Содержание

Разгром армии генерала Самсонова

Август 1914. Фото: The Art Archive / Culver Pictures / AFP Photo / East News» />

 

Конец лета 1914 года для стран Антанты выдался тяжелым. На Западном фронте английские и французские войска продолжали отступать. В Восточной Пруссии была разгромлена 2-я русская армия генерала Самсонова. Единственным успехом Антанты стал разгром германского флота в Гельголандской бухте. Параллельно боевые действия продолжались в Африке и Китае.

Дипломатия и общественная жизнь

28 августа Австро-Венгрия объявила войну Бельгии.

31 августа в рамках набирающей оборот кампании по «русификации» и «разнемечиванию» столица Российской Империи — Санкт-Петербург — была переименована в Петроград.

Западный фронт

25-31 августа на Западном фронте английские и французские войска продолжали отступление после сокрушительного поражения, которое они потерпели в Приграничном сражении. 25 августа германские войска взяли крепость Намюр, захватив 5000 пленных. В странах Антанты это известие встретили болезненно. Лондонская «Таймс» писала перед этим, что Намюр выдержит шестимесячную осаду, а он пал через четыре дня. Германские войска продолжали наступление и 30 августа вошли в город Амьен. В условиях кризиса во французском кабинете министров произошел ряд изменений, в частности губернатором Парижа был назначен представитель военного ведомства — генерал Галлиени.

Восточный фронт

Наиболее драматические события этой недели происходили в Восточной Пруссии, где 26-28 августа была разгромлена 2-я русская армия. После успешных действий русских частей при Гумбиннене угроза окружения нависла над 8-й германская армией. Ее командующий генерал Плитвиц предложил отступить за Вислу. Такой вариант предусматривался планом Шлиффена, который не допускал снятия войск с Западного фронта ради полного разгрома Франции, пусть и ценой отступления вглубь Германии на востоке. Однако германская ставка не решилась сдать Восточную Пруссию и в помощь 8-й армии с Западного фронта были переброшены два корпуса и конная дивизия.

Командный пункт германской армии во время битвы при Танненберге: генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург (в центре), генерал-лейтенант Макс Гофман и Эрих фон Людендорф (справа). 24 августа 1914 года. Фото: Imagno / Getty Images / fotobank.ru

Генерал Притвиц и его начальник штаба генерал Вальдерзее были смещены со своих постов. На их место были назначены генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург и генерал Эрих фон Людендорф, которые подготовили новый план действий. Оставив против наступающей первой армии генерала Павла Ренненкампфа всего две с половиной дивизии, главные силы 8-й армии немецкое командование направило против 2-й русской армии генерала Самсонова.

В это время армии Ренненкампфа и Самсонова действовали самостоятельно. Основные силы 1-й русской армии были направлены на Запад — на отсечение Кенигсберга и на преследование немцев, как предполагалось, «отступавших к Висле». 2-я русская армия по изначальному замыслу должна была двигаться с ней на соединение в северном направлении. Но главком 2-й армии Самсонов также решил перехватить якобы «отступавших» немцев и настоял перед командованием на перенесении главного удара своей армии на северо-западное направление. Это привело к тому, что русские армии стали двигаться в разные стороны и между ними образовалась брешь в 125 км. Этим и воспользовались немцы, ударив 2-й русской армии с флангов. Из-за неразберихи со связью и несогласованности между частями армии Самсонова не удалось организовать оборону. Затем была потеряна связь со штабом фронта, и управление армией оказалось дезорганизовано.

29 августа пять русских дивизий из 13-го и 15-го корпусов (около 30 тысяч человек при 200 орудиях) были окружены в районе Комусинского леса неподалеку от города Танненберг. В ночь на 30 августа генерал Самсонов, сам оказавшийся в котле, застрелился. Общие потери 2-й армии убитыми, ранеными и пленными составили 56 тысяч человек, причем в плен попали 13 русских генералов. Немецкие потери убитыми и ранеными составили 30 тысяч человек. Разгром армии Самсонова стал одним из самых тяжелых поражений России в Первой мировой войне. Причиной его считается целый ряд факторов — ошибки самого генерала Самсонова, не сумевшего организовать оперативное управление частями армии; плохая работа русской разведки, не заметившей под самым боком передвижения и сосредоточение 8-й германской армии; и полное пренебрежение элементарными правилами секретности в русском штабе. За день до наступления немецкие связисты перехватили переданное открытым текстом сообщение штаба 2-й армии в один из корпусов с подробной диспозицией сил и указанием ближайших задач.

Танненбергский мемориал. Фото: Deutsches Bundesarchiv

С разгромом армии Самсонова немцам удалось не допустить захвата русскими Восточной Пруссии, но потребовавшаяся для этого переброска войск с Западного фронта не позволила им завершить успешную операцию во Франции. К пятой годовщине битвы при Танненберге Союз ветеранов провинции Восточная Пруссия выдвинул предложение соорудить мемориал павшим в ней солдатам. Для жителей Восточной Пруссии Танненберг был местом, где удалось остановить наступление русской армии, вызвавшее потоки беженцев и нанёсшее крупный урон. 31 августа 1924 года состоялась торжественная церемония закладки первого камня в основание мемориала, в которой приняли участие 60 тысяч человек. Памятник должен был напоминать неолитический Стоунхендж и средневековый восьмигранник Кастель-дель-Монте. Торжественное открытие мемориала состоялось 18 сентября 1927 года к 80-летию Пауля Гинденбурга, избранного рейхспрезидентом, и вскоре он стал общенациональным местом сбора противников Версальского договора. 7 августа 1934 года в склепе мемориала был похоронен сам Гинденбург. Во время Второй мировой войны при приближении советских войск немцы взорвали мемориал, чтобы не допустить его осквернения.

Война в Африке

26 августа английские и французские войска оккупировали германский Тоголенд. Операция прошла без кровопролития, так как в колонии не было германских войск, а полицейские сопротивления не оказали.

25 августа произошло первое боестолкновение в германском Камеруне. Британские кавалерийские части атаковали и после ожесточенного боя захватили погранпункт. 29 августа английские войска начали штурм германского форта, но, понеся тяжелые потери, были вынуждены отступить.

Война в Китае и Океании

27 августа вступившая в войну Япония начала морскую блокаду германского города-порта Циндао — единственного опорного пункта германских сил в Китае. 30 августа войска Новой Зеландии оккупировали Самоа, не встретив сопротивления со стороны германской администрации.

Война на море

26 августа немецкий крейсер «Магдебург» зашел в Финский залив, где сел на мель у побережья острова Осмуссаар у северного побережья современной Эстонии. Вскоре корабль был захвачен русскими моряками с подошедших крейсеров «Богатырь» и «Паллада». Подошедшие немецкие суда успели снять часть экипажа, но затем были отогнаны огнем русских, при этом был поврежден и сам «Магдебург». В суматохе боя эвакуация была прервана, и с севшего на мель судна не удалось забрать документы. В результате в руки русских попали три сигнальные книги германского флота. Одна из них позже была передана британским союзникам, что не раз помогало им в борьбе с германским флотом.

Японские моряки роют траншеи возле Циндао. Август 1914 года. Фото: National Library of France

26 августа у берегов Западной Сахары британский крейсер «Хиджфлайер» атаковал немецкий вспомогательный крейсер «Гроссе».  Корабль был застигнут врасплох в гавани при загрузке угля. Немецкий капитан пытался сослаться на «нарушение нейтралитета Испании» (тогда Западная Сахара была испанской колонией), но англичане начали обстрел и за полтора часа потопили судно. Уцелевшим немецким морякам удалось доплыть до берега и скрыться.

28 августа в Гельголандской бухте (северо-западное побережье Германии) британский флот под командованием Дэвида Битти разбил немецкую эскадру. Германские корабли, охранявшие Гельголандскую бухту, были атакованы британскими соединениями, в состав которых входили линейные крейсера и дредноуты. Германские же тяжелые суда не смогли выйти из гавани из-за отлива, и поэтому британцы получили большой перевес. В ходе боя были потоплены германские лёгкие крейсера «Кёльн», «Майнц», «Ариадне» и миноносец «V187», а людские потери германского флота составили более тысячи человек убитыми, ранеными и пленными. Британский флот не потерял ни одного корабля, а потери экипажей составили 32 человека убитыми и 55 ранеными.

Подробнееhttp://rusplt.ru/ww1/chronicle/razgrom-armii-generala-samsonova-11701.html

bazaistoria.ru

Поражение 2-й русской армии в Пруссии » Военное обозрение

Одним из самых знаменитых эпизодов Первой мировой войны стал разгром частей 2-й русской армии в ходе Восточно-Прусской операции. Это сражение вошло в историю как битва при Танненберге (26 — 30 августа 1914 года).

20 августа 8-я германская армия под командованием генерал-полковника Притвица потерпела поражение в бою под Гумбиненом от 1-й русской армии. 21 августа границу Германии перешли основные части 2-й русской армии под командованием генерала Александра Васильевича Самсонова. Надо отметить, что штаб армии собирали «с миру по нитке», т. к. штаб Варшавского округа стал штабом Северо-Западного фронта, а штаб Виленского округа – штабом 1-й армии. Командармом назначили А. В. Самсонова (1859 – 30 августа 1914). Самсонов был участником русско-турецкой войны 1877-1878 годов, хорошо проявил себя в Японскую кампанию, командуя Уссурийской конной бригадой и Сибирской казачьей дивизией. Но большая часть его карьеры была связана со штабными и административными должностями, так, с 1896 года он был начальником Елисаветградского кавалерийского юнкерского училища, с 1906 года — начальником штаба Варшавского военного округа, с 1907 года был наказным атаманом Войска Донского, с 1909 года — Туркестанским генерал-губернатором и командующий войсками Туркестанского военного округа. Кроме того, с марта 1909 года являлся и наказным атаманом Семиреченского казачьего войска. Самсонов был болен астмой и в 1914 году лечился в Пятигорске. В процессе мобилизационных мероприятий вспомнили, что Самсонов был главой штаба Варшавского округа, и ему поручили командование армией. Хотя его «потолком» было командование кавалерийской дивизией. Не мог ему помочь, скорректировать деятельность и командующий фронтом — Яков Григорьевич Жилинский, который до войны занимал штабные, административные должности, занимался военно-исследовательской деятельностью, был военным дипломатом.


Во второй армии было 5 корпусов (1-й армейский корпус, 6-й АК, 13-й АК, 15-й АК, 23-й АК), в них было 12,5 пехотных и 3 кавалерийских дивизии. Части армии разворачивались слева направо по линии Млава – Мышинец: 1 корпус, 15-й и часть 23-го корпуса, 13, 6 корпуса. Надо сказать, что первоначально армия была сильнее – в ней было 7 корпусов (14,5 пехотных и 4 кавалерийских дивизий), но ряд частей был отозван для формирования 9-й армии, а 2-й АК передали 1-й армии. Это ослабило ударную мощь 2-й армии. Кроме того, к этому участку фронта было трудно перебрасывать подразделения – железная дорога подходила только к левому флангу армии, частям приходилось делать длительные марши ещё до начала войны.

По планам командования, 2-я армия была должна отсечь войска 8-й немецкой армии от Вислы, немцев хотели взять в «котёл». У 1-й армии Ренненкампфа дела шли хорошо, поэтому, чтобы разгромленная немецкая армия совсем не сбежала, ему приказали остановиться. А 2-ю армию подгоняли. Части шли по 12 часов, всё дальше отрываясь от тылов. К 23 августа 1 АК генерала Леонида Константиновича Артамонова занял приграничный город Зольдау. Как уже говорилось, на левом фланге была железная дорога, и здесь скопились другие части – пехотная дивизия из 23-го корпуса, две кавдивизии, артиллерия. Самсонов переподчинил их Артамонову, в итоге левый фланг был усилен, а другие направления ослаблены. Правее 1 АК наступала 2-я пехотная дивизия И. Мингина из состава 23 АК, она отстала от основных сил, но обогнала 1 АК. В центр, вглубь территории противника проник 15-й армейский корпус Николая Николаевича Мартоса. 15-й корпус разгромил в приграничном сражении 37-ю германскую дивизию и занял город Нейденбург. Далее двигался 13 АК под командованием Николая Николаевича Клюева, он наступал в направлении на Алленштейн. На правом фланге наступал 6 корпус Александра Александровича Благовещенского. Штаб армии отстал от наступающих соединений на 120 км, находясь в Остроленке, где была телефонная линия, соединявшая штаб с Белостоком (штабом фронта).

Не все корпусные командиры были «боевыми офицерами». Артамонов был больше военным дипломатом, разведчиком, «генералом для поручений», в русско-японскую войну Куропаткин пытался снять его с должности за панику и отступление при натиске врага. «Генералом для поручений» был Клюев, «штатским» считали и Благовещенского. Настоящим боевым командиром был Мартос. Наступавшие в центре 15 и 13-й корпуса считались хорошо подготовленными боевыми соединениями. 6-й корпус (правый фланг) был «сборным», созданным из резервных частей.

Большой ошибкой русского командования стал тот факт, что разведка вообще не была организована. Пользовались теми данными, которые передавали из штаба Северо-Западного фронта (а штаб Жилинского и сам знал не много). Самсонов усугубил ситуацию тем, что решил заворачивать войска на северо-запад, опасаясь, что немцы уйдут. А штаб фронта приказывал наступать на северо-восток, навстречу армии Ренненкампфа. С корпусами телефонной связи не было, немцы уничтожали линии. Связь держали по радио (немцы перехватывали эти сообщения), а чаще конными эстафетами, это приводили к большой задержке информации. В результате корпуса оказались предоставлены самим себе, утратив единое командование.

Надо отметить, что у немцев с разведкой дело обстояло хорошо, часто местные жители сообщали о русских войсках, бывало просто по телефону. В результате немецкое командование хорошо представляло картину движения русской армии. Кроме того, немцы хорошо подготовили территории к вторжению – припасы были вывезены, сено сожжено, подожгли склады в Нейденбурге.

Первые боестолкновения

23 августа разведка 15-го АК Мартоса обнаружила севернее Нейденбурга, у деревень Орлау и Франкенау, немецкие позиции. Там занимал оборону 20 корпус генерала Шольца, усиленный ландверными частями. По численности он соответствовал двум русским корпусам: две пехотные дивизии, 1 резервная дивизия, 1 ландверная дивизия, 1 кавдивизия, 2 ландверные бригады.

У Орлау и Франкенау держали оборону две дивизии при 16 артиллерийских батареях. Мартос развернул свои части и после артподготовки атаковал. Русские части ворвались в Орлау, но немцы контратаковали, ввели в бой резерв. Бой был ожесточённым, один полк был окружён, но смог прорваться к своим. Утром Мартос перегруппировал силы и возобновил наступление, по выявленным немецким позициям был нанесён артудар. Пехота ещё в темноте подобралась к немецким позициям и дружно атаковала. Немцы не выдержали и бежали. Была полностью разгромлена 37-я пехотная дивизия. Об ожесточённости боя говорят потери 15 АК: 2,5 тыс. человек убитыми и ранеными, в том числе 2 комбрига и 3 комполка.

Сообщения о поражениях под Гумбинненом и Орлау вызвали панику в Германии. Она была следствием информационной кампании, которую проводили до войны, рассказывая о «русских варварах». Газеты и прочие пропагандистские материалы рассказывали о поголовных изнасилованиях, убийствах младенцев и пр. В Берлине решили перебросить на Восточный фронт два с половиной корпуса (Мольтке первоначально подумывал даже о 6 корпусах), заменив командование 8-й армии на Гинденбурга и Людендорфа.

