Крейсер диана – Диана (бронепалубный крейсер) — Википедия

Бронепалубные крейсера типа «Диана» — Википедия

Материал из Википедии — свободной энциклопедии

Это стабильная версия, отпатрулированная 28 декабря 2018.

Состояние

отпатрулирована

Перейти к навигации Перейти к поиску

Крейсера типа «Диана»
Крейсер «Диана» на Малом Кронштадтском рейде
Проект
Страна	Россия Россия РСФСР РСФСР СССР

ru.wikipedia.org

Античная богиня русского флота | Warspot.ru

Из трёх однотипных крейсеров – «Авроры», «Дианы» и «Паллады» – широкой публике известна лишь «Аврора», в советское время ставшая символом Октябрьской революции. К сожалению, два других крейсера остались в тени своей знаменитой «сестры». Между тем, и на долю этих кораблей выпало немало испытаний, позволяющих говорить о том, что забыты они совершенно незаслуженно. Какой же была судьба крейсера 1-го ранга «Диана»?

Крейсер «Диана» был построен на Адмиралтейском заводе в Санкт-Петербурге и вошёл в состав флота в самом конце 1901 года. Однако окончательная доводка и дополнительная программа испытаний заняли ещё почти год, по истечении которого крейсер был готов к походу на Дальний Восток.

Подробные тактико-технические характеристики корабля приведены в таблице в конце статьи, здесь же отметим лишь несколько ключевых особенностей конструкции корабля. «Диана» вместе с однотипными «Палладой» и «Авророй» принадлежала к бронепалубным крейсерам 1-го ранга – довольно крупным кораблям водоизмещением свыше 6000 тонн каждый, полностью спроектированным и построенным в России. По замыслу русских флотоводцев, эти корабли должны были, в первую очередь, бороться с вражеской торговлей в океане. Однако ошибка в расчётах обводов корпуса (по другим данным, неправильно рассчитанные параметры гребных винтов) привела к тому, что и без того невысокая контрактная скорость не была достигнута ни на испытаниях, ни в ходе боевой службы.

Артиллерийское вооружение также было ослаблено из-за перегрузки кораблей и уступало вооружению «одноклассников». Особенно проигрышно «Диана» сотоварищи смотрятся на фоне аналогичных кораблей русского флота, заказанных за границей – знаменитого «Варяга», «Аскольда» и «Богатыря». Тем не менее, при постройке «Дианы», «Паллады» и «Авроры» русская промышленность получила ценный опыт. К тому же, назревавшая война с Японией требовала немедленного усиления флота. Все три корабля этой серии до дна испили чашу военных испытаний, зачастую сражаясь с гораздо более сильным и многочисленным противником.

Крейсер «Диана» во время испытаний, 1902 год
Источник: kreiser.unoforum.ru

Переход на Дальний Восток

Осенью 1902 года на Балтике собрался внушительный отряд из недавно построенных кораблей, предназначенный для усиления русских морских сил на Дальнем Востоке. Командовал отрядом контр-адмирал Э. А. Штакельберг. По дороге в Порт-Артур кораблям предстояло заниматься подготовкой к несению боевой службы, отработкой совместных манёвров и учебными стрельбами. Ядро отряда составили крейсера «Диана», «Паллада», а также броненосец «Ретвизан». Остальные корабли следовали разрозненными группами или самостоятельно. 17 октября 1902 года «Диана» в составе отряда покинула Кронштадт.

«Диана» перед походом на Дальний Восток
Источник: kreiser.unoforum.ru

Переход длился полгода, зачастую в очень тяжёлых погодных условиях. В пути выявились многочисленные недостатки крейсеров «Диана» и «Паллада» – высокий расход угля, плохая мореходность, низкая надёжность механизмов, малый радиус действия радиостанций. Подтвердилось то, что было известно ещё во время испытаний – максимальная мощность машин достигается без использования четырёх котлов (таким образом, они являлись лишним грузом).

24 апреля 1903 года «Диана» бросила якорь в гавани Порт-Артура. Во время своей недолгой довоенной службы на Дальнем Востоке крейсер находился в вооружённом резерве, а также выходил в кратковременные учебные плавания вместе с другими кораблями Порт-Артурской эскадры. Осенью корабли перекрасили в боевой оливково-зелёный цвет, но 1 декабря 1903 года «Диану» и «Палладу» опять вывели в вооружённый резерв, в котором они находились до января 1904 года.

Участие в обороне Порт-Артура

Начало Русско-японской войны застало «Диану», как и остальные корабли эскадры, на внешнем рейде Порт-Артура. В ночь с 26 на 27 января 1904 года «Диана» вместе с крейсером «Аскольд» была дежурной по рейду, то есть, находилась в готовности немедленно сняться с якоря. Подробности японской атаки на русские корабли, в целом, хорошо известны, поэтому отметим лишь тот факт, что в ходе ночного нападения «Диана» так и не успела сняться с якоря. Утром 27 января на горизонте показались главные силы японцев, явившиеся для того, чтобы завершить разгром русской эскадры. Однако разгрома не получилось: русские моряки дали достойный отпор неприятелю. «Диана» приняла участие в дневном сражении, замыкая колонну русских кораблей. Всего в ходе ночного и дневного боёв крейсер выпустил по противнику восемь 152-мм и сто 75-мм снарядов. В «Диану» попал один 152-мм снаряд, который не разорвался, кроме того, крейсер получил лёгкие повреждения от осколков снарядов, разорвавшихся вблизи него. Потерь среди личного состава на крейсере не было.

В дальнейшем «Диана», как и вышедшая из ремонта «Паллада», использовалась, в основном, для несения дежурства на внешнем рейде Порт-Артура. Поручать какие-либо другие задачи этим крейсерам опасались из-за их невысоких боевых качеств.

Бронепалубный крейсер 1-го ранга «Диана» и два миноносца типа «Сокол» во время дежурства. Порт-Артур, 1904 год
Источник: kreiser.unoforum.ru

После высадки японцев в непосредственной близости от Порт-Артура с кораблей эскадры начали снимать часть орудий для передачи их на берег. С «Дианы» сняли все 37-мм пушки, четыре 75-мм и два 152-мм орудия с боезапасом (эти орудия передали не на берег, а на броненосец «Ретвизан», заканчивавший ремонт).

Бой в Жёлтом море

В конце июля японские войска штурмом взяли Волчьи высоты на непосредственных подступах к Порт-Артуру. Это позволило им начать артиллерийский обстрел гавани Порт-Артура с находящимися в ней кораблями. И хотя стрельба поначалу велась без корректировки, русские корабли начали получать повреждения. Стало очевидно, что дальше находиться в гавани под обстрелом нельзя, и главнокомандующий русскими войсками на Дальнем Востоке Е. И. Алексеев отдал командующему Порт-Артурской эскадрой контр-адмиралу В. К. Витгефту распоряжение вывести её в море и прорываться во Владивосток.

Утром 28 июля корабли эскадры стали выходить на внешний рейд, строясь в походную колонну. Крейсер «Диана» занял своё место в хвосте крейсерской эскадры, состоявшей из следующих кораблей: «Аскольд» (под флагом командующего крейсерским отрядом контр-адмирала Н. К. Рейценштейна), «Новик», «Паллада», «Диана». На «Диане» по-прежнему отсутствовали два 152-мм и четыре 75-мм орудия, отданные на броненосец «Ретвизан». Крейсерский отряд занял место в хвосте эскадры, держась подальше от неприятельских кораблей.

В последовавшем сражении русские крейсера участия практически не принимали. Лишь в первой фазе боя, когда японцы, разойдясь на контр-курсе с русскими броненосцами, сблизились с хвостом Порт-Артурской эскадры, стремясь охватить её, крейсера оказались под обстрелом. В этот момент «Диана» получила осколочные повреждения от снаряда, разорвавшегося неподалёку. Стремясь выйти из-под огня, крейсера перешли на левую сторону кильватерной колонны, укрывшись от обстрела за броненосцами. Во второй фазе боя, когда японская эскадра догоняла русские броненосцы, крейсера также держались вне пределов досягаемости вражеских снарядов, а потому повреждений не имели.

Переломный момент в сражении наступил после гибели В. К. Витгефта и потери управления русской эскадрой. Началась неразбериха, в которой командир каждого корабля действовал на своё усмотрение. В итоге большая часть русских броненосцев легла на обратный курс, в Порт-Артур, а крейсерская эскадра оказалась зажата между своими броненосцами и кораблями противника. Стремясь выйти из невыгодного положения, контр-адмирал Рейценштейн, подняв на «Аскольде» сигнал «Крейсерам следовать за мной», повёл свой корабль прямо на японский броненосный крейсер «Асама». В этот момент в «Диану» попал неприятельский снаряд, убивший пять человек и ранивший двадцать. Следующий снаряд попал в правый борт ниже ватерлинии (как оказалось позднее, это был 203-мм снаряд, который, к счастью, не разорвался). Вода затопила часть отсеков по правому борту, после чего начала поступать в помещения аптеки, лазарета и канцелярии. Аварийная партия крейсера под руководством старшего офицера капитана 2-го ранга В. И. Семёнова смогла остановить дальнейшее распространение воды, а возникший крен – ликвидировать путём контрзатопления отсеков противоположного борта.

Видя, что противник начинает окружать эскадру, помня изначальный приказ командующего следовать во Владивосток и желая отвлечь часть кораблей противника на себя, Рейценштейн повёл свой отряд на прорыв. Крейсер «Аскольд» на полном ходу устремился на юг, за ним последовал быстроходный «Новик». Что же касается тихоходных «Дианы» и «Паллады», то они почти сразу отстали от своего флагмана. Командир «Дианы» капитан 2-го ранга князь А. А. Ливен всё же решил попытаться прорваться позднее, с наступлением темноты. В 8 часов вечера, когда окончательно стемнело, «Диана» вышла из строя эскадры и направилась на восток – туда, где ещё недавно находились вражеские броненосцы. За ней последовал миноносец «Грозовой». Князь Ливен, зная, что его корабль неизбежно будет атакован вражескими миноносцами, избрал для защиты следующую тактику: не открывая огня по противнику, «Диана» уклонялась от появлявшихся со всех сторон японских миноносцев резкими манёврами, оставляя атакующие корабли за кормой и скрываясь от них в темноте. Если же вражеские корабли появлялись с носовых курсовых углов, крейсер резко поворачивал на них, угрожая тараном. Эта тактика оказалась удачной: за два часа было встречено 19 миноносцев врага, и крейсер уклонился от восьми торпед.

На следующее утро, 29 июля, в море произошла встреча с «Новиком», к которому был выслан «Грозовой» для переговоров. Командир «Новика» капитан 2-го ранга М. Ф. фон Шульц намеревался зайти за углём в германскую базу Циндао, а затем следовать во Владивосток вокруг Японии. Ливен отклонил предложение присоединиться к «Новику» и проделать этот путь вместе, сочтя такой вариант слишком опасным. Вместо этого командир «Дианы» решил пересечь Жёлтое море, ночью полным ходом форсировать Корейский пролив и далее, отключив для экономии угля часть котлов и среднюю машину, идти во Владивосток. Однако после доклада старшего механика о запасах оставшегося угля Ливен понял, что этот план неосуществим. В ямах оставалось не более 700 т угля, к тому же, как оказалось, часть угля из запасных ям невозможно подать напрямую к машинам (для этого его пришлось бы перегружать через верхнюю палубу с участием значительной части команды). Учитывая то, что на случай встречи с неприятелем пар нужно держать во всех котлах, а также сильную усталость экипажа, уже больше суток находившегося на ногах, стало ясно, что прорыв через Корейский пролив невозможен.

На мостике «Дианы» состоялся краткий совет с участием технических специалистов крейсера. В итоге было решено следовать во французский Сайгон, где, пользуясь дружественным отношением французов, заделать пробоину и далее действовать по обстоятельствам. Чтобы добраться до столь отдалённого порта, на крейсере отключили часть котлов и вывели из действия среднюю машину – благо, считалось, что при движении в южном направлении встреча с кораблями противника маловероятна. 8 августа, сделав по пути несколько промежуточных остановок во французских базах, «Диана» бросила якорь в Сайгоне.

