская буржуазная печать настойчиво доказывала, что нерешённая проблема репараций является «препятствием восстановлению экономического равновесия Европы, а следовательно, и Англии».
Занятие Рура ускоряет катастрофу; предотвратить её можно только быстрейшей ликвидацией рурского конфликта, — этот общий вывод деловых и правительственных кругов Англии определил и направление деятельности английской дипломатии.
20 июля 1923 г. английский кабинет препроводил французскому правительству ноту. В ней лорд Керзон выражал готовность Англии присоединиться к другим союзникам для оказания давления на германское правительство, чтобы заставить его отказаться от пассивного сопротивления в Руре. Однако условием этого коллективного воздействия Керзон ставил новую серьёзную попытку выяснения платёжеспособности Германии и установления комитетом беспристрастных экспертов более реальной суммы репараций.
Ответ французского и бельгийского правительств на британскую ноту последовал 30 июля 1923 г.
Французская нота отвергала предположения британского правительства о разрушительных результатах оккупации Рура: разорение Германии — дело рук самой Германии и её правительства, а не следствие занятия Рура. Пассивное сопротивление немцев должно прекратиться без всяких условий. Новое определение платёжеспособности Германии и общей суммы репараций и бесполезно и опасно.
«В 1871 г., — заключала свои возражения французская нота, — никто на свете не интересовался, считает ли Франция Франкфуртский договор справедливым и осуществимым. Никто не воспрепятствовал тогда Германии занять значительную часть французской территории до полной уплаты возмещения в пять миллиардов, которых потребовала страна-победительница, не подвергавшаяся вторжению, не испытавшая никаких разрушений от войны и, однако, отнявшая у побеждённых две провинции».
Англо-французские противоречия в рурском вопросе всё обострялись. Мировая печать уже заговаривала о серьёзных трещинах в версальской системе и даже о распаде Антанты. Вопрос об англо-французских разногласиях подвергся обсуждению в обеих английских палатах. Давая на заседании Палаты общин 2 августа 1923 г. обзор дипломатической переписки по Репарационному вопросу, Болдуин подчеркнул, что добивается ликвидации рурского конфликта как горячий друг Франции. «Так как я хочу, чтобы эта дружба продолжалась, — заявил премьер, — я желаю скорейшего конца смуты, которая в настоящее время причиняет страдания Европе».
Парламентская оппозиция во главе с Ллойд Джорджем не замедлила упрекнуть правительство в нелойяльности по оношению к Франции; ведь английское правительство сначала поощряло, а теперь осуждает рурскую авантюру. Это непоследовательно и нелогично.
«Что это за хаос? — вопрошал Ллойд Джордж 6 августа 1923 г. в статье «По примеру Наполеона». — Франция и Германия, и та и другая, стремятся к соглашению в Руре. Но обе слишком горды, чтобы в этом сознаться. Поэтому борьба продолжается и будет продолжаться во вред обеим сторонам. Англия посылает ворчливые ноты по очереди то Франции, то Германии… Германия должна представить свои расчёты под пулемётами и приводить свои доводы перед дулом французских пушек… Весь мир сошёл с ума».
В новой пространной ноте Англии от 20 августа 1923 г. Пуанкаре перечислял систематические нарушения Германией версальских обязательств. «Репарационная комиссия, — гласила нота, — посвятила двадцать три заседания добросовестному выслушиванию тридцати двух экспертов, назначенных Германией. Лишь после этой долгой работы, 27 апреля 1921 г., она определила репарационный долг Германии. К 1 мая 1921 г. он исчислялся в размере 132 миллиардов золотых марок». Ссылаясь на развал своих финансов и на падение валюты, Германия упорно уклонялась от уплаты репараций. В то же время она «вновь соорудила огромный торговый флот, в настоящий момент конкурирующий в водах Америки с флотом Англии и с нашим флотом; она прорыла каналы, развила телефонную сеть; короче говоря, она предприняла всевозможные работы, которые Франция ныне должна откладывать».
По подсчётам экономиста Маультона, Германия внесла к началу 1923 г. всего 25 — 26 миллиардов золотых марок. Из них 16 млрд. составляла стоимость германской собственности за границей и только 9,5 млрд. были изъяты из национального богатства страны. В эту сумму входили и натуральные поставки стоимостью 1,6 млрд. марок. Наличными деньгами Германия внесла только 1,8 млрд. Умышленное расстройство бюджета, изъятие крупной промышленности из налогового обложения, злостное уклонение от платежей — всё это характеризовало нарушения со стороны Германии репарационных обязательств. Вместе с тем, как отметил и Ллойд Джордж в своей книге «Мир ли это?», Германия сознательно стремилась нанести материальный ущерб союзникам и, в частности, воспрепятствовать восстановлению французской и бельгийской промышленности после войны. Лавируя, маскируясь и обманывая общественное мнение Европы, империалистическая Германия накапливала силы, чтобы вновь стать угрозой миру.