В это время русское командование совершает роковые ошибки. Командование Северо-Западным фронтом, узнав о быстром отступлении немецких войск перед фронтом 1-й армии, решило, что германское командование отводит войска за Вислу, и сочло операцию законченной. Основные задачи для 1-й армии были изменены: главные силы армии Ренненкампфа были направлены не навстречу 2-й армии, а на отсечение Кенигсберга, где, по предположению Жилинского, укрылась часть 8-й немецкой армии, и на преследование «отступавших к Висле» немцев. Командарм 2-й армии также решил перехватить «отступавших к Висле» немцев и настоял на перенесении главного удара с северо-восточного направления на северо-западное. В итоге 1-я и 2-я армии стали наступать по расходящимся направлениям, и между ними образовалась большая брешь в 125 км. Ставка также сочла операцию в Восточной Пруссии в основном завершённой и стала прорабатывать план наступления вглубь Германии, поэтому Жилинскому отказали в усилении 2-й армии гвардейским корпусом.

План немецкого командования, перегруппировка сил

После того, как первоначальный план провалился (разгромить сначала 1-ю армию, а затем 2-ю), командование 8-й армии ещё до приезда Людендорфа и Гинденбурга стало реализовывать новый план: оторваться от 1-й армии и разбить 2-ю. В принципе, этот план отрабатывался ещё до войны.

Для этого имелись и инфраструктурные предпосылки. Через Пруссию проходило три параллельные железные дороги: вдоль моря через Мариенбург и Кёнигсберг, южнее дорога шла через Остероде и Алленштейн, и третья была у границы – проходила по Зольдау и Нейденбургу. Дороги были связаны поперечными ветками.

Против 1-й армии оставили 1,5 дивизии Кёнигсбергского гарнизона, 1 кавдивизию и бригаду ландвера. Все остальные войска — 11,5 дивизий, сосредоточили против 2-й армии Самсонова. 1-й АК Франсуа направили к Кёнигсбергу, посадили в эшелоны и кружным путём перебросили к Мариенбургу, а оттуда к Зольдау, на левый фланг 2-й армии. 1-й резервный АК Белова и 17-й АК Макензена отвели на правый фланг 2-й русской армии.

Вопрос был в том, что стоило предпринять: нанести фланговый удар и просто оттеснить русские войска или надо было решиться устроить «Канны» — разгромить фланги и окружить русскую армию. Командование 8-й армии сомневалось, уж очень рискованной была операция по окружению. Если бы 1-я армия продолжала движение на запад, 8-я немецкая армия стояла перед угрозой полного разгрома. Начальник оперативного отдела штаба Макс Гофман доказывал, что бояться не надо, необходимо действовать решительнее. Между 1-й и 2-й армиями было 125 км, и армия Ренненкампфа при быстром ударе не смогла бы вмешаться. Он даже запустил байку о том, что Ренненкампф не будет помогать Самсонову, т. к. тот его оскорбил во время Японской кампании – нанёс удар по лицу. Так этот миф стал гулять по литературе. Но решающим аргументом стали перехваченные радиограммы (их тогда не шифровали). В них командарм 1-й армии извещал Самсонова о своём расположении, и говорил о приказе командующего 2-й армии продолжать наступление.

Немцы решили оттеснить фланговые корпуса 2-й армии и окружить расположенные в центре части. В центре, чтобы корпус Мартоса не прорвался дальше, решили укрепить 20 АК Шольца. Ему на помощь выделили 1 резервную и 1,5 ландверные дивизии.


Макс Гофман.

На пути к разгрому

Самсонов получил известие о сражении под Орлау только 24 августа. В это же время поступила информация от 1 АК, что на левом фланге накапливается противник (начали подходить эшелоны с частями 1 корпуса Франсуа). Командарм предложил штабу фронта остановиться, подтянуть тылы, провести дополнительную разведку. Командующий фронтом не только отказал сделать это, но и обвинил Самсонова в трусости: «Видеть противника там, где его нет – трусость, а трусить я не позволю генералу Самсонову. Командир 2-й армии не стал настаивать и отбросил всякую осторожность. Он подтвердил войскам приказ – «вперёд» и решил перенести штаб в Нейденбург. На левом фланге 15-я кавдивизия Любомирова, приданная 1 АК, захватила город Уздау. 15-й корпус, преследуя немцев, заворачивал на запад, 13 АК, не встречая сопротивления, шёл на Алленштейн. На левом фланге 6 АК занял Бишофсбург и заворачивал на северо-восток. Корпуса продолжили расходиться веером на 200 км фронте.

На позиции корпуса Шольца, укреплённого резервными и ландверными соединениями, вышла 2-я пехотная дивизия Мингина из 23 АК. Комдив принял решение атаковать немцев с ходу. Правое крыло дивизии наступало успешно и вклинилось в позиции врага, но левый фланг был разбит. Командир 15 АК Мартос узнал о бое и появлении противника и в это же время получил приказ о движении на северо-восток, на Хохштайн. Таким образом, корпус подставлял врагу тыл. Исходя из ситуации, он приказал повернуть основные силы на запад, на Хохштайн направил два полка. Мартос попросил командира 13 АК Клюева помочь, а Самсонову предложил направить к нему весь 13 корпус, чтобы нанести врагу поражение. При выполнении этого замысла, план противника бы рухнул – разгром корпуса Шольца, мог привести к очень тяжёлому положению двух немецких корпусов. Клюев выделил Мартосу одну бригаду.

Поражение 6 корпуса. В это время командование фронта спохватилось и решило собрать корпуса. Ориентировались на вырвавшийся вперёд 13 АК. К нему приказали сдвинуть наступавший слева 15 АК и справа — 6 АК. Затем спохватились, поняв, что восточный фланг останется неприкрытым и 6 АК оставили прежнюю задачу, быть у Бишофсбурга. Но приказ опоздал, 26 августа 6 АК уже выступил на Алленштайн. Шли двумя колоннами – дивизии Комарова и Рихтера. Разведка 4-й пехотной дивизии Комаров сообщила, что в тылу движутся войска противника. Комдив решил, что это немцы, которые бегут после разгрома, от 1-й армии и решил ударить. А это был 17 АК Маккензена, который готовился к фланговому удару. У селения Гросс-Бессау произошёл встречный бой. Комаров отбиваясь от атак вражеского корпуса, позвал на помощь 16-ю пехотную дивизию Рихтера, тот уже ушёл на 14 км. Рихтер повернул и по пути к Комарову столкнулся с 1-м резервным АК Белова. В это время дивизия Комарова потеряла 4 тыс. убитыми и ранеными и начала отступать, части Рихтера также стали отходить.

Немцы не смогли их преследовать, т. к. встретили сопротивление арьергарда под командованием Нечволодова (2 полка, 7 сотен казаков, дивизион мортир). Они посчитали, что против них стоит весь корпус. Комкор Благовещенский не смог перегруппировать свои силы в Бишофсбурге и расстроенная масса, продолжила отступление к границе.

Ставка проявила беспокойство. 26 августа великий князь Николай Николаевич посетил штаб Северо-Западного фронта, и приказал нацелить 1-ю армию на установление связи с 2-й армией. Армия Ренненкампфа в это время захватила Инстербург и перерезала железную дорогу на Мемель (Клайпеду) и вышла к Балтийскому морю у Лабиау в 50 км от Кёнигсберга. Но Жилинский стоял на своём заблуждении и приказал начать осаду Кёнигсберга. Штаб 2-й армии, добравшись до Нейденбурга и не представляя общей ситуации, отказал Мартосу в поддержке 13 АК.

Отступление 1 корпуса. 27 августа ситуация ещё более осложнилась. Немецкая авиаразведка обнаружила, что 6 АК отступил далеко на юг, в русском фронте образовалась большая дыра. Корпус Маккензена продолжил наступление на юг, а корпус Белова — на запад, к Алленштейну.

1-й АК Франсуа нанёс удар по Уздау. Удар был хорошо подготовлен: после часового артобстрела немецкие дивизии пошли в атаку. Для окружения русских войск приготовили летучий отряд (кавалеристы, мотоциклисты, велосипедисты, пехота на автотранспорте), который планировали бросить на Нейденбург. Но атака провалилась, комбриг Савицкий и полковник Генштаба Крымов организовали оборону. Немецкие густые цепи просто скосил огонь артиллерии, пулемётов и ружей. Петровский и Нейшлотский полки ударили в штыки. Противник был разгромлен, возникла даже паника, одно из немецких подразделений умудрилось отступить на 45 км.

Но человеческий фактор сломал блестящую возможность довершить разгром корпуса Франсуа. Комкор Артамонов струсил и приказал отходить к Зольдау. Ещё и соврал Самсонову: «Все атаки отбиты, держусь как скала. Выполню задачу до конца». Франсуа занял оставленный Уздау, но в отступление русских не верил и окапывался, готовясь к обороне.

В это же время корпус Мартоса, уступая немцам в силах в 1,5 раза, вёл бой силами Шольца. Причём весь день бой шёл в пользу русских. Немецкая оборона была прорвана, немцы отброшены, чтобы восстановить положение немецкому командованию пришлось перебрасывать новую дивизию. Не удалось обхватить корпус Мартоса и с флангов, русские отбивали все атаки врага.

Роковая ошибка командарма. В штаб со всех сторон сыпались тревожные сообщения. Обозначилась угроза «клещёй». Но Самсонов опять приказал наступать. Только узнав о разгроме полков дивизии Мингина, командарм дал приказ 13 АК идти на помощь 15 корпусу Мартоса. Случайные кавалеристы сообщили о сдаче Артамоновым Уздау. Разгневанный Самсонов снял Артамонова с поста и назначил на его место Душкевича.

В принципе, ситуация ещё не была критической. Её даже можно было переломить в свою пользу. Если бы удалось перегруппировать силы на левом фланге (там было до трети всех сил армии), которые бездействовали, можно было разгромить корпус Франсуа. После этого поддержать силами левого фланга корпуса центра (15 и 13). Можно было вообще не рисковать и отвести 15 и 13 корпуса назад.

Но верно распорядиться своими силами Самсонов не смог. Он принял наиболее неправильное решение – уехал на передовую (в штаб 15 АК), чтобы разобраться с ситуацией, в итоге управление армией было полностью утеряно. Это было его последнее сообщение в штаб фронта.

К вечеру 27-го в штабе фронта поняли, что немцы не отступают за Вислу, а атакуют 2-ю армию. 1-я армия получает приказ послать кавалерийские части и установить связь с 2 армией. 28 августа части 1-й армии выступили, но время было упущено — разрыв в 100 км, они преодолеть не успевали.


Николай Николоевич Мартос.

28 августа

13 корпус. Корпус Клюева вошёл в Алленштейн. Штаб корпуса не знал об отступлении 6 АК. Когда авиаразведка сообщила, что с востока идут войска, посчитали, что это части Благовещенского. Поэтому корпус спокойно пошёл к 15 АК, оставив в городе всего два батальона. Русские части были смяты почти мгновенно, к тому же с тыла ударили горожане. Корпус Белова продолжил преследование.

Клюев обнаружив в тылу немцев решил, что это небольшие вспомогательные отряды и ставил в арьергарде один полк — Дорогобужский 143-й пехотный полк (ослабленный, один из его батальонов был оставлен в Алленштейне). К тому же без артиллерии и с ограниченным запасом патронов. Комполка Владимир Кабанов занял позицию между озёрами и отбивал атаки дивизии врага. Помогло то, что немцы не могли обойти полк. Патроны вскоре кончились, немцев отбрасывали штыковыми атаками. Кабанов погиб, батальоны истекали кровью, но до наступления ночи продержались. Ночью остатки полка снялись, забрав тело командира.

15 и 13 корпуса. 28 августа уже русский корпус отбивал атаки немцев. Особенно жестокий бой шёл у позиций бригады 13 АК – у Хохштайна, которую Клюев выслал на помощь первой. Нарвский 3-й пехотный полк и Копорский 4-й пехотный полк были в полуокружении, но стояли крепко, раз за разом отбрасывая немцев. Боеприпасы корпуса подошли к концу, и продолжать бой было уже нельзя.

Корпус Клюева в этот день вышел к Хохштайну, но командир не решился атаковать без приказа командующего армией и упустил возможность нанести немцам сильный удар. Только один полк (Невский 1-й пехотный полк) был выслан вперёд, и его внезапный удар обратил в бегство целую немецкую дивизию. Но успех не развили, Клюев приказал отходить.

Вечером прибыл Самсонов. Обсудив положение, поняли, что надо отходить. Был разработан план «скользящего щита»: сначала отходили обозы, потом соединения 13 АК, затем 15 АК и последними шли части 23 АК. Отходить планировали к Нейденбургу. Оборудовать позиции у Нейденбурга поручили Мартосу, убрав с передовой наиболее боевого командира, — его захватила в плен вышедшая в тыл немецкая кавалерия. В тыл отправился и Самсонова, у него обострилась болезнь. В результате отступающие войска были фактически обезглавлены. Клюев, которому поручили руководить отступлением, не смог его организовать. Части отходили сами по себе.

Правда, и немцы в центре не смогли организовать преследование. Так, наступая за корпусом Мартоса, они ночью напоролись на засаду, которую организовали Алексопольский 31-й пехотный полк и Кременчугский 32-й пехотный полк. Вражеская колонна была расстреляна. Гинденбург, узнав о движении 1-й армии, отдал приказ корпусам Белова и Макензена разворачиваться. Но Макензен его не выполнил, обозлённый противоречивыми указаниями и повёл корпус навстречу Франсуа, который, увидев, что ему ничего не угрожает, возобновил наступление. Центр 2-й русской армии был окружён.

Разгром

29 августа Жилинскому сообщили об отходе части штаба 2-й армии и он решил, что армия отступает, поэтому нет надобности в движении частей 1-й армии. Ренненкампфу приказывают остановить движение. Но тот отказывается, отдав своим войскам приказ идти на помощь 2-й армии.

Русский арьергард — Каширский 144-й пехотный полк Каховского и подразделения Нарвского 3 пехотного полка 13 АК — принял бой у Хохштайна. Против 16 русских пушек было 86 немецких, полк дрался до 14 часов в полном окружении. Комполка Каховский пал в рукопашной схватке у знамени полка. Остатки полка дрались до вечера. Софийский 2-й пехотный полк прикрывавший отход 13 АК, дрался до 15 часов, затем отошёл.

Хотя в целом плотного окружения не было – заставы, разъезды, бронемашины на дорогах. При хорошей организации, концентрированным ударом прорваться было можно. Но ночью отступающие смешались, люди устали – несколько дней боёв, постоянные марши, кончилось продовольствие, на исходе боеприпасы. Верховного командования не было. Клюев решил сдаться – часть корпуса последовала за ним, большинство отказалось и прорвалось к своим. Мартос нарвался на немцев и был пленён. Самсонов пытался командовать отступающими, потом впал в прострацию, его мучила астма и совесть. С небольшой группой он почти вышел из окружения, но совесть его добила: «Царь доверился мне. Как я встречусь с ним после такого разгрома?» Он застрелился. А через несколько часов его спутники вышли к своим.

Основные причины поражения

— Крупные просчёты и ошибки командования. В первую очередь, командующего Северо-Западным фронтом Жилинского, его штаба, Самсонова и штаба 2-й армии. Ошибки и некомпетентность большинства корпусных командиров 2-й армии.

— Оперативные действия немецкого командования, хорошо поставленная разведка, быстрота передвижения войск (развитая дорожная инфраструктура страны).

Итоги

— Немцы раздули масштаб победы. Говорили о 70-90 тыс. пленных, 20 тыс. убитых, 300-600 захваченных орудиях. В реальности было окружено 5 дивизий неполного состава – они на момент начала наступления насчитывали до 80 тыс. человек и 200 орудий. В боях погибло до 6 тыс. человек, ранено было ещё около 20 тыс., более 20 тыс. смогли прорваться или выйти из окружения. Поэтому пленено было, вместе с ранеными до 50 тыс. человек. Да и орудий, было захвачено меньше 200 – часть была повреждена в бою, часть уничтожена артиллеристами.