«Диана» в Сайгоне

Прибыв в Сайгон, «Диана» требовала постановки в док для осмотра повреждений подводной части. Однако тут возникла проблема – местные власти уверяли, что для этой процедуры им необходимо согласие Парижа, что является всего лишь формальностью, и согласие непременно будет получено. Однако время шло, а разрешения встать в док всё не поступало. Дело в том, что японские дипломаты настойчиво давили на французские власти, требуя, чтобы те разоружили крейсер, как того требовали международные соглашения о нейтралитете. В итоге Париж уступил давлению из Токио и отправил в Сайгон телеграмму, в которой говорилось о необходимости интернирования «Дианы». Русское правительство, побоявшись портить отношения со своим главным союзником, было вынуждено согласиться с этими требованиями. Телеграмму из Петербурга о необходимости разоружить крейсер и спустить флаг в Сайгоне получили 21 августа, почти одновременно с телеграммой аналогичного содержания, пришедшей из Парижа.

«Диана» в Сайгоне
Источник: keu-ocr.narod.ru

Сказать, что это решение вызвало взрыв возмущения в кают-компании «Дианы» – значит ничего не сказать. Офицерам, желавшим продолжить участие в войне с Японией, от старшего офицера крейсера поступило предложение уволиться с «Дианы» и отправиться в Россию, чтобы попасть в экипажи кораблей формировавшейся 2-й Тихоокеанской эскадры. В итоге ещё до предоставления властям списков интернируемого экипажа «Диану» покинули семь офицеров. Трое из них – капитан 2-го ранга В. И. Семёнов, мичман А. Г. Кайзерлинг и младший инженер-механик К. И. Бобров – позднее участвовали в Цусимском сражении на кораблях 2-й эскадры, остались живы и попали в плен. Таким образом, на «Диане» из офицеров остались командир, четыре строевых офицера, два механика, врач и священник. 29 августа 1904 года на крейсере спустили Андреевский флаг и гюйс, сняли замки орудий и боезапас – на этом участие корабля в войне закончилось.

16 сентября «Диану» ввели в док. Тут-то и выяснилось, что попавший в её подводную часть 203-мм снаряд не взорвался. Снаряд был найден лежащим на скосе броневой палубы между цистернами с машинным маслом, со смятым наконечником и без ведущего пояска. Остаётся лишь догадываться, сколько бед он мог натворить, если бы взрыватель сработал.

Подводная пробоина «Дианы» от неразорвавшегося 203-мм снаряда
Источник: keu-ocr.narod.ru

Доковый ремонт продлился почти месяц. Несмотря на то, что корабль больше не участвовал в войне, служба на нём продолжалась. По словам его командира, «служба после разоружения продолжается, как и в кампании. Судно и всё имущество также содержится, как в кампании: иначе в здешнем климате и невозможно. Сырость такая, что артиллерия, машины, все приборы, помещения нуждаются в ежедневном уходе, даже в особо тщательном…» Интересно, что, горя желанием помочь морякам, остававшимся в Порт-Артуре, А. А. Ливен организовал перевозку части боезапаса «Дианы» в осаждённую крепость, однако англичане перехватили этот груз в Гонконге и арестовали его до конца войны.

Возвращение в Россию

После окончания Русско-японской войны уцелевшие корабли 1-й и 2-й Тихоокеанских эскадр стали готовиться к переходу на Балтику, чтобы послужить ядром для создания нового «послецусимского» флота. Начальником сводного отряда кораблей был назначен контр-адмирал О. А. Энквист. Уцелевшие корабли из Владивостока, Манилы, Циндао и Шанхая предполагалось собрать в Сайгоне, с тем чтобы они проследовали оттуда в Либаву.

Тем временем в России на вновь учреждённую должность морского министра был назначен вице-адмирал А. А. Бирилёв. Развив на новом посту кипучую деятельность, в числе прочего он потребовал, чтобы «Диана», не дожидаясь готовности остальных кораблей, выходила из Сайгона самостоятельно и отправлялась на Балтику. Некомплект в офицерском составе предлагалось восполнить за счёт офицеров с других кораблей. Основанием для такого решения послужило то, что «Диана» простояла в Сайгоне больше года и, по мнению министра, должна была быть готова к походу лучше других кораблей.

1 ноября 1905 года «Диана» с минимально возможным числом офицеров и большим некомплектом команды снялась с якоря и взяла курс на Балтику. Во время плавания моряки занимались переборкой и ремонтом главных машин, поочередно выключая для этого одну из них. Путь крейсера на родину лежал через Суэцкий канал и Средиземное море. В пути заболел командир крейсера князь А. А. Ливен, и его временно заменил командир канонерской лодки «Храбрый» капитан 2-го ранга Петров-Третий. Прибыв на крейсер, Петров, по его словам, нашёл корабль и дисциплину на нём в крайне запущенном состоянии. По его мнению, это было следствием долгого бездействия в Сайгоне, стремления моряков поскорее попасть на родину и плохой пищи. Команда в пути занималась «самокормлением», отстранив от этого процесса должностных лиц и оставив на них лишь учёт расходуемого продовольствия. Инцидент замяли, чтобы команду крейсера не обвинили в бунте на корабле, однако «самостоятельное кормление» постепенно прекратили. 8 января 1906 года «Диана» первой из возвращавшихся кораблей бросила якорь в порту Либавы.

Между двумя войнами

В апреле 1906 года «Диана» и «Аврора» встали на капитальный ремонт, которого уже давно требовали их изношенные машины и корпуса. Интересно, что в ходе ремонта планировалось заменить две бортовые паровые машины одного из крейсеров на только появлявшиеся на флоте паровые турбины, чтобы получить опыт их эксплуатации. Среднюю паровую машину планировалось оставить, чтобы крейсер мог дать ход в случае отказа турбин. Так или иначе, дальше проекта этот эксперимент не пошёл.

На долгие два года «Диана» встала на ремонт у стенки Балтийского завода. На корабле было заменено двойное дно под котлами, большая часть трубок в котлах и холодильниках, большая часть трубопроводов. Капитальному ремонту подверглись машины, насосы и механизмы. Кроме того, с крейсера сняли четыре 75-мм пушки (малокалиберная артиллерия была снята ещё в Порт-Артуре), а вместо них установили два дополнительных 152-мм орудия в кормовой части. В итоге артиллерийское вооружение крейсера стало состоять из десяти 152-мм и двадцати 75-мм орудий. Помимо этого, с крейсера были сняты все торпедные аппараты и мины заграждения, инженеры сузили просвет боевой рубки до 76 мм и ликвидировали свисавший грибовидный козырёк, отражавший осколки снарядов внутрь рубки. С фок-мачты убрали боевой марс и элеватор для подъёма туда снарядов, а с помощью переходного мостика соединили носовой и кормовой мостики.

«Диана» после 1908 года
Источник: kreiser.unoforum.ru

После окончания ремонта и модернизации «Дианы» на ней проходили морскую практику гардемарины. В конце лета 1909 года «Диана» стала флагманским кораблём отряда, предназначенного для совершения учебных плаваний. Осенью того же года отряд в составе крейсеров «Диана», «Аврора» и «Богатырь» ушёл в зимнее плавание по Средиземному морю. Корабли посетили Алжир, Бизерту, Неаполь, Гибралтар, Смирну и другие порты. В ходе плавания на кораблях отряда проводились различные учения и занятия, отрабатывались высадки десантов на берег, а также ночные атаки паровых катеров с соблюдением светомаскировки на атакуемых крейсерах и артиллерийские стрельбы по щитам. Весной 1910 года отряд возвратился на Балтику, после чего его расформировали. Больше заграничных плаваний «Диана» не совершала и всю дальнейшую службу проходила на Балтийском море.

«Диана» и «Аврора» в составе Учебного отряда Морского корпуса уходят в учебное плавание, 1909 год
Источник: kreiser.unoforum.ru

В 1910–1911 годах «Диана» вновь проходила ремонт машин и котлов на Балтийском заводе. В 1912 году морской министр принял решение о переделке крейсера в базу подлодок. Для этого запланировали снятие артиллерии, перевод части котлов на смешанное угольно-нефтяное отопление, а также изменение внутренних помещений. Однако в декабре 1912 года министр внезапно изменил своё решение, решив сохранить «Диану» в качестве артиллерийского корабля. При этом было решено заменить артиллерию главного калибра на новейшие 130-мм орудия, чтобы ученики комендоров могли освоить эту недавно принятую на вооружение артсистему. Закончить перевооружение планировалось к маю 1914 года, однако начало Первой мировой войны застало «Диану» стоящей в ремонте и без вооружения.

Участие в Первой мировой войне

За несколько дней до начала войны «Диана» переходит из Ревеля в Кронштадт. Там крейсер вооружили восемью 120-мм орудиями, так как более подходящей артиллерии в арсенале не нашлось. Команду пополнили до штатной численности, списали на берег учеников, после чего корабль включили в состав 2-й бригады крейсеров («Россия», «Громобой», «Богатырь», «Олег», «Диана», «Аврора»). В эту бригаду свели крейсера, построенные ещё до Русско-японской войны – уже устаревшие, но способные выполнять вспомогательные задачи (в основном, нести дозорную службу). В частности, в августе 1914 года «Диана» прикрывала работы по снятию с мели останков немецкого крейсера «Магдебург». В октябре того же года её 120-мм орудия были заменены на десять 152-мм орудий, снятых с учебного корабля «Император Александр II».

Крейсера «Громобой», «Диана» и «Аврора» в годы Первой мировой войны
Источник: keu-ocr.narod.ru

Зиму 1914–1915 годов «Диана» провела в Гельсингфорсе. За это время крейсер был оборудован фор-тралом, а также минными рельсами на верхней палубе, что позволило ему принимать до 150 мин заграждения образца 1908 года. Весной 1915 года «Диана», наконец, получила с Обуховского завода долгожданные 130-мм орудия. Новые пушки обладали существенно лучшей баллистикой по сравнению со старыми 152-мм орудиями Канэ, что вместе с новыми приборами управления стрельбой позволило повысить точность и дальность артиллерийского огня. Для компенсации возросшего веса артиллерии с крейсера сняли шестнадцать 75-мм орудий, а их порты заделали. В итоге вооружение «Дианы» стало состоять из десяти 130-мм и четырёх 75-мм орудий.

«Диана» после перевооружения
Источник: kreiser.unoforum.ru

Весь 1915 год вплоть до ледостава крейсер провёл в рутинной работе по несению дозоров и охране тральщиков. В следующем же году на его долю, наконец, выпало участие в боевом столкновении. 16 июня 1916 года «Диана» вместе с крейсером «Громобой» и пятью эсминцами вышла в район Норчепингского залива для перехвата транспортов, шедших в Германию с грузом железной руды. На следующий день в 2:20 с русских кораблей были замечены дымы, а затем и силуэты восьми германских кораблей – это были три больших (V-77, V-78, G-89) и пять малых (V-181, V-182, V-183, V-184, V-185) эсминцев. С левого борта русских кораблей по ним был открыт залповый огонь с большой дистанции (порядка 40 каб), причём расстояние до противника определял головной корабль («Громобой»), а затем сообщал его остальным кораблям отряда. Противник открыл ответный огонь, но большая часть его снарядов ложилась с недолётом. Видя это, немцы произвели торпедный залп (18–20 торпед), причём одна торпеда шла точно в корму «Дианы». Русский крейсер уклонился от торпеды, дистанция до германских кораблей увеличилась до 60–70 каб, после чего противник скрылся за дымовой завесой. В том бою «Диана» израсходовала сто три 130-мм снаряда, при этом ни одна из сторон попаданий не добилась.

В тот же день, в 6 часов утра, с русских кораблей был замечен перископ подводной лодки. «Диана» открыла огонь по ней ныряющими снарядами с предельно малой дистанции. Израсходовав 110 снарядов, стрельбу прекратили, при этом никаких следов гибели лодки на поверхности обнаружено не было, но русские моряки сочли, что субмарина погибла или сильно повреждена. Скорее всего, речь идёт о немецкой подлодке UB33, однако вопрос о том, была ли она действительно атакована русскими кораблями, остаётся открытым до сих пор.

Затем «Диана» перешла в Рижский залив для участия в предполагаемой десантной операции. Из-за многочисленных модернизаций водоизмещение и осадка крейсера значительно выросли, поэтому при прохождении мелководного Моонзундского пролива его пришлось изрядно разгрузить. Однако десант отменили, и основным противником «Дианы» стали немецкие самолёты, огонь по которым вёлся из четырёх 75-мм зенитных орудий, дополнительно установленных на крейсер в июле 1916 года.

На зимовку крейсер перешёл в Гельсингфорс, где 3 марта 1917 года моряков застало известие об отречении Николая II от престола. К тому времени революционные настроения уже широко распространились среди команды, поэтому на корабле начались расправы матросов с неугодными им офицерами – был убит старший офицер капитан 2-го ранга Б. Н. Рыбкин и тяжело ранен старший штурман лейтенант П. П. Любимов. Вскоре команда крейсера присягнула на верность Временному правительству.