Источник
sandra-rimskaya.livejournal.com
Оккупация Рура — Традиция
Материал из свободной русской энциклопедии «Традиция»
Оккупация Рура — нем. Ruhrbesetzung.[1]
9 января 1923 года репарационная комиссия Антанты голосами представителей Франции, Италии и Бельгии (против голоса представителя Англии) вынесла постановление о том, что Германия не выполняет своих обязательств.
Уже 10 января правительства Франции и Бельгии направили германскому правительству ноту следующего содержания: ввиду того, что Германия не поставила в срок несколько миллионов тонн угля и определённое количество телеграфных столбов, Франция посылает в Германию комиссию инженеров для контроля над угольным синдикатом, а одновременно под видом «охраны комиссии», состоявшей из 40 человек, франко-бельгийскую армию.
11 января французские и бельгийские воинские части начали оккупацию Рурского бассейна. Оккупационная армия, насчитывавшая вначале 87 тыс. человек, к концу марта 1923 г. выроста до 115 тыс. (95 тыс. французов и 20 тыс. бельгийцев), главнокомандующим был назначен генерал Дегутт.[2] Сначала войска заняли Эссен — центр немецкой угольной и металлургической промышленности, а затем оккупация распространилась на весь Рейнско-Вестфальский промышленный район. Ещё раньше, 8 марта 1921 года французские и бельгийские войска уже оккупировали города Дуйсбург и Дюссельдорф, находившиеся в Рейнской демилитаризированной зоне, обеспечив тем самым себе плацдарм для дальнейшей оккупации всего промышленного района.
В результате от Германии оказались отторгнутыми 7 % её послевоенной территории и 20 % населения. На эту область приходилось 85 % добычи угля, 77 % производства чугуна, 90 % кокса, 85 % стали и 82 % проката. В Руре была сконцентрирована почти четверть индустриальных рабочих страны.
«Пассивное сопротивление»[править]
Ввод оккупационных войск вызвал в Веймарской республике волну народного гнева. 12 января германское правительство направило Франции и Бельгии ноты протеста. 13 января беспартийный рейхсканцлер Вильгельм Куно призвал население к «пассивному сопротивлению». 14 января был объявлен днём всенародного траура, в церквях состоялись траурные богослужения. Выплата репараций была прекращена, промышленность, управленческий аппарат и транспорт охватила всеобщая забастовка. Правление Рейнско-Весфальского угольного синдиката было переведено в Гамбург.
Уже в первый же день оккупации генерал Дегутт объявил Рурскую область на осадном положении и приступил к занятию шахт, рудников, заводов, железнодорожных станций и портов. Однако наладить производство оккупантам производство не удалось, рабочие и служащие отказывались работать. Оккупанты брали заложников, выселяли из Рурской и Рейнской областей десятки тысяч человек, лишая их права забирать с собой какое бы то ни было имущество, даже постельное бельё и посуду. Общее число высланных из Рура к июлю 1923 г. составило 100 тыс. человек, 121 человек при сопротивлении был убит.
Члены фрайкоров и коммунисты приступили к организации прямых актов саботажа и совершению нападений на оккупационные войска. Правительство и Рурские промышленники спонсировали «пассивное сопротивление», выделяя бастующим и репатриантам не менее 200 млн золотых марок ежемесячно.
Часть рурских промышленников и еврейских банкиров намеревались отделить Рейнско-Вестфальскую промышленную область, создав рейнское сепаратное государство под французским протекторатом. Идеологом подобного отделения стал Морис Баррес. Главой Рейнской республики намечался обер-бургомистр Кёльна Конрад Аденауэр, будущий канцлер западногерманского государства.
Позиция коммунистов оказалась противоречивой. 29 января 1923 г. в Лейпциге открылся VIII съезд КПГ. Открывая съезд Клара Цеткин объявила немецких патриотов провокаторами, призвала прекратить сопротивление оккупантам и следовать примеру русских братьев: «Нельзя больше терпеть нужду, которая является результатом экономической войны в Руре! Нельзя больше терпеть контрреволюционные организации, которые стремятся сбить с ног рабочий класс Германии! Нельзя больше терпеть провокаторов, которые в интересах Тиссена и Стиннеса стремятся разжечь новую войну… Да здравствует интернациональная пролетарская солидарность! Да здравствует рабочий класс Франции! …»[3]
| Эта статья в данный момент редактируется. Пожалуйста, не вносите в неё никаких изменений до тех пор, пока не исчезнет это объявление. В противном случае могут возникнуть конфликты редактирования. |
- ↑ de:Ruhrbesetzung
- ↑ fr:Jean-Marie Degoutte
- ↑ Д. С. Давидович. Революционный кризис 1923 г. в Германии и Гамбургское восстание. М., Издательство социально-экономической литературы. 1963
traditio.wiki