8-я немецкая армия также понесла серьёзные потери: до 30 тыс. убитыми и ранеными. Были разгромлены или сильно обескровлены – 4 пехотных, 1 ландверная дивизии, 2 ландверные бригады.

— Немцам удалось предотвратить падение Восточной Пруссии и разгромить 2,5 корпуса. Но этот успех был достигнут за счёт стратегического поражения на Западном фронте.

— Вопреки немецкой пропаганде русская 2-я армия не была полностью разгромлена и уничтожена. Большая её часть просто отступила. Армию возглавил энергичный и опытный боевой офицер – С. М. Шейдеман. Он быстро привёл армию в порядок, и она уже в начале сентября вела активные боевые действия.

— В результате расследования провалилась попытка Жилинского свалить свою вину на Ренненкампфа. Со своих постов были сняты Жилинский, Артамонов. Кондратович, Благовещенский. Высоко оценены действия командиров и солдат 15 корпуса Мартоса и комдива Мингина (2-я пехотная), которые «дрались героями, доблестно и стойко выдерживали огонь и натиск превосходящих сил противника», отошли только после полного истощения своих резервов.

topwar.ru

СТРАТЕГИЯ №1. ГИБЕЛЬ АРМИИ САМСОНОВА: roman_rostovcev

Подобно Марне, «великая германская победа» под Танненбергом является памятником не менее памятным ошибкам. Первая и наиболее популярная из легенд рисует романтическую картину отшельника‑генерала, посвящавшего в годы своей отставки все свое время любимому коньку – разработке гигантской западни будущему вторжению русских, изыскивая тропинки сквозь болота и изучая глубину дна тех болот, которые должны были поглотить русские орды. Когда настала война, он свои мечты претворил в жизнь.

Следующая легенда, возникшая тогда, когда за фигурой Гинденбурга выросла тень Людендорфа, говорила о мастерском плане вторых Канн, задуманном и продиктованном в поезде, когда Людендорф по дороге в Восточную Пруссию ехал подбирать своего начальника. Реальная история, увы, должна рассеять все эти легенды.


Германцы – по преимуществу народ комбинаций – нашли своего Галлиени в сочетании ума молодого штабного офицера и опыта старого корпусного командира. А им в свою очередь много помогло то, что русские командиры оказались способны сочетать в себе недостатки и Мольтке, и Жоффра.

Человек, на котором в значительной степени лежала ответственность за эту необдуманную операцию, был ответствен также за неудачное вторжение в Восточную Пруссию, и за то, что оно было сделано прежде, чем русские были к этому готовы. Это был генерал Жилинский, начальник русского Генерального штаба до 1914 года. Это он заключил военную конвенцию с Францией, согласно которой Россия обязывалась на 15‑й день мобилизации выставить армию в 800 000 человек. Это обязательство явилось непосильным напряжением для громоздкой русской военной машины. Когда она начала работать, она стала трещать по всем швам, вызывая многочисленные срывы и местные неудачи. Явилось это также слишком сильным напряжением и для русского главного командования. В итоге оно принимало решения в состоянии повышенной нервозности и волнения.

Но конвенция не кончалась одним этим обещанием. Новый план предвидел также наступление против германцев – наступление, проводимое одновременно с главным ударом, развиваемым против Австрии.

Как нарочно, чтобы увеличить ошибки, план этот должен был проводиться в жизнь не теми, кто его разработал и кто военным министром генералом Сухомлиновым был лишен даже возможности исподволь оказать на этот план какое‑либо влияние. Сухомлинов, без сомнения, сам метил в главнокомандующие. Но и он был не один среди тех, кто был уверен в своих гениальных способностях как командира. А соперником его оказался помазанник божий. Когда вспыхнула война, царь, к смятению и тревоге всех министров, предложил взять командование на себя. Затем царь с сожалением уступил настояниям министров и назначил главнокомандующим великого князя Николая – который, по крайней мере, прошел школу солдата; царь все же ограничил его назначением к нему двух помощников.

Один из них – Янушкевич – был придворным генералом, не пользовавшимся популярностью в действующей армии. Другой – Данилов – был способным, но действовавшим по старинке солдатом. Он‑то фактически и руководил русской стратегией.

Начиная с первых дней августа французы через русское министерство иностранных дел требовали все время от великого князя, чтобы он что‑нибудь сделал, облегчив этим «чем‑нибудь» нажим германцев на французов, и требовали сделать это быстро. Вторжение русских в Восточную Пруссию, хотя и не началось ранее обещанного срока, все же произошло раньше, чем русские оказались к этому готовы.
Восточная Пруссия представляла собой длинный кусок земли, пересекавший Неман и вдававшийся в Россию. С севера Восточная Пруссия ограничена Балтийским морем, а с юга – русской Польшей. Вдоль длинной границы сосредоточивались две армии: 1‑я (Виленская) армия под начальством Ренненкампфа и 2‑я (Варшавская) армия под начальством Самсонова. Обе эти армии составляли группу, начальником которой являлся Жилинский.

План Жилинского был таков: Ренненкампф наступает в восточную часть Восточной Пруссии, притянув к себе этим германские силы, а два дня спустя Самсонов пересекает южную границу и ударяет по тылу германцев, отрезав их от Вислы. Ошибка этого плана лежала не в замысле, а в выполнении. Потенциальная ценность его была вполне доказана тревогой и расхождением во мнениях, вызванными в штабе германцев, когда угроза эта была разгадана.

Указанный план, не говоря уже о недостатках управления и негодности русских сил, страдал от двух естественных препятствий. Первое препятствие заключалось в том, что обе армии были разделены цепочкой Мазурских озер, тянувшихся на 50 миль. Эти озера, в сочетании с укрепленным районом крепости Кенигсберг, сузили фронт наступления Ренненкампфа до пространства шириной всего около 40 миль. Во‑вторых, вторжение русских с юга затруднялось тем, что приграничная полоса, как препятствие против вторжения германцев, намеренно была оставлена русскими пустынной, железных дорог здесь было очень мало, а грунтовые дороги – очень плохи.

С первых дней августа великий князь Николай Николаевич находился под непрестанным давлением союзника – Франции. 17 августа Ренненкампф перешел восточную границу 6 1/2 пехотными дивизиями и 5 кавалерийскими дивизиями.

Проблема отражения такого двойного удара изучалась немцами с давних пор. Решением Шлиффена было использовать естественные препятствия местности, главным образом, Мазурские озера, для решительного и мощного удара по одной из русских армий, подошедшей первой, и затем обратиться против второй армии. Но Притвиц, командующий германской армией в Восточной Пруссии, напоминал своего начальника Мольтке в боязни идти на сознательный риск. Опасаясь положиться на ландвер и на гарнизонные войска для усиления ими естественных препятствий и для задержки Самсонова, он оставил на южном фронте еще две дивизии XX корпуса (Шольтц). Остальные части 8‑й армии – 7 дивизий пехоты и 1 кавалерийская дивизия – сосредоточились, чтобы отразить удар Ренненкампфа. А для того чтобы, как нарочно, затруднить свою задачу и заранее лишить себя возможности добиться быстрых и решительных результатов, Притвиц повел против русских фронтальное наступление. Получилось это так из‑за ошибочного представления о занимаемой русскими позиции.

Бой был дан под Гумбинненом 20 августа. Германскому центральному корпусу (XVII, Макензен) пришлось вести атаку прямо в лоб русским. Результатом явился мощный контрудар, который морально повлиял и на успех, достигнутый корпусами, наступавшими на флангах. Несмотря на все это, Ренненкампф был уже готов отдать приказ об отступлении, спасая свой центр от охвата, когда на следующее утро он убедился, что вместо него отступили сами германцы.

Дело заключалось в том, что в день Гумбиннена Самсонов подошел к границе. Однако он так спешил, подхлестываемый телеграммами Жилинского, что войска его были утомлены и голодны, обозы не в порядке и не в полном составе, а тыл – в полном хаосе. С ним подошло 8 дивизий пехоты и 3 кавалерийских дивизии. Еще две дивизии шли позади.

XX корпус донес Притвицу о появлении армии Самсонова, причем силы русских были скорее недооценены, чем переоценены. Притвиц был взволнован этими новостями, хотя XX корпус был вполне спокоен. В этот вечер два работника штаба армии Притвица, генерал Грюнерт и подполковник Макс Гофман, беседовали после окончания работы, выйдя из штаба (который стоял тогда в Нейденбурге, чрезвычайно близко к южной границе). Внезапно появился Притвиц и позвал их в штаб. Там был и начальник штаба Вальдерзее (тоже нерешительный человек). Притвиц, явно взволнованный, сказал: «Я полагаю, господа, вы тоже получили свежие новости с южного фронта. Армия выходит из боя и отступает за Вислу».

Оба младших работника штаба протестовали, говоря, что ранее надо закончить Гумбинненский удар, что для этого в их распоряжении еще достаточно времени и что во всяком случае поспешное отступление без боя позволит Самсонову (он был значительно ближе к Висле) отрезать главные силы германцев. Притвиц все же холодно заявил, что решение им принято окончательно, а остальное – не их дело, и что решает он, а не они. Затем Притвиц покинул штаб, оставив обоих офицеров спорить с Вальдерзее. Им удалось даже убедить его пойти на менее крайние меры. Было решено для выигрыша времени и места организовать наступление против левого (западного) фланга Самсонова.

С этой целью с Гумбинненского фронта должны были быть сняты три дивизии и переброшены по железной дороге для усиления XX корпуса, а остальные оставшиеся там еще части (I резервный и XVII корпуса) должны были отступать на запад походным порядком. Этим решением была заложена основа для Танненбергского маневра.

Вернувшись в штаб, Притвиц согласился с этими изменениями первоначального решения и больше не заговаривал об отступлении за Вислу. На следующий день он проявил даже некоторую жизнерадостность и уверенность, когда появились известия, что под Гумбинненом войска отступили благополучно и что Самсонов почти остановился.

22 августа, когда штаб перешел севернее – в Мюльгаузен, неожиданная телеграмма, которой сообщалось, что в пути – специальный поезд, везущий нового командующего армией и нового начальника штаба, произвела впечатление разорвавшейся бомбы. Командующим был генерал Гинденбург, начальником штаба – генерал Людендорф. Полчаса спустя пришла задержавшаяся телеграмма, уведомлявшая Притвица и Вальдерзее об их замене.
Только позднее изумленный штаб выяснил причины такой трагической смены. Дело заключалось в следующем: в то время как Притвиц ушел из штаба, он не только позвонил по телефону Макензену и другим командирам корпусов, сообщив им, что он собирается отступить за Вислу, но позвонил также главному командованию (тогда в Кобленце на Рейне). Он сообщил даже Мольтке, что рубеж Вислы ему удастся удержать, лишь получив подкрепления. В довершение своего безумия, вызванного потерей самообладания, он, вернувшись, позабыл сообщить своему штабу об этой беседе и тем самым исключил возможность предупреждения ими Мольтке о принятых изменениях.

Мольтке, которому вскоре самому суждено было потерять самообладание и предаться пессимизму, теперь поспешил принять нужные меры, чтобы быстро пресечь эти настроения у подчиненного.

Он немедленно стал озираться в поисках решительного человека и остановился на Людендорфе, только что вырвавшем победу под Льежем и предотвратившем вероятное поражение. Затем, как нечто второстепенное, что вначале было упущено из вида, он выбрал Людендорфу командующего. Людендорф был вызван в Кобленц, куда он и прибыл 22 августа. Там ему разъяснили создавшуюся в Восточной Пруссии обстановку, и он отправил свои первые приказы непосредственно командирам корпусов армии Притвица, сел в поезд, отправлявшийся за его новым командующим, и в Ганновере подобрал своего «командующего» – Гинденбурга.

Задержимся на минутку, чтобы рассмотреть этот восхитительный и любопытный образчик германской системы управления. Первым выбирают начальника штаба и с ним одним совещаются, а руководящая фигура – командующий – ждет в Ганновере, предоставленный самому себе. С ним и не думают встретиться и посоветоваться. Начальник штаба раньше сначала отдает по телефону свои приказы, а затем уже собирает попутно свои вещи. Иронией судьбы, однако, было то, что план операции сказался уже намеченным, а необходимые для этого распоряжения на передвижения уже отданы значительно более молодым офицером Генерального штаба – Гофманом, которому суждено было и при Людендорфе остаться в штабе во главе оперативного управления.

Более того, расчетливая дерзость этого плана обязана более раннему опыту Гофмана. Именно Шлиффен, гениальный провидец, выбрал этого чертовски блестящего молодого капитана, которого многие считали просто остроумным бездельником, и послал его наблюдателем к японской армии в ее войну с Россией.
Здесь Гофман многое узнал о русской армии; узнал он среди прочего и историю того, как два генерала – Ренненкампф и Самсонов – крупно поссорились на платформе железной дороги в Мукдене, причем дело чуть не дошло до оскорблений действием. Поэтому он полагал, что вряд ли Ренненкампф будет спешить, развивая свой натиск от Гумбиннена, чтобы помочь Самсонову. В Манчжурии он также познакомился с недопустимой беспечностью действий русских, и знание этого позволило ему в августе 1914 года считать подлинными перехваченные по радио приказы русских, передававшиеся незашифрованными. Между тем все его подчиненные не доверяли тогда этим приказам и склонны были скорее смотреть на них как на искусную ловушку.

Кажется парадоксом, но на самом деле проведение в жизнь плана Гофмана и его развитие Людендорфом было заторможено первоначальными приказами самого Людендорфа. Чтобы пресечь в корне влияние Притвица, Людендорф протелефонировал из Кобленца непосредственно командующим корпусами и приказал им действовать до прибытия нового командующего самостоятельно. На фронте Ренненкампфа I резервный и XVII корпуса использовали это право для дневки и прекратили свое отступление на запад. Другой помехой в быстроте развития операции было то, что весь штаб 8‑й армии должен был отправиться назад в Мариенбург и там встретить новое командование.

Прибыв туда 23‑го числа, Людендорф был приятно удивлен тем, что движения войск производятся в соответствии с планом, полусложившимся у него в голове, и он утвердил распоряжения Гофмана. На следующий день выяснилось, что Ренненкампф не перешел в преследование, и Людендорф расширил план, ускорив отступление I резервного корпуса (Белов), с тем чтобы корпус этот мог ударить по правому флангу Самсонова.

Затем 25 августа перехваченные русские радиодонесения указали ему на медлительность Ренненкампфа, и Людендорф начал думать о том, что он сможет использовать также и XVII корпус (Макензен), оставив против Ренненкампфа (для наблюдения за ним) только кавалерийскую завесу. Таким образом он сможет сильно ударить не только по одному, но по обоим флангам Самсонова и провести решающий двойной охват. Упущенное время (дневки), к несчастью для лелеемого им теперь плана, нельзя было наверстать и форсированными маршами.

В это время Самсонов двигался вперед, подгоняемый телеграфным подхлестыванием Жилинского, который вбил себе в голову, что германцы делают то, что предполагал Притвиц – то есть отступают к Висле. Подгоняя Самсонова, чтобы он отрезал германцам путь отступления, Жилинский не только позабыл подогнать Ренненкампфа, но даже отвел его, приказав осадить Кенигсберг. В это время армия Самсонова растянулась на 60 миль по фронту, а ее правый фланг, центр и левый фланг были разорваны широкой полосой преград. Если бы войска обладали хорошей подвижностью, это было бы преимуществом. Но с частями, тяжело волочившими ноги, и при плохих дорогах это стало большой опасностью. А попытка к углублению на территорию врага по мере наступления на запад, разрывая армию на части, вела к ее самоуничтожению.