Военная кампания 1917 года на Балтике ознаменовалась сражением за Рижский залив и прилегающие к нему проливы. Несмотря на то, что крейсера 2-й бригады в нём не участвовали, в октябре «Диана» готовилась перейти в залив для поддержки русских сил. Однако к тому времени сражение уже завершалось, и крейсеру не довелось принять в нём участия.

В декабре 1917 года 2-я бригада крейсеров совершила переход в Кронштадт, навсегда покинув Гельсингфорс. Переход проходил в тяжелейших условиях: часто встречались участки водной поверхности, полностью скованные льдом. Однако с помощью ледокола «Ермак» трудности удалось преодолеть, и «Диана» с «Авророй» встали в Петрограде на зимовку. Летом 1918 года «Диана» и «Аврора» перешли в Кронштадт, где их, вместе с другими старыми кораблями, планировалось затопить на пути возможного немецкого наступления. Артиллерия с «Дианы» была снята и передана для хранения на Обуховский завод, откуда пушки разошлись по фронтам гражданской войны. На «Диане» осталась лишь небольшая команда добровольцев, поддерживавшая остатки жизни в умирающем корабле. В 1921 году судьба «Дианы» определилась: из-за плохого технического состояния её решили продать на металлолом в Германию, что и было сделано через год, после того как с крейсера было снято всё, что имело хоть какую-то ценность.

Тактико-технические характеристики крейсера 1-го ранга «Диана»

Водоизмещение нормальное проектное, т	6731
Длина наибольшая, м	126,8
Ширина наибольшая, м	16,76
Осадка, м	6,4
Количество паровых машин	3
Суммарная мощность машин проектная/фактическая, л. с.	11 610/12 200
Максимальная скорость проектная/фактическая, уз	20/19
Толщина бронепалубы, мм	38–63,5
Толщина боевой рубки, мм	152
Артиллерийское вооружение, количество орудий – калибр; мм	8; 152
	24; 75
	8; 37
	2; 63,5
Торпедное вооружение, количество аппаратов – калибр; мм	3; 381

---

Список литературы:

1. Новиков В., Сергеев А. Богини Российского флота. «Аврора», «Диана», «Паллада». – М.: Коллекция; Яуза; Эксмо, 2009
2. А. В. Скворцов. Крейсера I ранга «Аврора», «Диана» и «Паллада». – СПб.: Гангут, серия Мидель-Шпангоут №29, 2012
3. А. А. Ливен. Крейсер «Диана» в бою в Жёлтом море. – СПб.: Гангут, №36, 2005
4. Крестьянинов В. Я. Часть I. Крейсера Российского Императорского флота 1856–1917, 1-е изд. – СПб.: Галея-Принт, 2003
5. Козлов Д. Ю. «Нарушение морских коммуникаций по опыту действий Российского флота в Первой мировой войне (1914–1917)». М.: Русский Фонд Содействия Образованию и Науке, 2012

warspot.ru

Крейсер I ранга «Паллада» («Паллада», «Аврора», «Диана»)

Характеристики крейсеров типа «Паллада»
Страна:	Россия
Тип:	Крейсер первого ранга
Дата выпуска:	Заложен в 1896 г., вошел в строй в 1902 г.
Водоизмещение:	6731,3 тонны
Длинна:	126,8 м
Ширина:	16,8 м
Осадка:	6,4 м
Бронирование:	51-203 мм (у Авроры до 229 мм)
Экипаж:	590 человек
Силовая установка:	Три паровые машины тройного расширения (24 котла Бельвиля), 11610 л.с.
Дальность хода:	4000 миль
Максимальная скорость:	19,2 узла
Вооружение:	8х 152-мм, 24х 75-мм, 2х 63,5-мм, 8х 37-мм, 3х 381 мм торпедных аппарата. В 1917 году вооружение было кардинально пересмотрено: 14х 152-мм орудия, 6х 76,2-мм зенитных пушки.
Авиагруппа:	Нет

В марте 1895 г. группой конструкторов под руководством управляющего Балтийским заводом старшего судостроителя К.К. Ратника началась разработка проекта бронепалубного крейсера для тихоокеанского театра военных действий. Новый крейсер предназначался для ведения боевых действий на морских коммуникациях противника в качестве «истребителя торговли». Корабль должен быть достаточно автономен и быстроходен, чтобы обеспечить длительное действие вдали от своих баз, но в то же время бронирован и иметь вооружение достаточное для борьбы с не большими по классу судами противника.

Чертеж крейсера «Аврора»

К лету 1896 г. основные проектные работы были завершены. Вместе с К.К. Ратником участие в работах по разработке проекта и постройке кораблей приняли активное участие офицеры корпуса морских инженеров Э.Э. Де Грофе, К.М. Токаревский, Н.И. Пущин, А.А. Баженов. По завершению проектных работ было принято решение строить три однотипных крейсера. Два из них «Паллада» и «Диана» были заложены на верфи «Галерного островка» (г. Санкт-Петербург) в июле 1896г., а в сентябре того же года на стапелях Нового адмиралтейства (г. Санкт-Петербург) началось строительство третьего крейсера серии — «Авроры».

К сожалению, воплотить противоречивые требования к новому кораблю, в полной мере не удалось. Откровенно говоря крейсера получились большими, не слишком быстроходными для погони, и не так уж хорошо вооруженными для эскадренного боя. Однако, при этом стоит учитывать тот факт, что «Аврора» не только пережила три большие войны, но и на настоящее время остается одним из двух судов своей эпохи (второе — японский флагман «Микаса») доживших до наших дней.

Крейсер «Паллада»

Крейсер «Паллада»

Крейсер «Паллада» был спущен на воду 14 августа 1899 г., прошел все ходовые испытания и укомплектован вооружением и личным составом к 1902г. Принял участие в русско-японской войне, был потоплен артиллерией противника 25 ноября 1904 г. в гавани г. Порт-Артур. Поднят японцами и после ремонта и модернизации вошел в состав японского флота в качестве учебного крейсера под названием «Цугару». В 1920 г. переоборудован в минный заградитель. Исключен из списков японского флота в 1922 г. 27 мая 1924 г. потоплен японской авиацией при учебном бомбометании.

Крейсер «Диана»

Крейсер «Диана» был спущен на воду 30 сентября 1899 г., прошел ходовые испытания и был укомплектован вооружением и личным составом к декабрю 1902 г. Принял участие в русско-японской войне, после боя 28 июля 1904г. был интернирован в порту г. Сайгона. После войны находился в составе Балтийского флота, в 1912-13 гг. прошел капитальный ремонт, а в 1915-16 гг. — перевооружение. Участвовал в боевых действиях на Балтике в период 1 мировой войны. С мая 1918 г. поставлен на хранение на военно-морской базе г. Кронштадт. В 1922 г. исключен из списков флота и утилизирован.

Крейсер «Аврора» в Маниле, 1905 г. Крейсер в боевой черной раскраске, на корпусе отчетливо видны повреждения от снарядов

Крейсер «Аврора»

Крейсер «Аврора» был спущен на воду 11 мая 1900 г., прошел ходовые испытания и был укомплектован вооружением и личным составом к 18 сентября 1903 г. Принял участие в русско-японской войне в составе 2-й тихоокеанской эскадры. После боя 14 мая 1904 г. был интернирован в Маниле. После войны находился в составе Балтийского флота. В 1908-09 гг. прошел перевооружение и участвовал в 1 мировой войне в составе 2-й бригады крейсеров Балтийского флота.

В 1915 г. прошел повторную модернизацию, а в 1917 г. — перевооружение. В ходе последнего ремонта команда крейсера приняла активное участие в революционных беспорядках, именно с «Авроры» прозвучал выстрел послуживший сигналом к штурму Зимнего Дворца и свержению Временного Правительства. С мая 1918 г. выведен в резерв и поставлен на хранение. В конце 1922 г. прошел очередной ремонт и введен в состав Балтийского флота в качестве учебного корабля. После 1933 г. использовался в качестве несамоходной учебной базы и базы подводных лодок.

Крейсер «Аврора», наши дни

Принял участие в Великой Отечественной войне. 30 сентября поврежденный артиллерией противника крейсер сел на грунт в гавани г. Ораниенбаума, где находился до конца войны. В 1945 г. было принято решение восстановить крейсер в качестве несамоходного учебного корабля Нахимовского военно-морского училища. В 1961 г. крейсер становится филиалом военно-морского музея и с тех пор пребывает в этом качестве.

---

источник: компиляция по материалам cris9.narod.ru

armedman.ru

Альтернативные крейсера I ранга типа «Диана»

Выбор редакции

Продолжаю выкладывать наработки по Флоту адмирала Невского. На сей раз речь пойдет о весьма спорных кораблях в истории РИФ — крейсерах I ранга типа «Диана». Надеюсь, у меня получилось сделать их чуть менее спорными.

Общая история проекта

Что-то вот было в этом типе крейсеров такое, что делало их красивее многих других русских крейсеров I ранга.

С крейсерами у России не складывалось. После постройки двух неудачных крейсеров типа «Нева» после был построен лишь еще один корабль — «Светлана», также не являющаяся выдающимся проектом. В результате в середине 1890-х годов сложилась обстановка, когда ни количест­вен­ный, ни качественный состав Российского Императорского флота не соответствовал требованиям времени, за исключением броненосных крейсеров I ранга («Дмитрий Донской», «Владимир Мономах», «Адмирал Нахимов» и «Память Азова», которые разрывались между Балтикой, Средиземным морем и Тихим океаном). В сложившейся обстановке требовалось срочно построить новые, соответствующие требованиям времени корабли. Вопрос о скорейшей постройке крейсеров (которую откладывали в угоду финансирования постройки броненосцев) был поднят лично морским министром, во многом виноватым в сложившемся положении вещей. Выбор прототипа и составление проекта были целиком отданы на усмотрение МТК, что позднее будет признано главной ошибкой. За прототип был выбран британский крейсер «Тэлбот».

Во время составления проекта согласно техзаданию, выданному МТК, наибольшую активность проявил управляющий Балтийским заводом, К.К. Ратник. Его проект представлял собой довольно крупный вариант «эльсвикского» крейсера водоизмещением 6500 тонн, вооруженный 2 203/45-мм, 8 152/45-мм и 27 57/50-мм орудиями. Его представили морскому министру, который настоял на уменьшении количества 57/50-мм орудий до 4, в то же время добавив на корабль дюжину 75/50-мм орудий для более эффективного противодействия миноносцам и повышения огневой мощи крейсеров в бою. Кроме того, спорным моментом оказалась трехвальная ЭУ крейсера с котлами Бельвиля — ее характеристики удельной мощности решительно не удовлетворяли морского министра, требующего скорости крейсера не менее 22 узлов (у первоначального проекта 20). К.К. Ратником в кратчайшие сроки был разработан проект двухвальной ЭУ с использованием котлов Нормана, что гарантировало развитие скорости в 22 узла. После удов­ле­творения всех требований морского министра проект был утвержден к постройке. Несмотря на активное участие в его составлении представителей Балтийского завода, все 3 корабля серии были заложены Новым Адмиралтейством.

Крейсер «Паллада», 1900 год

Все три крейсера строились быстрыми темпами, за исключением «Авроры», быстрая постройка которой не требовалась (ее планировали оставить в составе Балтийского флота, отправив на Тихий океан «Палладу» и «Диану»). Проект начал подвергаться критике еще во время постройки, и главным его критиком выступал сам морской министр.

В положении острой нехватки крейсеров мы попытались исправить положение. И хотя мы получили три вполне современных корабля в кратчайшие сроки, но признать их удачными тяжело. Против японцев, широко использовавших фугасные снаряды во время войны с Китаем, новые высокобортные корабли без броневого пояса будут лишь мишенью.

И действительно, при сравнении с крейсерами своего будущего основного соперника — Японии — «Дианы» были больше и медленнее при немногим более сильном вооружении. Кроме того, их фактическая скорость на испытаниях составила в среднем 21,5 узлов — контрактные 22 узла не развил ни один корабль (несмотря на развитие контрактной мощности). Виной тому послужила ошибка в расчетах, из-за которой и случился недобор скорости.

Несмотря на разочарование адмиралов в «Дианах», все три крейсера приняли участие в войне с Японией. На их долю пришлись основные потери крейсерского состава флота — «Паллада» подорвалась на мине и затонула у Порт-Артура, а «Аврора» затонула с большей частью экипажа в сражении с превосходящими силами японцев. Оставшаяся в строю «Диана» после войны была переведена в ранг учебного корабля и переименована в «Восток». В этом качестве корабль прослужил достаточно долго — до 1932 года, когда сильно изношенного ветерана флота исключили из списков флота и продали на слом.

В красоте «богиням» не отказать.

«Паллада», Новое Адмиралтейство, Санкт-Петербург – 23.05.1897/14.08.1898/05.05.1899

«Диана», Новое Адмиралтейство, Санкт-Петербург – 23.05.1897/30.09.1898/11.12.1899

«Аврора», Новое Адмиралтейство, Санкт-Петербург – 23.05.1897/11.05.1899/17.06.1901

Делаем «богинь» чуточку лучше

Статьи нагрузки

Сразу же стоит сказать, что основные работы по «богиням» свелись к смене ЭУ и перетасовке вооружения, иных целей не преследовал. Они все еще большие и недостаточно быстрые, но уже более внятные.

1) Меняем котлы Бельвиля на Нормана, и берем двухвальную ЭУ а-ля «Богатырь». С поправкой на время и первое знакомство русских с котлами Нормана, возьмем меньшую удельную мощность — 15 л.с./т вместо 16,25.

2) Количество котлов падает до 16, вес ЭУ уменьшаем на -438,9 тонн;

3) Новая мощность ЭУ получается в 17 700 л.с., скорость хода — 21,5 узлов;

4) Выкидываем за борт 12 75/50-мм и 8 37-мм орудий — -97,6 тонн;

5) Имеющиеся 8 152/45-мм орудий перетасовываем — те, что расположены в оконечностях, перемещаем на место кормовой пары 75/50-мм пушек.

6) Добавляем 2 203/45-мм орудия в оконечности — +120 тонн;

7) Также добавляем 4 57/50-мм пушки — +8 тонн;

8) Добавляем запас водоизмещения +20 тонн;

9) Запас угля +100 тонн;

10) Накидываем в статью «снабжение» еще +57,5 тонн;

11) Общее водоизмещение уменьшается на 231 тонну, осадка отныне и во веки веков 6,26 м.

В общем-то и все.

1-я правка

Коллега земляк опять (уже сбился со счета, в который раз) указал мне на то, что я упустил наличие на борту корабля мин заграждения, которые, в общем-то, нафиг не нужны на подобном корабле. Их 35 штук, в пересчете на вес — 21 тонна. Так как вес незначителен, а таблицу статей нагрузки менять неохота, эти 21 тонну перевожу в 4-й торпедный аппарат с запасными торпе­дами, что обойдется как раз примерно в 21 тонну.

Тактико-технические характеристики крейсеров I ранга типа «Диана»

Крейсер I ранга «Диана» в типичной окраске Тихоокеанского флота, 1904 год

Водоизмещение:         6500 тонн

Размерения:                   123,5х16,76х6,26 м

Механизмы:                    2 вала, 2 ПМ ВТР, 16 котлов Нормана, 17700 л.с. = 21,5 узел

Запас топлива:                900/1072 тонн угля

Дальность:                        4000 миль (10 узлов)

Броня (ник.):                   рубка 152 мм, щиты орудий 25 мм, подача и кожухи КО 38 мм, палуба 38-63 мм

Вооружение:                   2 203/45-мм, 8 152/45-мм, 12 75/50-мм, 4 57/50-мм орудия, 4 381-мм торпедных аппарата

Экипаж:                              20/550 человек

Учебный корабль «Восток», 1914 год

От автора

1) Хоть и не хотел, но все же залез в корабли, построенные раньше 1888-1889 годов. Речь сейчас идет о переработке «Корейца» и «Манджура» в «большие мореходные канонерские лодки», а с 1892 года — крейсера II ранга.

2) Похоже, что будет еще один пост периода РЯВ — по модернизациям старых кораблей и пере­стройке в учебные. Пост будет сборный, так как части кораблей я лишь буду менять артиллерию и ЭУ.

3) По причине того, что постоянно добавляются новые темы по РЯВ, за ее детальную историю браться не буду до составления хотя бы примерной финальной версии флота. Единственное, что надо будет составить заранее — это список кораблей, погибших в ходе РЯВ.

4) Важный вопрос к коллегам. Технически возможно перевести старые 203/35-мм и 152/35-мм орудия на стрельбу бездымным порохом и как-то увеличить их скорострельность путем модерни­зации? Где-то читал о том, что такое возможно и даже делалось, но не запомнил, в каком флоте это было и каков получился результат.

alternathistory.com

Бронепалубные крейсеры типа «Диана» — Warfields.ru

 

Проектирование.

Задание Морского технического комитета предусматривало проектирование и постройку крейсеров водоизмещением не более 8 000 тонн, предназначенных для длительных действий в открытом море, в первую очередь — на торговых путях. Корабли должны были иметь внушительную дальность плавания (до 9 000 миль 10-узловым ходом), и высокую, до 20 узлов, скорость. В качестве основного вооружения предусматривались два орудия калибром 203 мм.

В целях экономии времени конкурс на проектирование и строительство, хотя и был объявлен, но не был завершен. В 1895 году задание было выдано Балтийскому заводу. В МТК было представлено четыре проекта нового крейсера, весьма сильно отличающиеся друг от друга: проектное водоизмещение колебалось от 4 000 до 6 000 тонн.

В конечном итоге был утвержден проект на основе британского крейсера «Тэлбот» со следующими характеристиками: водоизмещение 6 000 т., восемь 152-мм орудий в качестве основного вооружения, скорость до 20 узлов. Запас угля и, как следствие — дальность хода, были существенно сокращены.

Постройка и испытания.

Все три заказанных корабля были официально заложены 23 мая 1897 г. Крейсеры строились на верфях Адмиралтейства («Аврора») и на Галерном островке («Диана» и «Паллада»). Проект новых кораблей подвергался критике на всех этапах разработки и строительства. При значительном водоизмещении крейсеры не отличались ни высокой скоростью, ни мощным вооружением, ни крепким бронированием.

Кроме того, из-за необходимости устранения перегруза дальность хода была уменьшена настолько, что говорить об автономных рейдерских операциях с участием этих крейсеров просто не приходилось. Из тех же соображений отказались от противоосколочных щитков орудий. Похожая ситуация была при постройке «Варяга», но там слабая защита компенсировалась огромной скоростью, в то время как «Диана» такого преимущества не имела. Несмотря ни на что, через 3 года с начала постройки новые крейсеры начали выходить на испытания.

В ходе испытаний «Паллады» (крейсер был достроен первым) и «Дианы» выяснилось несколько неприятных фактов. Ни один из кораблей не смог даже подобраться к проектной скорости в 20 узлов. Кроме того, энергетические установки отличались низкой надежностью и страдали от частных поломок.

Недостатки спешно устранили, а на «Авроре», все еще строившейся, постарались учесть обнаруженные проблемы. Впрочем, скорость ни одного из крейсеров так и не поднялась выше 19,2 узлов. Остальные характеристики кораблей испытания подтвердили, после чего серия «богинь» вступила в строй: «Паллада» — в мае 1901 г., «Диана» — в декабре 1901 г., «Аврора» — в июне 1903 г.

 

 

Крейсеры «Диана» не являлись чем-то новым или прорывным в кораблестроении, более того, в отличие от других русских крейсеров начала XX века, нельзя отметить какую-то отдельную сильную сторону корабля. В то же время это имело и один плюс: не отличаясь высокими характеристиками крейсеры были вполне надежны и выполняли возложенные на них задачи без особых эксцессов.

Длинна кораблей составляла 126,8 м., ширина — 16,76 м., осадка — до 6,4 м. Трюм делился на 14 водонепроницаемых отсеков, пространство над батарейной палубой разделялось еще на четыре отсека. Три палубы — верхняя, батарейная и броневая — были своеобразным стандартом бронепалубных крейсеров того времени. Следует отметить, что крейсеры типа «Диана» отличались весьма приличной мореходностью — этому способствовал полубак и горизонтальный килевой пояс.

Бронирование.

Бронирование корабля обеспечивала карапасная бронепалуба, толщина которой на скосах доходила до 63,5 мм. Отдельную броневую защиту имели коммуникационная труба (до 89 мм), в которой находились приводы основных систем, боевая рубка (152 мм), снарядные лифты (38 мм) и люки машинных отделений (25,4 мм).

Живучесть повышали водонепроницаемые отсеки и отсеки-коффердамы по бортам. Как и на других кораблях своего времени жизненно-важные механизмы экранировались угольными ямами.

Из очевидных недостатков бронирования следует отметить отсутствие существенной защиты артиллерии. Обшивку борта в качестве брони признать довольно трудно, поэтому орудийная прислуга в любом бою находилась в большой опасности.

Броневая палуба была изготовлена из экстрамягкой никелевой стали, которая имела свойство вызывать рикошетирование снарядов. При попадании снаряд оставлял глубокую вмятину и терял энергию не вызывая пробития. Остальная броня крейсеров была закалена по методу Круппа, что обеспечивало ей высокую стойкость к вражеским снарядам.

Энергетическая установка и ходовые качества.

Энергетическая установка крейсеров типа «Диана» состояла из трех трехцилиндровых (высокого, среднего и низкого давления) паровых машин тройного расширения и 22 котлов системы Бельвиля. Фактическая скорость крейсеров была меньше проектной и колебалась около 19 узлов.

В то же время, после фиаско на испытаниях, энергетическую установку доработали и она позволяла крейсерам поддерживать максимальную скорость разумно долгое время. Кроме того этим кораблям не приходилось проводить половину времени службы в ремонте, как это случилось с «Варягом». Номинальная скорость последнего была много выше, а на практике не могла быть достигнута из-за чудовищной ненадежности механизмов. В движение корабль приводился тремя гребными винтами.

Вооружение.

Вооружение корабля состояло из восьми 152-мм орудий системы Канэ: по 1 орудию на носу и корме и по три орудия в бортах. Всего в бортовом залпе крейсера типа «Диана» могли задействовать 5 орудий главного калибра. Этого было явно недостаточно для подавления кораблей аналогичного водоизмещения.

Противоминный калибр состоял из 24 орудий калибром 75 мм., которые зарекомендовали себя как надежные и простые. В дополнение к этому арсеналу крейсер имел восемь 37-мм орудий, которые располагались на мостиках и боевом марсе фок-мачты, а 3 торпедных аппарата (1 надводный и 2 подводных) завершали комплекс вооружения.

Кроме того корабль мог нести мины для постановки минных заграждений и в качестве минных заградителей крейсеры типа «Диана» использовались регулярно.

Оборудование и вспомогательные системы.

Интересной особенностью корабля стало наличие целых пяти постов управления: боевая рубка, центральный пост, ходовая рубка, штурманская рубка и запасная штурманская рубка на корме. Поскольку управление могло осуществляться из любого поста, это обеспечивало чрезвычайно высокую живучесть крейсера: практически при любом раскладе выход из строя всех пунктов управления был невозможен.

Система управления огнем крейсера позволяла использовать как централизованные указания, так и индивидуальные для каждого орудия, а развитая система коммуникации обеспечивала своевременное доведение приказов.

 

Крейсер «Диана».

На долю крейсеров типа «Диана» выпало множество испытаний и сражений. «Диана» и «Паллада» к началу Русско-японской войны находились в Порт-Артуре, входя в состав эскадры Тихого океана.

«Диана» избежала японских торпед в ночь на 09.02.1904 г., в дальнейшем принимала участие во всех боевых операциях эскадры. В ходе боя в Желтом море крейсер вырвался из блокады и был интернирован в Сайгоне, откуда перешел в западную часть России. См. Бой в Желтом море.

В ходе Первой мировой войны активно использовался на Балтике, совершая набеговые операции, ставя минные заграждения и прикрывая легкие корабельные силы. Последней боевой операцией «Дианы» стало Моонзундское сражение, в ходе которого крейсер не пострадал. Выведен из состава флота в 1925 г., разрезан на металл.

Крейсер «Паллада».

По-иному сложилась судьба «Паллады»: в ходе ночной атаки японских миноносцев крейсер получил торпедное попадание и пробыл в ремонте до мая 1904 г. В декабре крейсер был потоплен в гавани Порт-Артура осадной артиллерией японцев, затем поднят и вошел в состав японского флота под имением «Цугару».