XX корпус Шольца медленно отходил перед наступавшим центром русских (XIII и XV корпуса), заворачивая на запад к рубежу Алленштейн–Остероде. Опасаясь как утомления, так и влияния дальнейшего отступления, Людендорф приказал I корпусу Франсуа 26 августа атаковать у Усдау и прорвать левый фланг русских (I корпус и 2 кавдивизии). Франсуа возражал, что часть его войск, три четверти полевых орудий, все тяжелые орудия и колонны с боевыми припасами еще не прибыли; он предлагал вместо фронтальной атаки произвести охват фланга русских. Людендорф отклонил эти возражения. Быть может, ради выигрыша времени Людендорф жертвовал тактическим успехом. Но Франсуа вовсе не хотелось повторить опыт Макензена под Гумбинненом. Он уклонился от активного сопротивления русским, прибегнув к пассивному противодействию приказам Людендорфа и ограничившись захватом только близкого рубежа. XX же корпус Шольца избежал опасности благодаря бездействию измученных войск Самсонова: например, один корпус в 12 дней прошел более 150 миль по дорогам, которые большей частью были покрыты глубоким песком.

Но 26 августа все же не прошло без серьезных боев. Далеко на другом фланге правое крыло русских (VI корпус и одна кавдивизия), отделенное двухдневным переходом от остальных частей армии, встретило близ Лаутерна два германских корпуса (следовавших с Восточного фронта назад). Правое крыло русских было отброшено в беспорядке, но атаки Белова и Макензена производились почти без всякого взаимодействия, а войска были измотаны форсированными маршами; поэтому преследование организовано не было. В итоге правое крыло русских, хотя и дезорганизованное, смогло благополучно отойти.

Все же некоторые дивизии были прижаты спиной к озеру Боссау, причем в панике часть бойцов утонула. Из этого частного эпизода выросла легенда, будто бы Гинденбург завлек армию Самсонова в озера и болота, потопив тысячи солдат.
Действительный кризис всего сражения наступил 27 августа. В это утро Франсуа, теперь в изобилии снабженный снарядами, открыл сильную бомбардировку левого фланга русских под Усдау. Русские войска не выдержали на голодный желудок действия тяжелой артиллерии германцев и обратились в бегство, не ожидая даже появления германской пехоты. Франсуа отдал приказ о преследовании русских в направлении на Нейденбург, чтобы пройти по тылам центра русских. Но контратака русских по его внешнему флангу заставила его повернуть к югу против Сольдау. На рассвете 28 августа он обнаружил, что разбитый левый фланг русских поспешно отошел от Сольдау за границу, и вновь повернул свои войска на восток к Нейденбургу.

Время, упущенное 27 августа, было компенсировано тем, что русские, на свою погибель, продолжали углубляться на запад.

Хотя Самсонов еще накануне ночью знал, что его правый фланг разбит, а левый находится под ударом, он приказал центру армии продолжать наступление на север. Самсонова можно обвинить в излишнем оптимизме. Объяснить его действия можно двояко: или он считал своим долгом слепое выполнение приказа, стараясь во что бы то ни стало справиться с поставленной ему задачей, или же он не хотел отступать, когда Ренненкампф, его старый враг, наступал. Наступление это вероятно спасло Самсонова от возможного тяжелого удара, так как Шольц имел приказ Людендорфа вмешаться в бой после атаки, развиваемой Франсуа.

Центр русских вызвал несколько трещин в фронте Шольца, хотя этого удалось добиться ценой крайнего напряжения войск. Эти трещины, видимо, на мгновение надломили самообладание Людендорфа, заставив затрепетать и его нервы, потому что он приказал Франсуа послать Шольцу подкрепления, а с остальными частями корпуса двинуться на северо‑восток к Ланна, чтобы ударить по тылам центра русских. Это направление вело через густые леса и давало Франсуа меньше времени и возможностей отрезать русским путь их отступления. К счастью, Франсуа вновь игнорировал этот приказ и продолжал преследование в направлении Нейденбурга.

Вскоре после полудня Людендорф обнаружил, что русские не только не пытаются расширять и углублять трещины на фронте Шольца, но, видимо, отступают. Поэтому он послал Франсуа новый приказ: не только двигаться на Нейденбург, но и, пройдя его, идти на восток к Вилленбургу. В ночь на 29 августа части корпуса Франсуа цепью окопавшихся постов блокировали дорогу от Нейденбурга к Вилленбургу, образовав таким образом преграду поперек пути отступления русских. Теперь русские были вынуждены поспешно отступать через густые леса, которых удачно избежал Франсуа, и в этих лесах совершенно перемешались. Русский центр (XIV, XV и половина ХХIII корпуса) был отрезан от тыла, а пути его отступления были преграждены. Фактически его больше не существовало. Он превратился в толпу голодных и измученных людей, беспорядочно и нерешительно пробивавшихся сквозь огневое кольцо германцев и тысячами сдававшихся в плен.

В последней сцене этой трагедии сыграл роль сам Самсонов. 27 августа он выехал из Нейденбурга, чтобы самому взять на себя управление боем, но уже ничего не смог сделать, и сам был захвачен водоворотом отступления. Не будучи в состоянии чем‑либо помочь, 28 августа он повернул обратно на юг и, пробираясь верхом сквозь густые леса, заблудился. В темноте он отошел в сторону. Отсутствие его штабом не было замечено, пока близко не раздался отдельный выстрел. Самсонов лишил себя жизни, не желая пережить поражения своей армии.

Но когда он умирал, поражение не было столь велико, как велико было отчаяние командующего, да оно еще и не было столь безусловным. Если бы центр русских оказался в состоянии реорганизоваться и попытаться энергично прорваться, быть может, попытка эта увенчалась бы успехом. Дело в том, что преграда Франсуа была тонка, и ему самому извне угрожала опасность в лице I корпуса Артамонова, который после своего поражения под Усдау и отступления за границу был усилен свежими частями и шел на спасение Самсонова.

Донесения летчиков еще 29 августа предупреждали Франсуа о грозившей ему опасности, но он стойко отказывался снять свою «блокаду», хотя и выделил столько сил, сколько представлялось возможным, чтобы задержать наступление русских у Нейденбурга. Тем не менее 30 августа город пришлось отдать, но Людендорф уже слал подкрепления, а Артамонов, почти ничего не сделав, чтобы развить свой успех, 31 августа вновь отошел к югу.

Все же причина слабости Франсуа, позволившей части армии Самсонова избежать охвата, заключалась в том, что Макензену и Белову не удалось присоединиться к Франсуа с востока. Поэтому преграда и не была ни столь крепка, ни столь плотна, как следовало бы.

Вследствие неудовлетворительного взаимодействия Макензена и Белова, а также отсутствия четкого руководства сверху, их корпуса прекратили преследование правого фланга русских и повернули на север против Алленштейна, двигаясь по истинно германской привычке «на выстрелы», вместо того чтобы, подобно Ганнибалу, захлестнуть петлю вокруг арьергардов противника.

Людендорф, терзаемый боязнью наступления Ренненкампфа и желанием уничтожить Самсонова, отдавал ряд противоречивых приказов, которые не могли помочь выйти из неразберихи. Его приказы не могли распутать ту кашу, которую заварили Макензен и Белов. В итоге он больше рисковал и меньше выигрывал. Он слишком медленно сжимал клещи охвата и оставил на юго‑востоке разрыв, через который фактически и ускользнула часть русского XIII корпуса. Ускользнул бы, пожалуй, и весь корпус, если бы не Макензен, который по личной инициативе повернул вновь на юг, чтобы закрыть этот разрыв, а также если бы русские не были настолько ослеплены и не обезумели от паники.

Все же было захвачено 92 000 пленных, уничтожено два с половиной корпуса, а другая половина армии Самсонова сильно потрясена, особенно морально. Учитывая случайности войны и трудности, сопряженные с действиями в малокультурной области, победу под Танненбергом можно считать великим достижением, как оно и было в истории войны. Но не Людендорф привел к победе, задумав эту операцию, и еще в меньшей степени Гинденбург. Замыслом этой операции обязаны главным образом Гофману. Притвиц и Людендорф по очереди разделяют честь принятия его плана, а Людендорф заслуживает еще благодарности за некоторое развитие этого плана. Нельзя также приписывать Людендорфу главную роль в успешном проведении этой операции. Здесь основная заслуга приходится на долю Франсуа.

А против Людендорфа может быть выставлен тот факт, что его первая телеграмма из Кобленца была первой и решающей причиной срыва полного окружения армии Самсонова.

roman-rostovcev.livejournal.com

17 августа 1914 года началась Восточно-Прусская операция русских войск

17 августа 1914 года (104 года назад) началась Восточно-Прусская операция русских войск

Восточно-Прусская операция 1914 год

Восточно-Прусская операция 4 (17) августа — 2 (15) сентября 1914 года — наступательная операция русских войск, перед которыми ставилась задача нанесения поражения 8-й немецкой армии и овладения Восточной Пруссией для развития наступления непосредственно в глубь территории Германии.

«У вас есть план, мистер Фикс?»

Согласно мнению большинства отечественных и зарубежных исследователей истории Первой мировой, планы будущей войны активно разрабатывались генштабами всех стран-участниц задолго до начала боевых действий. Германский генштаб вёл подготовку к новой войне едва ли не с 1870-80-х годов, тогда же озаботились этим вопросом Франция и Бельгия, позднее — в 1910-е годы и Россия. Однако к началу Первой мировой войны никакого единого, согласованного плана ведения боевых действий не было ни у держав Антанты, ни у Германии и её союзников. Каждый готовился к быстрой, молниеносно-наступательной войне, стремясь, прежде всего, реализовать собственные наработки по захвату стратегической инициативы на фронте.

Альфред фон Шлиффен

Германский план войны, разработанный начальником немецкого Генерального штаба Альфредом фон Шлиффеном, предписывал быстрый разгром Франции за шесть-восемь недель, а затем перенесение удара на восток и столь же быстрый разгром России. Этот план после отставки Шлиффена был модифицирован новым начальником генштаба Гельмутом фон Мольтке, но суть германского блицкрига оставалась прежней: разбить Францию и оперативно перебросить все силы на Восточный фронт, чтобы расправиться с Россией. При первоначальном развёртывании войск Германия сосредоточила на западе 79% своих сил, а против России 21%.

Франко-русская военная конвенция и протокол совещания начальников генеральных штабов генералов Жоффра и Жилинского в 1913 году ставили задачу избежать разгрома Франции и заставить Германию вести борьбу одновременно на двух театрах военных действий. Для этого Россия обещала начать немедленное наступление против Германии к 15-му дню мобилизации. Русские мобилизационные расписания № 19 и № 20 предписывали Северо-Западному и Юго-Западному фронтам переход в наступление и перенесение войны на территорию Германии и Австро-Венгрии. Направление главного удара против Германии — от Нарева на Алленштейн — было определено ещё в 1912 году на переговорах Жилинского и Жоффра.

Однако в трудах виднейших российских историков Первой мировой войны (Н. Н. Головин, А.М. Зайончковский и др.) прямо говорится о том, что первоначально в планы русского Генерального штаба не входило развитие масштабного наступления против германских войск в более чем укреплённом районе Восточной Пруссии. Россия планировала вести наступательные действия против войск Австро-Венгрии на Юго-Западном фронте, куда и были стянуты основные силы. Против Германии планировались исключительно оборонительные действия в Северо-Западных и западных укреплённых районах, для чего по линии Новогеоргиевск — Ивангород — Варшава — Брест-Литовск с 1910 года создавалась новая линия укреплений, которая к 1914 году находилась лишь на стадии незавершённого строительства.

Французский генштаб, в свою очередь, прекрасно понимал, что пока их могучий союзник Россия будет разбираться с австрийцами на юго-западе, а потом ещё с Османской империей на юге, немцы отличнейшим образом окажутся в Париже. Поэтому французские главнокомандующие Жоффр и Дюбайль на всех совещаниях коалиции откровенно внушали начальнику русского Генерального штаба генералу Я.Г. Жилинскому желательный для них ход операций русских войск, стараясь сохранять в тайне свои реальные планы наступательных операций на Западе. Они уверяли, что нужно сперва провести масштабную наступательную операцию силами русского Северо-Западного фронта, чтобы разбить Германию. Тогда Австро-Венгрия быстро капитулирует, и война в Европе закончится ещё до первого листопада.

На оперативно-стратегической игре, проведённой российским военным министерством и генштабом в апреле 1914 года, отрабатывалось вторжение в Восточную Пруссию силами двух армий Северо-Западного фронта с востока и юга. Предполагалось, что сомкнувшиеся «клещи» приведут к разгрому германской армии, устранив угрозу флангового удара при наступлении на главном направлении через Познань на Берлин из Варшавского выступа.

Я.Г. Жилинский, генерал от кавалерии

В августе 1914 года в состав Северо-Западного фронта (командующий — генерал Я.Г. Жилинский) входили 1-я армия (командующий — генерал П.К. фон Ренненкампф), развёрнутая к востоку от Восточной Пруссии (Неманская), и 2-я армия (командующий — генерал А.В. Самсонов). Армия Самсонова дислоцировалась к югу от Восточной Пруссии (район Нарева) и включала в себя 12,5 пехотных и 3 кавалерийских дивизии при 720 орудиях. В 1-ю армию Ренненкампфа входили 6,5 пехотных и 5,5 кавалерийских дивизий при 492 орудиях. Всего в двух армиях было более 250 тысяч бойцов, 1104 орудия, 54 самолёта.

Противостоящая им на данном участке фронта немецкая 8-я армия включала три армейских и один резервный корпус, две резервных дивизии, одну кавалерийскую дивизию, одну ландверную дивизию, три ландверные бригады, две крепостных эрзацбригады, 9,5 эрзацландверных батальонов, всего 14,5 пехотных (4,5 ландверных) и одну кавалерийскую дивизии или 173 тысячи бойцов. По различным данным, число орудий в 8-й армии определяется в 774 (без крепостных) — 1044 (с крепостными).

Численное превосходство над противником, великолепный план операции, обещания союзников — всё это сулило победные перспективы и давало повод к общему шапкозакидательскому настроению в руководстве русской армии. Практически все — от самого монарха до последнего пехотного офицера — были уверены в молниеносном успехе. Тех, кто считал, что война затянется до зимы, в Петербурге называли паникёрами и пораженцами.

В директиве от 13 августа 1914 года Верховный главнокомандующий русской армии великий князь Николай Николаевич поставил перед Северо-Западным фронтом задачу немедленно перейти в наступление и нанести поражение противнику. Соответствующую директиву командующим армиями направил в тот же день генерал Жилинский.

1-й армии (Ренненкампф) предписывалось выступить 14 августа, перейти границу 17 августа, обойти Мазурские озёра с севера и отрезать немцев от Кёнигсберга. 2-я армия (Самсонов) должна была выступить 16 августа, перейти границу 19 августа, обойти Мазурские озёра с запада и не допустить отхода германских войск за Вислу.

Сегодня практически все, как отечественные, так и зарубежные историки в один голос уверяют, что при чётком взаимодействии двух армий, у русской стороны были все шансы осуществить этот план и нанести сокрушительное поражение германцам.

Тем не менее, Восточно-Прусская наступательная операция 1914 года закончилась грандиозным провалом, положившим начало целой цепи военных неудач России в Первой мировой войне. Почему? Попробуем разобраться.

I этап операции: Гумбинен-Гольдапское сражение

Восточно-Прусская операция русских войск началась 4(17) августа наступлением 1-й русской армии (командующий Ренненкампф), в ходе которого 20 августа 1914 года у Гумбиннена было нанесено сокрушительное поражение противнику.

Битва происходила на фронте 50 км от города Гумбиннен до города Гольдап. Соотношение сил перед сражением было не в пользу русской армии, которая имела 6,5 пехотных и 1,5 кавалерийских дивизии. Германские войска располагали 8,5 пехотными и 1 кавалерийской дивизией.