В руках новых владельцев корабль использовался как учебный и ничем особенным не отметился. Эпизодически бывшая «Паллада» выполняла роль минного заградителя. В 1924 г. потоплен японской авиацией в ходе учений.

Крейсер «Аврора» в Русско-японской и Первой мировой.

Самая богатая биография из всей серии оказалась у «Авроры». Крейсер в составе Второй Тихоокеанской эскадры участвовал в Цусимском сражении и оказался одним из немногих русских кораблей, который его пережил. См. Цусимское сражение.

После разгрома эскадры, «Аврора», имевшая целый ряд боевых повреждений, ушла в Манилу, где интернировалась и прошла минимально необходимый ремонт. В феврале 1906 г. крейсер вернулся на Балтику.

В межвоенный периода «Аврора» (как и «Диана») была модернизирована, число орудий главного калибра довели до 10, а основные системы корабля были капитально отремонтированы. В дальнейшем число 152-мм орудий на «Авроре» довели до 14, сняв большую часть остальной артиллерии. В ходе Первой мировой войны корабль участвовал в обороне Рижского залива, ставил минные заграждения и вел рейдерские действия.

Крейсер «Аврора» в Октябрьской революции и Второй мировой войне.

Из-за участия крейсера в Октябрьской революции «Аврора» стала легендой в СССР, но все же следует признать, что холостой выстрел по Зимнему дворцу был самым малозначительным и самым спорным эпизодом в истории героического крейсера.

С ноября 1922 г. «Аврора» использовалась как учебный корабль, а начало Великой Отечественной войны встретила в Ораниенбауме, где «Аврору» включили в состав ПВО Кронштадта. Понятно, что морально устаревший крейсер не рассматривался как полноценная боевая единица, но снятые с него орудия активно участвовали в обороне Ленинграда, а сама «Аврора» вполне успешно использовалась в целях противовоздушной обороны. По свидетельствам очевидцев на счет зенитчиков следует отнести как минимум один вражеский самолет. В ходе одного из налетов «Аврора» получила тяжелые повреждения и легла на грунт.

Крейсер «Аврора» после Второй мировой войны.

К концу 1948 г. крейсер «Аврора» был поднят, условно отремонтирован и отбуксирован к месту вечной стоянки на Большой Невке. В 1970 г. на крейсере был проведен ремонт, в ходе которого оригинальное днище было заменено на выполненное из современных материалов, были внесены и другие изменения в конструкцию (в частности установлены новые щитки орудий).

Последний ремонт крейсера (в этот раз без замены исторических частей) закончился в 2016 г. и с тех пор прославленный крейсер пребывает на заслуженном месте вечной стоянки в Санкт-Петербурге в статусе корабля-музея.

warfields.ru

Крейсер «Диана» в бою в Желтом море

 

Левин А.А.

Гангут № 36

OCR — Keu

Предлагаемая вниманию наших читателей публикация составлена из отдельных выдержек изданной в 1907 году в С.-Петербурге книги «Донесение командира крейсера 1 ранга «Диана» о бое 28-го июля и о походе до Сайгона», подготовленной к печати А. А. Ливеном, командовавшим упомянутым кораблем во время Русско-японской войны 1904—1905 годов.

Светлейший князь Александр Александрович Ливен родился 7 июля 1860 года. В 1878 году, окончив Берлинский кадетский корпус, зачисляется в звании прапорщика в лейб-гвардии Семеновский полк. Спустя четыре года его откомандировывают в морское ведомство и после сдачи экзаменов в Морском корпусе в 1884 году производят в мичманы. В ходе дальнейшей службы ему присваивают чины лейтенанта (1888), капитана 2 ранга (1898), капитана 1 ранга (1905), контр-(1909) и вице-адмирала (1912).

В 1887 году А. А. Ливен оканчивает Минный офицерский класс, а в 1898 году — Николаевскую морскую академию.

Первым кораблем, на который его в 1897 году назначают командиром, становится пароход «Ильмень». Затем он старший офицер минного крейсера «Воевода» (1897 и 1898) и эскадренного броненосца «Полтава» (1898— 1901), командир миноносца «Касатка» (1901 и 1902), канонерской лодки «Бобр» (1902), крейсера II ранга «Разбойник» (1902—1904), крейсеров I ранга «Диана» (1904—1905) и «Память Азова» (1906). В 1908—1911 годах А. А. Ливен — начальник 1-й минной дивизии Балтийского моря, а с 1911 года и до своей кончины — начальник Морского генерального штаба; автор оригинальных работ о воспитании моряков.

А. А. Ливен скоропостижно скончался в полночь 22 февраля 1914 года в поезде около станции Удинэ, возвращаясь из отпуска из Венеции в С.-Петербург. Похоронен 4 марта в фамильном имении Вентен (недалеко от станции Церен, Курляндия).

Среди наград А. А. Ливена — ордена Св. Анны 3-й и 2-й ст. и мечи к последнему, Св. Станислава 2-й и 1-й ст., Св. Владимира 4-й ст. с бантом и 3-й ст.; медаль в память Русско-японской войны 1904—1905 гг.; золотое оружие — сабля с надписью «За храбрость».

При подготовке к публикации авторский текст прошел незначительную орфографическую правку с сохранением географических названий на момент описания событий.

27-го июля 1904 года крейсер «Диана»* стоял во входе в гавань Порт-Артура для охраны прохода, когда мною было получено секретное предписание приготовиться к выходу в море на следующее утро. [*Капитан 2 ранга А. А. Ливен принял крейсер «Диана» под свое командование 13 мая 1904 г. Прим. ред.] Цель похода не была упомянута. Крейсер был уже совсем готов, имея запасов на один месяц, боевые запасы полностью, угля полный запас за исключением расходованных за последние дни 70 т, к погрузке каких сейчас же приступили, послав для этой цели баржу с людьми, к транспорту «Ангара». Орудий на крейсере не хватало: 2-х — 6-дюймовых** и 4-х — 75-мм, отданных на броненосец «Ретвизан». [**На корабле отсутствовала вторая пара носовых бортовых 6-дюймовых (152-мм) орудий. Прим. ред.] После обеда начальник отряда крейсеров контрадмирал [Н. К.] Рейценштейн собрал командиров своего отряда на [крейсере] «Аскольде» и объявил, что эскадра должна идти во Владивосток, ознакомил нас с минным заграждением у Владивостока, дал нам опознавательные сигналы на случай встречи с Владивостокской эскадрой и заявил, что командующий эскадрой [контр-адмирал В, К. Витгефт] решил в походе и в случае боя ограничиться наименьшим количеством сигналов, — пользуясь наипростейшим строем, так что, по его выражению, никаких сигналов не будет, а в случае осложнений адмирал полагается на сообразительность командиров.

Погрузка угля с «Ангары» шла крайне медленно, так как очень неудобно было доставать его из трюма парохода. Только поздно вечером привели баржу к крейсеру, а погрузку на крейсер кончили лишь около 6-ти утра, когда другие суда уже выходили. Это, впрочем, не задержало, так как «Диане» было назначено выходить последней.

<…>

По выходе броненосца «Полтава» эскадра и [тралящий] караван снялись с якоря и двинулись вперед. Крейсера «Паллада» и «Диана» уже не становились на якорь, а вступили прямо на свои места в общем строе кильватера в хвосте линии.

<…>

В 8 ч 50 мин, не доходя до Ляотишана, по сигналу приготовились к бою. На Ost видны японские крейсера «Ниссин», «Касуга», «Мацусима», «Ицукусима», броненосец «Тин-Эн» и несколько миноносцев. Вскоре нашел легкий туман и неприятель скрылся.

В 9 ч адмирал поднял сигнал: «Флот извещается, что государь император приказал идти во Владивосток».

<…>

10 ч 50 мин. Тралящий караван повернул обратно в Порт-Артур с лодками и с миноносцами 2-го отряда. Со стороны Порт-Артура туман, на SO яснее. Видны четыре неприятельских миноносца. Наш первый отряд миноносцев идет на правом траверзе флота, построенного в одну кильватерную колонну.

<…>

В 11ч 10 мин на SO 25° справа по носу показались броненосный крейсер «Якумо» и три крейсера неброненосных «Касаги», «Такасаго» и «Читосе». Курс их приблизительно на О, на пересечку нашему. Расстояние 110 кб.

В 11 ч 25 мин на О показалась неприятельская броненосная эскадра, держит курс на соединение со своими крейсерами. «Цесаревич» лег на SO 50° в промежуток между ними.

<…>

В 12 ч адмирал сделал сигнал: «Идти 12 узлов ходу 30°30′, N. L 121°22′, О». Миноносцы перешли на левый траверз. Неприятельская броненосная эскадра настолько сблизилась, что можно различать суда. Она состоит из броненосцев «Микаса», «Асахи», «Фуджи», «Сикисима», крейсеров «Ниссин» и «Касуга». На NO далеко видны «Мацусима», «Ицукусима», «Тин-Эн» и много миноносцев.

Крейсера, видя, что им не удается соединиться со своими броненосцами, повернули обратно и обходят нашу эскадру за кормой. По дороге они остановили и осмотрели идущий за нашим флотом [госпитальный] пароход «Монголия». Около них 12 миноносцев. Наш строй сильно растянут.

12 ч 10 мин. Неприятель открыл огонь из крупного калибра на большое расстояние. Наши главные корабли отвечают.

<… >

12 ч 30 мин. Неприятельские броненосцы повернули «все вдруг» на обратный курс. «Цесаревич» склонился 5 R вправо.

12 ч 50 мин. Неприятель повернул обратно, опять «все вдруг», «Цесаревич» склонился на 7 R влево. Проходят контргалсами на расстояние 50—60 кб. Действуют больше одни крупные орудия.

1 ч 5 мин. Головной неприятельский броненосец поравнялся с нами, сделал два пристрелочных залпа из 6 орудий на 55 и на 52 кб. Второй залп лег хорошо. Открыл беглый огонь. Расстояние 48 кб. Неприятельские броненосцы начали склоняться вправо, чтобы охватить хвост нашей колонны, и вся броненосная эскадра сосредоточила весь огонь на наших крейсерах. Снаряды начинают очень часто падать вокруг крейсера. Чтобы выйти из этого положения, начал склоняться влево и прибавил ходу. За нами и «Паллада» сделала то же, а затем и «Аскольд», и «Новик». Таким образом перешли в строй пеленга на левый траверз наших броненосцев, где опять пошли в строе кильватера.

Во время этого маневра заметили падение снарядов в «Палладу» и в «Аскольд». В крейсер «Диана» не попали, только осколками, рвавшимися у борта снарядов, пробило сетки и ранило двух человек, которые после перевязки сейчас вернулись в строй.

<…>

1 ч 20 мин. Расстояние до неприятеля увеличилось настолько, что огонь прекратился. Его броненосцы повернули последовательно через N и легли на параллельный нам курс, так что они очутились на нашей правой раковине на расстоянии около 80 кб до концевого корабля «Полтавы». Неприятельские крейсера подошли сначала к своим броненосцам, а затем перешли на нашу левую раковину. Наш строй — броненосцы в кильватерной колонне: «Цесаревич», «Ретвизан», «Победа», «Пересвет», «Севастополь», «Полтава». На левом их траверзе в расстоянии 8 кб крейсера в кильватерной колонне: «Аскольд», «Новик», «Паллада», «Диана». Еще левее в кильватерной колонне 1-й отряд миноносцев.

1 ч 50 мин. Сигнал с «Цесаревича»: «Больше ходу». Держали 100 оборотов, около 15-ти уз. Таким ходом эскадра шла до вечера. <…>

2 ч. Головные броненосцы неприятеля сблизились с нашими концевыми на 60—70 кб и обмениваются редкими выстрелами. Неприятельские крейсера начали нагонять с левой стороны, видимо, желая взять нас в два огня, но «Полтава» открыла по ним огонь из 12″ (305-мм. — Ред.) орудий. Они повернули вправо, присоединились к своим броненосцам и в 2 ч 50 мин вступили к ним в кильватер.

Зч. Расстояние между броненосцами 65кб. Огонь прекратился. Курс SO 45°. <…> 4 ч 45 мин. Броненосцы сблизились снова на 50 кб, и начался бой на параллельных курсах. Крейсера, следуя движению своего флагмана, увеличили расстояние до своих броненосцев до 26 кб. Неприятельские броненосцы и крейсера в общей кильватерной колонне шли немного позади наших броненосцев и к 5 ч 15 мин сблизились до 25—30 кб. Стреляют из всех орудий, огонь довольно частый. Отдельных выстрелов не слыхать, стоит гул вроде барабанного боя.