П.К. Ренненкампф, генерал от кавалерии

Командующему 1-й армией генералу Ренненкампфу точно было предписано направление его удара и указаны рубежи, которые он должен был занять. Для заполнения фронта в 50 км он располагал недостаточными силами, что вело к распылению сил на широком фронте без резервов и лишало командующего возможности маневрировать, т.е. лично влиять на события.

Первый удар германцев обрушился на 28-ю пехотную дивизию. Кавалерийские части зашли в тыл русским войскам, погромили обозы, однако углубиться в свои тылы русские им не позволили. Дивизия, неся большие потери, организованно отступила под защиту своей артиллерии. К середине дня на помощь 28-й дивизии подоспела 29-я, русские дивизии нанесли контрудар, и части германского корпуса начали отступать. В ходе сражения русские полностью разгромили 17-й корпус генерала Макензена. Германцы в беспорядке отступали, русские войска захватили 12 брошенных орудий. Под Гольдапом, на южном фланге, германский 1-й резервный корпус генерала Белова также отступил, но результат сражения всё-таки висел на волоске. Немцы могли атаковать на следующий день.

Окружение командующего 8-й армии генерала Притвица советовало ему возобновить сражение и добить русских, в то время как штаб Ренненкампфа, учитывая потери и общую усталость войск, убеждал его в необходимости прервать бой и отойти до прибытия подкреплений.

В конце концов исход боя был решён исключительно «единоборством» генералов. Русский бесповоротно решил держаться, а немец, удрученный бегством своего лучшего 17-гo корпуса и обеспокоенный появлением новой угрозы со стороны генерала Самсонова, признал себя побеждённым и приказал отходить к Висле.

Ренненкампф отдал распоряжение преследовать бегущего противника, но в силу отставания тылов, растянутости коммуникаций и общей усталости войск, этот приказ отменил.

План немцев

Поражение при Гумбиннене создало реальную угрозу разгрома 8-й германской армии. Генерал Притвиц принял решение отступать за Вислу, но Ставка, вопреки плану Шлиффена, который предполагал при неблагоприятном развитии событий на Восточном фронте отступать в глубь Германии, но ни в коем случае не снимать войск с Западного фронта, приняла решение Восточную Пруссию не сдавать. В помощь 8-й армии были переброшены войска с Западного фронта (2 корпуса и конная дивизия). Германским командованием было принято решение, оставив 2,5 дивизии против 1-й русской армии Ренненкампфа, быстро, по рокадной железной дороге через Кёнигсберг, перебросить главные силы 8-й армии против 2-й русской армии Самсонова и попытаться разгромить её, до того как она соединится с частями 1-й армии.

Реализация немецкого плана целиком зависела от действий армии Ренненкампфа, чьё быстрое продвижение на запад сделало бы манёвр немыслимым.

Между тем, командование Северо-Западным фронтом после успеха под Гумбиненом посчитало Восточно-Прусскую операцию уже завершённой. Комфронтом Жилинский изменил стратегическую задачу 1-й армии, приказав Ренненкампфу двигаться не на соединение с армией Самсонова, а идти к Кёнигсбергу, где, по его предположениям, укрылась основная часть 8-й армии противника.

Главком 2-й армии Самсонов, в свою очередь, решил перехватить «отступавших к Висле» немцев и сам настоял перед командованием фронта на перенесении главного удара своей армии с северного направления на северо-западное. Это привело к тому, что русские армии стали наступать по расходящимся направлениям. Между ними образовалась огромная брешь в 125 км, чем не замедлил воспользоваться противник.

Новое командование 8-й армии (Гинденбург и Людендорф) решило нанести опережающие фланговые удары по 2-ой армии, окружить её и уничтожить.

Русская Ставка, в свою очередь, также сочла операцию в Восточной Пруссии в основном законченной и работала над планом наступления в глубь Германии, на Познань, в связи с чем ком. фронта Жилинскому было отказано в усилении 2-й армии Самсонова гвардейским корпусом.

II этап: битва при Танненберге

Гибель армии генерала Самсонова

А.В. Самсонов, генерал от кавалерии

Как и было запланировано, части 8-й немецкой армии, изобразив организованное отступление, оставили армию Ренненкампфа и уже 26 августа предприняли атаку на правом фланге армии Самсонова. 6-й корпус генерала Благовещенского был отброшен к Ортельсбургу, две дивизии корпуса потеряли более 7, 5 тысяч человек убитыми, и в полном беспорядке отступили. Сам генерал Благовещенский сбежал в тыл, а командарм Самсонов не получил об этом происшествии никакой информации. Поэтому 27 августа он приказал своей армии выполнять ранее поставленную задачу: идти вперёд, преследуя немцев, якобы отступивших к Висле.

27 августа противник предпринял успешную атаку на левом фланге армии Самсонова. Удар был нанесён по 1-му корпусу генерала Артамонова и отбросил его к югу от Сольдау. 23-й корпус генерала Кондратовича понёс потери и отступил на Нейденбург.

Самсонов получил от Артамонова неверную информацию о ситуации, и решил, что ничего страшного не произошло. На 28 августа командарм запланировал удар силами 13-го корпуса генерала Клюева и 15-го корпуса генерала Мартоса во фланг западной германской группировки. Для руководства боем Самсонов с оперативной частью штаба армии утром 28 августа прибыл в штаб 15 корпуса.

Командование Северо-Западным фронтом в этот момент совершенно не представляло себе, где именно находится 2-я армия и сам генерал Самсонов. Приказ штаба фронта об отводе корпусов 2-й армии на линию Ортельсбург-Млава до войск так и не дошёл. Связь со штабом фронта и фланговыми корпусами армии Самсонова была потеряна, а управление армией — дезорганизовано. Ничего не зная о разгроме своих флангов, центральные части 2-ой армии продолжали наступать, попадая тем самым в прекрасно организованный немцами мешок.

Поняв, что дело плохо, штаб фронта приказал 1-й армии двинуть вперёд левофланговые корпуса и кавалерию для оказания помощи 2-й армии, но уже вечером 29 августа наступление было остановлено.

Согласно официальной версии, командующий фронтом Жилинский, ссылаясь на отсутствие связи, решил, что 2-я армия Самсонова, согласно его приказу от 28 августа, уже отошла к границе, и помощь 1-й армии ей не требуется. Войска Ренненкампфа в это время находились в 50-60 км от отступающих дивизий армии Самсонова, которые попали под главный немецкий удар.

29 августа отступление пяти русских дивизий 13-го и 15-го корпусов, занимавших центр фронта проходило под растущим фланговым давлением 1-го корпуса Франсуа и 1-го резервного корпуса Белова. На флангах 2-й армии германские атаки были отбиты, но в центре русское отступление приняло беспорядочный характер. Пять дивизий 13-го и 15-го корпусов (около 30 тысяч человек при 200 орудиях) были окружены в районе Комусинского леса. В ночь на 30 августа генерал Самсонов, находившийся среди окружённых частей, застрелился. Генерал Мартос был взят в плен, генерал Клюев пытался вывести войска из окружения тремя колоннами, но две колонны были разбиты, и Клюев отдал приказ о сдаче в плен.

Общие потери 2-й армии убитыми, ранеными и пленными составили 56 тысяч человек. Были убиты 10 генералов, 13 взяты в плен, захвачено 230 орудий. Немецкие потери (убитыми и ранеными) составили 30 тысяч человек.

2-я армия (1-й, 6-й, 23-й корпуса и остатки попавших в окружение 13-го и 15-го корпусов) отступила за реку Нарев. Попавшие в окружение части продолжали сопротивление до 31 августа. В западной историографии это сражение известно как битва при Танненберге.

Основными причинами поражения 2-й армии стало совершенно неудовлетворительное командование со стороны штаба Северо-Западного фронта, не сумевшего правильно оценить оперативную ситуацию в период 20-26 августа, а также ошибки командующего армией генерала Самсонова, неоправданно расширившего полосу наступления армии и не сумевшего обеспечить оперативное управление соединениями армии в ходе встречного сражения. Отдельно следует отметить отвратительную работу русской армейской разведки, не сумевшей вскрыть сосредоточение основных сил 8-й германской армии против флангов Самсонова, и полное пренебрежение в штабе 2-й русской армии правилами фронтовой радиосвязи. За день до перехода в наступление, германские связисты перехватили переданное открытым текстом (клером) сообщения штаба 2-й армии в один из корпусов с подробной диспозицией сил армии и указанием ближайших её задач, что тут же отразилось на постановке командующим 8-й немецкой армии Гинденбургом задач наступающим войскам.

Конец операции

Покончив с армией Самсонова, 8-я армия атаковала войска генерала Ренненкампфа с юга, со стороны Мазурских озёр. Поскольку основные силы 1-й армии были сосредоточены на севере, возле Кёнигсберга, немецкое командование планировало прорвать оборону на юге, а тем временем окружить армию, прижав её к Неманским болотам, где полностью уничтожить. 1-я армия имела все шансы повторить судьбу 2-й армии Самсонова, оказавшись в расставленной немцами очередной ловушке. Но генерал Ренненкампф вовремя разгадал обходной манёвр противника. Он оперативно осуществил переброску войск, обеспечив усиление южного фланга. При отчаянных боях фланговых частей основные силы 1-ой армии получили возможность вовремя отойти на восток, соединиться с оставшимися после разгрома корпусами 2-й армии и избежать окружения.

Восточно-Прусская операция, 1914

В завершающих боях с немцами обе русские армии (1-я и 2-я) понесли огромные потери — около 100 тыс. людей и более 50 орудий. К 15 сентября наши войска были буквально выдавлены из Восточной Пруссии.

Причины поражения и значение Восточно-Прусской операции

В историографии Первой мировой войны сложилось мнение, что поражение в Восточной Пруссии летом 1914 года было продиктовано целым рядом, как вполне объективных, так и чисто субъективных причин.

Одной из первых причин обычно называют неготовность России к войне. Но разве Россия когда-нибудь к чему-нибудь бывает готова?.. В данном случае речь может идти лишь о неготовности России к наступательным действиям на участке Северо-Западного фронта, ибо все основные силы оказались сосредоточены на Юго-Западе. Но если брать шире, то Россия, как оказалось, в 1914 году была вообще не готова к ведению войны европейской. Напомним, что русская армия не воевала на территориях Западной Европы с 1813-1814 года. С того времени в европейских странах уже была построена сеть железных дорог, увеличилась мобильность войск, значительно выросла скорость поставок боеприпасов, совершенствовались средства связи, координации управления войсками и т.д.

Русское командование по-прежнему считало, что «победа в ногах» русского солдата, а его храбрость и стойкость в бою — полноценная замена современным методам ведения войны.

К августу 1914 года противники России Германия и Австро-Венгрия уже полностью завершили мобилизацию. Немцам удалось выиграть некоторое время, чтобы оперативно перебросить в Восточную Пруссию часть лучших войск с Западного фронта. Тогда как до некоторых территорий обширной Российской империи весть о всеобщей мобилизации и начале войны докатилась лишь в сентябре-октябре.

Отсюда вытекает и вторая, на наш взгляд, наиболее веская причина неудачи Восточно-Прусской кампании. Армии Ренненкампфа и Самсонова, отправленные в поход через две недели после начала мобилизации, не были полностью укомплектованы рядовым и офицерским составом; не были отлажены поставки боеприпасов и продовольствия. В первые же дни с момента перехода границы в обеих армиях начались перебои со снабжением, голод и отчаянное мародёрство, особенно в казачьих частях.

Дивизии 1-й армии Ренненкампфа также не располагали ни конной разведкой, ни какими-либо другими средствами быстрого обнаружения дислокации противника (дирижабли, воздушные шары, аэропланы и т. д.). Штабы корпусов и дивизий, в большинстве случаев, действовали вслепую или опираясь на непроверенные, ставшие уже неактуальными данные: разведка пехотой не поспевала за противником, передвигающимся на поездах, автомобилях и велосипедах.

Малый запас снарядов, боеприпасов, продовольствия, отсутствие транспортных коммуникаций в виде сети железных дорог, отлаженной связи между армиями и командованием, нечёткие действия (а часто и бездействие) фронтовой разведки превратили русские войска в голодного неповоротливого медведя. Он лёг костьми на пути наступающих немцев, преградив им путь к быстрой победе, но выполнить свою стратегическую задачу (развить собственное наступление, окружить и уничтожить мобильную, хорошо вооружённую 8-ю армию) так и не смог.

Восточно-Прусская операция имела для русских тяжелые последствия в тактическом и особенно в моральном плане. Многие современники называли поражение при Танненберге причиной антимилитаристских и антимонархических выступлений, предвестником всех революционных событий в России XX века. Это было первое в истории столь крупное поражение русской армии в битвах с немцами.

Однако выигранная немцами тактически, эта операция стратегически означала для них провал плана молниеносной войны. Для спасения Восточной Пруссии им пришлось перебросить немалые силы с Западного театра военных действий. Это спасло Францию от разгрома и вынудило Германию втянуться в гибельную для нее борьбу на два фронта, отказаться от разработанного Шлиффеном блицкрига, перейти к затяжной позиционной войне.

Из субъективных причин поражения русских войск в Восточной Пруссии, как отечественными, так и зарубежными историками, часто выдвигались версии роковых ошибок командования Северо-Западным фронтом в лице генерала Я.Г. Жилинского.

Вильгельм Гренер — один из лучших германских генералов I Мировой войны — так оценивал причины провала русского наступления:

«Поход в Восточную Пруссию мог бы закончиться для немцев весьма плохо, если бы командующий Северо-Западным фронтом, генерал Жилинский, оказался на высоте задачи — твердой рукой осуществлять единство руководства над вверенными ему армиями в операциях против Восточной Пруссии. Хотя он был уже в мирное время начальником штаба русской армии, но во время войны все же не обнаружил тех способностей, которые необходимы для вождения армий. Также как и младший Мольтке, он полагался на осмотрительность и самостоятельность командующих армиями и потому не проявлял собственной инициативы.»

Современный британский историк Н. Стоун также дает весьма интересную характеристику основной причины катастрофы:

«Главной сложностью было не то, что армии были «не готовы»; а то, что они были готовы так, как это понимал Жилинский — то есть их абсолютно не подготовили к тому, что должно было произойти.»

Ренненкампф и Самсонов: развенчание мифа

В советской историографии Первой мировой войны особенно активно использовалась версия личного конфликта генералов Самсонова и Ренненкампфа, который якобы стал одной из главных причин поражения русских армий в Восточной Пруссии летом 1914 года.

Одни советские историки делали основной упор на общую бездарность русского генералитета, Ставки и командования Северо-Западным фронтом, другие возлагали всю вину исключительно на генерала Ренненкампфа, предательски оставившего армию Самсонова погибать в Комусинском лесу.

Начало легендарного конфликта между командующими 1-й и 2-й русских армий обычно связывают с полумифической ссорой генералов на вокзале в Мукдене в 1904 году. Согласно весьма распространённой в литературе версии, войска генерала Ренненкампфа во время сражения под Ляояном не поддержали наступление казаков Самсонова на Ентайские угольные шахты, что привело к многочисленным жертвам и оставлению Самсоновым занятых позиций. После сражения Самсонов якобы догнал Ренненкампфа на Мукденском вокзале и залепил ему увесистую пощёчину (в некоторых версиях — избил нагайкой прямо на перроне).

Все авторы, упоминающие данный эпизод, связывают возникновение легенды с фигурой офицера германского генштаба Макса Хоффмана, который стал свидетелем ссоры и безобразной драки между Ренненкампфом и Самсоновым. За сто с лишним лет история о «мукденской пощёчине» обросла массой фантастических подробностей, найдя своё отражение как в литературных произведениях, так и в трудах некоторых весьма уважаемых историков Первой мировой войны.