Наблюдая за огнем, казалось, что меткость, судя по перелетам и недолетам с обеих сторон, приблизительно одинаковая, но японцы гораздо чаще стреляют. Во-первых, число орудий среднего калибра на наших судах меньше, во-вторых, и скорострельность их больше обнаруживается у японцев, нежели у нас. Неприятель сосредоточил весь свой огонь на адмиральские корабли «Цесаревич» и «Пересвет». Наши суда стреляют больше по противнику, находящемуся на их траверзе. «Полтава» сильно отстала и сражается одна с «Ниссин», «Касуга» и «Якумо». Легкие крейсера японцев не принимают участия, также и наши.

Попадания замечаются все больше в «Пересвет» и в «Цесаревич». Обоим несколько раз попадали в трубы, на «Пересвете» обе стеньги сбиты и, по-видимому, передняя башня не ворочается… Однако, наблюдая долгое время за стрельбой броненосца «Асахи», находящегося против нас, я заметил, что стреляют лишь орудия задней части каземата, из передней части ни разу не блеснуло. Вероятно, там все разрушено. В общем, на броненосцах повреждения со стороны мало заметны.

5 ч 45 мин. Ясно увидели попадание снаряда на передний мостик «Цесаревича». Показался огонь и дым. Вскоре после этого «Цесаревич» вдруг положил право на борт и вышел из строя. Он при этом так сильно накренился, что одну минуту думали, что с ним что-нибудь неладно, но он скоро выпрямился и пошел обратным курсом… Между тем «Цесаревич» вступил в промежуток между «Севастополем» и «Полтавой», где и продолжал идти старым курсом.

Через 10 мин, в б ч, «Цесаревич» опять вышел из строя и поднял сигнал: «Адмирал передает начальство», затем вернулся в строй, но сейчас же положил лево на борт и пошел прямо на неприятеля, затем опять повернул к нашим броненосцам. Произошло замешательство… Но «Ретвизан» продолжал идти старым курсом. Вышло нечто вроде строя фронта с курсом NW. Неприятель в это время начал склоняться влево и пошел к N, обойдя нашу эскадру, отходящую к NW. Против него очутился один «Ретвизан». Наш броненосец производил чрезвычайно молодцеватое впечатление. Он продолжал идти на японцев, протянувшихся поперек его курса, и извергал невероятно сильный огонь с обоих бортов. Затем повернул и быстро догнал свои суда. Он, вероятно, много способствовал тому, что неприятель не мог приблизиться и воспользоваться временным замешательством, произошедшим в нашем флоте.

Между тем, когда броненосцы повернули, то крейсера последовали их примеру. Начальник отряда на «Аскольде» положил право на борт, за ним в кильватер «Новик» и «Паллада», я же, идя концевым, не мог продолжать идти в кильватер. Наши же броненосцы шли на нас. Поэтому повернул с «Аскольдом» «вдруг» на обратный курс. Обгоняя меня, «Аскольд» поднял сигнал «Вступить в кильватер», но сейчас же положил право на борт и описал полную циркуляцию навстречу нашим броненосцам, а затем лег параллельным с ними курсом. «Паллада» и «Диана», последовав за ним и имея гораздо большую циркуляцию, с трудом развернулись и легли [ему] в кильватер…

Наши броненосцы шли в неправильном строе на NW, имея крейсера с правой стороны. Эскадра была совершенно окружена неприятелем, поддерживающим все время огонь, а крейсера были между двух броненосных эскадр. Чтобы выйти из этого положения, «Аскольд», а за ним и мы, увеличили ход и вышли вперед, но этим мы очутились между нашими броненосцами и «Асамой», «Тин-Эном» и тремя крейсерами типа «Ицукусима». С этими судами завязалась очень жаркая перестрелка. Броненосцы шли прямо на них и открыли по ним огонь из носовых орудий, мы же, с «Аскольдом» во главе, проходили впереди броненосцев на левый их фланг и стреляли всем бортом. Ближайшее расстояние до «Асамы» было 38 кб, а до «Ицукусимы» — 25кб. Наш огонь был очень действителен. На одном из крейсеров типа «Ицукусима» сейчас же объявился пожар, в другого попало несколько снарядов сразу. Они повернули и ушли на N.

В это время, а именно в 6 ч 45 мин, в крейсер попал снаряд, как потом оказалось 18 см*, с «Ниссина» или «Касуги», ударил в стрелу Темперлея, лежащую на рельсе подачи на верхней палубе, разорвался и осколками взорвал 11 патронов двух 75-мм беседок около 15-го орудия. [*Опечатка или оговорка автора. Орудий калибра 180-мм в японском флоте не было.] Кусками разбитой стрелы Темперлея, осколками неприятельского и своих снарядов убиты мичман [Б. Г.] Кондратьев и 4 нижних чина, ранены тяжело 8 и легко 12. Сейчас же за этим снаряд крупного калибра ударил и разорвался в борту ниже ватерлинии между 102 и 100 шп. с правой стороны**. [**По данным акта осмотра корабля в Сайгоне, это был снаряд калибром 203-мм, который, к счастью, не разорвался.]

Три отделения коффердама между 98 и 101 шп. наполнились водой, и сквозь поврежденную (вероятно, взрывом) палубу над этими отделениями показалась вода в лазарете, аптеке и в канцелярии. Трюмные, находившиеся в этом месте, приняли сейчас же меры, поставили первые подпорки, чтобы укрепить палубу, а прибывшим на место трюмным механиком [младшим инженер-механиком В. А. Санниковым] и старшим офицером [капитаном 2 ранга В. И. Семеновым] с рабочим отделением палуба всех трех помещений была надежно подперта большим количеством подпор. Раненые из лазарета переведены в офицерские каюты.

Как уже было упомянуто, «Аскольд», а за ним и мы во время этого последнего боя переходили впереди броненосцев с правой их стороны на левую или, скорее, прорезали их строй все с тем, чтобы выйти из неловкого положения и не быть между броненосцами и неприятелем. При этом пришлось пройти очень близко около «Пересвета». На нем, как уже было сказано, обе стеньги были разрушены, передняя висела, верхняя рубка и мостик разрушены и носовая башня, видимо, не вращалась, хотя он из нее по носу стрелял, когда неприятель приходил на прицел. При проходе старший штурман «Пересвета» крикнул нам, что просят дать дорогу, так как у них временно руль не действует.

Перешедши на левую сторону наших броненосцев, «Аскольд» поднял сигнал в 6 ч 50 мин «Быть в строе кильватера», а затем, в 7 ч, дал самый полный ход и поднял сигнал «Следовать за мной», пошел на S, видимо, на прорыв. За ним пошел «Новик» и «Диана»; «Паллада» осталась с правой стороны броненосцев. Но «Аскольд» и «Новик» имели такой ход, что я сейчас же отстал, и уже через 15 мин они в сопровождении еще нескольких миноносцев исчезли, и я остался один. Уже начало темнеть, но для прорыва одному было еще слишком светло, и я повернул обратно к эскадре.

Картина теперь была такая. Наши суда двигались приблизительно на NW. Впереди шел «Ретвизан», за ним «Победа», «Пересвет» и «Севастополь», позади отдельной группой, около 8 кб от первых, шли почти рядом «Паллада», «Цесаревич» и «Полтава». В промежутке между двумя группами «Диана» и при ней миноносец «Грозовой», который к вечеру присоединился к крейсеру, а затем так все время при нем и оставался. Еще три миноносца шли с передней группой броненосцев,

<…>

К S, по направлению, где скрылись «Аскольд» и «Новик», слышна частая стрельба. Вероятно, они уже атакованы миноносцами. Теперь явился вопрос: что делать дальше?

Наш флот, очевидно, пошел обратно в Порт-Артур. Наш начальник отряда поднял сигнал «Следовать за мной» и, очевидно, попытался прорваться сквозь окружавшего нас неприятеля к югу. По общему смыслу всех полученных еще в Порт-Артуре приказаний высшего начальства, флот вышел из Порт-Артура, главным образом, чтобы не попасть в руки неприятеля, в случае, если крепость не удержится. Все это вместе взятое привело к заключению, что крейсеру следует попытаться, хотя бы и одному, но вырваться на свободу. Это было очень рискованно и могло удасться только в том случае, если уход крейсера не будет замечен неприятельской эскадрой, так как при ходе его в 17,5, а в лучшем случае 18 уз, он бы никак не ушел от неприятельских крейсеров, если бы те думали за ним погнаться. В бою с ними «Диана» имела мало шансов, так как из ее и без того слабой артиллерии еще часть осталась в Порт-Артуре. Значит, главное было избегать гласности и уйти незаметно.

<…>

Ровно в 8 ч вечера «Ретвизан», идущий головным, вдруг повернул и пошел полным ходом к северу, открыв частый огонь. Очевидно, на него бросились миноносцы.

Еще было совсем темно, но медлить дальше нельзя было. Раз минная атака началась, то надо было уйти, а то потом незамеченным не уйдешь. Положил лево на борт, пересек нашу эскадру и пошел самым полным ходом на Ost. Выбрал я это направление потому, что там только что прошли неприятельские броненосцы и было мало вероятности, чтобы они повернули обратно. Крейсера же остались на SO, вероятно, заграждая путь к Шантунгу. Их надо было обогнуть. Я так и рассчитывал пройти на Ost, а затем повернуть к югу.

Не прошли мы и 10 мин, как слева по носу показались 4 миноносца. Они бросились в атаку и пустили мины, приблизительно позади левого траверза. Я положил лево на борт, а затем право на борт. Один из миноносцев выстрелил из орудия. Ему ответили из кормового плутонга, но я сейчас же прекратил стрельбу, и так больше до утра ни одного выстрела не последовало (по данным А. А. Ливена, крейсер «Диана» за время боя произвел 115 выстрелов из 152-мм орудий и 74 — из 75-мм. — Ред.). Выпустив мины, миноносцы пустились за нами вдогонку, затем выходили на траверз и, вероятно, опять пускали мины… По тщательному обсуждению всего виденного и слышанного разными чинами крейсера, надо считать, что встретили всего 19 миноносцев, из которых только один прошел, не атаковав нас. Он, видимо, принял нас за своего. Идущих к крейсеру мин видели всего 8. Они или проходили под кормой, или догоняли крейсер и не догнали. Под носом ни одна не прошла… Когда миноносцы появлялись справа или слева, то я клал руль на борт от них, если же они были по носу, то шел прямо на них и пугал их тараном. Последнее лучше всего действовало. Они совсем терялись и выпускали мины безо всякого толка.

Некоторое время какие-то миноносцы шли за нами. Почти до 10 ч докладывали с юта, что видны миноносцы за кормой — то справа, то слева. После же 10 ч уже никого не видели. Должно быть, они отстали.

Миноносец «Грозовой» шел все время за нами. Он главным образом и передавал о присутствии и движениях неприятельских миноносцев за кормой. На него самого неприятель не обращал внимания. Он свободно с нами держался, и тот факт, что ему погода не мешала идти, и заставляет думать, что за нами гнались не эскадренные миноносцы, а номерные.

11 ч. Увидели впереди правого траверза Шантунгский маяк… Продолжал идти полным ходом.

Машины все время действовали прекрасно. Они давали столько же оборотов, сколько на пробных испытаниях, и ни на минуту не отказывались. Ход около 17,5 уз. Больше и ожидать нельзя. Судно перегружено и водоизмещение его около 7000 т, сила машин 11 000 л.с. При таком отношении больше 17,5 уз никакое судно не давало.

2 ч ночи 29-го июля. Прошел в 16 милях от южного Шантунгского маяка. Курс S.

В 2 ч 45 мин переменил курс на SW 18°.

С рассветом на горизонте никого не оказалось. С нами один миноносец «Грозовой».

В 6 ч утра переменил курс на SW 1°.

8 ч утра. 35° 19′, N, L 122°29′ Ost. Уменьшил ход до 11 уз.

Возвращаясь к только что пережитому накануне бою, не могу не заметить, что впечатление, оставленное им, крайне тяжелое. Мы не сражались. Мы терпели бой. В продолжение нашей стоянки в Порт-Артуре было много заседаний флагманов и командиров, на которых обсуждался вопрос о действиях в случае выхода эскадры, но определенного ничего не было решено… Между тем всем было ясно, что неприятель сильнее нас. Перевес был на его стороне, во-первых, — в числе судов, еще гораздо более — в числе и калибре орудий и наконец, главным образом, в умении маневрировать и стрелять. Наш флот и до войны стоял в резерве, а с началом оной шесть месяцев простоял в гавани. Японцы же безостановочно были в море и все время практиковались. Уже при первом нашем выходе 10-го июня выяснилась трудность маневрировать с нашей непривычной к морю эскадрой… Так мы 28-го июля вышли и сразу же дали блестящее доказательство своего неумения управляться. Эскадра прошла не за тралами, а через середину собственного минного заграждения просто потому, что не сумели пройти мимо, хотя все прекрасно видели, что идут через заграждения. Затем сигнале «Цесаревича»: «Флот извещается, что государь император приказал идти во Владивосток». Более неудачного сигнала в данном случае трудно себе представить. Он был равносилен полному отказу от собственной инициативы. Выполнить этот сигнал буквально было очевидно невозможно. Для того чтобы идти во Владивосток, надо было сначала разбить неприятеля, преграждающего нам путь; для того же, чтобы выполнить приказание хотя бы отчасти, насколько оно могло казаться возможным, т. е. прорваться полностью или хотя бы с частью судов, не было принято никаких мер. Напротив, строй эскадры уже показывал, что к прорыву дело не клонится. Для этого нужен ход. А между тем самые тихоходные суда были в хвосте колонны. Всем известно, что, если эскадра хочет идти 14 уз, то хвостовые корабли должны иметь возможность давать 16, а то они отстанут.

<…>

…Надо было видеть, какая перемена настроения произошла, когда после томительного удручающего ожидания конца явно безвыходного положения судно отделилось от эскадры и бросилось сквозь окружающего нас неприятеля к свободному морю. Кругом неприятель, но впереди есть луч надежды, и все удвоили свои усилия. Машинная команда, простоявшая уже весь день бессменно на своих местах при чрезвычайной жаре и духоте, продержала всю ночь еще самый полный ход, не ослабевая ни на минуту, и в продолжение 1,5 часа имела даже на три оборота больше пробного испытания. Вся остальная команда, также простоявшая весь день на своих местах по боевой тревоге, продержалась еще и всю ночь, не проявляя ни малейшего признака усталости. Рулевые, сигнальщики, комендоры и все остальные, прогрузившие всю предыдущую ночь уголь, проработали 36 ч, не нуждаясь ни в одном слове подбодрения, напротив, всякий сам оказывал посильную помощь по бдительности и по управлению судном. Не будь такого всеобщего напряжения сил и в машине, и наверху, нам не отделаться было от приставших миноносцев и не увернуться от выпущенных мин. Но проявилась определенная цель впереди, и все оказалось возможным.

<…>

Выход нашей эскадры, как он совершился, является точной копией выхода адмирала [П.] Серверы из Сантьяго*. [*Имеется в виду бой у Сантьяго у берегов Кубы 3 июля 1898г. (нов. стиля) между американскими и испанскими кораблями во время Испано-американской войны 1898 г.] И причины, побудившие его, и обстоятельства, сопровождавшие его, и дух, или скорее упадок духа при выполнении, точно одни и те же. Если результат оказался не такой решительный, то это надо приписать более равномерным силам, а главное — замечательной стойкости и мужеству нашего личного состава.

В этом отношении у нас положительно лучшего желать невозможно. Поведение офицеров и команды от первого до последнего выше всякой похвалы. За все время боя я нигде не видел ни замешательства, ни суеты, ни нервности. Ни одному человеку не пришлось напоминать о возложенных на него обязанностях. Единственное отличие от мирного времени составляло значительно более тщательное и внимательное отношение к своему делу каждого отдельного лица. Самые молодые и в обыкновенное время мало расторопные матросы показывали пример добросовестности. В день боя, утром, все больные выписались из лазарета и вступили в строй. Все без исключения раненые, могущие держаться на ногах, после перевязки возвращались на свои места.

<… >

Итак, в 8 ч утра 29 июля очутился в Желтом море в широте 39° 19′ N и долготе 122°29′ Ost, немного южнее параллели Циндао совершенно один в сопровождении лишь нашего верного спутника миноносца «Грозовой». Уменьшил ход и продолжал идти на юг по 11 уз, рассчитывая в этом безлюдном углу пройти до вечера без неудобных встреч.

Надо было немного осмотреться и решить, что можно предпринять дальше. В 9 ч 10 мин на ONO появился «Новик», идущий на О. Делал ему позывные боевым фонарем, но без последствий. Тогда остановился и послал к нему «Грозового» узнать, какие его намерения и куда он идет.

В 10 ч 30 мин похоронили своих убитых. Остановкой воспользовались для осмотра пробоины. Хотел попытаться закрыть ее шведским пластырем, т. е. деревянным щитом с подушками, каких у нас было приготовлено несколько штук. Но она оказалась слишком большой, около 6 фут в длину и 4-х в ширину (соответственно около 1,83 и 1,22 м. — Ред.) с очень задранными краями. Такого большого щита не было, а макаровский пластырь тем более был неподходящ, особенно в виду того, что надо было иметь возможность дать полный ход. Пришлось оставить наружную часть как она была, только число подпор в палубах увеличили до 53-х и связали их как можно надежнее между собой, чтобы в случае сотрясения от перебоя или волны отдельные подпоры не могли упасть. Однако стрелять из кормовых орудий было все еще очень рискованно. При большом числе выстрелов вся система могла рухнуть.

<…>

В 12ч 10 мин «Грозовой» вернулся и подошел к крейсеру. Он доложил, что «Новик» пошел в Циндао за углем и что он оттуда пойдет крутом Японии во Владивосток. Командир «Новика» советовал мне делать то же самое, но это было для меня очень неподходящее дело. Можно было, наверное, рассчитывать быть заблокированным в Циндао японским флотом через несколько часов после прихода. Для «Новика» при его ходе это ничего не значило, но я был бы безнадежно заперт, чего я, во всяком случае, желал избегать.

<…>

Теперь предстояла задача попасть во Владивосток. Идти крутом Японии нечего думать с нашим запасом угля. Я полагал спуститься вдоль китайского берега к югу, продолжая идти, как шли. Затем пересечь Желтое море южнее Квельпарта и к вечеру 30 июля подойти к параллели этого острова перед Корейским проливом, затем пройти этот пролив полным ходом так, чтобы к рассвету уже миновать Цусиму, а от [острова] Дажелета уже идти экономическим ходом до Владивостока. Таким образом, можно было надеяться пройти незаметно. Но тут, к удивлению, также явился вопрос угольный. Уголь в Порт-Артуре долго лежал и довольно мелкий. Расход его сравнительно большой. Мы за предыдущие сутки полными ходами до 8 ч утра истратили 350 т. Оставалось 700. До 30 июля вечером надо было идти по 12 уз, имея пары во всех котлах. Прекратить пары в известном числе котлов нельзя при возможности встречи с неприятелем.

Итак, 29-го июля утром имелось в моем распоряжении из 700 т угля всего 400. Остальные надо было еще достать. Из них до Квельпарта требовалось расходовать 240 т. Оставалось для прорыва через Корейский пролив 200 т. Этого мало на сутки полного хода. Надо было заблаговременно пополнить запас из задних ям*. [* Как отмечал А. А.Ливен, перегрузка угля из запасных угольных ям могла производиться только через верхнюю палубу. Поэтому, работая только в дневное время, за три дня — 30 и 31 июля и 1 августа — удалось перегрузить лишь 260 т.] Если все время грузить уголь, то выходило так. 30 июля вечером из передних ям израсходовано 240 т, перегружено 160. Итого в передних ямах остается 360 т. 31 июля израсходовано к вечеру 300 т, перегружено, скажем, все 100, остается в передних ямах 160 т. Но для этого надо безостановочно грузить уголь вплоть до Дажелета. Случись малейшая встреча с неприятелем, остановись погрузка хотя на полсуток — и мы уже больше 10 уз дать не можем.

Итак, для прорыва во Владивосток надо было все время перегружать уголь, а, кроме того, при встрече с сильнейшим неприятелем и погоне я рисковал остаться в открытом море без угля, встреча же с каким-либо, хотя самым ничтожным неприятелем, помешавшим перегрузке угля, влекла за собою потерю скорости крейсера. Последнее обстоятельство особенно заставило меня отказаться от прорыва во Владивосток.

<…>

Итак, оставалось одно: идти на юг и постараться добраться до первого французского порта, достать угля и дойти до Сайгона, где можно починить пробоину в доке и где крейсер оставался свободным, так как туда нельзя ожидать прибытия неприятеля. Идти надо было также экономическим ходом под двумя машинами, но тут уже было очень мало вероятий встретить японцев.

<…>

Так как миноносца «Грозовой» с собой в Сайгон брать не мог, то и приказал ему идти в Циндао на соединение с «Новиком», но предупредил его, чтобы был осторожнее и чтобы лучше подходил к порту ночью, так как японские крейсера могли очень легко уже быть перед входом.

В 2 ч дня «Грозовой» ушел на NW. На О видны 3 парохода, идущие на N. Дал ход и пошел на юг по 15-ти уз, чтобы ночью пройти самое посещаемое место перед Шанхаем. Утром 30-го июля в 8 ч 50 мин были на траверзе островов Барреп. В 10 ч прекратил пары во всех котлах кроме десяти, разобщил среднюю машину и пошел по 10 уз на юг в Кван-чау-ван. Держась в 25 милях от маяков китайского берега, дошел благополучно до назначенного порта, не встретив по дороге никого.

<…>

3-го августа в 5 ч 40 мин вечера отдал якорь на внешнем рейде Кван-чау-вана к северу от Нан-чау. На другой день в 12 ч дня снялся с якоря и пошел с полной водой через бар вверх по реке… и в 3 ч 20 мин дня стали на якорь на рейде Кван-чау-ван. Застали крейсер «Паскаль». Отсалютовал нации.

Встреча была оказана самая дружественная. «Паскаль» принял нас громовыми криками «ура», и все, как власти, так и частные лица, старались наперерыв сделать все для них возможное, чтобы устроить нам все необходимое. Губернатор Альби при нашем появлении первым делом остановил все телеграфные сообщения, чтобы о нашем приходе никто не узнал.

<…>

В Кван-чау-ване угля не было, имелось лишь 250 т, оставленных в распоряжение администрации для нужд речной флотилии. Из них губернатор г. Альби уступил 80 т, чтобы можно было дойти до Хонгайских копей, так как у нас осталось всего 60 т. Кроме того, Альби распорядился немедленной отправкой «Паскаля» в Хонгай, чтобы предупредить о нашем приходе и приготовить нам уголь.

<…>

…5 августа с рассветом «Паскаль» вышел, и я на нем послал мичмана графа [А. Г.] Кейзерлинга подать телеграммы и приготовить уголь. К полудню погрузка на крейсере кончилась, и в 3 ч 20 мин снялся с якоря и пошел на внешний рейд, чтобы вечером иметь возможность выйти в море с тем расчетом, чтобы к рассвету быть у входа в Хайнанский пролив, куда нельзя входить ночью… Прошли Хайнанский пролив и Тонкинский залив при штиле и 7-го августа в 9 ч утра отдал якорь в бухте д’Алонг. На рейде уже стоял «Паскаль» и готовые к выгрузке шаланды с углем.

Все было приготовлено, мы немедленно приступили к погрузке угля, и 8-го августа вечером было погружено 1000 т, и мы были готовы к выходу.

<…>

8-го августа в 11 ч вышел и пошел 15-узловым ходом в Сайгон. Погода была тихая. 11-го августа в 9 ч 10 мин утра отдал якорь у капа Сан-Жак. Прибыл лоцман. В Сайгоне были предупреждены о нашем приходе и место было приготовлено, но пришлось ждать на якоре удобной воды до 12 ч дня… В 4 ч 45 мин дня 11-го августа ошвартовались у пристани выше дока и отсалютовали нации, на что получил ответ с «Шаторено». На рейде застал крейсер «Шаторено» под флагом контр-адмирала де Жонкиера, крейсер «Дассас», лодку «Стикс» и портовые суда. В тот же день был с визитом у адмирала.

© Подготовка к публикации Л. А. Кузнецова

От редакции. На этом участие крейсера «Диана» в Русско-японской войне завершилось. 22 августа 1904 г. А. А. Ливен получил от управляющего Морским министерством вице-адмирала Ф. К. Авелана следующую телеграмму: «Его императорское высочество генерал-адмирал приказал крейсеру «Диана» разоружиться теперь же согласно указаниям французских властей и спустить флаг». Это означало интернирование корабля до конца войны. Правда, ему разрешили войти 14 сентября в док для осмотра и устранения полученных в бою повреждений, из которого крейсер вышел 11 октября.