На самом деле, во время Русско-японской войны 1904-1905 годов Макс Хоффман находился в качестве прикомандированного иностранного наблюдателя не в русском, а в японском генштабе. Стать непосредственным очевидцем конфликта между русскими генералами в Мукдене он никак не мог, что, собственно, и подтверждается его воспоминаниями:

«Я слышал со слов свидетелей (!) о резком столкновении между обоими командирами после Ляоянского сражения на Мукденском вокзале. Вспоминаю, что еще во время сражения под Танненбергом мы говорили с генералом Людендорфом о конфликте между обоими неприятельскими генералами».

Получается, иностранный наблюдатель просто где-то что-то от кого-то услышал, а потом, с немецкой педантичностью, доложил своему начальству (вдруг информация пригодится в будущей войне?). И эти слухи легли в основу целой массы домыслов и мистификаций как советских, так и зарубежных авторов, а после яркого художественного воплощения В. Пикулем в одной из его исторических миниатюр, обрели в общественном сознании статус непреложной истины.

В современных исследованиях, специально посвящённых изучению биографии генерала П.К. Ренненкампфа, обстоятельно доказано, что никакого явного, тем более публичного конфликта между генералами в Мукдене не было и быть не могло. В битве при Ляояне (август 1904 года), при сражении у деревни Фанцзяпуцзы, генерал Ренненкампф получил серьёзное ранение в ногу. Вплоть до октября 1904 года он находился на излечении в госпитале города Харбина, о чём существуют неоспоримые документальные свидетельства. Пересечься с Самсоновым на Мукденском вокзале, а тем более попасть ему под горячую руку, генерал физически не мог. Кроме того, после Ляояна у Самсонова не было никаких причин бросаться на Ренненкампфа с нагайкой, предъявляя ему столь серьёзные претензии.

Теоретически ссора двух генералов могла произойти после неудачи на реке Шахэ в октябре 1904 года. Тогда, действительно, успешное наступление захлебнулось исключительно из-за несогласованности действий русских войск, и оба военачальника имели все основания для взаимных обвинений. Вот только непосредственные участники тех событий (в их числе барон П.Н. Врангель) в своих воспоминаниях утверждают, что ничего подобного не происходило. После сражения генералы Самсонов и Ренненкампф мирно посовещались и разъехались по своим войскам.

Версия конфликта Ренненкампф-Самсонов, безусловно, родилась гораздо позже, и не в военных, а в либерально-демократических общественных кругах. Революционно настроенная общественность не смогла простить генералу Ренненкампфу его жёстких и решительных действий в период революции 1905-1907 гг., его верной службы царю и Отечеству, его право-монархических взглядов.

В 1914 году русскому немцу Ренненкампфу не простили ни его немецкой фамилии, ни (самое главное) поражения под Танненбергом, в котором его войска, к слову сказать, даже не участвовали.

В среде давних недоброжелателей и завистников Ренненкампфа, желающих во что бы то ни стало найти виновного, моментально родилась идея «бездействия» генерала в решающий момент битвы. «Бездействие» и «безынициативность» командующего 1-й армией объяснялись самыми фантастическими причинами: от сведения личных счётов вплоть до прямого предательства и сговора с врагом.

Вот что писал находившийся в то время в Ставке адмирал Бубнов:

«Бездействие генерала Ренненкампфа общественное мнение назвало преступным и усмотрело в нем даже признаки измены, ибо, главным образом, благодаря этому бездействию, немцам удалось нанести столь тяжелое поражение армии Самсонова. Доля вины падавшая на ген. Жилинского не освобождала однако ген. Ренненкампфа от ответственности за непроявление инициативы, пассивность, неумение оценить обстановку и недостаточное стремление к установлению оперативной связи с Самсоновым».

В чем же заключалось это «бездействие»?

Некоторые «писатели» утверждают, что Ренненкампф оставался на поле сражения, в полном бездействии три дня (с 20 по 23 августа), а есть и западные историки, уверяющие нас что он вообще больше не двигался, ожидая гибели Самсонова, его якобы личного врага.

На самом деле остановка 1-й русской армии после сражения под Гумбинненом длилась по одним данным 48, а по другим — лишь 36 часов.

Непосредственный начальник Ренненкампфа — комфронтом Жилинский — чётко обозначил направление наступления 1-й армии на Кёнигсберг, а не на соединение с Самсоновым. О Самсонове Ренненкампф вообще ничего не знал. т. к. прямой связи между 1 и 2 армиями не было: они могли связаться только через штаб фронта. В телеграммах Жилинского за 20-28 августа, отправленных Ренненкампфу, нет ни слова о Самсонове и его армии. Ренненкампф, как и всякий военный, обязан был выполнять приказы вышестоящего начальства, т. е. преследовать отступающего противника.

С 21 по 23 августа армия Ренненкампфа по сути не стояла на месте, как это пытаются представить его обвинители. Она всё время находилась в тесном соприкосновении с немецкими войсками, которые прикрывали отход основной части 8-й армии сильными заслонами.

При отсутствии армейской конной разведки Ренненкампф не мог даже предположить, что немцы водят его за нос, изображая отступление на данном участке, а сами готовятся атаковать фланги армии Самсонова на северо-западе.

Знать об этом должен был комфронтом Жилинский, но он тоже ничего не знал и на 23 августа назначил начало наступления 1-й армии на Кёнигсберг.

Действительное положение дел вскрылось лишь после работы назначенной Государем особой Правительственной комиссии, проводившей расследование причин гибели 2-й армии генерала Самсонова. В её выводах нет ни одного слова упрека по адресу генерала Ренненкампфа.

Тщательно исследовавший в эмиграции эту операцию, известный военный историк профессор генерал Н.Н. Головин писал :

«В действиях 1-й армии нельзя найти причин неудачи постигшей нашу 1-ю операцию в Восточной Пруссии. И войска, и сам командующий армией, с полным напряжением сил исполняли все, что от них требовал Главнокомандующий Северо-Западным фронтом».

Между тем, выводы Правительственной комиссии не убедили ни общественное мнение, ни военное руководство в невиновности генерала Ренненкампфа.

Военачальники Жилинский и Самсонов, куда более виновные в стратегической ошибке, повлекшей за собой гибель 2-й армии, никогда не подвергались столь резким нападкам со стороны общественного мнения, как П.К Ренненкампф.

Я.Г. Жилинский был смещён с поста командующего фронтом и должности варшавского генерал-губернатора. В 1915-1916 годах он представлял русское командование в Союзном совете во Франции. В 1917 году уволен в отставку с мундиром и пенсией. После октябрьского переворота пытался выехать за границу, но был схвачен чекистами и расстрелян.

   Монумент на месте гибели А.В. Самсонова, установленный в 1918 г. его противником генералом Паулем Гинденбургом (район г. Вельбарк, Варминьско-Мазурское воеводство, Польша).

   Надпись на доске: «Генералу Самсонову, противнику Гинденбурга в битве под Танненбергом, 30 августа 1914 года«.

Генерал Самсонов добровольно ушёл из жизни. Актом самоубийства он словно бы искупил свою вину, а впоследствии приобрёл трагический ореол мученика и жертвы предательства.

Генералу Ренненкампфу, не допустившему окружения и возможной гибели своей 1-й армии под Кёнигсбергом и успешно завершившему операцию по выводу русских войск из Восточной Пруссии, досталась роль предателя и изгоя.

После Лодзинской операции (ноябрь 1914 года) Ренненкампф был уволен из армии без всякого объяснения причин. Сам генерал объяснял своё увольнение исключительно интригами военного министра Сухомлинова и его окружения.

Сохранились воспоминания одного из бывших подчинённых Ренненкампфа В. Н. Фон Дрейера, который встретил своего отставленного начальника в Петрограде в 1915 году:

«Мы сидели в директорской ложе, ели, пили, смотрели на сцену, слушали хоры. Ренненкампф сидел грустный, ему видимо было не до веселья. И даже боевой номер кафэ-шантана Родэ не мог вывести Ренненкампфа из состояния подавленности, замеченной всеми. Он много пил и не выдержав вдруг начал говорить о том, как с ним несправедливо поступили.

— Меня отстранили от командования армией совершенно ни за что; и всё это по проискам Сухомлинова. Я просил дать мне любое назначение, готов был принять даже эскадрон лишь бы не оставаться здесь, без всякой пользы, без всякого дела; мне даже не ответили.

И вдруг к нашему ужасу и конфузузу, этот сильный, мужественный и храбрый генерал залился горючими слезами…».

Гибель генерала Ренненкампфа

Не удивительно, что в первые же дни Февральской революции генерал П.К. Ренненкампф попал в число «врагов народа», арестованных новой властью. Ему припомнили 1905 год, и отставной военачальник провёл несколько месяцев в Петропавловской крепости. Однако доказательств в пользу его обвинения собрано не было, и после октября 1917 года Ренненкампф был освобождён.

Он уехал к родственникам своей жены в Таганрог, где жил под фамилией мещанина Смоковникова. При захвате города большевиками скрылся под именем греческого подданного Мандусакиса. Весной 1918 года Ренненкампф был выслежен чекистами и арестован.

Согласно акту Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков, состоявшей при главнокомандующем ВСЮР А.И. Деникине, генерал от кавалерии Павел Карлович Ренненкампф с 3 марта по 1 апреля 1918 года находился в качестве арестованного при штабе таганрогского военного комиссара Родионова.

По данным Особой комиссии, генералу трижды предлагали служить в Красной Армии, но Ренненкампф резко отверг все предложения.

В конце марта в Таганрог прибыл командующий Южным фронтом Антонов-Овсеенко. Узнав, что генерал Ренненкампф всё ещё жив, он приказал его немедленно расстрелять.

В ночь на 1 апреля 1918 года генерал Ренненкампф был отвезен на автомобиле за город и там расстрелян у Балтийской железнодорожной ветки, в двух верстах от Балтийского завода.

Впоследствии был перезахоронен семьёй на старом кладбище Таганрога.

Елена Широкова

Использованы материалы:

Айрапетов О. К вопросу о причинах поражения в Восточной Пруссии

Андоленко С. К биографии Ренненкампфа

Бахурин Ю. «Вокзал для двоих» к вопросу о мукденской пощёчине


ptiburdukov.ru

Хроника театров Первой мировой. Поражение Самсонова

Ещё о РИ в ПМВ

Разгром армии генерала Самсонова
Россия потерпела тяжелое поражение в Восточной Пруссии / Хроника ПМВ

Конец лета 1914 года для стран Антанты выдался тяжелым. ©


По теме: Неизвестные битвы русской армии в ПМВ | РИ в эти дни 110 лет назад, #21 | На Великой войне: воспоминания и фотографии | РИ и союзнички по Антанте
Главная: Русские пленные в тюрьме после битвы при Танненберге. Августово. Август 1914
На Западном фронте английские и французские войска продолжали отступать. В Восточной Пруссии была разгромлена 2-я русская армия генерала Самсонова. Единственным успехом Антанты стал разгром германского флота в Гельголандской бухте. Параллельно боевые действия продолжались в Африке и Китае.

Дипломатия и общественная жизнь

28 августа Австро-Венгрия объявила войну Бельгии.

31 августа в рамках набирающей оборот кампании по «русификации» и «разнемечиванию» столица Российской Империи — Санкт-Петербург — была переименована в Петроград.

Западный фронт

25-31 августа на Западном фронте английские и французские войска продолжали отступление после сокрушительного поражения, которое они потерпели в Приграничном сражении. 25 августа германские войска взяли крепость Намюр, захватив 5000 пленных. В странах Антанты это известие встретили болезненно. Лондонская «Таймс» писала перед этим, что Намюр выдержит шестимесячную осаду, а он пал через четыре дня. Германские войска продолжали наступление и 30 августа вошли в город Амьен. В условиях кризиса во французском кабинете министров произошел ряд изменений, в частности губернатором Парижа был назначен представитель военного ведомства — генерал Галлиени.

Восточный фронт

Наиболее драматические события этой недели происходили в Восточной Пруссии, где 26-28 августа была разгромлена 2-я русская армия. После успешных действий русских частей при Гумбиннене угроза окружения нависла над 8-й германская армией. Ее командующий генерал Плитвиц предложил отступить за Вислу. Такой вариант предусматривался планом Шлиффена, который не допускал снятия войск с Западного фронта ради полного разгрома Франции, пусть и ценой отступления вглубь Германии на востоке. Однако германская ставка не решилась сдать Восточную Пруссию и в помощь 8-й армии с Западного фронта были переброшены два корпуса и конная дивизия.


___Командный пункт германской армии во время битвы при Танненберге: генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург (в центре), генерал-лейтенант Макс Гофман и Эрих фон Людендорф (справа). 24 августа 1914 года

Генерал Притвиц и его начальник штаба генерал Вальдерзее были смещены со своих постов. На их место были назначены генерал-фельдмаршал Пауль фон Гинденбург и генерал Эрих фон Людендорф, которые подготовили новый план действий. Оставив против наступающей первой армии генерала Павла Ренненкампфа всего две с половиной дивизии, главные силы 8-й армии немецкое командование направило против 2-й русской армии генерала Самсонова.

В это время армии Ренненкампфа и Самсонова действовали самостоятельно. Основные силы 1-й русской армии были направлены на Запад — на отсечение Кенигсберга и на преследование немцев, как предполагалось, «отступавших к Висле». 2-я русская армия по изначальному замыслу должна была двигаться с ней на соединение в северном направлении. Но главком 2-й армии Самсонов также решил перехватить якобы «отступавших» немцев и настоял перед командованием на перенесении главного удара своей армии на северо-западное направление. Это привело к тому, что русские армии стали двигаться в разные стороны и между ними образовалась брешь в 125 км. Этим и воспользовались немцы, ударив 2-й русской армии с флангов. Из-за неразберихи со связью и несогласованности между частями армии Самсонова не удалось организовать оборону. Затем была потеряна связь со штабом фронта, и управление армией оказалось дезорганизовано.

29 августа пять русских дивизий из 13-го и 15-го корпусов (около 30 тысяч человек при 200 орудиях) были окружены в районе Комусинского леса неподалеку от города Танненберг. В ночь на 30 августа генерал Самсонов, сам оказавшийся в котле, застрелился. Общие потери 2-й армии убитыми, ранеными и пленными составили 56 тысяч человек, причем в плен попали 13 русских генералов. Немецкие потери убитыми и ранеными составили 30 тысяч человек. Разгром армии Самсонова стал одним из самых тяжелых поражений России в Первой мировой войне. Причиной его считается целый ряд факторов — ошибки самого генерала Самсонова, не сумевшего организовать оперативное управление частями армии; плохая работа русской разведки, не заметившей под самым боком передвижения и сосредоточение 8-й германской армии; и полное пренебрежение элементарными правилами секретности в русском штабе. За день до наступления немецкие связисты перехватили переданное открытым текстом сообщение штаба 2-й армии в один из корпусов с подробной диспозицией сил и указанием ближайших задач.


___Танненбергский мемориал

С разгромом армии Самсонова немцам удалось не допустить захвата русскими Восточной Пруссии, но потребовавшаяся для этого переброска войск с Западного фронта не позволила им завершить успешную операцию во Франции. К пятой годовщине битвы при Танненберге Союз ветеранов провинции Восточная Пруссия выдвинул предложение соорудить мемориал павшим в ней солдатам. Для жителей Восточной Пруссии Танненберг был местом, где удалось остановить наступление русской армии, вызвавшее потоки беженцев и нанёсшее крупный урон. 31 августа 1924 года состоялась торжественная церемония закладки первого камня в основание мемориала, в которой приняли участие 60 тысяч человек. Памятник должен был напоминать неолитический Стоунхендж и средневековый восьмигранник Кастель-дель-Монте. Торжественное открытие мемориала состоялось 18 сентября 1927 года к 80-летию Пауля Гинденбурга, избранного рейхспрезидентом, и вскоре он стал общенациональным местом сбора противников Версальского договора. 7 августа 1934 года в склепе мемориала был похоронен сам Гинденбург. Во время Второй мировой войны при приближении советских войск немцы взорвали мемориал, чтобы не допустить его осквернения.