 

tsushima.su

Бронепалубный крейсер Диана

«Диана» — бронепалубный крейсер (крейсер 1-го ранга) Российского императорского флота. Зачислен в списки судов Балтийского флота 9 мая 1896 года. Заложен 4 июня 1897 года в эллинге Галерного острова в Санкт-Петербурге.

Спущен на воду 12 октября 1899 года. Вступил в строй в 23 декабря 1901 года. Исключён из списков флота 21 ноября 1925 года.
После Русско-Японской войны получил прозвище — «Сонная богиня».

 

Основные характеристики:

Водоизмещение 6897 тонн.
Длина 126,8 м.
Ширина 16,8 м.
Осадка 6,6 м.
Бронирование Броневая палуба (38/63,5 мм), боевая рубка (152 мм).
Двигатели 3 вертикальных паровых машины тройного расширения, 24 котла Бельвиля.
Мощность 12 200 л. с. (9 МВт).
Движитель 3 винта.
Скорость хода 19 узлов (35,2 км/ч).
Дальность плавания 3700 морских миль.
Экипаж 19/540.

 

Вооружение:

Артиллерия 8 × 152-мм/45,
24 × 75-мм/50,
6 (+2 на катерах) × 37-мм/23,
2 × 63,5-мм/19.
С 1915 года
10 × 130-мм,
4 × 75-мм.
Минно-торпедное вооружение 1 × 381-мм (надв.),
2 × 381-мм (подв.),
35 (с 1915 года — 126) якорных мин заграждения.

 

В марте 1895 года в рамках кораблестроительной программы 1895 года началась работа над проектом бронепалубного крейсера для Тихого океана, пригодного для выполнения функций разведчика и борьбы с торговым судоходством противника на сравнительно небольшом удалении от баз.
Проект был завершён к лету 1896 года, после чего на стапелях Галерного острова были заложены однотипные «Паллада» и «Диана», а немного позже на верфи Нового Адмиралтейства — третий крейсер серии, «Аврора». Строителем «Дианы» был назначен младший судостроитель А. И. Мустафин.

Из-за опасения перегрузить корабли, на всех крейсерах уменьшили число и калибр орудий.

Во время испытаний в 1901 — 1902 году выяснилось, что оба первых крейсера не могут достичь проектной скорости, несмотря на превышение индикаторной мощности машин над проектной.

Крейсер «Диана» (а также однотипные «Паллада» и «Аврора») имел баковую надстройку и три палубы: верхнюю, батарейную и броневую карапасную. Внутреннее пространство трюма под бронепалубой делилось поперечными переборками на 13 отделений.
Под батарейной палубой пространство разделено на четыре отсека: носовой (0-35 шп.), отсек котельных отделений (35-75 шп.), отсек машинных отделений (75-98 шп.) и кормовой.

 

Бронепалубный крейсер «Диана» на Малом Кронштадтском рейде

 

Обшивка надводной части корпуса состояла из стальных листов толщиной от 10 до 13 мм. Подводная часть корпуса обшита 1-мм медными листами на 102-мм подложке из тика. Штевни из бронзы. Длина внешних килей 39,2 м.

Стальной настил палуб толщиной от 5 до 19 мм, во внутренних помещениях покрыт линолеумом. Верхняя и баковая палубы покрыты тиковыми досками. Вокруг орудий верхней палубы, кнехтов и битенгов настелены дубовые доски.

Броневые плиты броневой палубы толщиной 38 мм в горизонтальной части и 50,8-63,5 мм на скосах, гласисы машинных люков — 25,4 мм. Кожухи дымовых труб, шахты элеваторов, приводы систем управления над броневой палубой защищены 38-мм броневыми листами. Труба из боевой рубки в центральный пост — 89-мм листами.
Барбет боевой рубки и лист, прикрывавший вход в рубку, толщиной 152 мм. За кормовой рубкой поперек верхней палубы установлен защитный траверз из 16-мм стальных листов.

Энергетическая установка состояла из трех паровых трёхцилиндровых машин тройного расширения суммарной мощностью 11 610 л. с. в расчёте на скорость хода 20 узлов.
Каждая машина имела свой холодильник, через который циркуляционным насосом прокачивалась забортная вода. Крейсер оснащён тремя трехлопастными бронзовыми винтами диаметром 4,09 м. Правый и средний винты вращались влево, левый — вправо.

Паровые котлы системы Бельвиля размещались в трех котельных отделениях (по 8 котлов в носовом и кормовом, 6 в среднем). Над каждым из котельных отделений установлена дымовая труба диаметром 2,7 м и высотой 27,4 м (от колосниковых решеток).

Корабельные цистерны вмещали 332 тонны пресной воды для котлов и 135 тонн для бытовых нужд. Имелись две опреснительные установки системы Круга суммарной производительностью 60 тонн воды в сутки.

Уголь размещался в 24 угольных ямах, расположенных в два яруса между бортами у котельных отделений, а также в 8 запасных угольных ямах между броневой и батарейной палубами вдоль машинных отделений. Нормальный запас угля 810 тонн, полный 1070 тонн.

Оснащен паровой динамо-машиной постоянного тока мощностью 336 кВт, вырабатывавшей ток напряжением 105 В.

Электрический рулевой привод фирмы «Унион». Электрический привод руля дублировался паровым и ручным. Посты рулевого управления находились в ходовой и боевой рубках, центральном боевом посту, на кормовом мостике и в румпельном отделении.

Оснащен якорями системы Мартина. Шлюпочное вооружение включает в себя два паровых катера, один 18-весельный и один 16-весельный баркас, один 14-весельный и один 12-весельный гребной катер, два 6-весельных вельбота и два 6-весельных яла.

Жилые помещения рассчитаны на 570 человек экипажа и штаба флагмана соединения.

Несмотря на передовой уровень замысла крейсеров типа «Диана», они считались самыми ненадежными и малопригодными к боевому использованию крейсерами 1-го ранга. Причиной тому был ряд серьёзных ошибок, допущенных на этапах проектирования и строительства.

 

 

Вооружение

Артиллерийское вооружение крейсера состояло из восьми 152-мм орудий системы Канэ с длиной ствола 45 калибров, двадцати 75-мм орудий системы Канэ с длиной ствола 50 калибров, восьми одноствольных 37-мм орудий Гочкиса (на боевом марсе и мостиках) и двух десантных 63,5-мм пушек системы Барановского.

Скорострельность 152-мм орудий составляла 5 выстрелов в минуту при механизированной подаче и 2 выстрела при ручной подаче. Скорострельность 75-мм орудий составляла, соответственно, 10 и 4 выстрела в минуту.

Боезапас 152-мм орудий составлял 1414 выстрелов (бронебойные, фугасные и сегментные снаряды и пороховой заряд в гильзах). Боезапас к 75-мм орудиям составлял 6249 выстрелов (унитарные патроны с бронебойным снарядом). Боезапас 37-мм пушек составлял 3600 патронов, а пушек Барановского — 1440 патронов.

Системы управления артиллерийским огнём изготовлены на Петербургском электромеханическом заводе «Н. К. Гейслер и К°».

Крейсер вооружён тремя торпедными аппаратами: один надводный (в форштевне) и два подводных (бортовых) с общим боезапасом восемь 381-мм самодвижущихся мин Уайтхеда образца 1898 года. Тридцать пять сферических якорных мин заграждения.

 

 

Служба на флоте

Императорский флот

17 октября 1902 года крейсер «Диана» вышел из Кронштадта на Дальний Восток в составе эскадры под командованием контр-адмирала Э. А. Штакельберга.

8 апреля 1903 года крейсер прибыл в Нагасаки и поступил в распоряжение российского посланника в Корее А. И. Павлова.

24 апреля 1903 года прибыл в Порт-Артур, через несколько дней ушёл в Чемульпо, чтобы доставить туда Павлова.

Май 1903 — Участвовал в учебных плаваниях эскадры.

1 июня 1903 — Выведен в вооружённый резерв.

Сентябрь 1903 — Участвовал в маневрах эскадры.

1 ноября 1903 — Выведен в вооружённый резерв.

В ночь с 26 на 27 января 1904 года находился на дежурстве на внешнем рейде Порт-Артура.

28 июля 1904 года участвовал в бою в Жёлтом море, ушёл в Сайгон, где 11 августа был интернирован местными властями до 7 декабря.

В 1906 году крейсер прошёл капитальный ремонт корпуса и механизмов с заменой водогрейных трубок в котлах на Балтийском судостроительном заводе, после чего вошёл в состав Учебно-артиллерийского отряда Балтийского флота.

С 9 октября по 16 декабря 1907 года состоял в Гвардейском экипаже.

В 1907 — 1909 перевооружён (количество 152-мм орудий доведено до десяти).

В 1912 — 1914 году прошёл капитальный ремонт на Балтийском судостроительном заводе (установлены новые котлы, перебраны главные механизмы, установлены десять 130/55 орудий образца 1913 года с соответствующей переделкой артпогребов механизмов подачи.

С осени 1914 года в составе 2-й бригады крейсеров Балтийского моря участвовал в операциях на коммуникации противника, нес дозорную службу, прикрывал действия легких сил Балтийского флота.

В 1916 году участвовал в обороне Рижского залива.

16 июня отряд в составе «Громобоя», «Дианы» и пяти эсминцев получил задачу затруднить транспортное сообщение противника в Норчепингской бухте. В 2 ч 30 мин ночи отряд столкнулся с 8 миноносцами противника. После второго залпа русских крейсеров один из германских миноносцев выпустил в сторону русских кораблей две торпеды: одна пересекла их кильватерный строй между «Громобоем» и «Дианой», другая пошла прямо в корму «Дианы», что вынудило крейсер уклониться.
После третьего залпа головной миноносец противника повернул вправо на 8 румбов и начал прикрывать дымовой завесой следующие за ним корабли.
После четвертого залпа в надстройках второго миноносца заметили крупную вспышку то ли от взрыва, то ли от пожара, после чего германские корабли быстро скрылись за дымовой завесой. За время боя «Громобой» израсходовал 37 203-мм и 113 152-мм снарядов, а «Диана» — 103 130-мм.

3 марта 1917 года на «Диане», как и на других кораблях начались расправы над офицерами: матросы убили старшего офицера крейсера капитана 2 ранга Б. Н. Рыбкина и тяжело ранили старшего штурмана лейтенанта П. П. Любимова.

С 30 сентября по 6 октября 1917 года участвовал в Моонзундской операции. Советский флот

Экипаж крейсера участвовал в Февральской революции.

7 ноября 1917 года вошёл в состав Красного Балтийского флота.

С 4 по 9 января 1918 года перешёл из Гельсингфорса в Кронштадт.

С мая 1918 года по 9 ноября 1922 года находился в Кронштадтском военном порту на долговременном хранении. 130-мм орудия крейсера были сняты и отправлены в Астрахань для установки на вспомогательных крейсерах Астрахано-Каспийской военной флотилии.

1 июля 1922 года продан совместному советско-германскому акционерному обществу «Деруметалл» как металлолом. Осенью 1922 года был отбуксирован в Германию для разборки. 21 ноября 1925 года исключен из состава РККФ.

 

Командиры крейсера:

1897 — 26 января 1898 — Капитан 1-го ранга Е. Е. Шарон

26 января 1898 — 1899 — Капитан 1-го ранга М. Г. Невинский

22 марта — 6 декабря 1899 — Капитан 1-го ранга К. Б. Михеев

6 декабря 1899 — 1904 — Капитан 1-го ранга В. К. Залесский

15 февраля — 11 мая 1904 — Капитан 1-го ранга Н. М. Иванов 2-й

11 мая 1904 — 23 января 1906 — Капитан 2-го ранга князь А. А. Ливен

23 января 1906 — 15 октября 1907. — Капитан 1-го ранга П. В. Колюпанов

1907 — Капитан 1-го ранга А. К. Гирс

17 декабря 1907 — 10 августа 1909 — Капитан 1-го ранга И. В. Студницкий

1909 — 1911 — Капитан 1-го ранга Ф. А. Вяткин

9 сентября 1911 — 8 июня 1915 — Капитан 1-го ранга В. В. Шельтинг 1-й

29 июня 1915 — 19 мая 1917 — Капитан 2-го ранга (с 6 декабря 1915 капитан 1-го ранга) М. В. Иванов 7-й

май 1917 — 1918. — П. П. Феодосьев

1918 — А. А. Остроградский.

sea-transport.ru