Война в Африке

26 августа английские и французские войска оккупировали германский Тоголенд. Операция прошла без кровопролития, так как в колонии не было германских войск, а полицейские сопротивления не оказали.

25 августа произошло первое боестолкновение в германском Камеруне. Британские кавалерийские части атаковали и после ожесточенного боя захватили погранпункт. 29 августа английские войска начали штурм германского форта, но, понеся тяжелые потери, были вынуждены отступить.

Война в Китае и Океании

27 августа вступившая в войну Япония начала морскую блокаду германского города-порта Циндао — единственного опорного пункта германских сил в Китае. 30 августа войска Новой Зеландии оккупировали Самоа, не встретив сопротивления со стороны германской администрации.

Война на море

26 августа немецкий крейсер «Магдебург» зашел в Финский залив, где сел на мель у побережья острова Осмуссаар у северного побережья современной Эстонии. Вскоре корабль был захвачен русскими моряками с подошедших крейсеров «Богатырь» и «Паллада». Подошедшие немецкие суда успели снять часть экипажа, но затем были отогнаны огнем русских, при этом был поврежден и сам «Магдебург». В суматохе боя эвакуация была прервана, и с севшего на мель судна не удалось забрать документы. В результате в руки русских попали три сигнальные книги германского флота. Одна из них позже была передана британским союзникам, что не раз помогало им в борьбе с германским флотом.


___Японские моряки роют траншеи возле Циндао. Август 1914 года

26 августа у берегов Западной Сахары британский крейсер «Хиджфлайер» атаковал немецкий вспомогательный крейсер «Гроссе». Корабль был застигнут врасплох в гавани при загрузке угля. Немецкий капитан пытался сослаться на «нарушение нейтралитета Испании» (тогда Западная Сахара была испанской колонией), но англичане начали обстрел и за полтора часа потопили судно. Уцелевшим немецким морякам удалось доплыть до берега и скрыться.

28 августа в Гельголандской бухте (северо-западное побережье Германии) британский флот под командованием Дэвида Битти разбил немецкую эскадру. Германские корабли, охранявшие Гельголандскую бухту, были атакованы британскими соединениями, в состав которых входили линейные крейсера и дредноуты. Германские же тяжелые суда не смогли выйти из гавани из-за отлива, и поэтому британцы получили большой перевес. В ходе боя были потоплены германские лёгкие крейсера «Кёльн», «Майнц», «Ариадне» и миноносец «V187», а людские потери германского флота составили более тысячи человек убитыми, ранеными и пленными. Британский флот не потерял ни одного корабля, а потери экипажей составили 32 человека убитыми и 55 ранеными.

© «Русская планета», 2 октября 2014

Метки: 20-й век, австро-венгрия, армия, великобритания, внешняя политика и мид, военные, германия, даты, европа, история, нравы и мораль, памятники и достопримечательности, первая мировая, российская империя, символы, смерти и жертвы, сражения, статистика, страны и столицы, факты и свидетели, франция, хроника

mamlas.livejournal.com

Краткие итоги восточно-прусской операции 1914 г.

Восточно-прусской операцией 1914 года принято называть наступление русской армии в Германии в ходе Первой мировой войны. Несмотря на успех на раннем этапе, продвижение вглубь территории противника развить не удалось. Выиграв несколько первых боёв, русская армия потерпела поражение в баталии при Танненберге и вынуждена была отступить на исходные позиции на реках Немане и Нареве. С тактической точки зрения, Восточно-прусская операция 1914 года закончилась провалом. Однако её стратегические результаты оказались благоприятны для Российской империи и её союзников.

Сравнение сил сторон

В августе 1914 года на исходных позициях развернулись две армии под командованием генералов Александра Самсонова и Павла Ренненкампфа. В общей сложности русские войска насчитывали 250 тысяч человек и 1200 артиллерийских орудий. Обе армии подчинялись командующему фронтом генералу Якову Григорьевичу Жилинскому. Стоит заметить, что в ходе Восточно-прусской операции 1914 года наблюдались явные противоречия между его распоряжениями и приказами штаба.

Общая численность противостоящих германских войск составляла 173 тысячи человек. Немецкая сторона имела около тысячи артиллерийских орудий. Германской армией командовал генерал Макс фон Притвиц. Через неделю после начала Восточно-прусской операции его заменил знаменитый военачальник и политик Пауль фон Гинденбург.

Планирование

Общая задача, поставленная перед армиями Самсонова и Ренненкампфа, заключалась в разгроме германских войск и развитии наступления вглубь территории противника. Немцев необходимо было отрезать от Кенигсберга и Вислы. Местом проведения Восточно-прусской операции 1914 года на первоначальном этапе стал район Мазурских озёр, обойдя который, русские войска должны были нанести удар во фланг противнику. Реализацию этой задачи генеральный штаб возложил на армию под командованием Самсонова. Планировалось, что она пересечёт государственную границу 19 августа. Двумя днями раньше на вражескую территорию должна была вторгнуться армия Ренненкампфа и отвлечь на себя немецкие войска, нанеся удар в районе городов Инстербурга и Ангербурга.

Поспешные действия

Международная политика и отношения с союзниками оказывали негативное влияние на качество планирования и организации Восточно-прусской операции 1914 года. Правительство Российской империи пообещало Франции поторопиться с началом наступления. Поспешные действия привели к возникновению серьёзных проблем с получением детальных разведывательных данных о дислокации противника и установлением связи между русскими корпусами. Вторжение на территорию Германии происходило практически вслепую. Из-за недостатка времени не было должным образом организовано снабжение войск. Причины перебоев с поставками заключались не только в спешке, но и в отсутствии в Польше необходимого количества железных дорог.

Просчёты командования

Вероятность провала Восточно-прусской операции в августе 1914 года существенно возросла из-за драматической ошибки, допущенной российским генеральным штабом. Узнав о том, что берлинское направление защищают только германские территориальные войска (ландвер), отличающиеся низкой боеспособностью, верховное командование приняло решение о создании дополнительной ударной группы для развития наступления на неприятельскую столицу. Резервы, которые должны были усилить армии Самсонова и Ренненкампфа, присоединились к новому формированию. В результате этой ошибки значительно понизился ударный потенциал участников Восточно-прусской операции 1914 года. Исход битвы в определённой степени был решён ещё до её начала.

Планы германской армии

Кайзеровский генеральный штаб поставил перед своими войсками в Восточной Пруссии только задачу удержания территории. Верховное командование не дало армии конкретного плана и предоставило в некоторой степени свободу принятия решений в зависимости от развития ситуации. Войска генерала Притвица дожидались подкрепления, которое должно было прибыть через 40 дней после начала мобилизации в Германии.

Следует отметить, что немецкая сторона, так же как и русская, плохо подготовилась к ведению боевых действий в плане сбора разведывательных данных. Германский штаб имел очень расплывчатую информацию о численности и дислокации неприятельских сил. Немецкое командование вынуждено было принимать решения вслепую.

Особенности ландшафта способствовали ведению оборонительных действий. На территории мощного укреплённого района находилось большое количество озёр, болот и покрытых лесом холмов. Такая местность препятствовала продвижению противника. Узкие проходы между водоёмами позволяли создавать эффективные оборонительные рубежи.

Начало операции

В соответствии с планом, армия Ренненкампфа пересекла государственную границу 17 августа и сразу ввязалась в бой с неприятелем рядом с городом Шталлупёненом. Это стало первым сражением Восточно-прусской операции в 1914. Кратко результат данного боя можно описать следующим образом: русские войска заставили немцев отступить, но понесли серьёзные потери. Принимая во внимание пятикратное превосходство солдат Ренненкампфа, этот эпизод сложно назвать большим успехом. Русская армия взяла Шталлупёнен, а немцы отошли к городу Гумбиннену. На следующий день наступление продолжилось. Русская кавалерия попыталась обойти Гумбиннен с севера, но столкнулась с бригадой германских территориальных войск и понесла потери. Армия Самсонова вошла в Восточную Пруссию 20 августа. Получив информацию об этом, немецкий штаб принял решение немедленно вступить в бой.

Битва при Гумбиннене

Германские дивизии внезапно атаковали правый фланг русских войск. Этот участок фронта был открыт из-за того, что кавалерия после понесённых потерь отступила и находилась в бездействии. Немцам удалось отбросить русские правофланговые дивизии. Однако дальнейшее развитие атаки захлебнулось из-за плотного артиллерийского огня. Германская армия отступила, но русские войска были слишком утомлены для того, чтобы преследовать их. Обе стороны понесли тяжёлые потери. В результате этой битвы над немецкими корпусами нависла угроза окружения.

Сражение при Танненберге

После того, как Притвиц сообщил генеральному штабу о своём намерении продолжить отступление вглубь страны, он был смещён с должности и заменён Паулем Гинденбургом. Новый командующий решил сосредоточить силы для разгрома армии Самсонова. Русский штаб ошибочно принял переброску вражеских дивизий за отступление. Командование пришло к заключению, что основная часть операции выполнена. Исходя из этих соображений, две русские армии начали преследовать противника и отдаляться друг от друга. Гинденбург воспользовался данной ситуацией для окружения дивизий Самсонова.

Фланги русских войск, продвинувшихся вглубь вражеской территории, оказались незащищёнными. Сконцентрированные удары немецких корпусов и бригад ландвера привели к бегству в тыл отдельных частей армии Самсонова. Связь со штабом была потеряна, а управление войсками дезорганизовано. В ходе беспорядочного отступления пять дивизий во главе с Самсоновым попали в окружение. Генерал застрелился, а его подчинённые сдались в плен. Западноевропейские историки называют разгром армии Самсонова сражением при Танненберге.

Устранив одну угрозу, германское командование переключило своё внимание на другую. Превосходящие силы противника начали наступление на южный фланг войск Ренненкампфа, намереваясь окружить их и уничтожить. Атаку удалось отразить при помощи остатков армии Самсонова, но потери росли, и положение становилось безнадёжным. Русские войска вернулись на исходные позиции. Немцы не смогли окружить и уничтожить армию Ренненкампфа, но наступательная операция, целью которой являлся захват Пруссии, закончилась провалом.

Итоги

Попытка вторжения на территорию Германии не принесла никаких результатов и обернулась тяжёлыми потерями. Итоги Восточно-прусской операции 1914 года, безусловно, являлись негативными для русской армии, но в долгосрочной перспективе тактическое поражение превратилось в стратегический выигрыш. Для Германии данный театр военных действий был второстепенным. Кайзеровское правительство концентрировало силы на Западном фронте для того, чтобы в первую очередь разгромить Францию одним быстрым и мощным ударом. Российское вторжение нарушило стратегические планы Германии. Для устранения новой угрозы немецкому генеральному штабу потребовалось перебросить с Западного фронта более сотни тысяч человек. Россия отвлекла на себя силы, предназначенные для участия в битве за Францию и спасла союзника от поражения.

Кратко итоги Восточно-прусской операции 1914 года можно сформулировать следующим образом: вторжение вынудило Германию вести боевые действия на двух фронта, что предрешило исход мирового противостояния. Немецкая сторона не обладала достаточным количеством ресурсов для затяжной борьбы. Вмешательство Российской империи не только спасло Францию, но и обрекло Германию на поражение в мировой войне.

fb.ru

Битва при Танненберге — РУССКИЙ ОБЩЕ-ВОИНСКИЙ СОЮЗ

26 — 30 августа 1914 произошло крупное сражение между русскими и германскими войсками в ходе Восточно-Прусской операции Первой мировой войны. В российской историографии данное сражение известно как битва при Танненберге, «самсоновская операция», «самсоновская катастрофа», «операция Гинденбурга».

Эта битва вызвала колоссальный общественный резонанс не только в России, но и в Германии. Её официозными кругами были незамедлительно проведены исторические параллели между разгромом 2-й армии генерала от кавалерии А.В. Самсонова под Танненбергом и Грюнвальдской битвой эпохи Средневековья, в которой Тевтонский орден был разбит союзными польско-литовско-русскими ратями. Победа 1914 г. позиционировалась как реванш за поражение в 1410 г.

В России же одну из страниц истории Восточно-Прусской операции зачастую связывают с куда более близкими по времени, но территориально удаленными событиями русско-японской войны 1904–1905 гг. На её фронтах, в Маньчжурии воевали будущие командующие злополучными армиями — вышеупомянутый Самсонов и генерал от кавалерии П.К. фон Ренненкампф. Предлагаем вашему вниманию передачу из цикла «История России» об этом событии:


“Люди, действовавшие в данном случае, даже если они принадлежали к числу самых плохих полководцев, все же никогда не бывали лишены простого здравого смысла и никогда бы не допустили тех нелепых поступков, какие им приписывает огулом и без разбора широкая публика и историческая критика. Большинство представителей последней были бы изумлены, если бы могли ознакомиться с ближайшими мотивами действий и, по всей вероятности, сами подчинились бы им, как и тот полководец, который теперь представляется им и изображается ими чуть ли не полуидиотом.» (Карл фон Клаузевиц)

В конце первого месяца войны очертания фронтов рисовали весьма парадоксальную ситуацию. Решительно каждая сторона, за исключением миноритарных участников вроде Сербии и Бельгии, перенесла боевые действия на территорию противника. Пока на севере западноевропейского театра германские дивизии через южную Бельгию продвигались к французской границе, на южном участке фронта основные ударные силы французской армии вдохновенно освобождали отторгнутые по результатам франко-прусской войны города Эльзаса и Лотарингии. В это же время русская армия почти одновременно вошла в восточную Пруссию и австрийскую Галицию, тогда как армия австрийского императора в свою очередь вошла в пределы Российской Империи, нанося удары в русской Польше в направлении на Холм и Люблин.

В советской исторической школе, а зачастую среди русских историков белоэмигрантов, участие России в Первой Великой войне 20-го столетия преподносится не иначе как цепочка унылых поражений. Обусловлено это якобы тотальной бездарностью царских генералов, помноженной на полную неспособность последнего русского царя организовать работу тыла, неспособность организовать полную мобилизацию материальных и нравственных ресурсов. Но так ли это было на самом деле?

Одним из главных жупелов, работающих на эту историологическую конструкцию, является легенда о полной погибели в лесах восточной Пруссии полков второй армии генерала Самсонова. Иногда на Самсонова возлагается основная вина за разгром и гибель ввереных ему полков и дивизий.

Самсонов Александр Васильевич (1859-1914г.г.), генерал от кавалерии, в ходе Русско-Японской войны последовательно командовал Уссурийской конной бригадой и Сибирской казачьей дивизией. За храбрость награжден орденом Святого Георгия 4-го класса и золотым оружием. В ходе войны допускал ошибки во взаимодействии с соседями.

Восточную Пруссию прикрывала 8-я германская армия генерала фон Притвица. На северо-западе в направлении на Кенигсберг против нее действовала первая русская армия генерала Ренненкампфа. С юга против ее правого фланга выдвигалась вторая армия генерала Самсонова.

Мифы о русской армии

На Западе любят представлять русскую армию времен императора Николая Александровича как некие неисчислимые орды, которые, пользуясь численным превосходством, могли решать любые поставленные перед ними задачи. В реальности все обстояло далеко не так. Людские мобилизационные возможности России были, безусловно, выше немецких. В эпоху средневековья или времена славного 12-го года такое преимущество было бы решающим, но к началу и в течение 20-го столетия война все больше зависела от технологий. Уровень развития промышленности уже в ту эпоху мог компенсировать недостаток живой силы. Недостаточная оснащенность высокотехнологичными видами оружия уже тогда сводила на нет простое преимущество штыков и сабель.

17 августа первая армия генерала Ренненкампфа перешла немецкую границу, спустя три дня двинулась в бой и вторая армия генерала Самсонова. Русские войска в Восточной Пруссии имели над 8-й германской армией полуторное превосходство в живой силе, а вот в артиллерии силы были практически равны — приблизительно тысяча русских пушек против тысячи немецких. В том числе у немцев имелось 156 тяжелых полевых орудий, каковые в распоряжении русского командования попросту отсутствовали, но, что важнее, по количеству пулеметов германская пехота даже имела превосходство. Было у немцев и еще одно не маловажное преимущество — густая дорожная сеть, покрывавшая пространства восточной Пруссии. Прикрытая с востока непроходимой линией мазурских болот, она обеспечивала беспрепятственную и скорую переброску войск с фланга на фланг. Этим незамедлительно воспользовался немецкий командующий фон Притвиц, сосредоточивший против 75 тысячной группировки Ренненкампфа не менее 110 тысяч пехоты и кавалерии.

В советское время было принято говорить о косности царского правительства, не достаточно быстро вводившего в войска технические новшества, вроде того, что игнорируя опыт англобурской компании, русская армия в первых боях японской войны щеголяла в снежно-белых гимнастерках, а ее артиллерия умела стрелять только с открытых позиций. О том, что это было не совсем так, уже говорилось в соответствующем фильме, но, что интересно, совсем не косные европейцы вроде немцев и французов, и вовсе не удосужились изучить опыт военного конфликта на далеких сопках Маньчжурии.

Если французская пехота пошла освобождать Эльзас и Лотарингию, будучи облаченной в пронзительно красные панталоны, то немецкие артиллеристы в Восточной Пруссии эффективно вести огонь могли только прямой наводкой и все с тех же открытых позиций. Статистические таблицы, обобщающие опыт применения артиллерии в ходе Восточно-Прусской операции августа 1914 года, приводимые русским историком-эмигрантом генералом от инфантерии Николаем Головиным в его труде «Россия в Первой мировой войне», наглядно показывают, что, благодаря блестящей подготовке офицеров и высокой выучке личного состава, русская полевая артиллерия была как минимум в два раза эффективней противостоявшей ей превосходной по материальной части немецкой артиллерии.

Гумбинненское сражение

20 августа 1914 года в ходе Гумбинненского сражения армия Ренненкампфа разбила превосходящие силы Притвица. Особо тяжелые потери понес 17-й армейский корпус генерала фон Макензена. Русская артиллерия, ведя огонь с закрытых позиций, оставаясь неуязвимой, буквально выкашивала немецкую пехоту. Ценой собственной крови германские артиллеристы платили за недостаточное изучение чужого военного опыта. С характерным для немецкого солдата мужеством пытались они облегчить положение собственной пехоты, бесстрашно выводя орудия на прямую наводку. В полосе наступления русской 27-й пехотной дивизии, немецкий артиллерийский дивизион на полном скаку развернулся, буквально в зоне эффективного ружейно-пулеметного огня, всего в километре от залегших цепей русской пехоты. Его боевая жизнь продолжалась менее одной минуты. Все 12 пушек стали русскими трофеями.

Немецкое отступление во многих местах походило на бегство. Генерал фон Притвиц даже отдал приказ об отступлении за Вислу.

«Сцепление несчастных обстоятельств привело к тому, что великолепно обученные войска, позднее всюду доблестно себя проявившие, при первом столкновении с противником потеряли свою выдержку». (генерал фон Притвиц)

Пограничное сражение

В эти же самые дни с 21 по 25 августа на западном фронте произошло самое большое маневренное столкновение войск за всю четырехлетнюю историю Первой мировой войны, вошедшее в военные летописи сторон под именем Пограничного сражения. На фронте протяженностью 250 километров столкнулись лоб в лоб пять германских, три французских и одна британская армии. По количеству участвующих в нем людей это было самое большое встречное сражение в истории человечества. Никаких окопов и тем более долговременных сооружений, только созданный Богом рельеф местности, да те ее особенности, которые возникли по милости мирного человеческого труда.

Германская армия строго по пунктам выполняла довоенный план Шлиффена – Мольтке, осуществляя главный удар правым флангом. Собственно, это была предельно увеличенная в масштабе знаменитая «косая атака» Фридриха Великого. Правофланговую группу из трех германских армий отделяло от Парижа всего двести километров.

Пограничное сражение было, безусловно, выиграно наступающими германскими армиями. Франко-английские армии не были разгромлены, но по всему фронту от верхней Шельды до Лотарингии союзники были вынуждены начать отступление.

«Намеченное отступление не удалось. Однако нас раздавило не численное превосходство… одной из главных причин неудачи было то, что наш боевой аппарат не дал полностью того, что в праве были от него ожидать. Произошли многие случаи неустойчивости в наших крупных соединениях…» (генерал Жоффр)

Полководцы и их ошибки

Русский читатель и зритель, заботливо огражденный коммунистами от знания подробностей Первой мировой войны, в которой коммунистам по отношению к собственной родине выпало сыграть роль коллективного предателя, роль беспримерно гнусную и подлую, невольно переносит на Францию 1914-го года более знакомый ему образ Франции эпохи войны 1940-го года. Должно заметить, что в 1914 году французский солдат был достоин великой военной истории своего Отечества. Хотя немцам уже и мерещилась бегущая французская армия, французы были разбиты, но не побеждены. Стойкость французских арьергардов лишила Мольтке больших военных трофеев, на которые он, судя по всему, уже рассчитывал. Отступление французов не было бегством, оно было и своевременным, и искусным. До Парижа оставалось, каких-нибудь 150 километров. Именно в этот момент Мольтке совершает стратегическую ошибку, которая, по сути, изменила и определила дальнейший ход войны.

25 августа, считая, что с французами покончено, он снимает с направления главного удара два пехотных корпуса и кавалерийскую дивизию. Причем, один из пехотных корпусов не что-нибудь, но резервный корпус гвардии, и все это он отправляет в Восточную Пруссию на выручку потрепанной Ренненкампфом 8-й армии. Между тем, главная помощь Восточной Пруссии уже была оказана. 22 августа командующим 8-й армией назначается генерал-полковник Гинденбург, а его начальником штаба генерал-майор Людендорф. С этого момента эти два человека составят лучшую полководческую пару кайзеровской Германии.

Пауль фон Бенкендорф унд фон Гинденбург (1847 – 1934г.г.), в армии с 1866г. Участник Австро-Прусской и Франко-Прусской войн. В эпоху «Веймарской республики» дважды избирался президентом Германии. Именно он, сделав его канцлером, привел к власти Адольфа Гитлера.

Германскую военную мысль со времен Мольтке-старшего и его приемника, знаменитого теоретика Шиффена, предусматривавшего войну на два фронта, принято всячески порицать. Надо сказать, что огульное охаивание немецкой военной науки — это просто следование очередному устойчивому мифу. Конечно, во Второй мировой войне решение воевать на два фронта и было причиной поражения Гитлера и его вермахта, но это говорит только о качестве исполнения, но вовсе не качестве мысли. В Первой мировой войне у немцев был реальный шанс доказать возможность таких действий. Фон Гинденбургу удалось на частном примере доказать возможность подобной операции. Этот пример как раз «трагедия армии генерала Самсонова».

В немецких официальных источниках военный эпизод, связанный с гибелью в восточно-прусских лесах второй русской армии генерала Самсонова, носит гордое имя битвы при Танненберге, уж очень хотелось немецким историкам ощутить вкус реванша за стратегическое поражение, которое потерпели при Танненберге рыцари Тевтонского ордена в 1410 году. В русских и польских военно-исторических источниках эта битва носит гордое имя Грюнвальдского сражения. Вообще-то, историческое поле находится несколько в стороне от тех мест, где в конце августа 1914-го года была разбита армия генерала Самсонова. Интересно другое, чем больше вчитываешься в описание этой трагедии, тем больше хочется вслед за известным булгаковским героем воскликнуть: «Как причудливо тасуется колода!»

Павел-Георг Карлович фон Ренненкампф, генерал от кавалерии, генерал-адъютант. Остзейский немец. Родился в 1854 году в замке Панкуль близь Ревеля. Участник Японской войны, во время которой командовал Забайкальской казачьей дивизией. Отличился в Мукденском сражении. Награжден золотым оружием, украшенным бриллиантами. Вместе с генералом А.Н. Меллер-Закомельским в 1906 году подавил революционные выступления на Транссибирской магистрали. В 1918 году после длительных истязаний расстрелян большевиками в Таганроге.

Генералам Самсонову и Ренненкампфу, уже доводилось встречаться на поле боя, в 1905 году во время боев на реке Тахэ, Сибирская дивизия Самсонова не оказала помощи попавшим в затруднительное положение войскам Ренненкампфа. Теперь все повторилось с точностью до наоборот.

Используя возможность рокадных железных дорог, Гинденбург сосредоточил против 9-ти дивизий и 450-ти пушек Самсонова 13 пехотных дивизий и не менее 700 орудий. Это означало, что перед Ренненкампфом немецкие силы были ослаблены до предела, но надо было точно знать направление их отхода. Командующий северо-западным фронтом, в состав которого входили армии Самсонова и Ренненкампфа, игнорируя сообщение Самсонова об усилении немцев на фронте его армии, решил, что разбитые германские полки не могут отходить иначе, как под прикрытие фортов города и крепости Кенигсберг. Жилинский заносчиво посчитал, что с 8-й германской армией покончено, одна ее часть отступает на Кенигсберг, а другая беспорядочно отходит к Висле. Самсонову было предписано идти на север с целью перерезать неприятелю пути отхода, сделано это было в жесткой и вызывающей форме. Вот как описывает этот эпизод историк Керсновский в капитальном труде «История русской армии»:

«…на представление командовавшего 2-й армией об усилении противника перед его фронтом главнокомандующий Северо-Западным фронтом ответил ужасным, неслыханным, немыслимым для офицера оскорблением: — «Видеть неприятеля там, где его нет, — трусость, а генералу Самсонову быть трусом я не позволю!» Фраза эта была сказана офицером, слышавшем лишь на маневрах стрельбу, про другого, получившего еще кадетом солдатского Георгия и заслужившего 4-ю и 3-ю степень в Манчжурии. Душевное равновесие генерала Самсонова было потеряно, и он предписал своей армии безотлагательно двинуться на север…». (А. Керсновский «История Русской Армии»)

Поражение армии Самсонова

26 августа 2-я армия двинулась вперед, и в течение трех последующих дней все было кончено. Превосходящими силами немцы смяли открытые фланги армии Самсонова. 29 августа два армейских корпуса – 13-й и 15-й, составлявшие центр боевого порядка, отступили в лес, вокруг которого и замкнулось кольцо окружения, прорвать которое удалось не более чем 20-и тысячам человек.

Не выдержав позора, генерал Самсонов застрелился. Немцы похоронят его с воинскими почестями, а позднее переправят прах его в Россию. Армия Самсонова потеряла убитыми 6 000 человек, 20 000 взято в плен на поле боя. 30 000 солдат и 15 генералов сложили оружие в виду полного отсутствия огнеприпасов. Вот в этих цифрах и кроется лукавство советской исторической школы и ее наследников. Невероятное число павших на поле боя в огне Отечественной войны приучило советского читателя и зрителя понимать под потерями именно число убитых и это по-человечески правильно. Ведь только убитый солдат не вернется под кров родного дома. Раненный или пленный он потерян для государства, но не для тех, с кем он прощался, уходя на войну. Убитыми армия Самсонова потеряла только 6 000 человек, в отличие от страшной гибели 2-й ударной армии генерала Власова.

Эта битва лесу была военной катастрофой, это был болезненный удар по русской гордости и чести, но это не было трагедией. Шесть тысяч раздавленных войной судеб – это только горсть земли в огромном кургане из одного миллиона человеческих жизней, которыми оплатила Россия свое участие в Первой большой войне 20 века.

В 1915 году немцы добьются куда более существенных успехов на русском фронте, но такой громкой и блестящей победы у них уже более не будет и это притом, что почти всю войну русская армия будет страдать не то, что от недостатка, но скорее от отсутствия тяжелой техники. Единственное, что она сможет противопоставить до зубов вооруженному противнику, будет доблесть ее солдат. Справедливо считается, что в Первую мировую войну русская армия воевала больше кровью, чем железом. Был ли виноват в этом русский царь или виной тому были дельцы из Государственной думы, революционеры и другие могущественные силы, стоявшие за кулисами Великой войны, об этом позднее.

А сейчас хочется обратить внимание на другое: несмотря на качественное и количественное превосходство врага соотношение потерь русской императорской армии к потерям армии Германии и Австро-Венгрии остается на уровне один к одному. Соотношение по пленным выглядит примерно также — 2 миллиона австро-германцев на 2 миллиона русских. Таковой были боеспособность русской армии, армии национальной и народной не по названию, но по духу. При всех невзгодах, выпавших на ее долю, армия последнего русского императора не имела в своей боевой летописи таких черных страниц, как вяземские, минские и киевские котлы. И в страшном сне не виделась русским генералам такая бессмысленная бойня, как та, которую в 1942 году устроил под Ржевом самый знаменитый маршал Советского Союза. Тогда в трех ржевско-вяземских и вяземских операциях, красивые названия, которых скрывали бои за городок с не слишком звучным именем Сычевка, Красная армия потеряла 1 миллион солдатских жизней. Именно 1 000 000 солдатских жизней потеряет Россия на всех фронтах войны от Турецкого Закавказья до Балтики за три года Первой Мировой, которую в тогдашней России называли великой и Отечественной.

Восточно-Прусская операция окончилась поражением исключительно по вине командования. Генералы Ренненкампф и Самсонов в Японскую войну были неплохими дивизионными командирами, но оказались не пригодны в качестве командующих крупными войсковыми объединениями. Главной их проблемой явилось отсутствие связи, а значит отсутствие реального управления войсками. Вот как пишет об этом в докладной записке на имя верховного главнокомандующего Великого князя Николай Николаевича-младшего, командующий Северо-Западным фронтом генерал Жилинский:

«…Отъезжая из Нейденбурга, генерал Самсонов уведомил штаб вверенного мне фронта, что вместе с отъездом снимается телеграфный аппарат, который по прямому проводу был связан с аппаратом, находящемся в штабе вверенного мне фронта, сообщив вместе с тем, что будет некоторое время без связи со мной. Помешать этому было невозможно, так как факт прекращения связи стал известен только тогда, когда он уже совершился».

Следует отметить, что такое отношение к новейшим средствам управления войсками, вовсе не было характерной чертой русской армии. Зимой того же 1914-го года на Кавказском фронте в ходе Сарыкамышской операции, в условиях сложного горного театра, генерал Николай Юденич строжайше запретил вверенным ему войскам иной вид передачи сообщений, кроме релейной связи по радиотелеграфу. Впервые в военной истории войска, находившиеся внизу на визуальном управлении, были превращены в информационно боевую систему. Это обеспечило русским войскам блестящую победу над превосходящими силами турецкой армии.

Русский император не был костным феодальным владыкой, влюбленным в рутину позднего средневековья. В его армии были представлены все новейшие виды тогдашней боевой техники. По количеству и аэропланов русская армия в 1914 году не уступала ни одной из тогдашних европейских армий. Иное дело, что русская промышленность не располагала достаточными мощностями для того, чтобы выпускать все это в количествах, достаточных для удовлетворения растущих нужд армии военного времени. Нужна была безжалостная тотальная мобилизация всей экономики, но это было невозможно по причинам, независящим от русского царя.

pereklichka.livejournal.com

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *